Одного поля ягодки (сборник)

Женщина на пороге производила впечатление человека, уже давно разочаровавшегося в человечестве в целом и ожидающего теперь подвоха со стороны отдельных его представителей. Она смотрела на меня востренькими глазками и напускала на себя вид, какой, по ее мнению, должен быть у «антеллигентного» человека. То есть при совершенно злом и неодобрительном взгляде хранила на устах жалкое подобие приветливой улыбки, которая казалась мне безумной.

Ее жиденькие белесые волосы были кокетливо уложены, и еще она была очень маленькая. Может быть, она была потомком эльфов, ужасно озлобившихся на весь род людской за то, что те выгнали их из родимого леса? Во всяком случае, когда она откинула назад волосы, я увидела ее уши, и мне, честное слово, показалось, что они у нее – остроконечные! Ну не совсем такие, как у классических эльфов, но ведь она была плодом греха эльфа и полногрудой представительницы человеческой расы!

– А вы ее мать? – поинтересовалась я.

Она осмотрела меня с ног до головы, храня во взоре ледяную подозрительность, – чего это я так интересуюсь ее личной жизнью? А мне хотелось представить себе Марину. Нет, я слышала, что даже у лилипутов рождаются высокие дети. Но насколько это распространяется на «эльфийских потомков» – я не знала.

– Ну, предположим, – наконец решилась моя собеседница. – А почему вы этим интересуетесь? Вы-то кто такая?

Если бы не стервозно-визгливые нотки, вопрос был бы задан поистине с королевским достоинством!

– Понимаете, я ищу одну Маринину подругу.

– Ну так и ищите, – разрешила мне женщина. – Я тут ни при чем. Какое я отношение имею к Маринкиным подружкам?

– Если вы ее мать, то вы могли ее видеть. Моя, например, знакома со всеми моими подругами, и иногда мне даже кажется, что она знает о них больше, чем я.

– Откуда это?

– Они очень много разговаривают. Секретничают, – объяснила я.

– Может, ей делать нечего, мамаше вашей, – презрительно фыркнула она. – А у меня делов невпроворот. Да и шалавы Маринкины меня не интересуют. У меня вон сыночка, больной. У него со спиной непорядок, он работать не может. А жена, Маринка, – дуреха, ребенка родила, а кто зарабатывать будет? И никто не помогает, хоть и богатые!

От такого неожиданного поворота я застыла на месте.

– Так что ищите эту дуру на работе, – пояснила она мне свое родственное отношение к Маринке. – В магазине она работает. Косметикой торгует. А если найдете, скажите, пусть не задерживается, как обычно! А то пацана не с кем оставить.

Я могла бы предложить ей оставить пацана на неработоспособного отца. Я бы даже объяснила ей, что спина болит у очень многих людей, которые тем не менее продолжают работать. Может быть, эта самая спина болит и у ее снохи Маринки. Но тут из комнаты выкатился совсем маленький мужчинка, уже окончательно заставивший меня поверить в то, что семья эта загадочная ведет род от эльфов с болот. Я и сама не отличаюсь высоким ростом, а этот парнишка едва доходил мне до плеча, и мелкие черты лица его были невыразительны, а глазки были еще злее и туманнее, чем у матушки.

– Чего ты разоралась? – ласково спросил он у достославной своей матушки. – Я спать хочу. А ты орешь, будто тебя режут…

Заметив меня, он приостановился, воззрился на меня с озлобленно-похотливым интересом и спросил, по-королевски ткнув в меня пальцем:

– А это у нас что за фря?

– Твоей Маринки подруга, – объяснила женщина.

Я начинала чувствовать себя Гулливером, попавшим к лилипутам. Это при том, что во мне метр шестьдесят с кепкой! Интересно, какого Марина роста?

– И чего надо? – с безграничной вежливостью спросил меня «супруг».

– Вы знаете Вику? – спросила я.

Так как я смотрела ему прямо в глаза, мне показалось, что на одно мгновение его мутные очи прояснились, в них даже промелькнуло подобие мысли, правда, совсем ненадолго…

– Нет, – отрезал он. – И знать Маринкиных дурных подруг не хочу. У нее только Зинка одна нормальная. Остальные все шлюхи…

По его взору не составляло труда догадаться, что я в его глазах занимаю в шеренге Маринкиных «шлюх» почетное место.

И почему я ему так не понравилась?

– Так где мне ее найти? – вновь обратилась я к этой паре с бестактно-навязчивым вопросом.

– В «Парадизе», – бросил мне, как кость собаке, ответ Маринкин супруг и, не дожидаясь моего робкого «спасибо», хлопнул дверью.

Да уж, я ему точно не понравилась! Настолько, что и сама была удивлена.

* * *

Если вы думаете, что универмаг «Парадиз» производит впечатление райского уголка, с радостной праздничностью красивых упаковочек, светлыми залами и так далее, то заблуждаетесь! А вот и нетушки!

Универмаг этот – убогое заведеньице, которое непонятно с какой стати решило назваться Парадизом.

Несколько отделов ютилось тут, как бомжи в ночлежке, подпирая друг друга и вытесняя. За прилавками торчали симпатичные и не очень фемины с отрешенными взорами, изредка перекидываясь друг с другом фразами. Врубленный на полную мощность глас «Русского радио» с бессменым набором «нетленок» неприятно оживлял хладную молчаливость этого универмага.

Оглядевшись, я выбрала самую маленькую из продавщиц, справедливо рассудив, что именно ей выпало несчастье быть женой малорослого паренька с неприветливым нравом. Рядом с ней скучала симпатичная девица, по которой явно плакали бы баскетбольные команды, если бы не ее лишний вес.

– Здравствуйте, – улыбнулась я малышке. – Вы – Марина?

Обе девицы переглянулись, и высокая спросила:

– А какая Марина вам нужна?

– Лебедева, – сказала я, продолжая пялиться на маленькую.

– Нет, я Ксения, – сказала малышка. – А Марина Лебедева – вот.

И к моему полнейшему недоумению указала кивком на высокую девицу.

– Лебедева? Марина? Подруга Вики? – переспросила я, с трудом представляя маленького злыдня в роли супруга этой представительной леди.

– А, вы по поводу пропажи Вики, – кивнула Марина, абсолютно рассеяв все мои сомнения. – Вы, наверное, тот самый детектив, которого хотела нанять Катерина… Пойдемте.

Она вышла из-за прилавка и кивнула на дверь.

Потом, не дожидаясь меня, как королева, пошла туда первой. Судя по ее походке, она училась в школе манекенщиц.

Я засеменила за ней, почувствовав себя очень маленькой и невзрачной.

И как эту Валькирию угораздило выйти замуж за «эльфа»?

Поистине – чудны дела твои, господи!

* * *

За дверью скрывалась маленькая комната, которую можно было с одинаковой смелостью назвать и столовой, и спальней, и гримеркой.

Голос Алсу сюда долетал уже приглушенным, и можно было вздохнуть с облегчением.