Найти Джульетту для гонщика

Байер заметил, как у Юльки забегали глаза. Вдруг его словно душем холодным окатили. Сегодня Дэн заметил, как Юлькин механик крутился возле его мотоцикла. Тогда от переживаний за жену он не придал этому значения. Сейчас проанализировал цепочку событий и понял всё. И она поняла, что Дэн догадался.

– Если с Саней что-нибудь случится, я!..

И он страшно посмотрел на Юлию.

* * *

Телефон Саши молчал. «Возьми же трубку! Саша! Возьми трубку!» – мысленно приказывал он другу. Телефон молчал. Дэн, не видя, куда садится, опустился на какой-то ящик с телефоном у виска. Он смотрел в одну точку, не моргая. Лера присела перед ним на корточки, тревожно всматриваясь в лицо мужа. Дэн машинально прижал её к себе, гладил по волосам, не меняя ни позы, ни взгляда.

«Она что-то сделала с мотоциклом!!!» Страшная мысль заставила его похолодеть: «Лерка бы не почувствовала, она – новичок. Просто вылетела бы из седла и… Саня – профи. Он поймёт, но может не успеть…» – ужаснулся он.

И Байер заорал:

– Что ты сделала с мотоциклом, тварь?!

Сашка разогнался по полной, где трасса была пустая. У аэропорта машин стало больше, уже не погоняешь… Пришлось плавно сбросить скорость. Сашка ехал грамотно, ничего не нарушая. Вдруг белая «Хонда» впереди совершила манёвр и подрезала «Лансер». Водитель «Лансера» успел выжать тормоз. Саша тоже успел. Но мотоцикл впервые не подчинился ему. «Что-то с машиной!» – успел подумать он перед ударом…

Регистрация на рейс до Тбилиси уже закончилась. Дарико ждала посадку. Она улетала. От проблем, от беспредела, в который с головой окунула её жизнь. От Сашки. Но главным образом от себя. Дэри Турава сама разнесла вдребезги их отношения. А теперь чувствовала, как эти осколки сидят в ней и кровоточат… И ещё она ясно осознавала, что приезд домой ничего не поменяет. От себя, от своих мыслей не убежишь. На душе Дарико было пусто, как после взрыва.

Связь в аэропорту была хорошей. И её телефон ожил. Звонок от Саши! Она не верила своим глазам! Она готова была расцеловать телефон.

– Да, я тебя слушаю, Саша, говори!!!

Какой-то мужской голос спрашивал, кем она приходится ему. Неизвестно почему, вдруг сказала: «Невестой».

Забыв про багаж, Дэри бежала к выходу. Сашка разбился на мотоцикле… Его везли в больницу. Дарико просили туда подъехать. В голове стучали последние две фразы: «Он пострадал. Но живой…»

Она нашла телефон Байера и заплакала в трубку:

– Даниил, это Дарико Турава. Саша разбился, сейчас в больнице… Ничего пока не знаю. Знаю только, что ещё живой. Увезли в областную. Я туда уже еду.

* * *

Сашка открыл глаза. Он лежал в палате. Один. Голова болела, тело тоже, особенно рёбра! Саша попытался пошевелить ногами. Ноги были, и он их чувствовал. «Повезло: позвоночник не сломан! Так… правая нога по колено в гипсе. И правая рука – в гипсе. Остальное вроде цело…»

В палату вошёл врач.

– Ну что, очнулся, гонщик?!

– Очнулся. Я не гнал – техника подвела.

– Сколько лет в мотоспорте?

– Пятнадцать.

– А то я не вижу! Не первый год в травме работаю – насмотрелся! Только гонщики умеют и, главное, успевают правильно сгруппироваться в таких авариях! Простой любитель сейчас лежал бы на столе на опознании…

– Я сильно поломался? Ездить буду?

Врач ухмыльнулся:

– А вот и ещё одно характерное отличие! Простые смертные спрашивают, будут ли ходить… Будешь. И ходить, и ездить! Повезло тебе! Ангел-хранитель у тебя мощный! Ты не скачи пока. Черепно-мозговая у тебя ещё вдобавок, и пара рёбер сломаны. Лежи.

* * *

Саша остался лежать один. Кажется, даже задремал. Разбудил его шум в коридоре.

– Да поймите вы, к нему сейчас нельзя.

– Нет, я должна видеть Александра Наумова. Я имею право! – глотая слёзы, умоляла Дарико.

Тихо открылась дверь, и вошёл врач. Подошёл к Сашиной кровати.

– Там в твою палату девушка прорваться пытается…

– Какая девушка?

– Красивая. Внешность очень эффектная. По-моему, грузинка. Тумара или Тунава…

– Турава?! Дэри!!! – Сашка резко приподнялся и тут же сморщился от боли. – Ой-ё!

– Ну что, звать красавицу?

Сашка с минуту подумал, потом попросил врача наклониться и что-то быстро стал ему шептать. Врач удивлённо поднял брови, крякнул и произнёс:

– Однако…

Затем он глубоко вздохнул, сделал трагичное лицо и вышел из палаты, оставив дверь открытой. Подошёл к Дарико и произнёс, чтобы Саша в палате мог слышать:

– Разумеется, мы вас пустим. Никто не отнимет у вас право… проститься с близким человеком. Только, пожалуйста, недолго…

Дарико широко распахнула свои и без того огромные глаза, потом внезапно закрыла их, резко побледнела и со стуком упала в обморок.

– Дошутились, вашу мать!.. Нашатырь, быстро! Каталку!!!

Поднялась суматоха, врачи забегали. Сашка порывался встать с кровати, но его уже держали.

– Дэри! Пустите меня к ней!!!

Через полчаса она полусидела, полулежала на его кровати. Уже улыбалась, хотя слёзы бесконтрольно, струйками, сбегали на подбородок. От обоих пахло валерьянкой…

– Ну и зачем ты придумал весь этот спектакль? Я так испугалась!!!

– Прости… прости… дурака. Я-то думал, ты придёшь ко мне, умирающему, я попрошу у тебя прощения. Ты меня простишь – и останешься со мной. Кто ж знал…

Сашка виновато вздохнул. Взял её правую руку своей левой, подтянул к губам и поцеловал ладонь. Вдруг как удар током! Счастливая улыбка озарила его лицо: на безымянном пальце Дарико красовалось его, Наумова Саши, кольцо! Она надела его ещё там, в аэропорту…

Дарико покраснела и потупила взгляд, всем видом словно говоря: «Тебе не показалось…»