Целительница: другая

– Шустрый, – одобрительно закивал Николай. – Буду ждать материалы.

– И ещё у меня к тебе есть магическое предложение. Хотя оно будет актуально, только если ты готов всю жизнь посвятить этому банку.

– Да уже полжизни здесь, если не больше, так что не пугает.

– Я могу тебя вписать в энергетическую структуру банка. Будешь всегда на одной волне с системой. Главное – оставаться в системе и не переходить в другой бизнес.

Николай задумчиво посмотрел в окно.

– Мне это нужно, чтобы самой выйти из системы. Хотя если нет, то нет.

– Нет, я не поэтому молчу. Удивляюсь, как ты вовремя появилась. Как всегда вовремя. И теперь, кажется, и мне повезло.

– А что?

– Да уже думал собирать вещи. Не всё сейчас гладко. И часть высшего состава сменилась.

– Если вписать тебя в систему, то у тебя здесь всегда будет место под солнцем. Как говорила, минус один – нельзя уходить самому, только если на пенсию.

– Вписывай. Я к этому банку вполне прикипел. И знаешь, я рад тебя видеть. И рад, что ты в порядке.

– И я.

***

Вика с Виктором сидели в кафе в торговом центре между башнями их банков. Пятницкая не могла отличить этот молл от такого же в родной вселенной.

– Мы можем снять квартиру, в которой сейчас живём. А Вите я оставлю квартиру на набережной.

– Ты не будешь с ней говорить?

– Нет, не хочу, – честно признался Виктор. – И без того всё хорошо складывается. Я нашёл выход на один областной детский дом. Сделают тебе свидетельство о рождении и аттестат. Дубликаты, конечно. Ты не публичная личность, чтобы сильно копать твою историю. А так будут реальные документы. Пока будешь в декрете, окончишь заочно какой-нибудь институт. Так и время незаметно пролетит.

Отчего-то Вика не радовалась такой развязке, а даже испытывала боль. Сердце ныло и, как камень, тянуло вниз – в печаль и стыд. Удивительно, но эта боль была не для неё, а для Виктора. Боль подталкивала и давала ей силы вступить с мужем в спор.

– Прости, милый. Я сейчас с тобой не согласна. Я чувствую себя воровкой и предательницей. Нужно сказать Алексею о моей беременности.

– И что будет? Останешься там?

– Нет. Поговорю с Витой. И попрошу обменяться телами.

– Так ты предашь меня.

– Так я даю нам возможность родить нашего ребёнка и не жить с грузом ответственности за враньё. И без того много сложностей в жизни. К чему ещё и это?

– Я хочу этого ребёнка.

– А я хочу ребёнка от тебя. Я больше не боюсь иметь детей. Всё это случилось именно для того, чтобы я перестала отказываться от полной семьи. И всё происходит вовремя, когда я понимаю прежние родовые программы, которые бы сделали моё материнство адом. Теперь будет иначе.

– И ты будешь врачом?

– Я с детства об этом мечтала. Если мечта окажется не так заманчива, уйду и в декрете получу другое образование в вашей вселенной, чтобы потом работать кем-то ещё.

Виктор молчал и водил пальцем по лбу, словно хотел разгладить морщины.

– Ангел сказал, у нас по судьбе может быть трое детей.

– С этим?

– Без.

– А так было бы четыре.

Вика округлила глаза:

– А-а-а, давай договариваться на берегу! Ты хочешь четверых детей?

– Мы давно уже в одной лодке, милая, – пожурил её Витя. А потом улыбнулся: – Готов сойтись на двух.

– Договорились! Будет двое и наших.

– Я поговорю с Витой.

– Давай я сама. А если не получится, ты подключишься.

– Хорошо.

***

Солнце было в зените, пекло макушку и искрило воду в Москве-реке. Какое забытое чувство – стоять здесь между встречами и набираться сил перед решением очередной задачи!

– Как быстро всё налаживается, да, серый?

– Нет, – ответил ангел, проявившись рядом с Викторией.

– Разве? – не на шутку удивилась Вика.

– Ты считаешь, что больше двух лет траура, один из которых был в полном забвении, – это быстро?

– Но сейчас всё происходит стремительно.

– Как пружина, которую долго сжимали, а потом отпустили.

– То есть всё могло произойти раньше?

– Оно происходит тогда, когда происходит. Когда ты к этому готов. Да и не только ты.

– Я рада, что это происходит.