Дети Ковчега

– Все семьи поддерживают родовые обычаи, сестра моя. Если мы не будем этого делать, то весь наш вид исчезнет.

– Набилисон, спустись с небес, посмотри на жизнь простых смертных, – попыталась убедить брата в своей правоте сестра, но он только хмыкнул в ответ и отошёл к окну.

Перу уже почти скрылась за горизонтом, окрасив небо в ярко-жёлтый цвет. Сва, догоняя старшего брата, застряло в пыльном небосводе тусклым фонарём. Набилисон задумчиво смотрел на раскинувшийся под ногами город.

– Я подобрал тебе мужа из рода Авастон, – тихо сказал он, поправляя тёмные, слегка волнистые волосы, упавшие длинными локонами на глаза. – Мы уже переговорили с его семьёй. Их младший сын скоро вернётся из военной миссии, и мы вас познакомим. После твоего совершеннолетия подпишем брачное соглашение.

– Ты не можешь так поступить со мной! – возмущённо вскричала Самарина. – Кто ты такой, чтобы распоряжаться чужими жизнями.

– Сами, успокойся, – Елена доброжелательно обняла за плечи сестру мужа. – Он твой брат, глава этого рода. Он решает судьбу этой семьи.

– И ты туда же? – Самарина грубо оттолкнула её. – Я выйду замуж только по любви, как ты, Набилисон!

Брат улыбнулся, довольный сравнением, но сразу же нахмурился, раздражённый проявленной дерзостью младшей сестры. Звонко смеясь, в комнату вбежал Данлар. Все семейные споры сразу прекратились. Набилисон подхватил сына на руки и примирительно добавил:

– Он тебе понравится, сестра моя. Он такой же вольнодумец, как и ты, несмотря на божественный цвет своей кожи.

Самарина что-то хотела возразить, Елена прервала её, взяв за руку.

– Успокойся. Брат плохого ничего не сделал. Он действует в твоих интересах.

– И это говоришь мне ты? – Самарина задохнулась от негодования. – Они поработили твой вид на вашей же планете, – махнула она рукой в сторону брата. – Они ненавидят людей, а ты защищаешь их. Набилисон привёз тебя сюда, оторвав от дома. Держит здесь как рабыню!

Елена отдёрнула руку.

– Не надо так, – тихо, но строго сказала она. – Я здесь по своей воле и по воле своего сердца. Я люблю своего мужа! Я люблю эту семью! Человечество никто не порабощал. Мы сами поработили себя.

– Самарина, уважай свою госпожу, – грозный бас раскатами грома прокатился по комнате. – Неуважение к своей жене я не потерплю. Моё решение ты слышала! Немедленно извинись перед своей госпожой.

Никто из присутствующих не ожидал сурового тона от всегда спокойного брата и особенно удивилась сестра – его любимица. Она испугано покорно склонила голову перед Еленой.

– Простите меня, госпожа, – еле слышно произнесла Самарина, ввергнув жену брата в смятение и неловкость.

– Сами, – Елена протянула руку, но мятежница уже покидала гостиную.

– Оставь нас, – тихо попросил Набилисон брата.

Склонившись, Омаран вышел из комнаты.

– Подойди ко мне, жена моя, – очень нежно обратился Набилисон к супруге. – Я так соскучился по тебе, – он обнял Елену, целуя в лоб.

– Не нужно было так с Самариной, – лёгкий упрёк слышался в её голосе. – Она твоя сестра, и пока она здесь, ты её защитник.

Жёлтые глаза строго смотрели в ответ.

– Ты её госпожа, пока она живёт в этом доме, – Набилисон распустил золотые волосы жены, стянутые в тугой хвост. – Скажи, сынок, мама у нас ведь самая красивая! – он дал понять, что не желает больше возвращаться к неприятной теме.

– Да, – Данлар с серьёзным видом кивнул.

Отец ласково потрепал сына по голове.

– Никто не должен обижать маму. Правильно?

– Правильно, – согласился маленький Мюрей, недовольно поправив волнистые пряди, взлохмаченные отцом.

– Никто не должен обижать твою любовь. Запомни это, Данлар.

Набилисон посмотрел на жену и погрузился в манящую глубину её глаз. Он чувствовал, как сильно Елена любит его. Он каждой клеткой своего тела ощущал силу, придающую ему крылья и смелость летать над необъятным простором синего моря, в прозрачной высоте голубого неба, под ослепительно ярким солнцем. Как же было упоительно спокойно от этого чувства, светло и радостно на душе.

– Благословен тот день, когда я встретил тебя, – прошептал Набилисон, целуя руки жены.

– Поговори с Самариной, – не отступала она. – Смени гнев на милость. Она твоя сестра. Не томи её своими запретами. Сами умная девушка, у неё свободолюбивая душа. Да, она подвержена сейчас опасному влиянию. Так переломи это! Покажи ей другой путь. Расскажи, что можно достигнуть цели, не нарушая закон. Ты для неё идеал, пример для подражания!

– В ней слишком много пылкости и горячности.

– Вспомни себя в её годы, – с улыбкой сказала Елена. – Сколько ты совершил ошибок?

– Предлагаешь ей путь политика? Не много ли политиков для одной семьи?

– Выйдя замуж, она не будет твоей семьёй.

– Одобрит ли муж этот путь?

– Найди такого, чтобы одобрил.

Набилисон кивнул в ответ, не отрывая рук жены от своих губ и наслаждаясь светлым мгновением счастья.

– Я могу тебя попросить, муж мой любимый?

– О чём, жизнь моя?

– Я хочу увидеть дом, своих родных, – Елена с тоской посмотрела в глаза мужа.

– Хорошо, – через минуту раздумий согласился он. – Я устрою это. Только родных, к сожалению, ты не увидишь. Это невозможно.

– Очень жаль. Отец был бы счастлив увидеть внука. Тогда я покажу Данлару родные места, красоту моей Родины, расскажу о прекрасных людях, населяющих её.

Набилисон улыбался, видя сияющие радостью глаза жены.

– Спасибо, муж мой любимый, – Елена нежно прильнула к его груди. – Я так тебя люблю!

– Моё сердце – твоё. Навсегда. Оно не будет биться, если рядом не будет тебя.

Столько нежности и света было в словах, произнесённых родителями. Столько теплоты и любви дарили они друг другу. Данлар никогда не видел никого более счастливее, чем мать и отец. Никогда больше не ощущал такого тепла как от них. Он прилежно и с упоением хранил в своей памяти ласковые руки матери, укрывающие его одеялом, вкрадчивый голос отца, читающего сказку на ночь. Не было более светлых моментов, чем те, когда родители были рядом, когда держали его на руках. Тоска по счастливым дням, проведённым вместе с ними, всю жизнь томила его сердце.

* * *

Омаран, сладко потягиваясь, вошёл в гостиную. Послеобеденный сон почему-то не принёс в этот раз никакого отдыха. Через ещё полузакрытые глаза он увидел брата, удручённо сидевшего с бокалом терпкой яхны в руках.