Любовник в отставке

– А почему вы не заявили в милицию об этом? – уточнила Лариса.

– Как же можно, Ариф же нам не чужой!

– А где сейчас паспорт Рауфа, вы не знаете?

– У Арифа, – спокойно ответила Назакят. – Да он не сделает ничего плохого, вернется и отдаст… Просто мне не понравилось, что он без ведома Рауфа так сделал.

– А когда это было? Когда Ариф взял паспорт Рауфа?

– Давно уже, месяца три назад, – подумав, ответила Амирбекова.

– А заявление о пропаже мужа вы к тому времени уже написали?

– Нет, – покачала она головой. – Я думала, что он вернется.

– Хорошо, давайте еще поговорим об Арифе, – сказала Лариса. Она была знакома с подробностями исчезновения Рауфа из заявления Назакят, которое ей показал Карташов. – Чем он вообще занимался? Чем на жизнь зарабатывал?

– Ой, он нигде не работал. Безответственный, к тому же тяжелого характера человек. Ему только на русской жениться. Уж извините меня, пожалуйста. Он ведь бакинец, а у них там в столице большинство такие бездельники. Даже женщины пьют, курят, сидят в барах…

– А как к нему относился сам Рауф?

– Он жалел его. Ариф только кажется таким сильным, а на самом деле он, наверное, и не может работать. Муж пытался устроить его куда-нибудь. Сначала поваром в шашлычную – ушел, не понравилось… Потом работал барменом. И оттуда ушел через два месяца. Говорил, надоело. А Рауф, между прочим, кормил и поил его. Мы, слава богу, не нуждаемся: мясо свое, сад, огород небольшой. Так что покушать есть всегда. А Ариф чувствовал себя здесь настоящим хозяином. Как падишах жил на всем готовом. Еще и деньги брал у Рауфа. И никогда не отдавал.

– А что же он вообще делал?

– Целыми днями рисовал или занимался на турнике во дворе с моим младшим братом. Ариф больше рисует всяких там воров, тюремщиков, даже стихи такие сочиняет для песен. Но вот эти картины Рауф решил повесить. Пускай, говорит, хоть дом украшают, а то от Арифа проку в хозяйстве никакого. – Наза указательным пальцем показала на полотна и принялась рассказывать о картинах.

Она совершенно отвлеклась от цели визита Ларисы, и Котова снова подумала, что Назакят совершенно не волнует, в принципе, судьба пропавшего мужа. Но по-прежнему не задавала уточняющих вопросов, поддакивая и кивая головой в такт мерно льющейся речи хозяйки, которая все больше и больше напоминала рассказ экскурсовода. Попутно Лариса удовлетворенно отметила про себя, что теперь ей не придется ходить по художественным салонам, выясняя, кто такой Ариф Гусейнов и на самом ли деле он художник.

– …Вот «Портрет мусульманки». На самом деле это я. Видите, как похоже? Он вообще-то талантливый… Тем более что он по памяти рисовал. Я позировать отказалась, вернее, Рауф запретил. У нас ведь запрещено рисовать людей. Но Ариф законы не соблюдает, безбожник, одним словом…

– А вы?

– Мы… – вздохнула Назакят. – Мы уже давно здесь живем, Рауф с русскими дружит. Где уж тут Коран чтить? Вот и повесил картины. Вам нравится?

– Действительно хорошо, – согласилась Лариса, еще раз отметив, что у Арифа есть талант, если он сумел разглядеть неброскую красоту этой смуглянки и передать ее на полотне по памяти, причем в необычном ракурсе, на фоне возвышавшейся, как призрак, мечети.

– А вот «Восточная мадонна», а это «Дорога к Аллаху». Я поначалу не понимала, что здесь нарисовано – какие-то мелкие картинки. Но Ариф мне объяснил: он так показал, что только через большие трудности и лишения человек может достигнуть бога. А ведь и правда красиво?

Лариса вежливо согласилась. А Назакят увлеклась своей ролью экскурсовода и перешла к следующему полотну. И тут Котова решила прервать ее, вернув к интересующим ее деталям.

– Извините, а почему Ариф пользовался паспортом Рауфа?

– А у него своего нет, – очень просто ответила Назакят, как будто это было вполне нормальным явлением.

– Как нет?

– Он его потерял. А в милицию идти не хочет. Он вообще ментов ненавидит.

– Почему?

– Я толком не знаю. Но у Арифа в Баку были друзья блатные. Он дружил с ворами, с теми, кто с наркотиками связан. Я удивляюсь, как он сам не попал в тюрьму.

– А что, была такая опасность? – заинтересовалась Лариса.

– Нет, я толком не знаю, не могу сказать… Но коли друзья такие, то и до беды недалеко.

Что ж, вроде бы во всех словах Назы не замечалось никакого несоответствия. Ответы ее были логичными и, как показалось Ларисе, искренними. Вела себя Назакят спокойно, невозмутимо, рассказывала о муже и его брате охотно… Но почему же она так спокойно реагирует на исчезновение мужа? Почему не спрашивает в волнении у Ларисы, что уже сделано в этом направлении и нет ли новостей о муже? Почему не уточняет, чем Лариса занимается вообще? То, что женщину не интересует последнее, еще можно списать на восточный менталитет, но вопросы насчет мужа в первую очередь должна задать любая нормальная жена, тем более такая зависимая от него, как азербайджанка Наза.

Лариса очень долго и внимательно слушала Назу, пытаясь понять ее характер. И наконец решила перейти к прямым вопросам.

– Наза, если вы так уверены, что Рауф вернется, почему вы тогда заявили в милицию о его исчезновении?

Назакят опустила глаза. Наступила пауза, и Лариса поняла, что сейчас услышит что-то более интересное, чем то, что она слышала до сих пор.

– Понимаете… – тихо заговорила Амирбекова, – я не знаю, что вы там расследуете, понимаю только, что это как-то связано с Рауфом. И сразу хочу вам сказать – если вы занимаетесь его поисками, то не тратьте время. Я знаю, что он вернется. Он не первый раз исчезает из дома. А написала я заявление только потому, что стала подозревать его в измене. Я думала, что он живет с другой женщиной.

– Почему вы так подумали?

– Он хмурый был последнее время, со мной мало разговаривал, все думал о чем-то, вот мне и показалось… Я видела, что он озабочен чем-то. Он часто уезжал по делам, и я не возражала против этого, потому что он всегда возвращался и привозил деньги, продукты, подарки. Мне не на что было пожаловаться. И вот это все прекратилось. Он стал кричать, раздражаться, денег стало меньше. И я написала это заявление, чтобы удостовериться, ходит он к другой женщине или нет. Если бы милиция нашла его там, я бы уж точно об этом узнала, и мне было бы чем пристыдить его, а также нашей родне.

– А что, Рауф склонен к загулам на стороне?

Назакят вздохнула.

– Понимаете, у нас принято, что мужчина может себе позволить, скажем так, развлечься. Мы привыкли терпеть и прощать наших мужей. Супруг для нас не как для вас, русских, вроде друга. Он – хозяин! Но… Все прощается до тех пор, пока не угрожает семье. А Рауф очень изменился, и я стала бояться, что он уйдет. Хотя я понимаю, что он не такой человек, как, например, Ариф. Для того вообще не существует таких понятий, как семья. Он и в бога не верит, и вообще человек…

Назакят не закончила фразу, потому что в это время где-то в прихожей зазвонил телефон. Хозяйка дома напряженно прислушалась, встала и вышла из комнаты. Лариса слышала, как она сказала «алло». Затем последовала фраза: «Я его жена», после чего наступила долгая пауза.

– Не верю! – неожиданно сказала Назакят, и снова наступило молчание. – Это не он! Он не мог умереть!

Назакят положила трубку и вдруг разразилась потоком слов и рыданий. Она выкрикивала то ли ругательства, то ли проклятия на азербайджанском языке и начала биться в истерике. Со двора прибежал брат, привлеченный криками сестры. Лариса тоже поспешила в прихожую.

Минут через двадцать убитую горем женщину совместными усилиями Ларисы и молодого азербайджанца привели наконец в относительно нормальное состояние. Она откинулась на спинку кресла и устремила взгляд прямо перед собой.

– Рауф умер, – произнесла она наконец по-русски. – Звонили из милиции.

– Как умер? – вырвалось у Ларисы.

– Они сказали, что нашли труп моего мужа.

Наза снова взялась за телефонную трубку, набрала номер и заговорила по-азербайджански. По всей видимости, она оповещала родственников о случившемся горе. Несчастная вдова была подавлена после истерики, сил бурно выражать эмоции у нее уже не было, и она только тихо плакала, временами смахивая слезу платком. После того как телефонный разговор был окончен, Наза уставилась перед собой в одну точку.

– Зачем я подавала в розыск? Я же просто так сделала это, чтобы ему было стыдно! Аллах покарал меня! – начала она бормотать спустя некоторое время.

– Успокойся, Наза, ты правильно сделала, что обратилась в милицию, – принялся успокаивать ее брат.

– Где его нашли? – тем временем спросила Лариса.