– Три- четыре. А может больше.
– Вы пьете одна, или с сожителем?
– Сергей пьет мало. Я это делаю одна.
– Почему вы пьете?
– Я потеряла мужа, семью. Потеряла лучшего друга. А сейчас у меня пытаются отнять дочь.
– А разве не вы сами ушли из дома? Сначала сбежали от родителей, потом от мужа. Через какое-то время ушли от Маргариты Францевной и оказались в доме Воронина. Что вас все время не устраивает в людях, которые находятся рядом? От чего вы бежите?
– Наверное, от себя.
– Объясните.
– Я не знаю, как это объяснить.
Суд не лишил меня дочери. Они определили место проживания с отцом, а мне разрешили, видеть ее два раза в месяц. И то, только с согласия Алекса, или его будущей жены.
Три месяца копались в нашем грязном белье. Выносили на всеобщее обозрение. Меня прочистили и промыли со всех сторон, сначала сделали монстром, а потом вдруг я стала мученицей.
Жизнь снова показала свои квадратные углы. Истощила эмоции. Но все же не сломила, а только еще больше укрепила мои чувства к любимому человеку. К человеку, который был моим мужем почти пять лет.
– Мамочка, почему зайка маленький?
– Он не маленький, а смелый.
Прижавшись щекой к моей руке, Макс заглянул в книжку. С возрастом его волосы стали темнеть. Они не такие черные и жесткие, как у его отца, но уже не белые.
– Спи, мой ангел, – погладив его по голове, прошептала я. – Мой смелый зайчик.
Глазки закрылись, и я услышала его равномерное дыхание. Он быстро засыпает. Так устает в детском саду, что вечером только успевает поужинать и сразу в комнату. Немного порисует, поиграет, а ближе к девяти часам падает в кровать.
Я выключила ночник на тумбочке. На стене тихо тикают часы. За окном темно, и посыпал пушистый снег. Вот и пришла зима.
В животе шевельнулся малыш. Ему уже пятый месяц, но растет он не так быстро, как Макс. Я снова наблюдаюсь не у Ольги. Не хочу видеть никого из знакомых. Мой новый врач мужчина. Старенький, но с большим опытом.
Я спустилась на первый этаж. В доме тихо. Только слышно, как за окном проезжают редкие машины. Я прошла на кухню. Сергея нет. В его комнате выключен свет.
Скорее всего, он в сауне. Вчера было очень холодно, и он застудил спину, пока выгружал товар в магазине.
Я спустилась в подвал. Свет горит, а из парной слышна музыка.
– Можно к тебе? – постучав в дверь, спросила я.
– Заходи.
Сергей распахнул дверь, и горячий пар вырвался наружу.
– Я сейчас переоденусь.
– Я положил простыни на лавку.
– Хорошо.
Я сняла спортивный костюм, обмоталась в цветастую простынь и шагнула в адское пекло. Сразу же перехватило дыхание. Сергей убавил температуру, но все равно жарко. Воздух сухой, проникает в легкие и согревает каждую клеточку тела. По рукам потекли капельки пота.
– Тебе нельзя долго париться, – заботливо приоткрыв дверь, сказал Сергей. – Посиди пару минут и беги в душ.
– Ладно.
Прижавшись плечом к его голой спине, я вытянула уставшие ноги. Как же хорошо. Он большой и надежный.
– Макс уснул?
– Даже не дослушал сказку.
– Молодец. Хорошо кушает, много спит. Его надо отдать в военную академию.
– Чтобы был, как отец?
– А что? Парень должен служить Родине. Это нормально.
– А кто мне будет помогать с ребенком?
– Я. Уж с девчонкой справлюсь.
Он уже помог мне с один ребенком, а сейчас ждет второго, как будто своего родного.
– Пошли.
Он вытащил меня из парной и включил в душевой воду. Простынь осталась на стуле, его плавки упали на пол. Только здесь мы забываем о стеснении. Моемся голыми, как в общественной бане. Сергей давно не реагирует на меня, как на женщину. А не вижу никого кроме своего бывшего мужа.
Я подставила лицо под струю воды. Тепло. Его руки моют мои волосы. Аккуратно вытягивая каждый локон.
– Когда тебе к врачу?
– Завтра. Только Юрий Петрович заболел, и меня записали к какой-то женщине.
– Я могу отвезти тебя в город.
– Не надо. Я сама доеду. Мне нужно зайти еще кое-куда.
– Куда?
Руки замерли на мгновение.
– Надо встретиться с Майклом. Я давно обещала, что заеду. А все никак.