– Да, папа, и на водочку тебе.»
Узнал тут терминатор о Ханум
И крикнул: «Век мне воли не видать —
Коль не найду и не верну ее
Нельзя меня и мужиком считать!»
Но где искать? Кто скажет?
Кто ответит?
Ведь мир большой,
За годы не сыскать…
В унынье впал герой наш светлоокий,
Присел на камень,
Крошит птичкам хлеб
Себе же в рот кладет он анашу.
Вдруг слышит хриплый голос воробья:
«Подай кусочек, про Ханум скажу!»
Изрек Батыр: «Коль правду скажешь мне
Получишь анаши, хоть плана, хоть гашиша,
Держи кусок авансом, но учти
Обманешь – то навек затихнешь!»
И съев кусок тот воробей запел,
Почти как соловей с большой попойки:
«Ханум твоя потеряна навек,
Украл ее Горыныч термостойкий,
Унес ее за тридевять земель
В преддверье ада (рядом с Байконуром)».
«Ну что ж, – сказал Батыр —
Нам не впервой
Шагать вперед, отмеривая мили.»
«А лучше не пешком, – подумал он —
Быстрее на верблюде путь осилю».
«Ну что ж, горбатый мой скакун
Неси меня вокруг Арала,
Хотя, ведь можно напрямик,
Ведь моря вроде уж не стало».
Там в самом центре Казахстана,
Где в небе солнце как напалм,
Гора стоит в виде бархана
На ней жилище, то ли стан!
То юрта Автоген-Гюрзы,
В которой заперта невеста.
В округе же на сотню лиг
Огонь, огонь – нет жизни места.
Надев космический скафандр,
Наш богатырь идет сквозь пламя.
Огнетушитель был как брат,
Как гордо поднятое знамя.
Скафандр сгорел и пены нет,
А впереди огня лавина.
«Без помощи тут не пройти —
Нужна пожарная машина».