Серебро слов

Мою душу, пока еще жИва…
Если нет на земле любви,
То хоть ты яви свою милость!

Прощеное Воскресенье

Пускай меня простит моя семья
За то, что сил все меньше у меня.
Что не могу, как прежде, я мгновенно
Плечо подставить в трудное мгновенье.

Пускай меня простят друзья мои
За то, что суетливо мчатся дни,
Что разговоры суше и короче,
А встречи – рЕдки, как бы между прочим.

Пускай меня простят за все и те,
Кто где-то там, в безмерной высоте.
Я помню вас, по-прежнему люблю…
Простите – со слезами вас молю.

А я… Мне даже некого прощать.
Обидой на обиду отвечать
Грешно и глупо.
Пусть Господь простит,
А я прощаю все и всем.
Аминь.

Два ангела

За плечом – за правым – ангел белый,
Мой хранитель от беды и зла.
Он спасает душу, но не тело,
И при нем не так страшна мне мгла.

Но порой я вижу: ангел черный
Притаился слева…
Страшно с ним.
Он не демон, он не волк, не ворон,
Он – грехов моих тягчайший дым.

Белый ангел шепчет о прощенье,
Кротости, смиренье, доброте…
Черный ангел призывает к мщенью,
Манит возвращением к мечте.

И порою, задохнувшись дымом
Едким, о защите я прошу:
«Ангел Божий, мой хранитель милый,
Даже в мыслях впредь не согрешу.

Защити от всех мирских соблазнов,
Дай вкусить покой и благодать…»
…………………………………….
Только ангел черный мне ни разу
Не позволил это вслух сказать.

Молитва в хрустальном доме

Очищу сердце от глухих скорбей,
Омою душу светлыми слезами,
И так спокойно я прощусь с друзьями,
Как отпускают в небо голубей.

Хрустальный дом сама себе построю,
Сама иконам дивным помолюсь…
Смирясь с судьбой, возрадуюсь покою,
С любой утратой кротко примирюсь…

Звезда – на небе, сон – в ночной тиши,
А явь…
Мне остается лишь молиться…
Звезду в подушки прятать не спеши,
Иначе сон заветный не приснится.

Небывалое

Графу де Ла Фер посвящается

По благородству я истосковалась,
И черта мне в висящей на стене
Любимой шпаге….
Мало тех осталось,
Кто мог бы стать со мной спина к спине.

И все-таки…
Я слышу топот конский,
Ко мне спешат герои снов моих
Которые не ведают притворства,
Которые не предают своих.

Пусть говорят: все это небылицы.
Я точно знаю, кто всегда был прав…
Шуршат романа старого страницы,
Атос, я с Вами, мой прекрасный граф.

И Вы со мной – уже так много лет…
Примите же мой рыцарский обет.

Valse funebre, valse macabre*