Барышня-воровка (сборник)

«Как Цербер!» – с ужасом подумала Соня.

– Вот скажите, – он снова перевел взор на Светлинского. – Скажите мне, пожалуйста. Вы действительно рассчитываете на то, что эта девушка поможет вам отмазаться от тюремной решетки, или желаете поступить с ней так же, как со своей женой?

– Что? На что вы намекаете!

– Я намекаю на то, что, возможно, вы – маньяк!

– Ну уж позвольте!

– Заманиваете несчастных женщин к себе в сети, а потом… Чик – и готово! А что, по теории вероятности такое вполне может быть! А мне так хочется звездочку подполковника получить…

– У нас сугубо деловые отношения, – надула губки Соня.

– Никакой любви! – усмехнулся Цереберов. – Сделал дело – гуляй смело! Так у вас? А что? По-моему, очень даже удобно… Тем более в наш век…

Софья покраснела, потом побагровела от ярости. Спутники Цереберова угрюмо рассматривали что-то в своих чашках.

– И тут ведь дело не только в теории вероятностей! – увлеченно продолжал майор. – Стоит мне только глянуть на ваше, девушка, декольте, как мне тут же в соответствии со всеми правилами дедукции приходит в голову одна замечательная мысль. Сейчас я поясню. Когда между людьми деловые отношения, будет ли девушка с утра пораньше надевать декольте, когда к ней приходит клиент?

Сыщица прикусила губу от досады.

– Бухать-то он с собой вас хоть берет? А то оч-чень подозрительно получается!

Десять минут десятого.

– И еще один момент! – поднял палец Цереберов. – Если бы у вас были обычные отношения, как это бывает между мужчиной и женщиной, вы, конечно, имеете право наряжаться. Но вот с утра пораньше, по идее, вы должны иметь очень уставший и потрепанный вид. А тут… тут, знаете ли, попахивает грубыми извращениями! Быть может, вы – маньяки-сообщники!

– Я не позволю так оскорбительно… – начала было Соня, но голос ее предательски задрожал.

– Какие эмоции! Какие бурные эмоции! – радостно воскликнул Цереберов и захлопал в ладоши. – А вы, я слышал, бывшая актриса и привыкли к грому аплодисментов. Аплодисменты будут! Обещаю вам!

Он с садистской улыбкой наблюдал за дрожащей от гнева и обиды Софьей Невзоровой. Человек в спортивной куртке выудил что-то из чая и стал внимательно рассматривать.

– Вы… Вы… – задыхаясь, пыталась выразить свое негодование Соня, но у нее не получалось.

Цереберов допил чай и поставил чашку на стол.

– Хватит в чае ковыряться! – гаркнул он на своих «сообщников». – Сегодня мы тут все равно ничего больше не выловим! Но за этой парой стоит проследить!

Майор обратился к Соне:

– Вы нас проводите?

– Да у меня муж – сотрудник милиции! Олег Рыбак! – в отчаянии выкрикнула Соня и сама удивилась тому, что сказала.

Цереберов только усмехнулся.

– Поставь чашку на место! – цыкнул он на молодого человека в форме сержанта. – Пойдем!

Вся троица потянулась к выходу. Соня все-таки отправилась их проводить.

– Не забывайте о нас! – сказал Цереберов уже в дверях. – Кстати, девушка, бухать-то он с собой вас берет? А то оч-чень подозрительно!

Он вытянул перед собой руку и глянул на часы.

– Пятнадцать минут десятого, – покачал головой майор. – Что-то я припозднился… Давайте скорее отсюда! Дел полным-полно!

Дверь за непрошеными гостями затворилась. Соня вернулась к Светлинскому.

– Ну как вам Цереберов? – усмехнулся Владимир.

– Мразь! – только и нашлась Софья.

– Угу. Чрезвычайно въедливый тип!

– Это еще мягко сказано!

– Вы сегодня намерены продолжать расследование?

– Еще как намерена! Я уж постараюсь поставить этого хомяка на место! Обломается ему его звездочка!

Владимир слабо улыбнулся.

– Послушайте, эта Надежда Любовьевна Верящая… По-вашему, какой наилучший способ можно выбрать, чтобы подступиться к ней? На какие кнопки ее психики можно нажать, чтобы она начала выдавать информацию, способную навести меня на размышления?

– Даже не знаю. Надя – человек бывалый… Ее мало чем проймешь… – почему-то Владимир при этих словах чрезвычайно смутился.

– Это как понять – бывалый?

– Неважно, я просто не то слово подобрал… Знаю! Знаю!

Соня вскинула брови.

– Суеверная она до ужаса! А точнее, верующая! В церковь постоянно ходит грехи отмаливать. Больше всего на свете боится угодить после смерти в ад.

– Это какие ж у нее грехи? – удивилась Соня. – Чтобы вот так сразу – раз – и в ад!

Светлинский отчего-то снова смутился.

– Да так… Мелкие всякие там прегрешения…

– Э-э-э… Вы что-то темните! Ну-ка, выкладывайте начистоту. За мелкие прегрешения сразу в ад не отправляют!

– Это как сказать… А если они имеют свойство накапливаться? Там ведь ангелы вроде как на весах все взвешивают.

– Не темните! Какой смертный грех у нее за душой?

– Понимаете, красивая она очень. Влюбляются мужики в нее, а она надежду им дает. Имя у нее такое. Надежда! Не может она страдающему по ней сердцу отказать! А полюбить никого тоже не может. Меня вот только полюбила…