Зеленое платье Надежды

Девушка улыбнулась, ну вот и первый ликбез, и первый наставник.

– Анатолий, пожалуйста… расскажи поподробнее…

3

Гигантская пепельница доверху заваленная окурками дымилась, как миниатюрный Везувий. Дым уходил вверх туда, куда вела широкая лестница со стёртыми и выщербленными ступенями. Что там наверху, никто не интересовался, возможно, там до сих пор бродят призраки прошлого. Старая, но крепкая скамья, наверняка видевшая не одну тысячу задниц, сейчас молчаливо сносила унижения, а также грязные ботинки парней и девушек, забравшихся на неё с ногами. В курилке было шумно и людно. Людмиле пришлось кричать, глотая дым, чтобы привлечь к себе внимание.

– Лю-ди, у кого нибудь имеется достоверная информация об Олеське? Кто знает, где она и что с ней?

На призыв первой откликнулась симпатичная и кокетливая девушка со светлыми и похоже не крашенными волосами. Её звали Вера, а молодые люди, кружащиеся вокруг неё роем, называли её нежно «Веруся», в то время как Людмилу только по фамилии, Ступина и более никак.

– Я слышала, что она месяц назад была на съёмках четырёхсерийики в Крыму.

– Никто не знает, она сама отказалась от нашего проекта или ей отказали?

Похоже, никого особо не интересовала судьба этой Олеси, кроме Людмилы. Был человек, работал, каждый день эти молодые люди, наверняка, курили вместе, с глаз долой и никому нет дела.

Двое парней внешне очень похожих друг на друга, одинаковые стрижки, темная одежда, фигуры, не знавшие физических нагрузок, с разных сторон пытались привлечь внимание Веруси к своей персоне. Если один брал девушку за локоток, то другой тут же выхватывал у нее мобильный телефон, если один клал ей на плечо голову, то другой стремительно хватал за бейджик, висевший на шнурке, в опасной близости от девичьей груди. Так они девушку и тягали как репку, только каждый в свою сторону, когда до отдалённых глубин мозга одного из них вдруг дошёл вопрос Людмилы и он, к радости соперника, отвлёкся.

– Интересно, это правда что у Олеськи был роман с Тимой?

Тут дымящий народ всколыхнулся.

– Здрасте!

– Ты что, не знал?

– Митяй, тебе надо проверить зрение.

– И голову.

Митяй смутился, задавленный мнением толпы и подпрыгнув сел на подоконник.

– Тиму я сегодня не видела, он работает на этом проекте или нет?

Людмила никак не ожидала услышать голос Галины Афанасьевны, стоявшей, как оказалось, за её спиной.

– Конечно. Просто, это выше его достоинства, посещать подобные сборища…

Молодёжь притихла, как обычно бывало, когда в курилке объявлялся кто-то из руководства или творческой группы. И хотя, Галина была всего на пару лет старше Людмилы, она вела себя как важная персона, она не рассказывала анекдоты, никто не видел её улыбающейся, она не кокетничала с парнями, как её сверстницы. Она была редактором, а эта должность была загадочной для многих членов группы и сомнительной нужности в процессе кино производства, что предполагало личные или родственные отношения с кем-нибудь из руководства. Поэтому, при ней мало кто откровенничал.

– Людмила, почему тебя вдруг заинтересовала судьба Олеси?

Словно застигнутая врасплох у замочной скважины, девушка стала нервно утюжить пальцами пряди своих жидких волос, будто проверяя, все ли на месте. Наконец, она придумала что ответить.

– Я пытаюсь понять, почему на должность хлопушки взяли человека без малейшего опыта.

Галина смотрела на неё как на больного кролика, её позиция общения была со всеми немного свысока. Народ это не обижало, но и не настраивало на откровение.

– Дорогуша, мы все когда-то не имели никакого опыта… ведь мы не родились профессионалами. Или ты имеешь что-то против этой девушки?

– Нет.

Давая понять, что тема разговора исчерпана, Галина демонстративно затушила сигарету, остальные последовали её примеру и стали разбредаться по рабочим местам.

4

Зоя Сергеевна поставила на стол перед дочерью тарелку с аппетитно пахнущей пастой, спагетти с овощами и пармезаном были её коронным блюдом. Чувствовалось, что она хотела угодить дочери и ей это удалось. Безумный день, лица… лица, сигаретный дым, три чашки гадкого кофе, пару печений. Надя впервые по-настоящему ощутила радость от возвращения домой и от надоевших когда-то макарон. Еда обжигала, но сил ждать не было.

– Очень вкусно. Правда-правда. Ты чего-то добавила?

– Как обычно. Правда, сегодня я разорилась на приличный сыр.

– А-а-а. Это чувствуется. Вкуснотища.

Матери это было приятно слышать, хотя кулинарное искусство не входило в число её любимых занятий, мучения того стоили. Зоя Сергеевна ждала, что дочь приоткроет дверь в сферу своих новых занятий, но она не торопилась делиться с матерью впечатлениями. И вообще была задумчива.

– От тебя за версту несёт табачищем.

– Да знаю. Но к сожалению тебе, мамуля, придётся к этому привыкнуть. Там курят все. И постоянно. Такое ощущение, что табачная промышленность работает в основном для…

– Ну и ладно. Лучше расскажи, есть ли там приятные люди.

Надя всегда удивлялась этому умению матери поставить в тупик, задать такой вопрос к которому не готов, в общем озадачить.

– Хм, наверное. Сейчас сказать трудно. Я могу лишь говорить о чисто внешней симпатии.

– Угу, угу. Иногда первое впечатление самое верное. Ты слишком рациональна, Надюша.

– Ну, кто-то из нас двоих должен ходить по земле, чтобы тебе было куда спускаться.

– Не томи, рассказывай. Всё.

– Помнишь мультик про съемки фильма… А грудастую тётку стучащую хлопушкой? Теперь это я.

– Ты у меня стройная, умная, даже слишком, но не слишком эмоциональная. Может, этот безумный мир кино научит тебя выражать свои чувства, буду надеяться на чудо. Что ещё?

– Работа не обременённая умственным трудом: пишешь, хлопаешь и двигаешь в уголок. Всё.

– Милая моя, зачем тебе умственная работа? На ней ты зачахнешь. А так, может быть…

– Мам, но без ума совсем плохо. Чем занять голову, когда работает всё остальное? Я так не умею, я даже подумываю взяться за изучение испанского языка. А что? Буду брать с собой плеер…

– Ты уже жалеешь, что бросила свою старую работу?

– Не-е-е-е-ет.

Это «нет» прозвучало не совсем уверенно.