Хит сезона (сборник)

– Темный… – неуверенно произнес Рома. – Кажется, черный.

– Эх ты! «Кажется»! – передразнила я мальчишку, который опять-таки покраснел. – Ну а ты что скажешь?

Я посмотрела на Виктора.

– Какие волосы у Митрофанова-Салько, который приходил к нам в редакцию?

– Куда? – тут же переспросил Ромка, но я только отмахнулась от него рукой.

– Брюнет! – сказал Виктор твердо, еще бы не твердо – бывший афганский разведчик!

– Конечно, брюнет! – воскликнула я. – А на снимке что?

Мы все втроем уставились на изображение на стене. На негативе голова мужчины была темной!

– Я не понял, – сказал Рома. – Ну и что?

– Не-га-тив! – по слогам сказала я ему. – У брюнета волосы были бы здесь светлыми!

– Так, значит, тогда это не Салько! – сделал вывод Рома.

– Гениально! – оценила я. – Но вопрос в том – кто же это тогда?

Я толкнула Виктора в бок.

– Спорим, не угадаешь, – сказала я, – какого цвета у него волосы.

– Блондин, – сказал Виктор. – Светло-желтый. Как пшеница.

– Рыжий! – воскликнула я и подставила ему руку. – Спорим? Шампанское на всех!

Виктор молча шлепнул меня по руке – поспорили! Я была уверена, что шампанское купит Виктор.

– Осталось только отпечатать, и узнаем, кто из нас прав, – сказала я. – Давай, Витя, распечатай этот негативчик. И еще одна к тебе просьба…

Виктор посмотрел на меня вопросительно.

– Раз уж это не жена Салько, узнай, что там с его женой. Тебя учить не надо, как я поняла, профессию свою не забыл, надеюсь? А, взвод разведки?

Виктор промолчал, но мне показалось, он недоволен, что я в присутствии посторонних говорю о том, что он доверил только мне одной.

– И еще, попроси Кряжимского зайти в морг, пусть посмотрит на убиенного дядю Васю, на лицо пусть взглянет, прикинет, много ли он пил? Не могло ли убийство в театре быть обычной пьяной дракой? И еще мне сказали, что он дружил с Арнольдом Салько, может быть, ему удастся поговорить с кем-то, кто хорошо знал этого дядю Васю.

Виктор кивнул головой – понял, мол, сделаю.

– И выясни, пожалуйста, что там с Маринкой? – попросила я, видя, что он собирается идти. – Связь будешь держать с ним… – Я показала пальцем на Ромку. – Он будет сидеть на телефоне.

Виктор вопросительно посмотрел на меня.

– Да, да, знаю, что меня объявили в розыск! – воскликнула я. – Но не могу же я сидеть здесь сутками! Я с ума так сойду!.. Да не волнуйся ты, не полезу я на рожон…

Выпроводив Виктора, я повернулась к Ромке и сказала:

– Ну, давай показывай, где тут у твоей мамы хранится косметика…

Мне тоже пора было загримироваться. Но, уж конечно, не под Мефистофеля, к внешности которого у меня теперь было стойкое отвращение.

Глава 4

Я сидела перед зеркалом и занималась тем, что уродовала свое лицо косметикой до полной неузнаваемости. Ромка стоял рядом и смотрел на меня с ужасом. Для него, наверное, было открытием, что женщины могут менять внешность. Прямо на глазах у мужчин.

– Рот закрой, котенок! – сказала я ему. – Лучше сделай еще одно одолжение. Возьми у меня в сумке сто долларов и сбегай купи мне, пожалуйста, джинсы. На твой вкус, я тебе доверяю.

Ромка обрадовался и тут же исчез, а я продолжила свои гримерные эксперименты, чувствуя себя варваром, малярной кистью уродующим полотно мастера.

Когда я открыла дверь на его звонок, он просто остолбенел от смущения. Он меня явно не узнавал, и это меня очень радовало. Осталось только спрятать мои длинные ноги в джинсы – и на оперативный простор!

– Так, Ромик! – заявила я ему. – Теперь ты остаешься здесь дежурить. Хватит мне дома сидеть. Я даже позвонить отсюда не могу, чтобы не засветиться.

– Почему? – спросил он.

– Потому, что люди, которым я собираюсь звонить, – объяснила я, – обязательно начнут вычислять номер телефона, с которого я звоню. А делают они это в течение двух-трех минут. Так что стоит позвонить – и в скором времени жди гостей! А я к их приему еще не готова. Все, привет! А теперь – пожелай-ка мне удачи!

– Удачи… – пробормотал он, смутившись.

– Эх ты! – воскликнула я. – Женщину на прощание целовать нужно!

И я чмокнула его в щеку, чем смутила окончательно. Он даже, кажется, рад был, что я ушла.

Не могу сказать, чтобы у меня была четкая цель.

Я в самом деле собиралась позвонить одному из генералов: либо Свиридову, в городское управление милиции, либо Синицкому, в областное управление ФСБ. И к тому, и к другому мне уже приходилось обращаться, профессия журналиста открывает немалые возможности для общения с людьми, занимающими большие должности. А кроме того, мне уже доводилось попадать в весьма сложные, с правовой точки зрения, ситуации. Сложные – для меня. Я всегда ввязывалась в эти истории исключительно по собственной инициативе и тем сильно раздражала обоих генералов – и начальника горуправления МВД Свиридова, и начальника тарасовского управления Федеральной службы безопасности Синицкого.

Я долго выбирала, кому из них позвонить, но так никому и не позвонила. Смутное решение зрело у меня в голове. Сформулировать его я еще не могла, но по крайней мере я уже точно знала, что перед разговором с ними мне необходимо понять, что произошло в театре. Нужно дождаться Кряжимского.

А раз так, то пора возвращаться к Роме. Вот удача, так удача, знакомство с этим мальчишкой! Мне он очень нравится. Именно такого сына я и хотела бы, если бы имела возможность выбирать…

Нет, хватит об этом!

Когда я пришла домой к Роме, меня там уже ждал Виктор.

Я сразу же заставила его отчитываться. Но Виктора нашего разговорить – это легче до Венеры долететь!

Он молча протянул мне лист бумаги, исписанный знакомыми каракулями Сергея Ивановича Кряжимского.

– Ну и что это? – спросила я, беря у него листок.

– Досье, – пожал он плечами.