Лисёнкин сон. Часть 2. Сон наяву

– Представляете, – бросив взгляд на лисичку, затараторила молодая перепёлка, вскидывая крылья. – Представляете… вот сидите вы спокойно на ветке, рассуждаете… – Перепёлка развела крылья и закатила к небу глаза. – И вдруг… на тебе! Хлоп!

Перепёлка схлопнула крылья. Хлопок оказался сильным, от неожиданности все вздрогнули и вопросительно посмотрели на неё. Перепёлка засмущалась и присела, но быстро оправилась и расправила плечи.

– Нет! Вы только представьте: на тебя летит… вот такой снаряд, а потом взрыв… Трах-бабах! – продолжала Перепёлка свой рассказ. – Перья, пух во все стороны. И эта махина сбита с ветки прямо на землю! Ба-бах!

– Так это был снаряд? – удивлённо переспросил Дятел, который был свидетелем события. – А я думал…

– Да-да! – уверенно заключила Перепёлка. – Вот такой снаряд!

Перепёлка развела крылья в обхват хорошей сосны.

– Конечно, снаряд! – согласилась лупоглазая Белочка. – А то разве сбил бы он такую тушу!

– А куда же он делся? – ехидно спросил Дрозд. – Где эта махина, что сбила «тушу»?

Передразнивая Перепёлку, он широко развёл крылья.

– Ну, уж этого я не знаю. Я пришла позднее, – ответила Перепёлка и замолчала.

– Надо дождаться Глухаря, – произнёс рассудительный Бобр. – Тогда всё будет ясно.

– Вот я уже всё знаю! – выпятил волосатое брюхо Барсук. – Я уже кое с кем связался, и мне по секрету сообщили, что дело не чистое!

Барсук многозначительно приподнял брови, от этого его чёрненькие глазки округлились ещё больше. Плотно сжатые губки и приподнятый подбородок свидетельствовали о важности обладателя секретных сведений. Он сложил пухлые лапки на животе.

– Мне сообщили, – продолжал он, – что просеку будут расширять, лес вырубать, а нас истреблять!

При этих словах Барсук важно поднял свой палец-сардельку к небу.

– Вот! – заключил он.

– Ну, положим, про просеку давно слухи ходят, но чтобы весь лес вырубать… Это уж слишком! – задумался Дятел.

– Всё вырубят, нас изведут, конец света… – завопила Мышка и начала метаться вокруг своего пенька.

Вслед за ней заметались и другие мышки.

– Изведут, как есть изведут…

– Мору насыпят…

Огромный камышовый кот долго метился, чтобы прижать хвостик самой взволнованной из них.

– А-а-а… – в истерике завопила она. – Уже началось…

Все дружно засмеялись, кот приподнял лапу, и мышки исчезли в своей норке. Это событие разрядило обстановку.

Шум в лесу переключил внимание. Послышался топот, хруст веток, треск… На опушку вылетел разгорячённый Кабан.

– Летит! – только и смог выдохнуть он.

– Началось! – воскликнул кто-то в толпе.

– Спасайтесь, кто может! – опять завопили и засуетились мышки.

– Снаряд? – вскидывая брови, спросил Дятел.

– Да, как снаряд, большой… – отпыхиваясь, ответил Кабан.

Лесной народ разволновался не на шутку! Начал оглядываться по сторонам.

Белочки спрятались в дупле, ежиное семейство сбилось в колючий комок за кустом.

– А я говорил! – сказал Барсук, плотно прижимаясь к толстому дереву. – Всех истребить!

Он многозначительно топнул ногой и приподнял к небушку жирненький пальчик.

– Всё там, в руководстве, уже решено! – продолжил Барсук после паузы. – Мне сообщили, значит, так оно и есть!

– Надо всем рассказать! – сказала Сорока и полетела по секрету трезвонить новость всему лесу.

Собравшиеся проводили её взглядом.

– Интересно, – сказала Белочка, – о чём она расскажет?

– Как о чём? – удивился Барсук. – О злых замыслах против нашего леса!

– О покушении на почтенного Глухаря, – поправила Перепёлка.

– Да вы что? – возмутилась Мышка. – Она полетела предупредить об опасности и о том, что нужно спасаться!

– Ну вы даёте! – удивился Дятел. – О чём говорить, если информации нет?

– Вот дождёмся Глухаря, – добавил Бобр, – может, что и прояснится.

– О чём же полетела рассказывать Сорока? – задумалась Ворона. – Те ли вести понесла?

– Событие одно, но каждый видит его по-своему, – заметила Белочка. – О чём пойдёт молва?

«Вероятно, всё будет зависеть от того, какой вирус сидит в каждом из нас, – подумала лисичка Рыжее Солнышко, вспоминая легенду о злой волшебнице. – Лживость, тщеславие, трусость… А может, сомнение?»

Но Сорока была уже далеко и не могла слышать эти рассуждения.

Родниковые страсти

(или о том, что отличает аромат Родины)

Вернувшийся Кабан в изнеможении плюхнулся на кучу из травы и сухих веток, что послужило поводом ещё большей суеты и беспокойства.