Сквозь туман времени

– Пану Володымиру не понравилось? – Присаживаясь к столу спросила девушка.

– Пани сама знает ответ на свой вопрос, – сказал Володымир и подмигнул.

Изумлённый боярин, встав со своего места, подошёл к дочке и, взяв за руку, проговорил гостям.

– Моя дочь устала, она покидает вас.

– Батюшка, -взмолилась Василиса, – разреши я ещё одну песню спою и уйду, пожалуйста.

– Никита Ильич, разреши, – просили боярина два поляка.

– И сразу в девичью, – отпуская рукав девушки, отец сел обратно на своё место.

– Хорошо батюшка, – махнула в знак согласия Василиса, – это моя любимая песня.

Сказав, Василиса запела. Когда она пела песню, то смотрела прямо на Володымира, а он смотрел на неё. Можно было построить невидимый мост между их глазами. Не отрываясь они смотрели друг на друга. Им казалось, что они знают друг друга давным-давно. Любовь связывала их взгляд. Василиса пела и слезы текли по щекам.

«Собираю наши встречи, наши дни, как на нитку – это так долго.

Я пытаюсь позабыть, но новая попытка колет иголкой.

Расставляю все мечты по местам – крепче нервы, меньше веры день за днём, да гори оно огнём,

Только мысли всё о нем и о нем, о нем и о нем…

Припев:

Я к нему поднимусь в небо, я за ним упаду в пропасть,

Я за ним, извини, – гордость, я за ним одним, я к нему одному.

Я к нему поднимусь в небо, я за ним упаду в пропасть,

Я за ним, извини, – гордость, я за ним одним, я к нему одному.» (текст песни Ирины Дубцовой).

В горнице царила абсолютная тишина. Никто не издал ни звука, ни шороха. Даже прислуга пришедшая, услышав дивное пение Василисы, замерла в дверях.

Встав со скамьи и поклонившись, девушка попрощалась и покинула горницу.

Придя в девичью, она бросилась на кровать и зарыдала. Тут же за девушкой в комнату вбежала Марфа. Увидев рыдающую Василису, она подсела к ней, обняла и начала петь колыбельную, стараясь успокоить девушку.

– Я помню эту песню, – вдруг сквозь слезы, пробормотала Василиса, – только откуда, не знаю?

Так в объятиях своей тетки-няньки Василиса уснула крепким сном.

После того как горницу покинула Василиса, поляки и боярин несколько минут сидели в тишине.

Первым тишину нарушил пан Казимир.

– Спасибо Никита Ильич за гостеприимство. Разреши, спать пойдём, поздно уже.

– Конечно, -ответил боярин и приказал прислуге показать комнаты гостям.

– Хорошая у тебя дочь, Никита Ильич, береги ее, – уходя сказал Казимир.

Боярин ничего не сказав, лишь нахмурил лоб.

Последний горницу покидал пан Володымир, не дойдя до дверей, он обернулся и спросил, смотря прямо в упор на хозяина дома.

– Отдай за меня пани Василису. Не любит она своего жениха, и никогда не полюбит. Не губи девку. Я сделаю счастливой Василису.

– Что? – не веря своим ушам, и начиная негодовать сказал боярин.– Отдать замуж свою единственную дочь какому- то поляку? Да ни в жизнь! За Матвея пойдёт! Убирайся!

Пан Володымир ничего не ответив на гнев боярина, вышел из комнаты.

На утро, проснувшись рано, Василиса лежала в постели и думала о Володымире

«Неужели именно о нем говорил Витольд? Не может быть! У Володымира добрые и благородные глаза, он не способен на обман и предательство. Хотя, если Витольд знает обо мне как Алисе, то он лучше знает Володымира. Нет, не верю. Сердце подсказывает, что все неправда. Что же мне делать»?

Встав с постели, она подошла к зеркалу и смотря на своё отражение сказала ему:

– Я не хочу чтоб меня выдали замуж за того, кто не мил мне. Я чужая здесь. Не хочу тут больше и дня быть. Пойду к Витольду и уговорю его вернуть меня обратно в свой мир.

Пан Володымир проснулся ещё раньше Василисы, разбудил Казимира и велел будить всех дружинников и собираться а путь.

– Нам здесь больше делать нечего, домой поедем, – садясь на своего коня крикнул Володымир своим товарищам и ускакал прочь из усадьбы боярина Захарьина.

– Марфа, -спросила Василиса женщину, когда та помогала ей облачаться в сарафан, – а что гости уже встали?

– Поляки эти? Так они уж давно как со двора уехали. Черт с ними.

– Как уехали? – чуть не плача молвила Василиса.

– А на кой они нам? Главный из них, тот самый, который у церкви был, заявил, что делать им тут нечего и, что домой едут. А ты чего это расстроилась? Тебе сейчас нельзя расстраиваться, нужно к свадьбе готовится. Помнишь, что вчера батюшка сказал?

– Помню, Марфа, я все помню, – говорила Василиса думая о Володымире.

Все утро она думала только о нем и ни о ком больше. Дворовые девки поздравляли со скорым замужеством, говорили, что хороший жених у неё, но мысли Василисы были заняты шляхтичем.

– Значит так тому и быть, – вдруг промолвила Василиса, – я тоже сегодня вернусь домой.

И с этими словами девушка вышла из усадьбы в сопровождении Марфы и направилась к церкви. Там, после службы, она должна встретиться с Витольдом и приключения в 1606 году должны закончится. Так для себя решила Василиса.

Глава 6. Горькая правда

– Никита Ильич, звал? – торопливо говорил Матвей, заходя в дом боярина Захарьина.

Никита Ильич тревожно вышагивал по персидскому ковру, который лежал посреди горницы.