Я немного притихла, услышав слово «милая».
Наш телефонный роман начался так неожиданно, что мы оба оказались не готовы к нему. Даже не думали, что чувства вновь возродятся. Мне проще принять, чем Алексу. Я привыкла к безумствам. А вот ему тяжело. Он человек основательный, умеет разложить свою жизнь по полочкам. Ему не нужна любовь ко мне, но сопротивляться ей, он не может.
Утром мне позвонил Сан Саныч и сказал, что у него поднялось давление.
После завтрака мы забрали Машу и пошли гулять по городу, пока нет жары.
Маша попросилась в дельфинарий. Сегодня они с дедом планировали съездить на водопады, но Макс не выдержит такой длинной поездки. Он слишком еще мал и непоседлив. Ему быстро наскучат экскурсии, и он повиснет на моей шее.
– Я хочу мороженое.
Сразу заныл мальчик, как только мы прошли пару метров.
– Потерпи, – строго одернула брата Маша. – Ты только что завтракал. Нельзя так много есть. Ты будешь толстый и некрасивый.
Лерины слова. Она всю жизнь сидит на диетах. Почему-то ей кажется, что полные люди смотрятся неприлично. Хотя Наталья, ее лучшая подруга, далеко не худая.
Представление детям понравилось. Впервые я увидела, как Маша смеется. Ее так впечатлили киты, что она захотела сфотографироваться с ними. Макс тут же прилип к сестре. Ему нужно все, что хочет она и ничего того, что хочет он сам. Для него Маша – авторитет. Она самая красивая, самая умная и самая добрая девочка на свете. А Маша пользуется любовью брата и изображает из себя взрослую няньку.
– А куда мы завтра пойдем? – спросила она.
– А куда ты хочешь?
– В аквапарк.
– Хорошо.
Запрыгав, от радости, на одной ножке, Макс радостно закричал:
– Ура!
Мы пообедали в кафе, а потом отправились на пляж. Солнце уже высоко. Воздух нагрелся так, что трудно дышать. Мы искупались пару раз и пошли в отель. Дети устали. Макс тут же забрался ко мне на руки, обнял за шею и уткнулся носом в плечо. И так жарко, так еще горячее дыхание обжигает мне кожу.
В номере я уложила сына в кровать. Он уснул еще в лифте. Маша вышла на террасу.
– Я пойду в душ, – сказала я. – Не скучай.
– Хорошо.
Она взяла свой телефон и удобно устроилась в большом кресле.
Я включила теплую воду. Кожа на плечах горит. Нос облез. В волосах столько песка, что невозможно промыть с первого раза.
После душа стало легче. Я закуталась в большое махровое полотенце и вышла из ванной. Маша все еще на террасе с кем-то разговаривает по телефону.
– Да. Хорошо. Поняла.
Послышался ее тихий голосок. Потом она зашла в комнату и стала наблюдать за тем, как я прочесываю свои длинные волосы.
– Тебе эти серьги купил Макс? – спросила я, взглянув на нее.
– Да. Он водил меня к какой-то знакомой женщине, и она проколола мне уши. Потом он купил эти сережки. Я никогда не снимаю их. Хотя Лера купила мне уже другие. Она говорит, что они детские.
Я убрала расческу в карман. Маша уселась на ковер, поджав под себя ноги.
– Они красивые. Максу нравился зеленый цвет. Он даже коляску купил тебе ярко-зеленую.
– Я его почти не помню.
– Ты смотрела с ним футбол и сериалы про ментов. Еще вы ели шоколад прямо в кровати.
Она улыбнулась.
– Он громко храпел, когда шел фильм.
– Правда?
Я села рядом с ней на пол.
– Мам, почему ты ушла от нас?
Она задала этот вопрос, но сразу видно, что не по своей воле. Маленькая девочка никогда бы не стала об этом говорить первая. Ей бы в голову не пришло.
– Я очень сильно обиделась на твоего отца.
– А что он сделал?
– Мы поссорились.
– И ты бросила меня?
Тут я решила схитрить. Раз Лера играет грязно, то и я отвечу так же.
– Когда-то твой папа сильно обидел Леру, и она тоже ушла от него. Они не встречались много лет. Потом повторилось все со мной.
– Значит папа плохой?
Ну вот. Грязно сыграла не против Леры.
– Нет. Ты что! Папа не плохой. Просто он бывает грубым. Ты же сама его знаешь.
– Знаю. Они и сейчас часто ссорятся, – грустно сказала девочка. – Почему бабушка говорит, что второго ребенка ты родила от любимого мужчины, а меня нет? Разве ты не любила папу?
– Бабушка тебе такое сказала?
От возмущения, перехватило дыхание. Неужели Наталья так считает?
– Я слышала ее разговор с папой.