Ястребы не ловят мух

– Ты не сможешь создавать людей тут, в Кротовой норе, – сказала Яя грустно.

– Почему?

– У людей сложное сознание, и у каждого из них своя кротовая нора. Только очень чистые учителя могут приходить в чужую кротовую нору. Такие, как мы, например…

Искра

Тогда сразу отправимся в Зимник, – легко согласилась девочка. Она легко побежала по снегу и дернула веревку.

– Ты не можешь идти? – спросила девочка, не мигая глядя на Искру. В ее широко раскрытых голубых глазах отражался и искрился снег. Она была серьезной, словно маленькая старушка, которая знает о жизни все.

– Я постараюсь. Но мне больно, понимаешь? Может, ты все же развяжешь меня?

– Ну уж нет. Не такая я и глупая. Все говорят – развяжи, развяжи. А потом обманывают.

– Я не обману. Как тебя зовут?

– Девочка, – нахмурилась она.

– Я понимаю, что ты девочка. А имя у тебя есть? Меня зовут Ирина, а знакомые называют Искра. А тебя? Как тебя зовут друзья?

– У меня нет друзей.

– Хорошо. Как тебя зовет бабушка?

– Девочка.

Искра устала вести этот разговор. Девочка так девочка. Пусть будет просто девочка. Так даже лучше. Не надо сейчас напрягать память. Это можно выяснить потом, когда они доберутся до места. Ей хотелось поскорее попасть в тепло и к людям, пусть даже это будет какой-то неизвестный зимник. Слишком долго она проторчала совершенно одна на замерзшем корабле.

Искра проваливалась в снег и шла в разы медленнее, чем девочка, которая легко бежала впереди на своих маленьких лыжах. Время от времени она поддергивала веревку, поторапливая Искру. Тогда Искра теряла равновесие и падала носом в снег. Иногда девочка оборачивалась. Лицо ее было закрыто. Были видны только глаза и белый иней, покрывавший платок вокруг и ресницы.

– Не останавливайся, Искра! – покрикивала она, когда Искра падала в снег. – Тут кроме нас живут северные волки. Если будешь отдыхать, они тебя учуют и разорвут.

– Волки? – испугалась Искра.

– Да. Волки. Они плохо видят. Вернее, не могут видеть тебя, пока ты двигаешься. Но если будешь стоять или сидеть неподвижно, то попадешь прямиком к ним на ужин.

Искра старалась изо всех сил. Только каждый следующий шаг давался сложнее предыдущего. Джинсы и ботинки стали тяжелыми. Хотелось есть и пить. Усталость последних дней наваливалась вся разом, делая движения замедленными и нескоординированными. Каждый раз, проваливаясь в сугроб, она буквально тащила себя за волосы, чтобы встать.

Она думала о волках, и страх подстегивал ее. Искра слышала свое дыхание. Оно было шумным. Кровь стучала в висках, как барабаны. Она поняла, что не выдержит. Зимника не было даже видно. Искра внезапно сдалась. Она просто села в снег и расплакалась. «Будь что будет», – подумала она. Она перестала бороться. Поняла, что сил у нее нет. Не увидела Зимник. Не увидела тут толком ничего. Только и смогла, что украсть бортовые журналы. Такая уж она слабачка. Недалеко послышался протяжный вой, от которого Искру замутило.

– Волки! – закричала девочка. – Вставай! Волки! – девочка изо всех сил дергала веревку. Искра даже подумала, что сейчас у нее оторвутся руки, но встать уже не могла. Ноги отказались ее слушаться. Она не чувствовала ног. Ничего не вышло. Если хочет, пусть тащит, как мешок с картошкой, – подумала она.

– Ты не понимаешь? – разозлилась Искра. – Убирайся отсюда! Оставь меня в покое!

В глазах девочки застыло непонимание.

– Я обычная девчонка, такая же, как и ты! Я никто. Несостоявшийся журналист. Я слабачка. Не особо умная. Даже тупая. Тупица. Все равно тебе никакой награды за меня не видать. И я не сдвинусь больше с этого места. Можешь оторвать мне руки своей веревкой и нести их в зимник.

Девочка отошла дальше и еще раз подергала веревку. В глазах ее застыли разочарование и обида. Искра истерически рассмеялась и закрыла глаза. Она вспомнила, что в кармане куртки у нее лежит нож, но по иронии судьбы она не может его достать. Круг замкнулся.

Она перестала бороться и полностью отдалась той горечи, которая переполняла ее сейчас. Могла же прожить нормальную жизнь. Выйти замуж, родить детей, варить борщи и ходить на работу в офис. Но она приняла все. Приняла все, что произошло с ней. Приняла смерть. Такой маленькой и несерьезной сейчас казалась ее статья про Предел, ради которой она сюда попала, рискнув всем.

Чтобы отвлечься от отравляющих мыслей, Искра стала разглядывать рисунки на внутренней стороне век. Она так делала в детстве, когда не могла заснуть. Кто-то считает овец, а ей нравилось разглядывать рисунки. Они менялись, как в калейдоскопе. Были разных цветов и оттенков.

Постепенно мысли ушли, и она провалилась в то состояние, которое бывает между сном и явью. Ястреб. Вспомнился Ястреб. Казалось, она не видит сейчас его, но чувствует рядом. Они не успели встретиться. Но сейчас это было неважно. Она слышала его дыхание. Ей показалось, что Ястреб приложил ладони к ее глазам. Почему-то на внутренней стороне его ладоней были рисунки в виде красной спирали, и они нагревались, обжигали глаза и проникали в самую суть. Хотелось, чтобы он держал так ладони вечно. Искра чувствовала, что она наполняется силами. Оживает. Согревается.

– Тихо, тихо. Мне надо понять, где ты, – прошептал он.

Тепло наполнило все тело. С закрытыми глазами она видела его ладони. Движение. Тепло. Тепло из самого сердца.

– Чувствуешь нежность? – спросил он.

– Да.

– Думай хорошее. Только хорошее. – Он исчез. Осталось только это ощущение любви и тепла. Слабая ниточка. Легкий след, который связывал их.

Непонятно, сколько прошло времени. Искра открыла глаза. Она чувствовала себя по-настоящему отдохнувшей и полной сил. Сначала она увидела солнце. Яркий свет заливал снежные равнины. Снег искрился и блестел, как радуга. Думай хорошее, только хорошее, вспомнила она и улыбнулась. Оглянувшись вокруг, она вдруг поняла, почему ей стало тепло.

Волки окружили ее со всех сторон. Они лежали на снегу, черные островки, плотно прижавшись к ней и друг к другу, образуя огромный круг. Только они не были страшными и, похоже, не собирались на нее нападать. Они отогрели ее своими телами. Черными на белом. Это их дыхание она слышала. Это их тепло ощущала.

– Как ты это сделала? – услышала она тонкий голос девочки. – Ты знала, что они не тронут тебя?

– Нет, я не знала, – Искра была растеряна. Она сама не понимала, что происходит.

– Такого еще не было! Ты смелая! Не зря я молилась за тебя святой Агудар! – обрадовалась девочка. – Теперь мы можем идти дальше? – и она снова требовательно дернула веревку. Как будто ничего и не было.

– Да не дергай ты! – разозлилась Искра. Все же было боязно идти среди волков. Они были огромными, и их желтые глаза внимательно следили за каждым шагом. Они не спали.

Один из самых крупных волков поднялся на ноги. И вся стая поднялась, как по команде. Искра вздрогнула. Напряглась. Снова вспомнился нож в кармане, и она не смогла удержать смех. Наверное, это нервное, подумала она. Но волки потеряли к ней интерес и стали уходить, легко, бесшумно двигаясь по снегу. Их шерсть блестела на солнце. Искра смотрела им вслед, пока черные точки не растворились в пелене искрящегося снега. В висках билось одно – я жива, я жива, я живая! Это чудо!

– Пойдем скорее! – позвала девочка.

Искра пошла за ней. Она чувствовала себя такой сильной, что могла идти сейчас куда угодно. Девочка обернулась и, увидев улыбку Искры, засмеялась.

– А почему они не тронули тебя? – спросила Искра. – Разве тебе не было страшно?

– Не знаю, – вздохнула она. – Я не успела понять. Все произошло так быстро.

– Это потому, что святая Агудар вступилась за тебя, – сказала, подумав, девочка. – Бабушка говорит, когда освещаешь тьму, она отступает. А молитва освещает тьму.

– Ну да, ну да, – Искра дернула плечом, стряхивая с куртки снег. Странное место, конечно, но главное, что она жива.

Ястреб

– Ничего не понял, – сказал Ястреб. – Что нужно делать? Как пойти в суть? Медитировать, биться головой о скалу?

– Зачем головой? Просто тяни и снимай, – Яя потянула себя за подбородок, как будто снимая паутину, и оторвала кусочек кожи.