Больше не скромница

– Ты любишь Риту? – спросила Настя, чем ввела меня в ступор.

– Люблю, – ответил я смеясь. Ну как я могу не любить собственную сестру? Настя развернулась в моих руках, оставляя на столе нож, и её глаза наполнились слезами.

– Ты так просто это говоришь? – прошептала она, опуская глаза. Не хочу, чтобы моя девочка переживала. Вот почему она держалась стороной. Ревновала.

– Насть, она моя сестра, – сказал я, вытирая с лица дорожки из слёз. Она свела брови в недоумении.

– Как сестра?

– Вот так. Только прошу, не говори никому.

– А почему ты раньше не рассказал?

– Там такая история. Она пока не хочет, чтобы кто-то знал, – я потёр затылок, понимая, что это глупость несусветная.

– А Серёжа?

– Ему я тоже пока не говорил. Ты же знаешь, какой он болтун, мог где-нибудь проговориться. Когда Рита решится рассказать, он обо всём узнает.

– Это неправильно, что ты от него это скрываешь, отношения должны строиться на доверии. Ты обязан рассказать Серёже, – проговорила она, отчитывая меня. Мне нравится, что она строит отношения на доверии, значит, от неё не придётся ждать предательства. И, возможно, она права. Но тогда я сдам Риту. Хотя я уже сам задолбался держать это в секрете.

– О чём это вы? – спросил Борн, заходя на кухню. – Ты что-то скрываешь? Ты гей? – обратился он ко мне, хитро улыбаясь.

– Садитесь, я всё вам расскажу. Только прошу об этом пока никому ни слова, – мы сели за стол. – Мы с Ритой – брат и сестра.

– Ты гонишь, – удивился Борн, давясь хлебом.

– Нет. Мой отец бросил маму Риты, когда та была беременна, – признался я. Мне неловко говорить о таких вещах. Ведь звучит это ужасно.

– Вот это поворот.

– Он был вынужден это сделать, – я стал оправдывать отца. –  Он много лет думал, что её мама после его поступка сделала аборт, но Анна оставила ребёнка. И это оказалась Рита. Я сам совсем недавно об этом узнал, но пока Рита не рассказала матери, что помирилась с отцом, никто не должен об этом знать.

– Что за бред?

– Это её решение, и я уважаю его. Поэтому никому ни слова. А ты? – я обратился к Насте. – Должна была сразу со мной поговорить, а не ходить дуться. Я уж подумал, что ты меня разлюбила, – у неё покраснели щёки.

– А ты думаешь, что я влюблена в тебя? – смущённо спросила она.

– А разве это ни так? – я взял её руку и поцеловал.

– Так, – ещё больше смутилась она.

– А я люблю тебя, – признался я. – Со мной такого ещё не было.

– Ты мне тоже очень дорога, – сказал Борн и поцеловал Настю. Он ещё не готов признаться.

Мы снова вошли в рабочий ритм. Утром водитель отвозил Настю на работу, а мы с Борном ехали на запись. Как бы мы ни желали проводить побольше времени с Настей, у нас, к сожалению, это не получалось. Поэтому, когда приезжали домой, на столе нас ждал остывший ужин, а Настя спала. Она с понимаем относилась к нашим делам, поддерживая.

Я уже рук не чувствовал. Бедные пальцы Борна. Но результат должен быть отличным. Мариса с нами. Всё же для её песни стараемся, ну и, конечно, для того, чтобы наша студия обрела популярность. Залог нашего успеха это Вик. Он не только хороший солист, но и аранжировщик.

Сегодня мы наконец-то отстрелялись, и теперь дело за Виком. Мы разъехались по домам, а утром мне позвонила Рита. Трубку подняла Настя, потому что я даже телефон не услышал. Она искала Вика, но этот чудик, видимо, так и вырубился на работе. Сумасшедший ритм свалил с ног нашего аранжировщика. Мы с Борном тоже продолжили спать, пока Настя собиралась в библиотеку. Вик будет орать, что мы припозднились, но я просто задолбался. Через пару часов мы всё же поднялись, и у меня зазвонил телефон. Я подумал, что это Вик звонит, чтобы дать нам нагоняй, но это оказался охранник Риты.

– Да, – ответил я.

– Артур Вадимович, Маргарита упала в торговом центре, у неё кровотечение. Скорее всего, она была беременна. Сейчас она без сознания. Мы везём её в шестьдесят восьмую.

– Блять, еду, – ответил я. Начал быстро натягивать на себя одежду. Не особо думая, как выгляжу, я стал обуваться.

– Что случилось? – спросил Борн.

– Рита в больнице. Езжай на работу. Я поеду с водителем, – выбежал за дверь и поехал в больницу. Набрав отцу и обрисовав всю ситуацию, стал думать, как быть дальше. Отец пообещал связаться с врачом, значит, они должны оперативно начать лечение. Прекрасно зная нашу медицину, очень важно не опоздать.

Меня не хотели пропускать, но с деньгами всё возможно. Доктор сам вышел и проводил меня к палате. Говоря о том, что ребёнка вряд ли смогут сохранить, но главное, чтобы Рита смогла выжить. Я был в шоке. Впервые в такой ситуации. Но надо включить хладнокровие.

– Не жалейте сил. Мы всё оплатим. Вы должны сделать всё возможное, чтобы Рита и ребёнок выжили. Она дочь влиятельного человека. Если что-то будет ни так, он не оставит вас в живых, – доктор занервничал, а мне сыграет это на руку. Теперь он очень постарается.

У палаты сидел охранник Риты, и он передал мне телефон.

– Когда она упала, на нём показывало вот это видео, – я включил и охренел. Мразь. Я убью этого ублюдка.  Я просмотрел все видео, и у меня не осталось сомнений, что это произошло вчера. Открыл последнее сообщение с неизвестного номера "Ты взяла моё, а я отобрала твоё" Полез в свой телефон и нашёл нужный номер. Это Мариса отправила. Шлюха. Ей пиздец. Позвонил отцу и всё рассказал. Он сам примет решение, как поступить с этой шалавой. Теперь мне нужен Вик. Но прежде чем уехать, я заглянул к сестре в палату. Моя бедная сестрёнка, совсем белая с подключёнными проводами, лежала с закрытыми глазами. Она до сих пор без сознания.

– Вик за всё поплатится родная, обещаю, – сказал я и поехал в студию. В Ритином телефоне нашёл номер её бабушке и позвонил ей. Рите сейчас необходима поддержка семьи.

– Алло, здравствуй, внучка, – ответила она.

– Здравствуйте, это звонит Артур. Мы с вами уже встречались в кафе.

– Что-то случилось, раз вы звоните с её телефона, – испуганно спросила она.

– Да, Рита попала в больницу. У неё угроза выкидыша. Я решил, что вы должны знать, поэтому позвонил.

– Храни тебя Бог, мальчик. Ты правильно поступил. Как так произошло? – спросила она.

– Её предал парень, – мы подъехали к студии. – Мне пора. Рита в шестьдесят восьмой больнице. До свидания.

Я зашёл в студию. Вик спал сидя. Рядом стояла наполненная пепельница и выпитая бутылка коньяка.

– Просыпайся сука, – заорал я, и ударил его ногой в бок. Вик упал. – Вставай мразь.

Он еле разлепил свои пьяные глаза, не понимая, что происходит. Натрахался, нажрался. Сука.

– Ты охуел? Ты что творишь? – он попытался встать, но ноги не слушались его.

– Тварь, если она умрёт, тебе не жить. Мразь, – я схватил его, поднял, и начала трясти. – За что ты так с ней?

– Ты о ком? О Марисе? – спросил он, а я убить его готов. Вот о ком он думает.

– Только она тебя волнует? А на ту, которую ты предал, тебе плевать? – проорал я, и ударил его головой. Он отскочил и из носа хлынула кровь. Зажимая нос, он стал ржать, выводя меня ещё больше.