Гвоздь программы (сборник)

Тот, из-за которого его жизнь превратилась в ад, должен был стать его жертвой.

– Как тебе нравится быть «заказанным»? – усмехнулся он, смотря на фотографию.

Он забыл, как улыбаются. Его лицо пугало окружающих – люди шарахались, встречая взгляд его серых глаз.

– Завтра, – прошептал он.

«Завтра», – ответили ему эхом стены подвала.

Из угла выполз огромный паук, которого он купил в зоомагазине. Временами ему начинало казаться, что он почти привязался к нему, забыв, зачем он когда-то приобрел этого мохнатого урода.

Но сейчас он взглянул на него, и ему почудилось, что из-под панциря мигнули хорошо знакомые ему маленькие глаза.

– Урод, – пробормотал он.

Протянув руку, он взял паука и поднес его к свету. Лапки паука задергались, он попытался спрятаться, но рука спокойно сжала это трепещущее тело, и паука не стало.

– Завтра, – проговорил человек с холодными серыми глазами.

* * *

По дороге я опять вспомнила про Пенса и решила нанести визит.

Вот такая я ужасная особа! Человек прячется от меня в кокон собственных несчастий, а я пытаюсь растормошить его, вытащив оттуда, дабы показать ему, что все совсем не так уж плохо, как ему в данный момент мерещится.

Пенс жил в четырехэтажном доме, очень уютном и симпатичном. Я поздоровалась с соседкой Пенса, которая сразу налетела на меня со странными рассказами о том, что «Сережка опять куда-то вляпался».

– Представь себе, Сашенька, сегодня его тут пара каких-то отъявленных мерзавцев дожидалась, а потом в воздухе гарью пахло… Будто бумагу жгли.

Тетя Люся выкладывала мне все это торопливо, боясь, что я убегу. Или убежит ее трехлетний внук, которого она держала за руку, периодически прикрикивая на него:

– Витька, сидеть!

Витька сидеть отказывался и орал.

– А он дома? – спросила я.

– Сейчас? – прокричала мне в ответ тетя Люся. – Конечно. С какими-то бандитами пришел. Рожи у них, Саш, хуже не бывает. Да заткнись ты, паршивец, у меня глаза на лоб от твоего крика вылезут. Ты лучше не ходи туда, Сашенька. Я вообще думаю, может, милицию позвать? Галя жалуется, что Сережка сам не свой последнее время.

Галей звали Пенсову мать.

Витька выдал очередную порцию «благого мата», который я перекричать была не в состоянии. Поэтому я махнула рукой и пообещала тете Люсе ни в какие истории не вляпываться, а если пришедшие с Пенсом люди действительно покажутся мне бандитами, я немедленно спущусь и мы вдвоем вызовем милицию.

Хотя, на месте милиции, я бы уже давно приехала, поскольку плач неразумного дитяти стал напоминать пожарную сирену.

Поднявшись, я позвонила в Пенсову дверь и услышала осторожные шаги.

– Кто там? – спросил Пенс, выглядывая в открывшуюся щелочку, ненадежно охраняемую цепочкой.

– Это я, юная леди Годива на белоснежном коне. Открывай, Пенс.

– Сейчас, – вздохнул он и уже начал было открывать, но передумал и спросил с надеждой: – А может, ты попозже зайдешь?

– А может, я вообще к тебе больше не приду, потому что меня немного напрягает, когда мне каждый день указывают на дверь?

– Я не один, – прошептал Пенс, пряча глаза.

– Разврат меня не смущает, – отпарировала я. – Матримониальных планов в отношении тебя у меня тоже нет, не надейся. Поэтому открой дверь, или я ее выломаю с милицией.

Он тяжело вздохнул и открыл дверь.

В нос ударил запах дешевого спиртного.

– О черт! Ты что тут, «арпачаем» решил развлечься? – простонала я.

Он грустно помотал головой, отрицая свою причастность к потреблению гнусного напитка.

Воздух был так насыщен парами алкоголя и табаком, что я возмечтала о противогазе.

– Пенс, что здесь происходит? – спросила я, делая шаг в сторону кухни.

Он попытался преградить мне дорогу, но было уже поздно. Я отодвинула его и оказалась лицом к лицу с двумя пьяными особями мужеского пола омерзительной внешности.

– Да уж, – вздохнула я, разглядывая двух представителей человечества, явно не обремененных муками совести и размышлениями о смысле бытия. – Права была тетя Люся… Что-то очень они на бандитов похожи, с чего бы это, а, Пенс?

* * *

Сначала они на меня отреагировали довольно вяло – по принципу «рыба не мясо, баба не человек». Один, с жалким подобием кудрявой шевелюрки над узеньким лбом, окинул меня похотливым взглядом и хохотнул.

– Что, Серега, подружка твоя? – поинтересовался он, заговорщицки подмигнув.

Я подавила в себе острое желание разбить о его голову тарелку и уселась на табуретку.

«Спокойно, Александрина, не лезь в бутылку, – сказала я себе. – Сначала прикинем ситуацию, а потом решим, какую маску сегодня надеть».

Пенс пробормотал, что я его сестра, что было недалеко от истины, и тогда пара кретинов решила меня поразить в самое сердце. Через пять минут я уже знала, что один, весь в черном, с загадочным лицом, косит под вора в законе, а второй, с шевелюркой и хитрыми глазами, пытается произвести на Пенса впечатление умного человека со связями в ФСБ, что ему плохо удается. Пенс сидел абсолютно растерянный и тревожно вращал глазами.

Еще через пять минут я поняла из их бессвязных речей, что Пенса кто-то вроде собирается убить и они согласны взяться за устранение этого страшного человека за двадцать пять кусков.

– Иначе, Серега, нельзя… – Черный «принц» говорил доверительно и авторитетно. – Если они с Толстого денег не возьмут, пришьют тебя. Тем более ты на себя все долги переписал. Так что доставай деньги, плати нам – мы все твои проблемы разрешим.

Я сразу засомневалась, что у них это получится. Глядя на них, у меня создалось впечатление, что их жизнь полна самых навороченных проблем, и это они должны заплатить нам, чтобы мы помогли их решить. Одной из несомненных проблем была их глупость.

Но Пенс что-то не спешил выкинуть их вон, а доверчиво слушал и кивал.

– У меня нет таких денег, – растерянно пробормотал он.

– Достань, Серега, – прогундосил черный, – мы ж добра тебе хотим…