Побег от дождя (Вопросы любви)
Раздался звонок, и мать пошла открывать дверь следующему ученику. Дуся молча пила чай.
– Хочешь варенья? Бабушка варит из малины на даче. Мама гостям обычно не предлагает, считает, что это по-деревенски, но варенье вкусное.
– Хочу.
Он достал из холодильника трёхлитровую банку («Ого!» – впечатлилась Дуся) и положил ей на блюдечко ложку варенья. Она высунула язык и облизнула ложку.
– Вкусно!
Дуся ела варенье и облизывалась, как довольная кошка.
– А ты все экзамены сдал?
– Да… – он не мог отвести от неё взгляда.
– Здорово! Теперь у тебя каникулы? Ну, и работа?
– Ещё диплом, – он попытался собрать свои мысли в кучу.
– Ясно. А у меня ещё один экзамен и зачёт. Для экзамена как раз и нужно прочесть эти статьи, – она махнула ложкой в сторону своего рюкзака, – а их невозможно найти! Так что ты меня просто спас! И Наську. Между прочим, это была её идея – позвонить тебе…
Она ещё что-то долго рассказывала, то замолкая, чтобы съесть ложку варенья, то размахивая, очевидно для убедительности, этой ложкой, но Алексей плохо понимал смысл её слов.
– А ты какой журналист: который снимает или который пишет статьи?
Ему пришлось всё-таки вернуться в реальность.
– В принципе, нас учат и тому, и другому, и ещё много направлений.
– А что тебе больше нравится?
– Зависит от материала. Наверное, снимать. В том году я собирал материал для репортажа на мероприятии, посвящённом двадцать третьему февраля. Было очень интересно, праздник был хорошо организован.
– А что там было?
– В парке были раскиданы несколько точек: каждая воспроизводила определённую военную эпоху. Например, в одном месте – бивуак, как в 1812 году, в другом – санчасть, какие были в Великую Отечественную, в третьем – Афганистан.
– А они каждый год такое устраивают? Я бы хотела увидеть!
– Не знаю, наверно. Хочешь, посмотрим в интернете?
Дуся кивнула и взметнулась со стула.
Алексей включил компьютер и принёс табуретку из кухни. Прикрыл дверь в комнату… и замер, глядя на открывшуюся перед ним картину. Дуся не села на табуретку, а встала на неё коленками. Локтями она опиралась на стол, положив на руки подбородок, и смотрела на экран в ожидании, пока загрузится компьютер. В нетерпении с детской непосредственностью она болтала ногами в красных колготках. Алексей несколько секунд ошеломлённо оценивал вид Дусиных коротких шортиков с крайне привлекательного ракурса, пока она не повернулась к нему:
– Загрузился!
Он сел на стул и вбил несколько слов в поисковике. Открылась страничка сайта, и Дуся стала жадно пробегать глазами по строкам, почти уткнувшись носом в экран. Алексей тоже попытался вникнуть в текст, но ему это плохо удавалось из-за того, что Дуся, опираясь о стол, почти касалась тонкой тканью рубашки его руки на мышке. Всё-таки для чтения нужны мозги, а они сейчас явно находились не в голове. Краем глаза он наблюдал за ней. Она читала, сосредоточенно изогнув чёрные брови и чуть приоткрыв рот, так что виднелись два верхних зуба. Этим выражением лица она напомнила Алексею плюшевого зайца, который был у него в детстве. Ему вдруг стало смешно.
– Ну? – вдруг нетерпеливо сказала Дуся. – Дальше! Я уже прочитала.
Алексей не выдержал и повернулся к ней. Её лицо было всего в нескольких сантиметрах, глаза широко раскрыты и выжидающе смотрят на него. На тёмно-карей радужке еле видны чёрные зрачки. Над верхней губой он заметил маленькую капельку варенья. Время для Алексея остановилось.
Но не для Дуси. Устав ждать, она недовольно нахмурила брови, положила свою горячую ладошку на его руку, нажала на его палец, лежащий на кнопке мышки, и продолжила читать.
– Здо-орово! – протянула она. – В этом году тоже будет!
– Хочешь, вместе съездим, посмотрим?
– Ага! Ну, спасибо за книжки! – Дусю как ветром сдуло в прихожую.
– Подожди, я тебя провожу, у тебя же книжки тяжёлые.
– Да ладно!
– Не ладно. Пойдём.
Алексей решительно принялся надевать куртку. Дуся удивлённо посмотрела на него снизу вверх, но ничего не сказала и стала наматывать на шею длинный шарф (в три оборота). Потом вдруг обняла его руками за шею и прошептала на ухо:
– Как зовут твою маму?
– Анна Васильевна.
Волнение Алексея, вызванное Дусиными действиями, неожиданно рассеялось от её же громкого вопля прямо над его ухом:
– До свиданья, Анна Васильевна!
Алексей поморщился и взял её увесистый рюкзак. Он всерьёз заподозрил, что Дуся приехала к нему уже со стопкой книг.
У метро Алексей отдал ей рюкзак.
– Значит, договорились насчёт двадцать третьего? – он уже снова хотел её увидеть.
– Да, а ты что, больше не придёшь в студию?
– Приду, – ему понравилось, что она спросила.
– Ну и вот!
Она улыбнулась, махнула рукой и вошла в метро. Сдерживая смех, чтобы не выглядеть идиотом, в одиночестве хохочущим посреди улицы, он сквозь стеклянные двери наблюдал, как она прислоняется к турникету задним карманом шорт, где лежал проездной.
– Как поживает Лера? – спросила вечером мать. Алексей уловил подтекст, но врать не стал:
– Нормально.
– Она хорошая девушка, – зачем-то заметила Анна Васильевна. За всю свою жизнь она любила только одного мужчину – своего мужа, и её расстраивали часто меняющиеся увлечения сына. А Леру ей было немного жалко – она была такая тихая, безответная, и Анна Васильевна не могла сказать о ней ничего плохого. Не то чтобы она желала видеть её своей невесткой, просто ей хотелось, чтобы сын был более постоянным в своих привязанностях.
– Мам, какие девушки? У меня диплом на носу! – тут уж он, конечно, приврал. Просто Алексей терпеть не мог подобных разговоров.
– А Дуся?
– Что – Дуся? – раздражённо переспросил он.
Мать только покачала головой.
А потом сказала с улыбкой:
– Она забавная.
Взбалмошная
Разговор с матерью застрял в голове у Алексея. Он совершенно не представлял Дусю в роли свой девушки (исключая наваждение у него дома) – она была слишком непредсказуема для этого. К тому же он считал себя «занятым»: его девушкой числилась Лера. Но просто общаться с Дусей ему нравилось. Она была девочка начитанная и интересующаяся, а постоянные словесные поединки делали их разговоры отнюдь не скучными. А как она умела слушать! Рассказывать ей что-то было одно удовольствие! Казалось, она воспринимала информацию всем своим существом – широко распахнутыми глазами и приоткрытым от любопытства ртом. Виделись они часто – как правило, в студии – и, общаясь, постепенно сходились всё ближе. Дуся вообще была очень общительной, Алексей не был её единственным другом. Также она много времени проводила с Ваней.
– Значит, завтра после универа мы едем ко мне, – услышал как-то Алексей голос Ивана. Дуся согласилась.
«Тоже мне мелкая! – с досадой подумал Алексей. Почему-то его раздражали Дусины с Ваней секреты. А может, секретов и не было, но расспрашивать Алексею не хотелось. – Интересно, а она сказала своему парню, что собирается со мной на фестиваль?» Ему вдруг захотелось её подколоть.
– А Ваня не обидится, что ты поедешь со мной гулять на весь день? – с иронией спросил он при случае.
Дуся вытаращила глаза:
– А почему он должен обидеться?
– Ну, у нас же будет вроде как свидание…
Больше Алексей ничего сказать не успел, потому что на Дусином лице отразился такой спектр эмоций, главной из которых было возмущение, что он растерянно смолк.
– Во-первых, какое свидание?!
Дуся уставилась на него, явно ожидая конкретного ответа.
Алексей уже и сам понял, что беззастенчиво влез в её личную жизнь, и попытался достойно отступить:
– Извини, я просто случайно услышал…
– Что услышал? – Дуся добивалась ответа.
– Прости! Конечно, это меня не касается.
– Это точно! А во-вторых, при чём тут Ваня?
Алексей окончательно почувствовал себя идиотом. И с чего ему стукнуло в голову что у Дуси с Иваном какие-то отношения?!
– Просто, я имел в виду, что мы собирались…
– Ах, ты об этом! – На Дусином лице заиграла какая-то нехорошая улыбка. – Ну, спроси, у Вани, не против ли он! А впрочем, я сама спрошу!
Она схватила Алексея за руку (чтобы не сбежал) и замахала Ивану.
– Ваня! Ты не против…
Алексею надоело участвовать в этом фарсе, он резко выдернул руку и быстрыми шагами вышел из аудитории. Вслед ему донёсся заливистый Дусин хохот. Раздражённый, он долго ждал лифта и, так и не дождавшись, плюнул и пошёл пешком.
На выходе его поджидала Дуся. Она стояла в дверях, так что просто обойти её было невозможно.
– Можно, я пройду? – холодно произнёс Алексей. Он был очень на неё обижен.
– Он не возражает, – вместо ответа выдала Дуся.
– Я счастлив. Дай пройти!
Дуся секунду оценивала его взглядом, словно прикидывая, стоит ли выполнить просьбу, а потом сказала, не двинувшись с места:
– Хочешь знать, почему?
– Нет!
– У него уже есть любимая девушка, – заговорила она преувеличенно серьёзным тоном, а в глазах плясали чёртики. – И это не я. Это Настасья. Они вместе уже два года, – теперь она с трудом сдерживала смех.
Алексей отодвинул её в сторону и резко шагнул за порог.
– Ты не знал?! – его провожал Дусин весёлый смех. – Так что встречаемся двадцать третьего!
Однако дни шли, дел было невпроворот, думать о вредной девчонке было некогда, и к четвергу Алексей уже успокоился. В начале пятого таймер в его голове щёлкнул, и он вышел из дома, заранее раздражаясь от одной мысли о Дусиной выходке. Леру отчего-то перестала интересовать студия, и она, не обнаружив у себя соответствующих талантов, прекратила не только ездить туда, но и заговаривать о ней. Поэтому в шестом часу Алексей один подходил к аудитории на девятом этаже, боясь даже предположить, что его ждёт за дверью.
Встретил его визг Дуси, которая бросилась ему на шею и затараторила прямо в ухо, отчего у бедного Алёши аж в голове всё зазвенело:
– Лё-ош! Приняли! Наш проект приняли! Ну, который мы с Ванькой готовили! – пояснила Дуся, видя, что он мало что понимает. – Помнишь, я собиралась к нему домой доделывать, ты ещё шум поднял?
– Я?! – совершенно искренне изумился журналист.
– Сейчас расскажу! Мы решили выпустить газету. Не сборник художественных произведений, а именно газету, где будут освещаться разные факультетские события: у нас ведь и конференции проходят, и концерты, и дни науки, фольклористы и диалектологи в экспедиции ездят… – Алексей сел на стул, с трудом понимая её пулемётную речь. – Первый номер мы с Ваней подготовили, а Мария Ивановна договорилась с нашей типографией, и они готовы выпускать газету при условии, что материал будет интересный! Так что я тоже теперь почти журналист! – В порыве эмоций она хлопнула Алексея по коленке и вихрем унеслась в другой конец аудитории.
Он ошеломлённо посмотрел ей вслед, пытаясь справиться с потоком только что выплеснутой на него энергии. «Да уж… – растерянно пробормотал он. – Но, в конце концов, я обещал съездить с ней на праздник». Это решение внесло некоторое спокойствие в его мысли. Алексей вспомнил их ссору (хотя не был уверен, что это можно было назвать ссорой) и ему самому стало смешно: как можно было принять Дусю за девушку Ивана? Да и вообще её сложно было представить романтическом контексте. Для Дуси в порядке вещей бросаться на шею своим знакомым. Он решил, что она легко сходится с людьми – слишком легко – сокращая дистанцию до минимума, что её поведение можно назвать эксцентричным, но не более того. «Бывают же такие люди – душа нараспашку», – подумал Алексей.
Поэтому в назначенное воскресенье он ждал её на машине у метро и от нечего делать разглядывал ещё не распакованный галстук, подаренный Лерой в честь «дня защитника отечества». Галстук ему понравился – со вкусом у Леры было всё в порядке. Последняя была не в курсе его встречи с Дусей, и не совсем довольная совесть периодически тилибомкала Алёше об этом, но он привёл ей весомый аргумент: он что, уже не имеет права никуда ходить с друзьями? В конце концов, он с тем же успехом мог бы пойти, например, с Серёгой. А кроме того, Лера видела этот почти такой же фестиваль год назад. Зачем опять мёрзнуть?!
Занятый дискуссией со своей совестью, Дусин приход Лёша прозевал, поэтому вздрогнул от неожиданности, когда девчонка открыла дверь, бросила рюкзак на заднее сиденье, а сама молча плюхнулась рядом с ним.
– Привет, как дела?
– Отлично! – в её голосе прозвучал сарказм.
– Что-то случилось?
– Я же сказала: всё отлично! – повторила она уже с явным раздражением.
Алексей мысленно чертыхнулся, настроение резко упало. И какой чёрт дёрнул его поехать с ней?! Теперь всю дорогу она будет выпускать в него свои колючки!
Но Дуся молчала. Она явно думала о своём: все её чувства при этом – раздражение, злость, обида – очень чётко отражались на лице. Ведя машину, Алексей краем глаза наблюдал за ней. Иногда ему казалось, что её глаза порой наполнялись слезами, но может, ему только казалось – в конце концов, за рулём ему некогда было разглядывать пассажирку.
Когда они вошли в парк, Дуся оживилась. Широко распахнутыми от любопытства глазами она разглядывала кусочки истории, предстающие перед ней. Народу было много. Дуся шустро сновала между людьми, Алексей едва успевал за ней, стараясь не потерять её из виду. Но стоило ему ненадолго отвернуться, как она, буквально, растворилась в толпе. Он покрутил головой – Дуси нигде не было, позвонил на мобильник: всё-таки современные достижения техники сильно облегчают жизнь. Но на Дусю законы эпохи не действовали: она, конечно, не ответила. «Не маленькая, не потеряется!» – в конце концов рассердился Алексей и отправился бродить по парку самостоятельно. Его внимание привлекла знакомая музыка – песни о Великой Отечественной войне, и он пошёл на звук. Оказалось, что пели добровольцы – зрители, пришедшие на фестиваль. Песни военных лет брали за душу. Алексей постоял и прослушал ещё две. Но потом ведущий в военной форме сороковых годов заговорил о стихах, написанных солдатами, буквально, в окопах, и обратился к толпе с вопросом: кто знает лирику военных лет? К удивлению Алексея, вдруг откуда-то из-за его спины на площадку вынырнула Дуся: «Я знаю!»
«Средь лицемерных наших дел
И всякой пошлости и прозы
Одни я в мире подсмотрел
Святые, искренние слезы…»
Дуся читала стихотворение Некрасова – известное, почти хрестоматийное, но в её исполнении стихи показались Алексею до странности незнакомыми. Когда она начала читать, толпа затихла, и в ясном морозном звучал только Дусин голос. Он тоже показался Алексею почти чужим. Обычно звонкий, сейчас он звучал глухо, как будто шёл не из горла, а откуда-то изнутри, из самой души. Алексей уже слышал однажды, как Дуся читает стихи, но тогда её выступление в совершенно другой обстановке произвело на него совсем иное впечатление, возможно, ещё и из-за того, что он смотрел его на видео. Сейчас же у него от стихотворных строк сжималось сердце и даже в глазах защипало.
Когда Дуся замолчала, на секунду повисла пауза, а потом все захлопали. Некоторые женщины, особенно пожилые, вытирали слёзы. Дуся скользнула обратно в толпу, Алексей метнулся к ней, чтобы снова не потерять. Она заметила его, взяла за руку и потянула за собой:
– Пошли?
– Дуся, это было потрясающе! – он был под впечатлением от услышанного.
– Да, мне тоже очень нравится это стихотворение.
Алексей снова поразился: она не играла в скромницу, она действительно говорила то, что думала, она восхищалась вместе с ним – талантом поэта, не замечая своего.
Чтобы больше не теряться в толпе, Дуся стала брать Алексея за руку, и он каждый раз вздрагивал от этого прикосновения. Он обнаружил, что ходит за ней хвостиком туда, куда ей хочется, и мысленно улыбнулся этому: пожалуй, впервые в жизни ему нравилось чувствовать себя ведомым. Мир кружился перед ним, словно в замедленном кино: вокруг шумели, играла музыка, над чем-то смеялись, а перед его глазами маячила одна Дуся, согревая его ладонь своей маленькой ладошкой. Он и пришёл-то сюда ради неё – сам он повидал немало таких мероприятий, и теперь имел право прозевать весь фестиваль.
А ей всю было в новинку. Когда он заметил ошибку в реконструкции оружия эпохи войны с Наполеоном, Дуся спросила:
– Ты так хорошо знаешь историю?
– Да, я даже хотел поступать на истфак, но решил всё-таки остаться жить в современном мире.
Услышав это, Дуся засыпала Алексея миллионом вопросов. Её любопытство было неисчерпаемо, а ему нравилось отвечать ей. Да и какому парню не понравится, что девушка слушает его с восторгом, к тому же если разговор касается интересующей его темы?
Однако стоило им сесть в машину, у Дуси словно батарейка кончилась: улыбка сползла с лица, она притихла.
– Устала?
– Нет, – резко ответила она.
Алексей вздохнул.
– Домой? – спросил он.
– Нет, – поспешно ответила она и как-то растерянно улыбнулась. – Я хотела… ещё немножко погулять… – Казалось, она придумывала причину, чтобы не ехать домой.
Было ещё не поздно, и Алексей предложил:
– Ты не проголодалась? Пойдём куда-нибудь перекусим?
– Давай! – радостно согласилась она.
Он завёл свою старушку-машину, соображая, куда бы им податься, где можно вкусно и недорого пообедать (или уже поужинать?). Дуся оживилась, и Алексей снова начал узнавать немного язвительную девчонку-хохотушку.
В кафе было тепло, Дуся заказала целый пол-литровый чайник чаю и, раскрасневшаяся, показалась Алексею красивее, чем обычно. Поэтому он с искренним удовольствием разглядывал её во время обеда. Когда чайник был пуст и принесли счёт, Дуся первой его схватила.
– Давай я тебя угощу, – сказал Алексей, попытавшись взять у неё бумажку.
– Вот ещё! – она отдёрнула руку.
– Ну, перестань! Я же пригласил девушку в кафе!
– Ну и что, – она положила деньги в принесённую официанткой книжечку.
Алексей вздохнул. Он понял, что спорить с Дусей бесполезно.
В десять в центре Москвы должен был быть салют, и они решили посмотреть его с набережной. Народу было много, видно было плохо, но Дуся всё равно заворожённо, как маленький ребёнок, не отводила взгляда от разноцветных огоньков, а он – от её блестящих глаз и чуть приоткрытых от восторга губ, где виднелись два зуба, как у игрушечного зайца.
– Ну, давай, говори адрес, – посмотрел на неё Алексей, когда они сели в машину.
На Дусином лице снова появилось растерянное, и даже какое-то затравленное, выражение, и она ответила, глядя себе под ноги:
– Я пока не домой.
– Что значит – пока? – Алексей чувствовал некоторую ответственность за малолетку. – Ты знаешь, что уже одиннадцать?
– Да, я просто собиралась… В общем, ты меня высади у ближайшего метро.
– Стоп! – Алексей внимательно посмотрел на мелкую. – Тебе разве не нужно домой?
– Я не пойду домой!
– Поругалась с родителями? – он попытался спросить помягче, хотя вся ситуация напоминала ему глупый подростковый бунт.
– Я не пойду домой! – повторила она, не отвечая на вопрос.
– А куда пойдёшь?
– К подруге.
– К какой? – спросил он, понимая, что она врёт.
– Не важно!
– Хорошо, куда тебя отвезти? – У Алексея возникло стойкое ощущение, что она сама не знает, куда пойдёт, а оставить семнадцатилетнюю девчонку на улице почти ночью одну, он, конечно, не мог.
– Не надо, я сама доеду, пока! – быстро проговорила Дуся и уже открыла дверь машины, собираясь выскочить.
– Стой! – он схватил девчонку за рукав куртки, пытаясь придумать, как её остановить. В том, что Дуся не послушает доводов, он не сомневался. Похоже, ей это было в принципе не свойственно. Однако эффект от его действий оказался весьма неожиданным: она резко выдернула свою руку и очень зло уставилась на него своими чёрными глазами, как будто он только что сделал нечто оскорбительное, ну, как минимум ударил её.
– Подожди, присядь, пожалуйста! – мягко проговорил он. Меньше всего он сейчас собирался с ней ссориться. А кроме того, он, действительно, испугался за неё: кто знает, что взбредёт в голову этой взбалмошной? Куда её занесёт? Всё-таки ночь на дворе.
– Я же не могу бросить тебя посреди улицы! – Она замотала головой, собираясь уже отрицать его слова, но он продолжил: – Ладно, поехали сегодня ко мне, а там разберёмся.
Предложение родилось неожиданно для него самого, как будто он всю жизнь только и делал что пристраивал на ночёвку девчонок, поругавшихся с родителями. Она посмотрела на него долгим взглядом, словно решая: можно ли ему доверять.
– Ладно, – она согласилась, словно сделала одолжение, и весь путь до его дома проделала в молчании, вертя в руках телефон, а на её лице сменяли друг друга переживания. Алексей вспомнил, что за весь день она ни разу никому не звонила. «Бедные её родители! – подумал он. – Они, наверное, уже с ума сходят. А впрочем, хотели бы – позвонили». Ему оставалось только строить догадки об её отношениях с родными. Алексею вообще подобные ссоры казались глупыми. Он вырос в очень благополучной семье, где родители не только не ругались, но и вообще редко повышали голос, и ему трудно было представить, что же могло стать причиной такого конфликта, когда родители даже за весь день ни разу не поинтересовались, где пропадает их несовершеннолетняя дочь.
Алексей открыл дверь в квартиру и зажёг свет в коридоре. Дуся сняла куртку, кроссовки и вошла, с любопытством оглядываясь по сторонам. Следуя за ней, он вдруг подумал, что её должна бы смутить двусмысленность ситуации: всё-таки приехала ночью к парню, одна. Да, между ними сложились хорошие дружеские отношения, но всё-таки… Но Дуся не выглядела смущённой. «Неужели она ещё настолько ребёнок, что эта мысль даже не пришла ей в голову?» – удивился Алексей. Девчонка заглянула на кухню, пробежалась глазами по полкам с книгами. В её взгляде он заметил неприкрытую зависть и это вызвало у него досаду. Ему неоднократно приходилась замечать у девушек подобный взгляд, означавший, что они видят в нём, Алексее, сыночка богатых родителей. Ещё бы: престижнейший факультет журналистики, квартира, машина-иномарка. Только никому из них почему-то не приходило в голову, что место на курсе было куплено не деньгами, а долгой подготовкой к вступительным экзаменам, что «шикарной» иномарке стукнуло двадцать лет, а отдельной квартирой он «обязан» смерти бабушки.
Но насчёт Дусиных чаяний Алексей заблуждался. Её зависть была вызвана совсем другим обстоятельством.
– А почему ты тут не живёшь?
– Я живу, вернее, работаю, если работы много, и нужно сосредоточиться.
– То есть чаще бываешь у родителей?
– Да, пожалуй.
На Дусином лице отразилось недоумение.
– Если бы я могла жить одна… – Зависть в глазах погасла, сменившись тоской. Она снова принялась рассматривать единственную комнату.
Алексей наблюдал за ней, и тут его взгляд наткнулся на кровать. Одну. Тут только до него дошло, какую он в порыве благородства совершил глупость. Куда он её положит спать? Он был готов, как порядочный, уступить девочке единственное спальное место, но беда была в том, что, кроме него, в квартире не было ничего подходящего для сна, даже кресла (компьютерное – не в счёт). Разве что он ляжет на коврике у этой самой кровати – трогательная была бы картина. Алексею было очень неловко и досадно, что он сам себя загнал в эту дурацкую ситуацию. И с досады он решил: «В конце концов, она знала, куда едет!» – и оповестил:
– Кровать у меня одна, но она широкая, так что я не буду тебе мешать.
Дуся молча кивнула. Алексей осторожно взглянул на неё: она была абсолютно спокойна, как будто ничего иного и не ждала. Он даже заподозрил, что она изначально рассчитывала на такой расклад, что у неё на него есть планы определённого характера. Но нет: ничего подобного в её поведении он не заметил. Алексею осталось поздравить себя с оказанным ему доверием, настолько полным, что его даже за мужчину не посчитали, и начать поиски чистого постельного белья. Дуся стояла посреди комнаты и вертела в руках телефон. Выключенный – заметил он.
– Ты родителям звонила? – решил всё-таки выяснить он.
Она не ответила. Алексей понял, что она не ответит, если не хочет. Оставалось искать к этой странной девчонке особый поход.
– Из-за чего вы поссорились?
Она молчала.
– Родители хоть знают, где ты? – Он представил себе, что родные разыскивают по всем больницам пропавшую дочь, а её телефон не доступен. А она при этом у него в квартире. Прекрасная история! Терпение Алексея кончилось: – Дусь, если ты устраиваешь бунт маме с папой – это твоё дело, но я не собираюсь участвовать в этом!
И тут же пожалел о сказанном, потому что Дуся уставилась на него чёрными глазами – «Ей богу, два колодца, и не поймёшь, что на дне!» – и просто сказала:
– Тогда я пойду.
– Нет, не надо, извини! Я просто волнуюсь за тебя! – поспешил убедить её Алексей, поняв, что с неё станется уйти неизвестно куда. – Ты есть хочешь? – спросил он. Всё-таки ужин в кафе был больше похож на обед.