– Я бы делала, только мне не разрешают к вам приходить.
– Ну, вот сегодня разрешили. Дедушка поможет тебе с математикой.
– Да ну вас.
Махнув рукой, она ушла. И тут же Макс увязался за ней, словно хвостик.
Как же тяжело, разговаривать с этим ребенком. Она упрямая, как и ее отец. Что не сделаешь – все не так. Каждое слово воспринимается в штыки.
Я вышла в коридор. Алекс в моей комнате разговаривает по телефону. Дети заперлись в ванной вместе с собакой.
– Я скоро буду. Да. Подходите к десяти. Хорошо. Жду.
Прикрыв за собой дверь, я зашла в комнату и встала возле шкафа. Еще только семь часов. Значит, он у него еще три часа в запасе.
Алекс убрал телефон в карман брюк.
– Я принес лекарства.
Он вынул из сумки небольшой пакет.
– Сколько они стоят? – спросила я.
– Кто?
Он даже не понял вопроса, а только поднял высоко брови.
– Лекарства. Сколько я тебе должна?
– Ты хочешь отдать мне деньги?
– Да.
Я пожалела, что сморозила такую глупость. Конечно, он не возьмет с меня деньги.
– Надеюсь, ты пошутила?
– Алекс…
– Снимай штаны.
Как ни странно, но он не рассердился, а только улыбнулся и махнул головой в сторону кровати.
– Мне лечь?
– А ты хочешь стоять?
– Нет.
– Тогда ложись.
Я послушно легла на живот. На мне халат и ночная сорочка. Никаких штанов. Вчера, специально для него, я надела белые кружевные трусики. Конечно, мою попу не сравнишь с накаченными ягодицами Леры, но ножки у меня красивые. И Ольга говорила, что ему нравятся мои маленькие ступни. Вот я и показала ему все прелести, чем наградила меня природа.
От неожиданности он замер на месте. На щеках яркий румянец, а губы вздрогнули.
Попался. Трудно сдерживать эмоции, когда в жилах бурлит кровь.
Набрав в шприц лекарство, он сел на кровать. Раз. Я даже не почувствовала, как тонкая игла вошла в кожу.
– Потерпи, будет больно.
– Нормально.
Прижав ватку, пальцы на секунду замерли на моей пояснице. Мелкие волоски на коже встали дыбом. Он помнит, что это место особенное. Спина, плечи и даже шея за ухом.
Он убрал руку, а потом отошел к комоду. Я перевернулась на спину. Теперь капельница.
– Тебе нужно нормально питаться, – сказал он, повернувшись ко мне. – Ты очень худая.
Значит, мои кости не произвели на него впечатления.
– Я много ем.
– Гуляешь?
– Редко. На улице очень холодно.
Он снова сел на кровать. Перевязал руку жгутом.
– Работай кулаком.
Я закрыла глаза. Терпеть не могу уколы в вену.
– Ой!
– Что?
– Больно.
– Я еще ничего не сделал. Хватит капризничать.
Он медленно ввел иглу в вену. Действительно не больно.
– Разожми кулак. Вот так.
Он снова отошел к комоду, достал из пакета еще одну коробку с лекарствами. Вынул из упаковки шприц и набрал из бутылочки прозрачную жидкость бледно-розового цвета. Этот препарат Ольга мне не назначала.
Я не стала расспрашивать его не о чем. Пусть делает, что хочет.