Цена дороги домой, или Вместе навсегда

Мирина, для приличия поворчав на «невыносимых тупиц, которые пытались трагично погибнуть, чтоб ее совесть потом всю жизнь мучила», лично напоила отваром Сламилеофа. Его до этого уложили в постель, а сопротивляться заботе любой русской женщины – провальное занятие. После принятия разного рода лекарственных отваров, Мирина подоткнула одеяло, и сама залезла под бок Мага. Обняв его и пристроив голову на плече, она пресекла намерения погладить ее филейную часть.

– Велено отдыхать и спать. Я никуда не денусь… Так что побереги силы, они нам очень понадобятся… Потом…

– До чего же хорошо даже просто лежать рядом, – вздохнул Слаф, крепче обнимая Мирину.

Он дотянулся и стал накручивать длинные локоны на палец. После каждого всплеска Дара у Мирины каждый раз отрастали волосы, но она упорно их стригла, делая короткую стрижку.

– Может, оставишь длину на этот раз? – Спросил Слаф. Женщина долго молчала, и казалось, что просто проигнорировала вопрос, но потом все же пояснила:

– В этом две причины. Во первых, я заметила, что чем длиннее волосы, тем больше во мне Энергии и сложнее управлять с Даром. Зная свой характер я очень боюсь навредить кому – нибудь. Потому пока будет так.

– А второе? – Не сдержал любопытства Сламилеоф.

– Второе… С такой стрижкой я хожу в своем мире. Короткие волосы не дают мне расслабиться и забыть…

– Ты так хочешь уйти?

– Дело не в моих желаниях… как говорила моя бабушка: «Есть волшебное слово НАДО». Давай закроем эту тему. Все равно, пока мы не решим проблему, говорить о возвращении – бессмысленно.

Вздохнув, она сильнее прижалась к обнаженному торсу мужчины и затихла. Вымотанный Маг заснул моментально, чему Мирина была только рада. Она тихо вытирала уголком одеяла нежданные слезы, катящиеся из глаз. И у сильной женщины есть порог.

***

Дарина и Аниш остались в покоях одни далеко не сразу. После того, как лекари увели их друзей к Анишу с докладом пытался прорваться какой – то Советник, потом пришла некая Лэра выразить свое беспокойство о состоянии Императора, чем вызвала гнев у него и смех у Дарины. Финалом, после которого Император взорвался, и велел никого не пускать, стало явление Лэра Найдана. Разряженный, по своему обыкновению, Лэр спешил предложить услуги личного лекаря. Получив вместо благодарности от Его Величества нагоняй, и выдворенный из покоев, Лэр Найдан с выражением вселенской скорби ушел жаловаться очередной даме сердца.

Аниш попросил Дарину, во всех подробностях, рассказать обо всем, что произошло в Замке Конклава. Рассказ занял как раз весь ужин, и его окончание озвучивалось уже у горящего камина.

– Мдя, – Аниш был заметно огорчен, – как же мы все могли пропустить такой заговор под своим носом. Хоть один плюс есть во всем этом – библиотека Конклава теперь переходит в собственность Императора, и мы можем спокойно там порыться в поисках нужного.

Дарина кивнула в знак согласия. После всего случившегося сейчас она, наконец, расслабилась, и ей было лень даже говорить. Смакуя красное ягодное вино, она следила за танцем огня, и была не способно сейчас на хоть что – то активное. Напади сейчас хоть кто нибудь, она, наверное, не пошевелит и пальцем.

– Сильно устала? – обеспокоенно спросил Аниш. Он сидел в соседнем кресле с бокалом такого же вина, в одних легких штанах и с распущенными волосами.

– Прилично. Сейчас я в состоянии дерева – где положи, там и буду лежать…

– Я так за тебя испугался, когда появился Лич, и когда Кольцо стало говорить об опасности…. Какие – то у нас все не радостные события происходят, – Аниш пересел на шкуру какого – то местного зверя, лежавшую у камина, и туда же перенес на руках Дарину, – вместо этого нам надо ходить в оперу, или гулять в Саду, я очень хоте бы показать свои любимые места…

– Не огорчайся, – Дарина прижалась к нему, – значит так пока надо.

– Нет, надо не так… Надо тебя баловать, надо чтобы ты улыбалась, надо чтобы ты была счастлива..

– А кто сказал, что я несчастна? – Удивилась Дарина, – когда ты рядом – я очень счастливая женщина…

Услышав это у Антариниша просто загорелись глаза… Он склонился и поцеловал Дарину очень нежно, почти невесомо. Потом поцелуй перерос в более страстный. Легкий привкус ягод после вина делал его еще слаще. Закончилось все форменным безумием в виде порванной одежды, раскиданной по комнате; царапинами и укусами, которые только добавляли огня в крови; стонами и криками, которые ловились губами… Аниш понял, что еще секунда, и он ворвётся, а это совершенно не входило в его планы. Уложив на спину Дарину, он поднял стоявший не далеко бокал с вином, и часть его содержимого налил на грудь женщины. Собирая языком рубиновые капли с белой кожи он испытывал восторг… Со стороны все выглядело очень эротично. Огромная мужская фигура, склоненная над хрупким женским телом… Перекатывающиеся мышцы на спине, в которые вонзаются маленькие острые ноготки… Стон, когда его язык собирает вино с тонких ключиц… Аниш применял такую изощрённую пытку к Дарине до тех пор, пока не кончалось вино… Только тогда он вернулся к активным действиям. Ему доставляло удовольствие только одно осознание, что сейчас он делает счастливой свою женщину. Наблюдая, как туманятся страстью ее глаза, как она облизывает губы, а уж стоны – были просто музыкой для него. Только доведя до пика удовольствия, и насладившись сполна им, он позволил себе достигнуть финала. Никогда и ни с одной женщиной у него не было подобного. Ни одна не вызывала бурю эмоций и такое ненасытное желание…

Уложив в кровать обессиленную, но счастливую любимую он пристроился рядом, едва коснувшись подушки проваливаясь в сон. Дарина уплывала в сон со счастливой улыбкой…

Среди ночи Дарина проснулась. Иногда так бывает – чувствуешь, что тебя кто – то толкнул, открываешь глаза – а вокруг никого и глухая ночь. Рядом мерно сопел Аниш. Странно, но не хотелось спать. Было состояние тревожности. Осторожно убрав обнимающую ее руку, Дарина выскользнула из кровати. В спальне было душно, поэтому, накинув длинный халат, Дарина вышла на террасу.

Ночь была наполнена ароматами цветов и тишиной. В Саду ночью распускались некоторые цветы, их аромат был сладким настолько, что даже на языке чувствовался привкус сладкого. Дарина опустилась в стоящее тут кресло. Было очень спокойно…

– Не боишься одна ходить ночами? – Внезапно раздался голос из дальнего угла террасы. Стоящая там тьма стала уплотняться, и вскоре на каменном полу стояла фигура человека в черном плаще с капюшоном.

– Не боюсь, – спокойно ответила женщина, наблюдая за метаморфозами. Ей, насмотревшийся в свое время море фильмов, такие спецэффекты были пресноваты. Фигура мужчины напротив окончательно обрела форму.

– Я могу сейчас уничтожить тебя, – каркающий смех разнесся над террасой.

– Вряд ли. Если бы мог – давно сделал. Лучше расскажи, кто ты и зачем приходишь, – не вставая из кресла, попросила Дарина.

– Я скоро буду единственным, кому будет принадлежать этот мир…. Самым великим, самым могущественным, самым сильным…

– Как все запущено! – послышался еще один голос. Из белой воронки портала выходила Мирина, завязывая на ходу красный длинный халат.

– Ну привет, «Друг», етишкина моль, – усмехнулась она, садясь на парапет террасы, закидывая ногу на ногу.

– Мирин, но как? – Дарина глазами показала на место, где закрылась воронка портала.

– Кто ж его знает? Почувствовала что ты рядом и рядом с тобой враг, тихо сбежала от Слафа, поняла, что пешком бежать долго, и очень – очень захотела к тебе, – развела руками, будто извиняясь рыжеволосая подруга.

– Вы вообще понимаете кто рядом с вами? – Уже с проскальзывающими истерическими нотками спросил «Друг».

– На Черного плаща из мультика ты не тянешь, на Зорро тоже, так что остается один из вариантов ты – Темный Бог, – предположила Дарина.

– Ты так это говоришь, словно обвиняешь меня, вместо того чтобы трепетать, – усмехнулись под капюшоном.

– Не удобно говорить с собеседником, который прячет лицо, – заявила Мирина, – а трепетать тут не перед кем… Трус, который бросил свою жену, свой мир на растерзание Чистильщикам заслуживает только презрения.

– Как ты смеешь? – подскочил тот, скидывая капюшон. Под ним прятался молодой мужчина, черноволосый, с простой короткой стрижкой, темными глазами и синюшно – бледным лицом.

– Вот ты какой, северный олень, – усмехнулась Дарина, с любопытством разглядывая собеседника.

– Вы обе ничего не понимаете… Я заключил сделку с Чистильщиками. Они обещали оставить часть этого мира мне и жене моей. Мы будем единственными богами.. вообще единственными в мире… Это все ради моей любимой жены, я думаю, она оценит мой поступок, со временем… Только вот ваше появление не входило в планы. Сколько раз я намекал, чтоб вы держались по дальше… – Черный Бог восторженно делился планами. Он не замечал, что глаза одной слушательницы смотрят с сожалением, а второй – с усмешкой.

– Я бы не стала верить Чистильщикам, – убежденно ответила Мирина.

– Как ты думаешь, будет ли жена счастлива, если твой план удастся? – неожиданно спросила Дарина, – Богиня Судьбы чьи будет править жизни? Как она жить будет? Вокруг только камни… и вы двое… Думаешь, она спасибо скажет… да она возненавидит тебя, эгоиста. Зачем тебе эта власть?

– Чтоб стать самым… эээ….

– Самым, самым, – усмехнулась Мирина, – в моей вере это гордыня, и это грех.

– Тебя ей отравили, – убежденно заявила Дарина, – Я только сейчас это почувствовала. Чтобы тобой легче было управлять, чтобы ты подготовил и разрушил все к приходу Чистильщиков…

– Нет, этого не может быть! Я же БОГ! – Ошарашенно мотал головой Темный.

– Бог это тот, кто несет добро и благо, – парировала Дарина, – вспомни, когда у тебя возникло желание стать самым – самым? Уж, не после встречи ли с Чистильщиками? Они тогда пообещали, что ты станешь великим… Ты даже не подумал – а зачем это им?

Было видно, что темный Бог в смятении. Что – то зародило сомнения в нем, но он еще сопротивлялся.

– Ведь ты же любишь жену. И она тебя… иначе не защищала бы наперекор всем, – поставила финальную точку в беседе Мирина.

Темный поднял глаза, в которых вместо высокомерия и злобы сейчас разгоралась надежда:

– Кто вам это сказал?

– Сами слышали. Потому сейчас и беседы с тобой беседуем, а не пытаемся в пепел превратить.

– Ты хочешь избавиться от яда гордыни? – Очень серьёзно спросила Дарина.

Ни секунды больше не сомневаясь Темный Бог ответил:

– Да.

– Мирина, поможешь? – Спросила Дарина вставая из кресла.

– Куда ж вы без меня, – усмехнулась Мирина, соскакивая с парапета.

Женщины встали по бокам от Темного Бога. Каждая из них взяла его за руку, а потом подруги соединили свои руки тоже.

– Предупреждаю, будет больно, – усмехнулась Дарина, – все то, что ты забрал – надо будет отдать…

Она закрыла глаза и стала что – то тихо напевать. Не песня и не стихи. Скорее походило на мантры. Это была древняя молитва к Вселенной с просьбой о милости. Эфир бы не стал помогать темному Богу, потому что был осквернен его деяниями, вот и пришлось просить помощи у Вселенной. Дарина протяжно пела, а от ее руки, в сторону Темного стал ползти свет. Мирина, до которой свет дошел, почувствовала его, и перенесла через себя во вторую руку, которой она держала Темного Бога. Теперь с двух сторон свет поднимался по рукам местного бога. Тот стоял спокойно, но потом начал дергаться и выть. Из его глаз потекло что – то черное и вязкое как смолола. Под кожей как будто зашевелились живые существа. Рядом стали появляться призрачные силуэты людей. Мужчин, женщин, стариков, детей, подростков… их были сотни. Как огромная армия они висели в воздухе немым укором. Безвинно убиенные. Открыв глаза и увидев такое их множество, Темный Бог растерялся.

– Это все те, кого убили для тебя, – пояснила Дарина.

– Теперь ты должен каждому подарить покой и отвести за Грань, – добавила Мирина.

– Это самое малое, что я могу сделать, – хриплым от волнения голосом ответил Темный. Он не сильно изменился внешне, но от него больше не несло холодом и злобой.

– Главное поторопись. Тебя ждет объяснение с женой, а потом – битва с Чистильщиками, – напомнила Дарина.

Не ответив ничего в ответ, Темный Бог растворился в клубах черного дыма. Вместе с ним исчезли и все призраки.

– Кто бы мог подумать, что все так тривиально… Мужик хотел жену порадовать, – фыркнула Мирина.

Подруги встали рядом, облокотившись на парапет и наблюдая за восходом солнца.

– Иногда мужчины навыдумывают… лучше бы отделались сладостями… – вздохнула Дарина .

– Ешкин кот, а я что – то от всего этого так устала… У тебя есть вино? – Неожиданно спросила Мирина подругу.

– С собой – нет, а вот в комнате… – она подмигнула и на носочках вернулась в покои Императора. Удивительно, но все происходящее не разбудило ни одного обитателя Дворца, даже стражу не переполошило. Мистика просто. Через минуту Дарина вернулась с бутылкой того самого вкусного вина, которое они вечером пили с Анишем и бокалами.

Подруги разлили себе вина и опустились в кресла.

– Мы все же молодцы.

– Согласна, коллега…

– Но меня уже одолело разбирать весь бардак тут…

– Аннналогично, – вспомнив мультик про колобков, ответила Мирина.

– Споем?

– Не вопрос… заводи любимую застольную…

И две женщины, наблюдая как солнце окрашивает мир, прогоняя серость ночи запели:

– Ой, цветет калина в поле у ручья.

Парня молодого полюбила я.

Парня полюбила на свою беду:

Не могу открыться, слова не найду.

Он живет, не знает ничего о том,

Что одна дивчина думает о нем.

У ручья с калины облетает цвет,

А любовь девичья не проходит, нет.

А любовь девичья с каждым днем сильней,

Как же мне решиться рассказать о ней?

Я хожу, не смея волю дать словам,

Милый мой, хороший, догадайся сам!

(Стихи М. Исаковского, музыка И. Дунаевского)

***

Сламилеоф вбежал в покои Императора и собрался закричать, что случилась беда, но наткнулся на выставленный в его сторону кулак. Аниш стоял у шторы и грозил ему кулаком, а потом показал что надо вести себя тихо.

– Некогда тут игры играть! – Вспылил Слаф, – Мирина пропала. Из покоев она не выходила…

– Не ори ты… – не выдержал Император, и показал пальцем куда – то за окно.

В самом начале Слаф не поверил своим глазам: на террасе покоев Императора в креслах, свернувшись калачиком, спали Дарина и Мирина. Рядом на полу стояли бокалы и пустая бутылка.

– Что это значит.

– Вот и я хочу знать, – усмехнулся император, – проснулся под утро от их песен, хотел выйти, но меня не пустил Лич, заявив что «девочки сделали даже больше чем могли, и теперь у нас на одного союзника больше» потом этот умертвие недоупокоенное ВЕЛЕЛ мне не трогать их, дать поспать, а то «бедняги всю ночь работали» и просто исчез. Вот как его не убить еще раз после этого? – кипятился Аниш.

– Ничего не понял, – признался Маг.

– Вот и я, – согласился Аниш, – но ведь этот гад еще и защиту поставил, чтоб двери не открыть на террасу. Сказал, что она пропадет, когда хоть одна проснется.

– Давай в коем – то веке послушаем его, – предложил Слаф, – подсказывает мне нутро, что оно того стоит.

Еще немного посовещавшись, мужчины на том и решили. Аниш вскоре ушел готовиться к встрече с делегацией из Эльфийского Леса, а Слаф остался в его покоях читать древние рукописи, которые из библиотеки Конклава доставили ночью.

***

Сламилеоф сидел в кресле и изучал очередной манускрипт. Довольно приличная их куча уже лежала на другом конце стола. Все они пока не приносили ни крупицы полезных знаний. Раньше, только прикасаясь к подобного рода раритетам, в душе Мага возникал трепет. Сейчас же клочки ветхой бумаги в руках вызывали раздражение. Почему – то сразу бросались в глаза ошибки и небрежности. Может быть, все дело было не в трудах древних магов, а в состоянии самого мужчины. Он, конечно, не признался бы в этом и под страхом прилюдного наказания, но сегодня утром, увидев рядом с собой пустую кровать – испытал такое чувство страха и паники… Сейчас он то и дело бросал взгляды на двери, за которыми на террасе спало его непоседливое счастье. После ухода… хм… БРАТА… как ни странно это осознавать… он проверил защиту, которая была поставлена на дверь, и убедился в ее хорошем качестве. Лич постарался на славу. Надо будет у него взять несколько уроков, всякое может пригодиться.

Наконец открылась дверь, впуская в комнату взлохмаченную Мирину, которая кралась, приоткрыв один глаз. Второй видимо еще спал.

– С добрым утром, – не сдержав улыбку, поприветствовал он свою Избранную.

– С каким, каким? Издеваешься? – скривилась она, – я сейчас быстро лицо в холодной воде прополощу, а ты, будь человеком – закажи крепкого взвара и яду…

Подсматривая дорогу одним глазом она, отчаянно зевая, скрылась за дверями мыльни. К заказанному взвару с кухни принесли еще блинчики, булочки, кашу и какое – то кислое молоко. Вернувшаяся Мирина была уже бодра, хоть и демонстрировала красные от недосыпа глаза.

– Какая прелесть, – обрадовалась она, отпивая, прямо из кувшина то самое кислое молоко, – памятник надо тому, кто додумался ряженки принести.

– Поверь это не я, мне своих памятников хватает, – усмехнулся Слаф, – а теперь я бы хотел узнать – как ты сюда попала, и для чего.

– А завтрак? – Надулась женщина, удобно усевшись у стола.

– Ты прекрасно можешь совмещать, – напомнил Маг, твердо решивший выяснить все события этой ночи.

– Хорошо, – согласилась Мирина, кусая пирожок и запивая его взваром, – можешь меня поздравить, я сегодня ночью сама выстроила портал.

– КАК? – Слаф подскочил, – это ведь сложно, надо учесть миллион особенностей! А если бы портал схлопнулся? Или ты перенеслась только наполовину?

– Не кричи, пожалуйста, – Мирина хмурилась, – не знаю я как, но факт… мне очень надо было к Дарине и сильно – сильно этого пожелала, и по «щучьему велению, по моему хотению» построился портал.

– По чьему велению.., – не понял Маг.

– Не обращай внимания. Это фольклор моего мира, – отмахнулась женщина.

– А что вдруг тебя так потянуло к подруге ночью, – подозрительно сощурившись пытал он дальше.

– А об этом мы пока не расскажем, – заявила хриплым от сна голосом Дарина, зашедшая в этот момент в комнату. Кинув взгляд на стол, она с выражением абсолютного счастья по хромала к столу и, налив чашку взвара, залпом ее выпила.

– Кто же знал, что спать в кресле так неудобно, – пожаловалась она, – у меня затек весь организм, а еще я голодная как волк.

– Что же вы вообще там делали, на террасе, – попробовал зайти с другой стороны Слаф, – что даже нас Лич не пустил…

– Хороший мальчик, – улыбнулась Дарина, – правильно сделал, что не пустил. Антариниш где, кстати?

– Ушел готовиться к приему делегации эльфов, – демонстративно надулся Слаф.

– Ёшкин – матрёшкин! У нас эльфы во дворце, а я тут вся не при параде! – Подскочила Мирина.

– Прием только вечером, – пояснил Маг, – так что не суетись. И вообще что за странное отношение к этим остроухим.

– Тебе не понять, – хором сказали подруги…

– Это ж эльфы… они все такие… такие… – Мирина закатила глаза…

– Обычные они, – буркнул Слаф, – и вообще, пошли в покои переодеваться… нам еще свитки пересмотреть, чтобы вечером, после приема, устроить совещание.

– Да, да, идите, – согласилась Дарина, жуя блинчик, – я тоже к вам приду.

– А ничего что я в халате? – Поинтересовалась Мирина.

– Как же я это не заметил… – стал сокрушаться Маг, – подожди, я сбегаю за платьем.

– Мирина, а может как ночью? – Предложила Дарина, продолжая трапезничать.

Мирина встала, нахмурилась… Она водила руками, закрывала глаза, что – то шептала.. Однако воронка портала не желала появляться…

– Пардон, но фокус не удался, – она развела руками, заметно огорчившись.

– Не переживай, – постарался ободрить ее Маг, обнимая, – я учился порталы делать несколько лет, и до сих пор думал что это возможно делать только в то место, где ты сам был, а ты взяла и перевернула устои… Прошла туда, где до этого не была, ориентируясь на человека. Надо будет это вообще рассмотреть как явление, чтобы понять, насколько это уникальный Дар. Присущ он только тебе, или можно научить всех.

– Спасибо, – вздохнула Мирина, – зубы ты заговариваешь знатно, но я все равно огорчилась… Ладно, терять мне нечего, так что перебежками пошли к себе. Дарина, ждем тебя изучать бумаги.

– Угумс, как только приведусь в порядок, то сразу к вам, – подтвердила та, доедая блинчик, который, безусловно, был положен для нее матушкой Олесей.

***

Маг наложил на себя и Мирину заклятье отвода глаз, чтобы не привлекать внимания, и они пошли в покои. Встречающиеся придворные и слуги не замечали их, но, как объяснил Слаф, если кто – то коснется, то отвод пропадет. Поэтому приходилось лавировать между снующими людьми, прижимаясь к стенкам и прячась в нишах. К концу пути оба едва сдерживались от смеха. Уже заскочив за дверь, они разразились хохотом.

– Я давно так не веселилась, – смеялась Мирина.

– Как подростки крались… кому рассказать – просто не поверят, – веселился Слаф.

Неожиданно он стал очень серьезным, резким движением руки дернул на себя, все еще смеющуюся Мирину, и глядя ей в глаза попросил:

– Не уходи больше так никогда от меня. Что бы ни случилось. Я чуть разума не лишился утром.

– Куда же я денусь то из Дворца? – Постаралась успокоить его Мирина, – к тому же для меня самой сюрприз был появившийся портал.

– После того как ты убежала, моим кошмаром стало одно – ты исчезла… Разве сложно было предупредить?

– Будить тебя было бы глупо, – парировала Мирина, – к тому же ты там был не нужен, при тебе Темный Бог стал бы упрямее.

– КТО? – просто опешил Маг.

– Упс… – женщина попыталась вырваться из рук Мага.

– Вы с Темным Богом что – то делали ночью? – Уже бесился Слаф.

– Фу, какого ты обо мне мнения? – Даже обиделась Мирина. – Мы просто разговаривали, ну и немного помогли ему…

– Любимая ты видимо не понимаешь.. это ТЕМНЫЙ БОГ!!!

– Ну и что? А я вот рыжая тётка!!! Что так орать – то? – Теперь уже заводилась Мирина.

Слаф как – то сдулся. Он опустился на кресло, стоящее рядом, и обхватил руками голову. Мирине стало даже немного стыдно. Она в решительно убрала его руки и залезла на колени Магу. Вот в прошлой своей комплекции она бы и подумать о таком не решилась, а тут все вышло неожиданно естественно. Положив голову на плечо мужчины, и обняв его, она попыталась успокоить:

– Что ты так нервничаешь? Я же уже большая девочка! Мне привычно о себе заботиться самой.

– Это не правильно, – тихо ответил ей Слаф.

– Думаешь от хорошей жизни? – Грустно усмехнулась Мирина. – Но я уже поняла, что ты нервничаешь, и обещаю, как минимум, ставить тебя в известность.

– Вот как мне теперь? Я же буду каждый раз ложиться спать, и думать сбежишь ты или нет. Не могу же я тебя везде с собой водить…

– Обещаю, что больше сбегать не буду, – пошла на мировую женщина, – а ходить с тобой, я в принципе – не против, – промурлыкала она, потянувшись к губам.

– Женщина, ну что же ты со мной делаешь, – буквально простонал Маг, касаясь мягких губ.

Через несколько минут, в ходе которых поцелуй становился все жарче, Мирина развернулась, садясь верхом на мужчину. Так ей было удобнее снимать с него рубашку. Не отрываясь глядя в глаза, она расстегивала пуговицы, каждый раз поглаживая освободившийся участок кожи. Слаф положил руки по подлокотники и отдался во власть своей женщины. У Мирины давно уже внизу живота завязался тугой узел, ноющий и требующий… Ей нравилось быть с этим мужчиной. Его запах был вкусный и терпкий, руки – сильными и нежными, он мог успокоить ее, когда надо, и зажечь одним взглядом… Сейчас, снимая рубашку, она как кошка терлась о его грудь щекой, или проводила острыми коготками, от чего Слаф вздрагивал. Ей стала мешать одежа. Именно сейчас халат стал тяжелый, неудобный и колючий. Развязав пояс – она распахнула халат. Прохладный воздух, тотчас заставил сильнее сжаться и без того затвердевшие вершинки грудей. Увидев лихорадочный блеск в глазах Слафа, она позволила ему приласкать грудь, но потом настойчиво положила руки на подлокотники кресла.

– Не мешай мне извиняться и лечить твои нервы, – попросила она.

– Мои нервы готовы сейчас взорваться и напрочь лишить силы воли, – срывающимся голосом ответил мужчина, но руки все же оставил. Для верности он еще крепче сжал ими кресло.

Мирина в благодарность поцеловала его длинным и сладким поцелуем, от которого у самой голова закружилась. Немного подавшись вперед, так, чтобы ее грудь прижалась к его твердой груди, она стала сползать вниз, наблюдая как Слаф, закрыв глаза и сжав зубы, изнемогает от ее хулиганств. Опустившись на колени, она попросила: