Иллюзия любви. Киноповесть

– Мама! – кричит Аджай. – Это я! – он берёт Машу под руку и ведёт в дом.

Мать поспешно выбегает навстречу, на лице её радость ожидания и выражение гостеприимства:

– Здравствуйте, здравствуйте, долго же вы добирались… – она замолкает на полуслове, ошеломление появляется на её лице, и она беспомощно переводит взгляд с Маши на сына и обратно.

– Мама, – беззаботно говорит Аджай, – это девушка, которая мне очень нравится, – я тебе о ней говорил сегодня! – он подталкивает Машу, и она, воспользовавшись замешательством матери, склоняется к её ногам. В глазах Ладжо – ужас. Она смотрит на сына, он – на неё. Мать не говорит ни слова.

– Мама, это девушка, которую я люблю! – с нажимом повторяет Аджай. – Ты не пригласишь нас войти?

– Проходите! – сдержанно говорит мать и идёт в дом.

– Она не пожелала мне долгих лет, – расстроенно говорит Маша.

– Не бери в голову, – шепчет Аджай, и они идут следом за матерью, проходят в гостиную, садятся на диван. На столике готов чай, угощенье – по всему видно, что мать готовилась к встрече дорогих гостей. Молчание.

– Как вас зовут? – наконец спрашивает Ладжо.

– Маша, – робко отвечает девушка.

– Откуда вы родом?

– Из России, из Москвы.

Молчание.

– Мама, – нарушает тишину Аджай, – Маша – журналистка, она работала на фестивале в Москве. Там мы и познакомились.

– Аджай, ты сошёл с ума? – полуутвердительно, полувопросительно говорит на хинди мать. – Кого ты привёл? Белую шлюшку?

– Мама, не смейте называть её так! Я люблю её. Вероятно, это моя первая и последняя любовь, так что вам придётся смириться с этим! – взволнованно говорит Аджай.

– Говорите, пожалуйста, по-английски, я ничего не понимаю! – жалобно произносит Маша.

– Я никогда не дам согласия на этот брак! – неприступно говорит Ладжо. – Никогда! Я лишу тебя своего благословения.

В глазах Кумара загораются опасные огоньки:

– Я ещё не сказал всего, мама! Она замужем и у неё двое детей!

Мать вскрикивает и закрывает рот ладонью, с ужасом переводя взгляд то на Машу, то на Аджая.

– Я полюбил её, мама, и это – факт, ничего поделать нельзя. Я буду добиваться её. А если вы лишите меня благословения, что ж, проживу и так! Я забуду дорогу в этот дом! Вы меня хорошо знаете!

Он встаёт, берёт Машу за руку и решительно идёт из дома; они садятся в машину и уезжают. Мать смотрит в окно.

– А чего ты ожидал, мечтатель? – грустно говорит Маша. – Что она примет меня? Нет, это всё иллюзия. Мы никогда не будем принадлежать друг другу: мы слишком разные, мы живём в разных мирах…

– Что за глупости ты говоришь! – в сердцах говорит Аджай, – Мне абсолютно всё равно, какой у тебя цвет кожи, национальность, вероисповедание! Самое настоящее, что есть в этом мире – наша любовь, а всё остальное – ерунда!

– Ты романтик, – улыбается Маша, – а я реально смотрю на вещи…

– Хочешь, я тебе расскажу наше будущее? – спрашивает Аджай. – Только сначала давай где-нибудь перекусим: ты с утра ничего не ела.

Они подъезжают к небольшому кафетерию на открытом воздухе с прекрасным видом на горы. Аджай заказывает фрукты, напитки, Маша просит его заказать лепёшки: они ей очень нравятся.

– Так вот, – продолжает Аджай, – наше будущее я представляю таким: после свадьбы и первой брачной ночи наступят дни непрекращающегося блаженства! Через несколько лет в доме будет тесно от маленьких хорошеньких детишек, повсюду будут слышны их голоса и топот ног. Ты, – оценивающе посмотрел он на Машу, – слегка растолстеешь – даже не возражай, уйдёшь в заботы по дому, каждый день будешь ждать любимого мужа, то есть меня, и предаваться с ним страстной любви на огромной постели!

Маша невесело улыбнулась.

– Не нравится? – спросил Кумар. – Тогда не будешь толстеть и сидеть дома, будешь работать в самой лучшей газете, а по вечерам приходить домой, ждать любимого мужа и предаваться с ним любви…

– У нас был такой писатель, – перебила его Маша, – Александр Грин, так вот, часто его рассказы заканчивались одной фразой: они жили долго и счастливо и умерли в один день.

– Какой умный человек! – восхитился режиссёр. – Это ведь он про нас написал!

Маша смотрит на него долгим взглядом и видит, насколько он счастлив, насколько не желает прислушаться к доводам разума, которые она приводит, и она решает попытаться провести остаток времени так же, как Аджай: словно им принадлежит весь мир и безмятежное будущее ожидает их.

– Аджай, – произносит она, – ты не показал мне кое-что, пожалуй, самое прекрасное, волнующее и непредсказуемое, что только есть в Индии.

– И что же это? – интересуется Кумар.

– Это океан, – говорит Маша, – отвези меня к океану!

Берег океана. Маша и Аджай выходят из машины и направляются к воде. Дует лёгкий бриз, океан слегка волнуется, золотой диск заходящего солнца мягко освещает рябь на воде, пляж и редких отдыхающих. Маша заходит в воду и останавливается, глядя на величественное зрелище заката.

– Как это не похоже на всё, что я видела раньше! – тихо говорит она и умолкает, не находя слов, чтобы выразить обуревающие её чувства.

Аджай подходит сзади и обнимает её:

– Неужели ты не хочешь видеть это постоянно, каждый день? Каждый день наслаждаться восходом и закатом, безбрежным океаном, буйными пальмами?

– Очень хочу, но, Аджай, – они выходят из воды и садятся на песок; Аджай кладёт голову на колени Маше, – сегодня я кое о чём подумала.

– О чём же?

– О том, что не приходило мне в голову в Москве, – перебирая его непокорные пряди, признаётся Маша. – О том, что я изменила мужу. Странно, но дома эта мысль даже близко не появлялась, а здесь я постоянно думаю об этом. И знаешь, что приходит мне в голову?

– Нет, это ведь твоя голова, а не моя, – улыбается Кумар.

– Не смейся! – возмущается Мария. – Аджай, как ты можешь так доверять мне? Желать, чтобы я стала твоей женой? Ведь если я смогла обмануть его, значит, я так же смогу обмануть тебя? Значит, я способна на предательство.

– Нет, моя принцесса, – отвечает Аджай, – это вся твоя прежняя жизнь была предательством меня. Ведь ты его никогда не любила, поэтому и смогла изменить, а меня ты любишь: я вижу это в твоих глазах: в них небо – они не могут лгать, я слышу это в каждом биении твоего сердца, в каждом твоём вздохе. Так что перед Богом ты чиста, а люди… пусть их думают, что им угодно!

Внезапно звонит Машин телефон, молчавший на протяжении двух суток:

– Да! Андрей? Здравствуй! У меня всё хорошо, работа идёт, контора пишет! У тебя как? Всё в порядке? Вот и отлично! Когда домой? Завтра утром, не помню точно, я тебе перезвоню. Ну, всё, пока, пока! – Маша отключается, Аджай, внезапно помрачневший, не глядя на неё, говорит:

– Муж?