Новая русская (сборник)

– Все ясно, все! – сквозь всхлипывания произнесла Светлана. – Он меня бросит…

Простояв со Светланой около минуты в объятиях, Лариса решительно развернула ее к комнате для гостей.

– Ты пока посмотри здесь что-нибудь по видику не очень напрягающее, а я попробую разговорить Доброва, – сказала она, предоставляя в распоряжение подруги стопку видеокассет.

Вернувшись на кухню, Лариса нашла философа в еще более доброжелательном виде, чем прежде. Коньяк стремительно перемещался из бутылки в чрево кандидата наук.

– Александр Николаевич, – сказала Лариса как можно мягче, – может быть, вы что-то вспомните и расскажете мне. Пускай даже я и не смогу выяснить, кто же во всем этом виноват, но хотя бы легче станет…

– Ну, что тут говорить… – сказал, покачиваясь на стуле, Добров.

Он вынул из кармана «Астру» и собрался закурить.

– Если хотите, могу предложить «Кент», – подняла брови Лариса.

– Нет, я привык к этим. Димке как раз год был, как начались эти перестроечные трудности с куревом. Я раньше-то все болгарские смолил, а потом как к «Астре» привык, так и соскочить уже не могу. Все остальное травой кажется.

Лариса пожала плечами и приготовилась слушать дальше, внутренне содрогаясь от того, что следующие две минуты ей придется вдыхать дым отечества в виде никотиновых паров «Астры», который отнюдь не казался ей сладким и приятным.

Добров заметил на лице Ларисы гримасу недовольства, подошел к окну и шумно выдохнул воздух с табачным дымом наружу. Глядя на газон за домом, который только-только начал покрываться зеленой травой, он как-то тоскливо произнес:

– Я с Ольгой, своей второй женой, познакомился в студенческом лагере. Я, простой преподаватель политеха, был руководителем студенческой бригады помощи в уборке урожая. Она же была студенткой университета. Встретились мы на дискотеке. Я тогда, каюсь, подпил слегка, поэтому и пошел на танцы, а так вообще я не большой любитель. А тут: с первой женой только разошелся, глаза – вразброс, что делать дальше – непонятно. Пора уже было в клуб Иисуса Христа вступать – на носу тридцать три. И вот она: высокая симпатичная брюнетка, чуть с гонором. Мне всегда такие нравились. И, как говорится, слово за слово, энтим делом по столу… Через два дня у нас все и устроилось. Потом разъехались, а в городе она меня сама нашла. Вернее, вроде бы так получилось, что сама… А на самом деле, видимо, не случайно это все было…

Добров вздохнул и посмотрел на бутылку коньяка. Содержимого оставалось буквально на один прием. Добров подумал секунду-другую и решил подождать.

– Встретила она меня в университетской библиотеке, – продолжил он. – Я постоянный ее читатель, мне же надо было повышать свою эрудицию, а в политехе, сами понимаете, по общественным дисциплинам почитать нечего. Вот как-то в один прекрасный день захожу я туда, усаживаюсь с литературой за столик, а через полчаса и она приходит, тоже с книжками, садится за соседний столик. Естественно, поздоровались…

Добров воздел глаза к потолку и закусил нижнюю губу.

– Я в тот день с литературой так и не познакомился в должном объеме. Пригласил ее к себе домой, посидели, выпили…

Добров сделал красноречивую паузу и решительно вылил остатки коньяка себе в бокал.

– А через две недели она сказала вам, что в положении? – спросила Лариса.

– Вы чрезвычайно догадливы, – улыбнулся Добров. – Но, наверное, это не имело особого значения. Потому что я бы женился на ней в любом случае – уж больно она меня зацепила. Свадьбу сыграли в декабре, Димка родился через три месяца.

– Семейная жизнь ваша складывалась нормально?

– Как у всех, от скандала до скандала, от получки до получки, – криво ухмыльнулся Добров.

– Об Игоре Гордееве вы, естественно, никогда не слышали?

– Слышал, но не от нее. От Светланы совсем недавно услышал, что есть такой. Но знакомиться с ним я не собирался до сегодняшнего дня. А теперь, наверное, придется.

– Вы ради Бога извините, что я волею случая влезла в ваши интимные проблемы, – сказала Лариса. – Но могу вас заверить, что я не собираюсь выходить на улицу и кричать об этом всем подряд. Я сохраню все в тайне. Однако это затрагивает мою подругу, и я считаю своим долгом помочь ей выяснить, кто же покушается на ее спокойствие. Думаю, что все это направлено против нее.

– Аргументы? – коротко поинтересовался Добров.

– Женская интуиция, – ответила Лариса. – Хотя, конечно, в ваших мужских глазах это утверждение на роль серьезного аргумента не годится.

– Ну почему? – возразил Добров. – Я вот лишен этого очень полезного в жизни чувства, поэтому, наверное, и не ладится ничего.

– Оставим теоретические разговоры и перейдем к практике. Итак, об Игоре Гордееве вы услышали совсем недавно, а девять лет назад даже и не подозревали о его существовании? А тем более что у него могло быть что-то с вашей женой?

Добров в знак согласия кивнул.

– Хорошо. Попробуем с другой стороны. Кто знал о вашей связи со Светой?

– По большому счету никто. Только два дня назад узнал мой приятель и коллега Сергей Семечкин, да и то, пользуясь моим бессознательным состоянием.

– А с этим самым Семечкиным вы знакомы давно?

– Довольно-таки… Если вас интересует, были ли мы знакомы девять лет назад, отвечу, что были. Но это не его работа. Я сперва подумал на него, но сейчас, трезво поразмыслив, пришел к выводу, что он не стал бы этого делать. Да и не мог знать он о делах Ольги. При словах «трезво поразмыслив» Лариса, глядя на накачавшегося коньяком Доброва, усмехнулась.

– Даже если допустить, что он что-то там знал, не будет Серега этого делать. Это же подлость самая настоящая! У него, конечно, бывают заскоки типа этого шантажистского послания, но это он делал ради меня, руководствуясь, так сказать, лучшими побуждениями.

– Насчет последнего не согласна – шантаж всегда отвратителен, – возразила Лариса. – Но насчет второго послания я также склонна думать, что это не он. Хотя и не знаю его совершенно.

– Опять интуиция?

– Нет, просто трезвый взгляд на вещи. Мотивы совершенно отсутствуют, и если бы он хотел это сделать, то сделал бы гораздо раньше.

Добров с сожалением посмотрел на пустую бутылку коньяка и вдруг неожиданно грохнул кулаком по столу.

– Нет, этого гада я все равно найду и его ноги ему же в рот и засуну!

Лариса, сознавая всю серьезность вставшей перед Добровым проблемы, не удержалась и улыбнулась.

– Я вам верю, – сказала она. – Для этого типа будет лучше, если он их помоет перед вашей встречей.

– Вы шутите, – печально проговорил Добров. – А вот мне что делать?

– Вам прежде всего нужно спокойно поговорить со своей женой. Мне кажется, анонима нужно искать либо среди недоброжелателей Светланы, либо среди старых знакомых вашей жены и Игоря, если, конечно, информация об их связи верна.

– Да, конечно, я поговорю, – угрожающим тоном заявил Добров.

– Но учтите, что говорить нужно спокойно и по возможности отставить эмоции, – предостерегающе подняла указательный палец вверх Лариса.

– Ну да, ну да… Конечно… Но кто бы мог подумать, что я буду сидеть совершенно разбитый на кухне и слушать советы женщины, как мне решить такую деликатную мужскую проблему! – сокрушенно проговорил Добров.

– А что, вы думаете, женщина в таких делах не может посоветовать? Вы что, половой шовинист?

– Что вы, нет, конечно, – замахал руками Добров. – Но, правда, и горячим сторонником феминизма не являюсь.

– Я тоже, – улыбнулась Лариса.

В этот момент на кухне появилась Светлана, которая прямо с порога обратилась к своему любовнику: