Сказки для взрослых

Вот от шампанского я отказалась категорически, попросив заменить его все тем же красным вином, которое пила весь вечер. Во-первых, я эту шипучку не слишком жалую, а во-вторых, устраивать ерш в данном случае было совершенно неуместно, тем более что днем я еще и пиво пила. Тут и на трезвую голову дай бог уследить за событиями.

Управляющий оказался довольно пожилым человеком, ни слова не понимающим ни по-русски, ни по-английски, поэтому содержание его короткого разговора с Исмаилом-беем я не уловила. Поняла только, что речь идет обо мне – пару раз мелькнуло ставшее уже привычным Виктория-ханум. Управляющий только кивал и низко кланялся, а потом чуть ли не рысью куда-то помчался, не иначе, выполнять только что полученные указания. Интересно, что за сюрприз меня ожидает в квартире?

Долго мучиться неизвестностью мне не пришлось. Управляющий вернулся практически мгновенно и на лице его были отчетливые следы нешуточной паники. Он пробормотал несколько опять-таки непонятных турецких фраз, после чего Исмаил-бей резко встал, отшвырнул кресло, что-то прошипел сквозь зубы, но довольно быстро взял себя в руки.

– Виктория-ханум, нам придется прямо сейчас пойти к вам.

– Что-то случилось? – ошарашено спросила я.

– Никогда ничего подобного в этом городе не было, – вместо ответа отчеканил Исмаил-бей. – Алексей-бей, пойдемте с нами, оставьте в покое бумажник, вы сегодня были моим гостем. Прошу вас, Виктория-ханум…

Когда мы подошли к моей квартире, я поняла, что так разозлило всесильного миллионера. Дверь была полуоткрыта и буквально все перевернуто вверх дном, даже обивка на мебели была вспорота. Вечер, начавшийся мелодрамой, оборачивался неслабым боевиком.

Глава пятая. Все к лучшему

Действительно, такое я видела только по телевизору. По квартире, простите за избитое сравнение, словно тайфун прошел. Спальня выглядела не лучше гостиной, в кухне тоже царил полный разгром, только ванная комната не слишком пострадала, наверное, из-за своей спартанской обстановки. Явно что-то искали, но что?

– Придется вызвать полицию, – сказал Исмаил-бей. – Это не шутки.

– Какие уж тут шутки, – вяло отозвалась я. – Похоже, мой замечательный отпуск превратится совсем в другое времяпрепровождение.

– Чепуха! Мы завтра все равно пойдем на яхте. А здесь пусть специалисты разбираются.

– Как скажете.

Больше всего меня угнетала не предстоящая встреча с полицией, а то, что остаток ночи мне предстоит провести в этом хаосе. Точнее, пытаться привести помещение в более или менее пристойный вид. Интересно, кто будет компенсировать убытки? Одна кожаная мебель, порезанная и разодранная, стоит… Ой, лучше даже не думать, сколько она стоит!

– Успокойтесь, Вика, – сказал Алексей, нервно куривший на лестничной площадке. – Ведь не вы же все это устроили, правда? Ну, и не берите в голову. Как, по-вашему, что они могли искать?

Я только плечами пожала. Деньги или драгоценности? Но деньги были при мне, а драгоценностей, как таковых, вообще не было. Бижутерия не в счет, да и ее я взяла с собой в очень ограниченном количестве.

Исмаил-бей тем временем вел какие-то переговоры с управляющим, который только кивал и кланялся, а потом нажал кнопку звонка соседней квартиры. Поздновато, между прочим, для незваных гостей, время-то заполночь. Так что у открывшего, наконец, дверь мужчины вид был совсем не радостный.

– Что случилось? – осведомился он по-английски, но акцент выдавал в нем моего соотечественника.

Вот влип, бедолага!

– Случилось с квартирой вашей соседки, – пояснил Исмаил-бей. – Сейчас приедет полиция, наверняка заинтересуется, что вы видели или слышали.

– Нам понадобится переводчик, – усмехнулся сосед. – Моего словарного запаса не хватит на беседу с полицией.

– Переводчик будет, – уверенно сказал Исмаил-бей. – И очень скоро.

Ну, в этом я не сомневалась. Если он действительно хозяин в этом городишке, то вся полиция станет на уши моментально и заодно из кожи вон вылезет. Ага, вот они, кажется, подъехали. Ну, теперь у нас тут пойдет потеха с переводчиком.

– А я, пожалуй, пойду, – полувопросительно сказал Алексей. – Если что, Исмаил-бей знает, где меня найти.

– Не получится, – вздохнула я. – Вы видели квартиру в, так сказать, первозданном виде, когда заходили за мной перед ужином. С тех пор я все время была с вами, так что вы – мое единственное алиби на данный момент.

– Вы – потерпевшая, зачем вам алиби? – уже раздраженно спросил Алексей.

– Чтобы было! – отрезала я. – Может, по их турецким законам они в первую очередь именно потерпевших в каталажку запрятывают. Чтобы те еще чего-нибудь не потерпели.

– Вы неподражаемы, Вика! Даже в такой ситуации сохраняете чувство юмора.

– Поплакать еще успею, – мрачно пообещала я. – Моё от меня не уйдет.

Полицейских приехало, по-моему, штук десять, причем половина из них сносно говорила по-русски, а для остальных припасли пару переводчиков. Со мной они разделались практически моментально: получили подтверждение того, что с восьми до полуночи я была совсем в другом месте, причем в компании Исмаил-бея. После этого мне предложили собрать личные вещи.

– Зачем? – с ужасом спросила я Исмаил-бея. – Меня отправят в тюрьму?

– Вы отправитесь в новую квартиру, – терпеливо, словно ребенку, объяснил мне Исмаил-бей. – Не можете же вы провести целую ночь в таком разгроме. Да это просто неприлично! Я своих гостей привык принимать по высшему разряду, и уже приказал управляющему все приготовить. Сейчас он принесет вам ключ от лифта.

– От какого лифта? – окончательно обалдела я.

– Квартира на последнем этаже, у нее персональный лифт. Надеюсь, вам понравится.

Я молча отправилась собирать личные вещи. Не оставаться здесь на ночь – уже счастье: одна мысль о том, что мне придется провести ночь в помещении, буквально вывернутом наизнанку, вызывала у меня дурноту. В квартирах с персональным лифтом я еще не жила, но, между прочим, в этом доме я вообще никаких лифтов не заметила. Граждане демократично шлепали пешком до четвертого этажа по лестнице, как бы прилепленной к торцу здания. Это сооружение даже лестничной клеткой нельзя было назвать, потому что она была абсолютно открытой: окна обозначались довольно широкими проемами и все.

Краем уха я прислушивалась к тому, что происходило в гостиной. Там, судя по всему, допрашивали соседа. Реплики его выдавали в нем исконно русского человека: «Знать ничего не знаю, ведать не ведаю, не видел, не слышал, не заметил». Нет, он знал, что квартира обитаема, но свою соседку, то есть меня, сегодня увидел первый раз в жизни.

И очень, оказывается, об этом жалеет, потому что дама с такими стройными и длинными ножками просто воплощает в себе его мечты и грезы. Я машинально опустила глаза вниз: ноги были надежно прикрыты длинным подолом вечернего платья-сарафана, который я надела, чтобы пойти с Алексеем в ресторан. И кто вчера, интересно, изучал меня в бинокль, если не с помощью прибора ночного видения? Карлсон с крыши?

Когда я вышла в гостиную со своими двумя сумками, там как раз происходила интересная процедура снятия отпечатков пальцев: у Алексея и у соседа. Тот полицейский, который у них был за главного, как-то нерешительно посмотрел на меня, а потом перевел взгляд на Исмаил-бея и что-то подобострастно у него спросил. Тот повернулся ко мне:

– Виктория-ханум, вы позволите снять и ваши отпечатки. Никто вас, конечно ни в чем не подозревает, но…

– Но это нужно, чтобы не было лишних неопознанных отпечатков, – подхватила я. – Позволю, конечно, тем более что за прошедшие сутки и тут перетрогала все, что можно, и даже то, что трогать не рекомендуется.

– Например? – с детским любопытством спросил Исмаил-бей.

– Например, кондиционер. Работает себе и работает, зачем его трогать? Но мне было интересно…

Молоденький полицейский моментально «откатал» мои пальчики и даже дал специальную салфетку, чтобы стереть с них краску. Ну вот, теперь попаду в турецкий каталог. Хорошо хоть фото в фас и профиль не сделали.

– Мы можем идти, Виктория-ханум, – сказал Исмаил-бей. – Вы тут больше не нужны, я – тем более.

По общей лестнице мы спустились на первый этаж, а потом какими-то хитрыми переходами прошли в небольшой дворик. Среди цветов была калитка, а за ней угадывалась близость моря. Ну, и дальше что?

Дальше была совершенно неприметная дверь в стене, которую Исмаил-бей открыл небольшим плоским ключом. Точнее, вставил этот ключ в какое-то отверстие, после чего дверь бесшумно уехала в сторону, а за ней оказалась кабина лифта. Вполне комфортабельная: с зеркалом и даже банкеткой для отдыха. Только кнопок на панельке было всего три: зеленая, синяя и красная.

– Зеленая – вниз, – прочитал мои мысли Исмаил-бей, – синяя – вверх, а красная – для вызова охраны, если что-то случится.

И мы вознеслись с помощью синей кнопки. Когда лифт остановился, дверь снова отъехала и я шагнула… Нет нормальными словами описать это помещение просто невозможно, рядом с ним мерк любой современный гостиничный люкс, даже те, которые я видела в кино. Справедливости ради следует сказать, что в реальной жизни мне такое видеть не приходилось никогда и нигде. Даже во сне не мерещилось.

И это была только гостиная! А ведь была еще спальня: как у голливудской кинозвезды: с круглой кроватью и пологом, была еще совершенно уж непотребно-роскошная ванная, даже не ванная, а мини-бассейн с десятками кнопок и рукояток, со шкафчиками, битком набитыми всякими бутылочками и баночками. Правда, купальная роскошь вызвала у меня грустную мысль, что до конца отдыха мне придется довольствоваться умывальником и биде, с ними я, по крайней мере, была знакома практически, а не теоретически.

– Вон там небольшая кухонька, – прервал мои размышления Исмаил-бей, – но вам совершенно необязательно утруждать себя готовкой. Позвоните по внутреннему телефону на мою кухню, закажите, что угодно, вам тут же доставят.