Великие научные курьезы. 100 историй о смешных случаях в науке

Немногие знают, но была и у Локьера своя собственная, любимая гипотеза солнечного сияния. Все доводы против нее он с гневом отвергал. А заключалась гипотеза вот в чем: бедное солнышко непрерывно штурмуют всякие метеориты и кометы, падая и врезаясь в него. От этой бомбардировки и выделяется энергия!

Время собирать камни

Жизнь показывает: то, что сегодня считается научным, завтра легко может превратиться в антинаучное – и наоборот. Так однажды ученые отказали в праве на существование метеоритам.

Метеорит по-гречески значит «небесный». В древности, когда что-то падало с неба, вопросов вообще не возникало – святыня, и все! У мусульман, например, есть черный камень Аль-Хаджар Аль-Эсвад, по преданию подаренный ангелом Джабраилом и бывший когда-то белым, и никому не важно, метеорит это или нет. Падающая звезда вообще объяснялась любопытством богов: когда им хочется поглядеть на нас, по земле ходящих, их сияющий взгляд пронзает небесный купол!

Но в любом случае то там, то тут на Землю периодически что-то падало. В XVIII веке европейская наука взялась за это дело всерьез. И… решила, что такое никак невозможно. Мнения разделились: кто-то подумал, что падают куски скальных вершин, которые откалываются во время грозы; кто-то предположил, что это «осколки» цивилизации каменного века или вообще окаменевшие морские ежи. Но чтобы посланцы небес… Да не могут такие тяжелые камни летать по небу! Это удел легких облачков и крылатых птиц!

Все разговоры о падающих с неба камнях (аэролитах) постановили пресекать на корню как антинаучные. Регистрировать и публиковать подобные сообщения отказывались. Свидетельства очевидцев высмеивали или в крайнем случае принимали за описание молний (полет болида – огненного шара, предшествующий падению метеорита, мог сойти за молнию, хотя и с большой натяжкой). «Небесные камни» изымали из музеев, где они только-только успевали обосноваться…

В 1768 году в Германии нашли такой горячий осколок, что к нему нельзя было притронуться. Опять же предположили, что в камень ударила молния. Но был один человек, Эрнст Хладни, немецкий физик со славянской фамилией, который заподозрил в этом неладное. В вопросах физики атмосферы он ориентировался достаточно, а изучая картину полета болидов, сильно усомнился в их связи с грозой.

Хладни засел за документы с историческими свидетельствами. Факты говорили о том, что после взрыва «огненных шаров» на землю действительно выпадали твердые массы – каменные или железные. И молнии тут ни при чем: «небесные камни» все-таки прилетают, и прилетают извне.

Как удалось ему убедить научное сообщество, неизвестно. Но в его лекциях появились упоминания о «метеорных камнях» (так Хладни называл их), которые он теперь коллекционировал. И отныне он отправлялся путешествовать только в карете с двойным дном: прятал туда свои камни от разбойников!

Тот, кто видел падающий огненный шар, часто пытается найти сам метеорит или его кусок. Но не находит. Кажущаяся близость падения обманчива. Если все-таки удастся что-то обнаружить, то такой метеорит называют «упавшим», а если вы пошли по грибы и подобрали странный обломок – это «найденный» метеорит (ну, при условии, что это вообще метеорит).

Определить «небесность» того или иного камня самим практически невозможно. И вообще, официально образец становится метеоритом только тогда, когда пройдет соответствующую регистрацию и получит справку, как в поликлинике.

А зачем вообще собирать метеориты? Да просто ходят такие легенды об огромной стоимости этих камешков, что исследовательские институты просто заваливают обломками кирпичей и галькой с просьбами провести экспертизу! Потом еще и обвиняют ученых в обмане и присвоении этого неземного богатства себе. А ведь компетентному сотруднику достаточно лишь взглянуть на плакат «Классификация метеоритов» – и все, дальнейшей экспертизы не требуется. Есть даже профессиональная байка: «Здравствуйте! Я нашел метеорит! Все действительно так, как вы описываете, все признаки сходятся. И тяжелый, и круглый! Только одного не могу понять, почему у него на тыльной стороне написано: «Один пуд»?»

Впрочем, находятся желающие прикупить необычный небесный сувенир для частной коллекции. И совсем недавно вошли в моду украшения с метеоритами – довольно странноватые на вид кулоны, бусы, кольца. Просто раздолье для фальшивометеоритчиков!

Серебришко

Бриллианты – лучшие друзья девушек… Ну и золото, конечно, тоже им не враг. А как насчет серебришка?

Серебришко – это вовсе не серебро. Так переводится с испанского слово «платина». Несколько пренебрежительное для такого ценного металла название, не находите? И это еще не самый обидный вариант среди других: «гнилое золото», «лягушачье золото»…

Откуда такая несправедливость? Да, платине пришлось выстрадать нынешнее положение и отстаивать свое благородное происхождение в течение многих лет.

Давным-давно вместе с открытием Америки открылся для Испании и новый источник богатств. Но хватило их совсем ненадолго, а дела шли хуже некуда. Король Филипп V впал от такой тяжелой жизни в меланхолию. Как же быть, кто поможет стране и казне?

Помощники нашлись быстро. Алхимики, служители тайной небесной натуральной философии, никогда не бросали своих правителей в беде. Они обещали и нашептывали, они сулили горы золота, которые создадут своими руками, нужна только сущая ерунда – милость короля.

Филипп V поверил сладким речам. Но максимум что удавалось алхимикам до сих пор – это не получать царя металлов, а растворять его (теперь этот «растворитель» из смеси соляной и азотной кислот называют царской водкой).

Но на этот раз способ как будто был найден. Из аппаратов алхимиков начали появляться блестящие металлические крупинки! Но вот досада: это было не просто не золото, это было нечто тяжелее золота. Такого в представлении алхимии быть просто не могло. Да и вообще, металлов-то, по их представлениям, всего шесть (не считая ртути, которая совсем непонятно что)!

Алхимики попытались объявить крупинки ошибкой природы. Но знающие люди говорили: таких «ошибок природы» полным-полно там, где для испанской казны добывается золото. На приисках этот металл называли серебришком (платиной) за оттенок, похожий на серебряный, и… просто выбрасывали за ненадобностью.

От неудачи король Филипп V снова заболел. Алхимики поспешили объясниться: мол, это и есть золото, но природа замаскировала его так хитро… Вот только свойства этого металла сильно отличались: в кузнечном горне он не думал плавиться и вообще ни в чем не растворялся, в отличие от царя металлов, и этого было не скрыть.

А на золотых приисках серебришка находили иногда больше, чем золота, и это очень раздражало. Отделить их друг от друга было трудно, при попытках выплавить золото получалось еще хуже – металлы спаивались намертво. Сплав получался почти золотого цвета, только блеск немного мерк. Вот тут испанские монеты начали неумолимо дешеветь: появилось столько платиновых «подделок»!

Королевским указом было предписано все собранное серебришко публично уничтожать. Платину придумали сбрасывать в реку, чтобы уж наверняка. Много ее потопили с ненавистью…

Но постепенно «гнилое золото» становилось все более ценным именно по той причине, что идеально годилось для подделок. Ювелиры научились добавлять его в украшения, «удешевляя» их.

Но не только внимание всяких проходимцев привлекли удивительные свойства платины. В 1752 году в Стокгольмской академии наук было сделано сообщение «О белом золоте, или Седьмом металле». Автор по фамилии Шеффер докладывал, что платина – это полноправный новый элемент. Однако «лишний» металл сочли тогда бесовской выдумкой.

А ювелирам было уже все равно, бесовская или не бесовская. В Париже торговали первыми украшениями из чистой платины: крестами, кольцами, серьгами. Металл начали вовсю рекламировать, демонстрируя вправленные в него бриллианты. Камни действительно смотрелись очень выигрышно, к тому же золото было у многих, а платина пока еще редкость… Мода вознесла серебришко выше золота.

Узнав обо всем этом, в Испании распорядились перестать топить бесовский металл и начали его собирать. В испанских монетах платина примешивалась к золоту уже на законном основании.

А теперь попробовала бы обойтись без платины химическая промышленность! И электроника, и автомобилестроение. На серебришко ныне огромный спрос (и соответствующая цена). Хотя сообщают, что уже обнаружили астероид, который сплошь состоит из платины и золота. Осталось доставить это сокровище на Землю и тогда – эх, заживем!

Не разбейте градусник

Больше всех не похожа на металл конечно же ртуть. При комнатной температуре – и течет, как вода! Так что если платину звали «гнилым золотом», то ртуть – это, безусловно, «жидкое серебро».

Кому в детстве влетало за разбитый градусник, тот хорошо помнит шустрые перекатывающиеся блестящие шарики, которые почему-то нельзя было трогать руками, хотя они от этого забавно множились. Но в доме поднимался переполох: шарики вылавливались, распахивались окна и мылись полы с дезинфицирующим средством. Эх, знали бы взрослые, что вытворяли с ртутью в старину! За необычность ей всегда приписывали какие-то сказочные свойства и так же необычно ею пользовались.

Не так давно, в советские времена, была популярна такая мальчишеская шалость: если из разбитого градусника тайком спрятать пару шариков (естественно, не думая ни о каких последствиях), а потом натереть этими шариками поверхность желтой пятикопеечной монеты, то она моментально «серебрела» и становилась похожей на полтинник. Такую монетку можно было подсунуть на улице: «Дядь, разменяй по десять копеек!»

Оказывается, этому трюку много веков. Фальшивомонетчики прекрасно знали о свойстве ртути образовывать амальгаму, растворяя металлы. Растворяла она и золото…

«Я море превратил бы в золото, если бы оно состояло из ртути!» – хвалился когда-то алхимик Раймундус Луллус. Пожалуй, да, он смог бы это сделать, но при одном условии: если бы золото уже находилось в этом море в растворенном виде. Не умея получать драгоценный металл, таким, как Луллус, приходилось вводить общество в заблуждение, «извлекая» уже растворенные золотые частицы из тигля с ртутью. Правда, если этот обман раскрывался, алхимика, как и фальшивомонетчика, ждала золоченая виселица.

Не отставали в ртутных изысках и лекари. Для избавления от заворота кишок больным давали выпить рюмочку свеженького «жидкого серебра». Доктора считали, что кишечник распрямится под тяжестью металла! Способ достаточно быстро вышел из употребления, но не потому, что выявили токсичность ртути. Просто она, распадаясь в желудке на шарики, больному совсем не помогала.

О ядовитости солей ртути узнали раньше, чем о токсичности ее паров. С химиком Луи Жаком Тенаром произошел такой случай: во время занятия со студентами он по ошибке схватил стакан с раствором сулемы и отхлебнул. Но, поняв, что стряслось, Тенар не растерялся, а спокойно сообщил: «Господа, я отравился. Мне могут помочь только сырые яйца, принесите мне их, пожалуйста». Студенты в панике кинулись кто в продуктовую лавку, кто к себе домой и притащили любимому преподавателю целую гору яиц. Химик был спасен.

В природе ртуть встречается нечасто, а еще реже в самородном состоянии, в виде капелек. Красивый минерал с алыми зернами – киноварь – вот основной ее источник. В последнее время ископаемые научились искать с помощью дрессированных собак. Однажды несколько овчарок успешно прошли курс обучения и, как настоящие отличницы, были допущены к последнему экзамену – поиску киновари среди других камней. Собаки быстро справились, правда, залаяли почему-то не только над кусками киновари, но и на розовый кальцит. Геологи посмеялись. Однако овчарки продолжали «настаивать» на кальците, и когда куски разбили, киноварь действительно оказалась внутри!

Сегодня ртуть активно и верно служит нам – до тех пор, пока мы с ней очень аккуратны. А что, из нее даже молоток можно при желании сделать! Есть такой яркий физический опыт: на ваших глазах ртуть наливают в шаблон, имеющий форму молотка, погружают в нее деревянную рукоятку и быстро замораживают всю эту конструкцию жидким азотом. Быстро-быстро вынув полученный молоток, метким ударом забивают с его помощью гвоздь! Но к сожалению, всего один – иначе есть опасность, что инструмент потечет. Эффект от просмотра опыта почти такой же ошеломляющий, как и от «шоу» по извлечению золотых кусочков.

Но самое удивительное, что даже сейчас некоторые пытаются получить золото из ртути. Один исследователь устраивал над ее парами мощные электрические разряды; вы не поверите, но опыты увенчались успехом! Потом, к великому разочарованию их исполнителя, выяснилось, что частицы золота попали в ртуть с его собственных очков в позолоченной оправе – экспериментатор слишком часто поправлял их руками, чтобы не сползли.

Другие же идут высокотехнологичным путем. В результате ядерной реакции удалось получить… нет, не так – случайно получилось золото из ртути как побочный продукт. То есть такой способ в обгцем-то вполне возможен, но невероятно сложен и дорог. Страшно даже подумать, какова будет у этого золота цена.

Его сиятельство

Немца Хеннинга Бранда называют последним алхимиком. А отцом химической науки – знаменитого Роберта Бойля. Книга, написанная Бойлем в начале XVII века, называлась «Химик-скептик» и выглядела такой революционной, что после нее очень трудно поверить: Бойль, оказывается, тоже был одержим главной мечтой алхимии…

В поисках драгоценного желтого металла Хеннинг Бранд получил какое-то вещество. Оно тоже сияло, правда, другим светом, и все, что с ним соприкасалось, тоже начинало светиться. Эта неприглядная при дневном освещении воскообразная масса выглядела так таинственно в темноте, что Бранд был совершенно очарован и назвал ее «холодным огнем». Но как ни старался он вылепить из нее золото, ничего не выходило.

Отложив попытки до лучших времен, Бранд решил подзаработать хотя бы на этой светящейся штуке и даже неплохо преуспел, торгуя «холодным огнем» или просто демонстрируя его светским гостям. А затем за двести талеров продал рецепт его изготовления Даниэлю Крафту – одному из тех, кто спал и видел, как бы разгадать секрет этого вещества.

Обрадованный Крафт тоже начал устраивать сеансы со свечением. В полной темноте он выносил стеклянный шар, светящийся изнутри; потом доставал какой-то твердый ком, разламывал его на части и разбрасывал их по ковру, словно зажигая на нем звезды; натирал таким кусочком палец и выписывал лучистые буквы на стене…

Фокусы завораживали (хотя немного смущал странный запах, сопровождающий действо). Сиятельное вещество уже повсюду называли фосфором, что по-гречески означало «светоносец» – так именовали в ту пору все, что посверкивало в темноте и имело природное происхождение: светлячков, гнилушки, блуждающие огни на болотах. Помимо «светоносности», фосфор имел способность легко воспламеняться, поджигая бумагу и порох, что Крафт тоже с успехом демонстрировал.

На один из таких показов и попал химик-скептик Роберт Бойль. Естественно, ему захотелось все эти фокусы проделать самому. Но лукавый Крафт не поделился даже малюсеньким кусочком образца, а лишь намекнул, что добыть вещество можно из того, что производит человеческое тело.

Рассудив, что человеческое тело производит не так уж много всего, перепробовав и отвергнув несколько вариантов (кровь, пот и, догадываетесь, что еще), Бойль остановил окончательный выбор на моче. К этой желтой жидкости алхимики всегда питали особый интерес: золото ведь тоже практически желтое!