Целительница: другая

– Ты хочешь спать? – спросил Климов, когда они с Викой остались вдвоём.

– Нет.

– Тогда чай?

– Давай. Твой аланский.

Вика грела руки о чашку с чаем и думала, что зря злится на судьбу и Бога. Что бы ни случилось, рядом всегда оказывается человек, с которым она может обсудить разные темы и выпить вкусного чаю. Главное для неё – не закрываться в самой себе.

– Ты понимаешь свою уникальность? Что ты – катализатор различных процессов? Как только ты появляешься, мир словно оживает и трансформируется. Предчувствую, что и в моей жизни что-то изменится с твоим появлением.

– Катализаторы ускоряют реакцию, но не расходуются в процессе этой реакции.

– Ты поняла, о чём я, – довольно закивал Роман. – И ты знаешь, что можешь всегда восполнить свои ресурсы. Посмотри, где мы всё это обсуждаем, кто рядом с тобой, насколько эти люди готовы тебе помочь.

– Да, моё дно для многих было бы раем. Но я не могу себя сравнивать с другими. Тогда мне придётся отрицать свои чувства.

– Я и не предлагал тебе этого. А вот испытывать благодарность за то, что есть, вполне можно.

– Как у тебя это происходит?

– У меня автоматически. Каждый вечер перед сном я напоминаю себе, что хорошего было сегодня. Тем самым перевожу внимание на плюс, а не на минус и сплю спокойнее. Это дело привычки. Попробуешь?

– А откуда ты знаешь, что я так не делаю?

– По твоему лицу. Очень оно напряжённое.

– Ты прав. Когда я вышла из самоизоляции, моими основными эмоциями стали страх и злость.

– Это нормально. Базовые чувства, запускающие процессы. Без злости человек не сможет защитить себя или добыть еду. Без страха погибнет, не соблюдая меры безопасности.

– Разве не любовь – главная энергия нашего мира?

– Любовь прекрасна. Однако она не всем доступна. А злость всем. И не всегда ты можешь любовью ответить на злость, направленную на тебя. Может, только когда твои сверхспособности вернутся к тебе. А пока ты человек, не стоит отрекаться от злости и страха. Представь, что на тебя идёт разъярённый медведь, что ты станешь делать? Любить его, или убегать, или, например, стрелять в него? И человек может быть слеп в своей ярости так, что ему будет не до твоей любви и понимания.

– Никогда не думала об этом с такой стороны. Слишком мало общалась с людьми, когда стала обычной.

– Потому и говорю с тобой об этом.

– Спасибо.

– В тебе много злости, Вик. И если научиться её использовать себе во благо и экологично, направляя туда, куда тебе нужно, то и миру будет хорошо. А пока ты своей злостью разрушаешь саму себя и становишься обессиленной.

– Я понаблюдаю за этим, – пообещала Пятницкая.

– Я рад, что ты меня услышала.

***

Виктории не спалось. Она села у окна, закутавшись в одеяло. Небо было чистым и звёздным, а луна была настолько яркой, что освещала лужайку у дома. На лавочке под деревом сидели Виктор и женщина, невероятно похожая на Пятницкую. Волосы у неё были длинные, как когда-то у Вики. Поспелов обнимал её за талию, а она положила голову ему на плечо.

У Пятницкой сдавило лёгкие. В своём окоченении она даже не могла закрыть глаза, чтобы перестать видеть то, что доставляло ей невыносимую боль. Зависть смешалась с горечью утраты, и с удвоенной силой эти чувства разогнали кровь. В висках запульсировало.

Виктор поцеловал ту другую Викторию в макушку и обернулся. Казалось, что он смотрит прямо на Пятницкую. Отводит взгляд, а после снова смотрит. Может, просто на окно? По его лицу невозможно было что-то понять.

Вика наконец смогла выдохнуть и закрыть глаза. Она сделала ещё пару шумных вдохов и выдохов и вновь посмотрела на улицу. Пусто. Теперь кольнуло сердце. Она закрыла лицо руками и заплакала, до конца не понимая, почему именно плачет. Прямо так, обессиленная, она и уснула в кресле.

Глава 9

– Я вчера вспомнил твой рассказ про холоны, – услышала Виктория чью-то увлечённую речь, когда спускалась по лестнице. – И мне видится в этом объяснение тому, что происходит. Гипотетически, конечно.

Пятницкая остановилась, размышляя, стоит ли ей прерывать разговор своим появлением.

– Параллельные вселенные – это холоны Космоса. Ну ты понимаешь, я сейчас говорю не про физический космос, а про Космос как мироздание. Давай предположим, что вселенные, а это ведь свойственно холонам, начали разрушаться из-за того, что по каким-то причинам потеряли способность поддерживать свою деятельность и целостность. В общем, начался процесс их распада – разложения на подхолоны. И всё это размывает границы в точке распада, поэтому и происходит наложение одной вселенной на другую.

Тут Виктория всё же решилась пройти на кухню, осознавая, что без пояснений ей не понять того, что говорит человек.

– Доброе утро, – появилась в дверном проёме Пятницкая. – Меня зовут Вика. Вы, предполагаю, Стас. А кто такие холоны?

– Стас, – представился худощавый темноволосый парень лет двадцати и вопросительно посмотрел на Романа.

– Хочешь, сам объясни. Мы здесь на «ты», Вик. А ещё мне было лень сегодня готовить, так что либо сама, либо мюсли с молоком. А кофе я сейчас сварю.

– Могу и сама, кто-то что-то хочет?

– Мы – нет, – отмахнулся Климов.

– Ну тогда и я поленюсь. Холоны важнее.

– Термин «холон» ввёл Артур Кёстлер. Так он обозначил то, что может быть целостной единицей само по себе и одновременно частью другого целого. Например, сердце в моём теле выполняет определённые функции, которые другие органы не выполняют. Это целостный орган. При этом без моего тела, без общности с ним, оно долго существовать не сможет, как и я без сердца. Я умру, тело начнёт разлагаться, то есть распадаться на частицы, на подхолоны. И из этой биомассы возродится нечто новое. Впрочем, это тоже будут холоны. Потому как всё – холоны. И атомы, и наша планета, и вселенная, являющаяся только частью Космоса. Всё состоит из холонов.

Виктория глотала горячий кофе и думала, как просто этот человек с неизлечимой болезнью говорит о смерти и небытие. И не могла понять: это первая стадия проживания горя – отрицание или последняя – принятие?

Однако и разговор был крайне любопытным.

– Получается, и в этой вселенной, и в той что-то пошло не по сценарию, дало сбой. Но почему другую вселенную вижу только я? По твоей теории я – повреждённый холон, которому суждено исчезнуть?

– Не только ты, – наморщил лоб Климов. – И в той вселенной должно что-то идти не так. А там ты видишь Виктора. А ещё ты видишь другую вселенную только в этом доме. На территории этого дома, – поправил себя Роман. – Значит, добавляем ещё один фактор: место.

– И что по этому поводу говорят холоны? – нахмурилась Пятницкая.

– Не факт, что дело только в них, – ответил Роман. – Я вообще считаю, что более важно наблюдать и изучать сам факт взаимодействия двух вселенных. Особенно, если всё идёт к разрушению, то есть это процесс финальный. Можно не успеть его изучить, если это завершится быстро, а мы увязнем в деталях.

– Не хочешь ли ты сказать, – к Вике вдруг пришло неприятное осознание, –  что я могу умереть как испорченный холон и всё прекратится?

– Да, – подтвердил Стас. – Одно из свойств холона – растворяться, если холон не выполняет свои функции.

Теперь падения уже не казались Вике невинными случайностями. Допросилась, чтобы развеяли. И это в тот момент, когда она вдруг решила вернуться к нормальной жизни.