– Ничего, хоть это к теме нашего разговора не имеет никакого отношения. Ты ищешь внешнего врага, Лёш. А его нет. Я знаю, как может быть, и на меньшее уже не согласна.
– Вика, Виктор умер. Вернись в реальность.
– Я это понимаю как никогда. Я прожила свою скорбь. Да, Витя уникален. И да, его больше никогда не будет в моей жизни. У меня осталась только память. При этом, в том числе благодаря тебе, ко мне пришло осознание, что я могу испытывать радость с кем-то ещё. Я имею право быть счастливой. Даже без Виктора.
– Так давай я сделаю тебя счастливой!
– Лёша, счастье рождается внутри. Оно не приходит извне. С тобой не так. Я правда не знаю, как это ещё объяснить.
– Не объясняй. Просто не гони меня…
Вике показалось, что в его левом глазу заблестела слеза. Он смахнул её рукой.
– Не буду. Значит, будем решать это вместе, хоть я и не знаю пока как, – обняла его Вика.
– Я поговорю с Леной, даже если мы больше никогда не будем вместе как пара.
– Спасибо.
– Ты спешишь?
– Нет. До четырёх я свободна.
– Прогуляемся?
– Давай. Только сначала сфотографируй меня на фоне озера. Здесь так красиво! – Вика вскочила, на ходу передавая Алексею телефон.
Тот начал было тянуться за ним, а потом резко дёрнул Пятницкую за руку, усаживая к себе на колени.
– Берегись! – только и успел крикнуть он.
Мимо пронёсся велосипедист.
– Ты чуть не попала под колёса.
– Спасибо, – выдохнула Виктория и поднялась. – С кем не бывает… – махнула она рукой.
– Мне понравилось, – лукаво добавил Смолин.
– Кажется, кто-то сейчас пойдёт гулять один.
– Какие мы нежные…
– Ну тебя! – фыркнула Виктория. – Пойдём уже.
И они зашагали по набережной.
Глава 7
– Ты даже раньше. Голодная?
– Нет, – покачала головой Виктория, заходя в гостиную на первом этаже белого дома.
– Помирилась со своим мужчиной? – рассматривая её, спросил Роман.
– Поговорили. Останемся друзьями. И мне по душе такой исход.
– А глаза-то сияют.
– Потому что отпустило, – отмахнулась Пятницкая и расположилась на диване напротив Климова.
Тот сидел в кресле.
– Почему тебе нравится быть одной?
– Я больше двух лет как вдова. И у меня был очень хороший муж.
– Соболезную.
– Спасибо. А ты почему один?
– Поздно понял, что моей бывшей жене нужна была семья, а не я.
– Как это?
– Она хотела замуж, семью и детей. Я же появился в нужный момент и в нужное время. Когда дети подросли, стало слишком очевидно, что любви нет.
– Как же привязанность, общие ценности? Сколько вы прожили вместе?
– Чуть больше двадцати лет.
– А чувства? Теоретически страсть должна была трансформироваться… хм, – задумалась Вика, подбирая слова, – в любовь? Истинную любовь?
– Нечему было трансформироваться. Она не любила. Я потух. Так бывает. Ты до сих пор одна, значит, тоже понимаешь ценность чувств в отношениях.
– И ты всё это время был один? Тебе пятьдесят семь. Двадцать лет был в браке. Даже если предположить, что ты женился в двадцать пять, то ты должен быть лет десять как свободен.
– Свободен, – с задумчивой улыбкой произнёс Климов и, чуть помолчав, пояснил: – Она испугалась переезжать из России в Швейцарию.
– Тоже не любила? – нахмурилась Пятницкая.
– Она испугалась всё изменить, а потом стало поздно. Вышла замуж за другого и родила. Так тоже бывает.
– Как-то стало грустно. Захотелось вина ещё до прихода гостей.
– Ты же моя гостья? Значит, уже можно. Пойду принесу. Красное?
– Да.