Барышня-воровка (сборник)

Соня понимала, что находится в одном шаге от провала. Стоит ей хоть раз ляпнуть что-то невпопад, и пиши пропало. В лучшем случае ее примут за дурочку.

– Нам сообщил один из пациентов наркологической клиники, где Иннокентий тоже собирал материал для статьи.

– Как его звали?

– Сережа.

– Был у меня такой кореш. А он что, сейчас лечится?

– Да.

– И слава богу! Вы не представляете, какая это страшная штука – наркотики!

Вернулась Мария. Она принесла на подносе три тарелки с жидким супчиком, в котором, кроме нескольких картошинок и пары листочков зелени, ничего не было. Все это чрезвычайно растрогало Соню. Она прониклась к этим людям трепетной любовью и чуть не прослезилась.

– А вы бросили иглу ради любви к Марии, да? – спросила Соня, протягивая руку к тарелке с нарезным батоном.

– Как ни странно, все началось по-другому. Я тогда встречался с одной страшной женщиной, которая в обмен на ночи со мной снабжала меня деньгами на наркотики.

– И где сейчас эта женщина?

– Ее убили. Как это ни грустно, ее убили. Я осознал, что должен попросить у нее прощения и принести ей благодарность, только тогда, когда уже слез с иглы, когда нашел Марию.

Алексей нежно обнял жену, поцеловал ее в лоб.

– Самая любимая! – прошептал он. – Жизнь отдам! Нежная моя! Лапочка!

Слеза таки выступила на левом глазу Софьи. Приходкин тоже плакал. И глаза Марии блестели от счастья.

– Я стал философом, когда слез с иглы, – продолжал Приходкин свою исповедь. – Понимаете, я слез с иглы, потому что терпеть не мог Нину! Я ненавидел ее! И я твердо решил: чем так унижаться, брошу-ка я наркотики! И добровольно сдался в клинику. А там работала медсестра. Мария.

Приходкин поцеловал жену в щечку.

– Ангел мой! Самая святая на свете! Жизнь моя!

Слеза выступила теперь на правом глазу Софьи.

– И мы полюбили друг друга! – воскликнул Приходкин, крепко стискивая жену в объятиях.

Софья, как девушка чуткая, уже вовсю хлюпала носом. Все остальные испытывали не менее бурные чувства.

– Мария помогала мне бороться за жизнь. И я рассказывал ей о Нине. И Мария сказала мне, что я должен непременно поблагодарить ее за то счастье, которое смог обрести в своей жизни только благодаря ей. Смотрите, как удивительно устроен мир! Я думал, что Нина – кара, ниспосланная мне богом, а оказалось, это была награда! Ведь наркотики не могут сравниться с великой искренней любовью! Никак! И теперь я не пытаюсь сетовать на судьбу, так как понимаю, что никогда не могу знать истинного значения тех сюрпризов, которые она мне преподносит… Но вот, когда я решил отблагодарить Нину, оказалось, что какой-то негодяй ее убил!

Соня слушала его, изумленно затаив дыхание.

– Люди не могут видеть разумность и гармонию этого мира! – взахлеб продолжал Алексей. – Они не видят, что все есть добро, и все есть радость, и все есть красота и вдохновение, а потому держат друг на друга зло. Я понял, о чем толковали святые, чему учил Христос…

«Какой все-таки контраст в мировоззрении со вчерашним! – думала Соня, а у самой аж дух захватывало. – Вот оно какое, просветленье-то!»

– Если бы я мог объяснить этим несчастным убийцам все то, что вижу я! – восклицал, воздевая руки, Приходкин.

– Я напишу статью! – пообещала Соня. – Я напишу статью, чего бы мне это ни стоило!

– Сделайте это! Донесите до людей правду о любви и наркотиках!

– Обязательно! Обязательно!

Соня покидала дом Приходкиных, безудержно рыдая. Ей рыдали вслед. Бесилась Бяка.

И долго еще не могла успокоиться Софья Невзорова. И не только потому, что была искренне тронута историей четы Приходкиных, но и потому, что с того момента, как она принялась за расследование, последнее не сдвинулось ни на йоту, ибо поверить в причастность только что виденных ею людей к убийству было практически невозможно. Тем более Мария все знала о прошлом своего будущего мужа. Значит, Нине не было никакого смысла шантажировать Приходкина.

* * *

Первым дело Соня решила навестить своего клиента, поделиться переполнившими ее душу чувствами, а также обсудить дальнейшую стратегию расследования. Оставался непроверенным всего один подозреваемый, и Соню терзали смутные сомнения, что это такой же тупиковый ход, как и все остальные.

Светлинский был зол и мрачен. Он отвел Софью в гостиную. А там уже попивал чаек Цереберов. Кроме майора, в гостиной присутствовали еще двое. Парень и девушка. Судя по их неприязненным взглядам, бросаемым время от времени в сторону Цереберова, к милиции они никакого отношения не имели.

– А вот и вы, девушка! – воскликнул он. – Может, вы прольете свет на тайну, почему Светлинский не брал с собой бухать жену? А то оч-чень подозрительно!

Часы на стене показывали двадцать три минуты четвертого.

– Я не понимаю, о чем вы, – сухо ответила Соня. После Приходкиных ей действительно начало казаться, что все люди вокруг добрые и чуть ли не святые.

– Ну как же! – пафосно усмехнулся Цереберов. – А тут вот до нас такая весть дошла интересная. Один очень солидный человек, сотрудник рекламной компании, занимающий там достаточно крупный пост, заходил к нам в милицию жаловаться. Вроде как двое наших работников оскорбили его. Один из работников – женщина. И описание очень подозрительно совпадает с вашим.

– Не знаю, о чем вы.

– Но это еще не самое интересное! Самое интересное – то, что работает этот человек в той же компании, где работала Нина Светлинская.

– Ну вот и проверяйте его, – огрызнулась Соня. – Я к этому отношения не имею.

– Знаю-знаю! – плотоядно ухмыльнулся Цереберов. – Доказательств у меня пока нет. Никаких. Знать бы, кто этот второй самозванец! Судя по всему – не Владимир Светлинский.

– Почему вы мне это все говорите? – строго спросила Софья.

– Да потому, что не туда вы лезете, девушка!

– Я никуда не лезу. Я, кстати, тоже могу заявить в милицию по поводу оскорбления личности, так как подвергаюсь с вашей стороны нелепым нападкам, а сама остаюсь в полном неведении.

– Ухожу-ухожу! – Цереберов поднялся с дивана. – Но учтите: я все равно докопаюсь до правды! Я узнаю, почему этот молодой человек жену с собой бухать не приглашал! Все это оч-чень подозрительно.

Двадцать восемь минут четвертого. Майор направляется к выходу. Светлинский идет его провожать.

Когда он вернулся, к нему обратился находившийся в гостях молодой человек:

– Я вообще не понимаю, Володя, зачем ты его еще и чаем угощал?

– А ты попробуй не угости, когда он так настаивает! Кстати, познакомьтесь! Софья, это мой приятель Анатолий и его жена, Алина. Когда-то мы все учились в одном классе.