Когда вокруг такая тишина!
Нет, не разбудит легкая тревога
Заснеженные ели ото сна…
Чуть слышен над безмолвной белой гладью
Скрип лыж и полусонный лес
Тебя напоит снежной благодатью
И синевой распахнутых небес.
Скользящий луч сольется с белизною
Коры берез и заискрит снега…
Ты так тиха, когда сама с собою,
Так безмятежна и душой легка.
Приникни же губами, головою
К коре берез, послушай тихий лес…
Почувствуй, как наполнилась любовью,
Почувствуй, как наполнилась любовью,
Смотрящих нежно на тебя Небес.
«Когда все посохи стерты о камни…»
Когда все посохи стерты о камни,
Когда иссякает железная соль,
В душе возникает всепониманье,
Прощая обиды и боль…
И мысль, что тебя всенощно крутила,
И жгла как каленая медная нить:
«Как можно так было, как можно так было
Со мною, со мной поступить!?»
И мысль прорастает в небо, в небо
И там ее ткут небеса, небеса,
И отделяя зерна от плевел
Снежинки летят на глаза…
И ты, поднимаясь с рассветом,
И солнцу крикнув: «Свети!»
Ты понимаешь, что утренний ветер
Тебя приобнял и шепнул: «Ты прости…»
И, слушая громов раскаты,
Что эхом в твоей отзовутся груди,
Ты понимаешь: сама виновата,
И дождь застучит: «Ты прости…»
И дождь застучит …
Напившись обид, ты разучишься плакать,
Утраты познав, ты себя обретешь,
И, отрекаясь от догм и от замков,
Душою в небо врастешь…
Душою в небо врастешь….
Когда все посохи стерты о камни,
Когда иссякает железная соль,
В душе возникает всепониманье,
Прощая обиды и боль…
«Когда уходит из под ног земля…»
Когда уходит из под ног земля,
Когда душа отторгла тяжкий камень,