Интроверты

Словно прочитав мои мысли, после проповеди Мак-Хью оборачивается ко мне и говорит: «Все в местных службах содержит в себе элемент общения. Приветствие, длинная проповедь, пение. Никто не придает значения тихим ритуалам, тишине, литургии. Здесь нет места отстраненному размышлению».

Дискомфорт Мак-Хью вдвойне мучителен, поскольку он искренне верит во все, что проповедует Седлбэк. «Церковь творит невероятные дела, как во всем мире, так и в общине, – говорит он. – Это дружелюбное, гостеприимное место, где всегда рады новым людям. Учитывая ее размеры, удивительно, что не возникает чувства оторванности от коллектива. Приветственные ритуалы, неформальная атмосфера, поток новых людей – всем этим движут самые добрые побуждения».

И все же Мак-Хью находит многие обязательные элементы вроде приветствия в начале каждой службы невыносимыми. И хотя он и готов их терпеть и даже видит в них определенную пользу, он взволнован тем, что многие интроверты думают иначе.

«Здесь создается явно экстравертированная атмосфера, в которой таким людям, как я, приходится нелегко. Иногда, по-моему, я трачу слишком много усилий, чтобы придерживаться местных порядков. Весь этот энтузиазм общения кажется мне искусственным. Не то чтобы интровертам была чужда радость общения, просто у нас нет в этом острой потребности, как у экстравертов. В местах, подобных Седлбэк, начинаешь испытывать сомнения в силе своей веры. Если я действительно верующий, то почему же не разделяю радости остальных прихожан?»

Евангелисты довели поклонение идеальному экстраверту до крайней точки, по мнению Мак-Хью. Если ты не можешь во всю глотку орать о своей любви к Иисусу, значит, твоя любовь ненастоящая. Недостаточно просто создать внутреннюю связь с небесами, нужно демонстрировать ее на публике. Неудивительно, что интроверты вроде пастора Мак-Хью начинают сомневаться в силе своей веры.

Со стороны Мак-Хью, чье профессиональное и духовное благополучие зависит от связи с Богом, очень храбро признаваться в таких сомнениях. Но он делает это, чтобы уберечь других интровертов от внутреннего конфликта, а также ради своей любви к евангелическому учению, доступ к которому, по его мнению, должен быть открыт для всех в равной мере. Тем не менее пастор осознает, что серьезные перемены в религиозной культуре, которая рассматривает экстраверсию не просто как качество личности, но и как проявление добродетели, не происходят во мгновение ока. Праведность немногого стоит, если таится за закрытой дверью, ведь ею нужно «наполнять мир». Как фаны Тони Роббинса закрывают глаза на навязчивую рекламу, раз уж распространение хороших идей того стоит, а Гарвардская бизнес-школа требует от своих учеников умения публично выступать, поскольку это качество присуще настоящему лидеру, так и евангелисты пришли к выводу, что лучшим проявлением божественной благодати является коммуникабельность.

Глава 3. Когда совместная работа мешает творчеству

Я всегда был лошадью в одноконной упряжке; я не создан для тандема или командной работы… ведь я хорошо знаю: для достижения определенной цели очень важно, чтобы один человек и мыслил, и повелевал[164 - Статья Альберта Эйнштейна в журнале Forum and Century – vol. 84, pp. 193–94 (статья опубликована в журнале в 1931 году под номером тринадцатым в серии статей, отображающих личную философию знаменитых людей).].

    Альберт Эйнштейн

Рождение нового группового мышления и сила работы в одиночку

Холодный дождливый вечер 6 марта 1975 года в Менло-Парк[165 - Вся информация о Стивене Возняке, которая содержится в этой главе, почерпнута главным образом из его автобиографии: iWoz. – New York: W. W. Norton, 2006. Описание Воза как «нердовской души» Apple можно найти здесь: http://valleywag.gawker.com/220602/wozniak-jobs-design-role-overstated (http://valleywag.gawker.com/220602/wozniak-jobs-design-role-overstated).]. Тридцать невзрачно одетых инженеров собрались в гараже своего безработного коллеги Гордона Френча. Это члены Homebrew Computer Club («Клуба самодельных компьютеров») – они собрались на свое первое заседание. Миссия клуба – сделать компьютеры доступными для обычных людей. Непростая задача в то время, когда большинство компьютеров – плохо работающие машины размером с фургон; купить их могут позволить себе только университеты и крупные корпорации.

По гаражу гуляют сквозняки, чувствуется влажный вечерний воздух, но инженеры оставляют двери открытыми, чтобы люди могли войти внутрь. Один из вошедших – неуверенный человек двадцати четырех лет; он занимается разработкой калькуляторов в компании Hewlett-Packard. Этот серьезный молодой человек в очках, с волосами до плеч и бородкой каштанового цвета садится на стул и тихо слушает, как другие участники клуба с восторгом обсуждают новый компьютер Altair-8800, который можно собрать самостоятельно, купив набор необходимых деталей через журнал Popular Electronics. Altair – не совсем персональный компьютер, им трудно пользоваться, и интерес он представляет разве что для тех, кто собирается по средам в гараже, чтобы поговорить о микросхемах. Но это – важный первый шаг.

Молодого человека зовут Стивеном Возняком, и он с волнением слушает о компьютере Altair. Стив страстно увлекается электроникой с трехлетнего возраста. Когда ему было тринадцать, в каком-то журнале он прочитал статью о первом компьютере ENIAC (Electronic Numerical Integrator and Computer – «электронный цифровой интегратор и калькулятор»). С тех пор он мечтает сконструировать машину, которая была бы такой компактной и легкой в применении, чтобы любой желающий мог иметь ее у себя дома. И вот теперь, в этом гараже, он слышит новость: его Мечта (а думает он о ней именно так, с большой буквы) может осуществиться.

Впоследствии Стивен Возняк написал в автобиографической книге «Неизвестный Стив»[166 - Возняк С., Смит Дж. Неизвестный Стив. История Apple и ее сооснователя из первых рук. (https://www.mann-ivanov-ferber.ru/books/paperbook/i/) – М.: Манн, Иванов и Фербер, 2012. Прим. ред.] (где и рассказана эта история), что ему очень нравится, когда его окружают родственные души. Для членов клуба Homebrew компьютеры – это инструмент социальной справедливости, и Стив разделяет эту точку зрения. Нет, он ни с кем не разговаривает во время первого заседания – он слишком застенчив для этого. Но в тот же вечер, придя домой, Стив делает набросок схемы первого персонального компьютера с клавиатурой и экраном – другим словами, устройства, весьма напоминающего те ПК, которыми мы пользуемся сейчас. Три месяца спустя он собрал прототип этой машины. А еще через десять месяцев вместе со Стивом Джобсом открыл компанию Apple Computer.

В наши дни Стив Возняк – легендарная фигура Кремниевой долины. В городе Сан-Хосе даже есть улица с названием Woz’s Way («Путь Воза»); иногда его называют нердовской душой Apple. Со временем Стив научился вести себя более открыто и выступать на публике. Он даже принял участие в шоу «Танцы со звездами», где подкупающе продемонстрировал скованность в сочетании с хорошим расположением духа. Как-то я видела, как Возняк выступал в одном из книжных магазинов Нью-Йорка. Зал был битком набит, многие из присутствующих держали в руках руководство по эксплуатации компьютеров Apple, продававшихся еще в 70-е годы, тем самым отдавая дань всему тому, что он для них сделал.

Однако это была заслуга не одного только Стива Возняка, но всего клуба Homebrew в целом. Возняк считает то первое заседание клуба началом компьютерной революции и одним из самых важных событий в своей жизни. Так что, если уж говорить об условиях, сделавших Воза настолько эффективным, логично упомянуть о клубе Homebrew, объединившем единомышленников. Можно было бы прийти к выводу, что достижения Возняка представляют собой яркий пример коллективного подхода к творчеству. Можно было бы сказать, что люди, стремящиеся сделать что-то новое, должны работать в условиях тесного сотрудничества с коллегами.

Но все эти выводы были бы ошибочными.

Давайте посмотрим, что сделал Стив Возняк сразу же после заседания клуба в Менло-Парке. Он встречался с другими членами клуба, чтобы работать над созданием компьютера? Нет. (Хотя продолжал посещать заседания по средам). Он искал большое, открытое офисное пространство с оживленной атмосферой, в которой происходило бы взаимное обогащение идей? Нет. Когда читаешь воспоминания Стива Возняка о том, как он работал над созданием первого персонального компьютера, больше всего поражает то, что он всегда работал в одиночку.

Возняк выполнил большую часть этой работы на своем рабочем месте в Hewlett-Packard. Он приходил туда в 6:30 утра и, совершенно один в такой ранний час, читал технические журналы, изучал инструкции к микросхемам и разрабатывал схему собственного компьютера прямо в своей голове. После работы он отправлялся домой, быстро варил спагетти или разогревал замороженные полуфабрикаты, ужинал и снова ехал в офис, где работал до поздней ночи. Стив описывает те тихие ночи на работе и встречу рассвета в уединении как «лучшее время в своей жизни». Все эти усилия принесли плоды 29 июня 1975 года, около 10 часов вечера, когда Стив закончил сборку прототипа своей машины. Он нажал несколько клавиш на клавиатуре – и соответствующие буквы появились перед ним на экране. Это был один из тех судьбоносных моментов, которые мало кому из нас дано испытать в своей жизни. И Воз был один, когда это произошло.

Стив сознательно стремился к этому. В своих мемуарах он дает такой совет детям, которые мечтают достичь вершин в творчестве:

Большинство изобретателей и инженеров, с которыми я знаком, такие же, как я, – застенчивые люди, обитающие в своем внутреннем мире. Они чем-то напоминают художников. Лучшие из них и есть художники. А художники работают плодотворнее в одиночку, когда они могут контролировать процесс «конструирования» своего изобретения, а не когда множество людей занимаются его разработкой под диктовку маркетингового или какого-нибудь другого отдела. Если вы относитесь к числу тех немногочисленных инженеров, которых можно назвать художниками, я дам вам совет, хотя ему, возможно, трудно будет последовать. Этот совет звучит так: работайте в одиночку. Вы сможете создавать революционные продукты с лучшими характеристиками, если будете работать над ними самостоятельно. Не в составе группы. Не в составе команды.

С 1956 по 1962 год, в эпоху, которая запомнилась, в первую очередь, широким распространением этики конформизма, в Институте оценки и исследования личности при Калифорнийском университете в Беркли провели серию исследований по изучению природы творчества[167 - Donald W. MacKinnon. The Nature and Nurture of Creative Talent. (Из лекции, которую Уолтер Бингем прочитал в Йельском университете в Нью-Хейвене 11 апреля 1962 года). См. также Donald W. MacKinnon. Personality and the Realization of Creative Potential (речь, с которой Дональд Маккиннон выступил перед членами Западной психологической ассоциации в качестве ее президента в Портленде, в апреле 1964 года).]. Исследователи хотели найти людей, достигших выдающихся творческих успехов, и сравнить их с обычными людьми. Они составили список архитекторов, математиков, ученых, инженеров и писателей, сделавших большой вклад в своих областях, и пригласили всех их провести выходные в Беркли, чтобы пройти тесты на определение типа личности, принять участие в экспериментах с решением задач и ответить на ряд вопросов.

Затем исследователи проделали то же самое с представителями тех же профессий, достижения которых были не столь значительными.

Один из самых интересных выводов[168 - См., например, 1) Gregory J. Feist. A Meta-Analysis of Personality in Scientific and Artistic Creativity / Personality and Social Psychology Review 2, no. 4 (1998): 290–309; 2) Gregory J. Feist. Autonomy and Independence. Encyclopedia of Creativity, vol. 1. – San Diego, CA: Academic Press, 1999. – Pp. 157–63; 3) Mihaly Csikszentmihalyi. Creativity: Flow and the Psychology of Discovery and Invention. – New York: Harper Perennial, 1996. – Pp. 65–68. Результаты некоторых современных исследований показывают наличие зависимости между экстраверсией и творческими способностями. Однако, в отличие от исследований Маккиннона, Чиксентмихайи и Фейста, охвативших тех людей, творческий потенциал которых подтверждали выдающиеся достижения, полученные «в реальной жизни», объектом этих исследований были студенты колледжей, их творческие способности определяются более привычными способами. В частности, этих студентов расспрашивают об их увлечениях, или просят сыграть в какую-нибудь творческую игру – например, составить описание картины. Разумеется, в среде, характеризующейся высокой психической активностью, экстраверты показывают более высокие результаты. Кроме того, психолог Уве Вольфрадт выдвинул предположение, что зависимость между интроверсией и творчеством «можно обнаружить только в случае творчества более высокого уровня». См. Uwe Wolfradt. Individual Differences in Creativity: Personality, Story Writing, and Hobbies / European Journal of Personality 15, no. 4, [July/August 2001]: 297–310.)], подтвержденный впоследствии результатами других исследований, заключался в том, что творческие люди в большинстве случаев были интровертами, умеющими поддерживать отношения с окружающими. У них были навыки межличностного общения, но «не очень коммуникабельный или активный темперамент». Эти люди относили себя к числу независимых индивидуалистов. В подростковом возрасте многие из них были застенчивыми и любили уединение.

Все это не означает, что интроверты неизменно обладают более развитыми творческими способностями, чем экстраверты, однако в любой группе людей, добившихся выдающихся результатов в жизни, непременно найдется много интровертов. Почему? Значит ли это, что тихие люди обладают каким-то не поддающимся определению качеством, которое и лежит в основе их творческого потенциала? Возможно, так и есть, как мы увидим в главе 6.

Существует и менее очевидное, хотя на удивление убедительное объяснение творческого потенциала интровертов – объяснение, которое может взять на вооружение каждый из вас: интроверты предпочитают работать в одиночку, а уединение может стать катализатором инноваций. Как однажды заметил авторитетный психолог Ганс Айзенк[169 - Hans J. Eysenck. Genius: The Natural History of Creativity. – New York: Cambridge University Press, 1995.], интроверсия «позволяет сосредоточить мысли на решаемых задачах и не расходовать энергию на социальные и сексуальные раздражители, не имеющие отношения к работе». Другими словами, если вы сидите во дворе под деревом, в то время как другие чокаются бокалами на террасе, более вероятно, что яблоко упадет на голову именно вам. (Ньютон был одним из величайших в мире интровертов. Уильям Вордсворт охарактеризовал его как «ум, что в одиночку плывет сквозь мысли странные моря»).

Если это действительно так (если уединение – это важный ключ к творчеству), нам всем нужно было бы развить к нему вкус. Нам следовало бы научить своих детей работать самостоятельно. Нам нужно было бы создать для сотрудников компаний условия, в которых они могли бы уединиться и работать в одиночестве. Но чаще все происходит наоборот.

Нам нравится верить в то, что мы живем в великую эпоху творческого индивидуализма. Ссылаясь на исследования, проведенные учеными в Беркли в середине XX столетия, мы чувствуем свое превосходство. В отличие от конформистов 50-х годов в накрахмаленных рубашках, мы развешиваем на стенах портреты Эйнштейна с дерзко высунутым языком. Мы увлекаемся инди-музыкой и фильмами и генерируем собственный онлайновый контент. Мы «мыслим иначе» – хотя и взяли эту идею из знаменитой рекламы Apple Computer.

Однако стиль организации многих самых важных учреждений, в частности, школ и рабочих мест, говорит совсем о другом – о современном явлении, которое я называю новым групповым мышлением. Это явление может привести к снижению производительности труда, а также к тому, что школьники не в силах овладеть навыками, необходимыми им для достижения больших успехов в условиях жесткой конкуренции.

Принцип нового группового мышления ставит командную работу превыше всего. Этот принцип гласит, что высокие творческие и интеллектуальные достижения возможны только при участии больших групп людей. У такой точки зрения много влиятельных сторонников. «Инновации, сердце экономики знаний, по сути явление социальное», – пишет известный журналист Малкольм Гладуэлл[170 - Malcolm Gladwell. Why Your Bosses Want to Turn Your New Office into Greenwich Village / The New Yorker. – 2000. – December 11.]. «Никто из нас поодиночке не сравнится со всеми нами вместе», – заявляет консультант ряда организаций Уоррен Беннис в своей книге Organizing Genius («Организационный гений»), первая же глава которой провозглашает рождение «великого коллектива» и «конец великого человека»[171 - Warren Bennis. Organizing Genius: The Secrets of Creative Collaboration. – New York: Basic Books, 1997.]. «Многие виды деятельности, которые мы относим к компетенции разума одного человека, в действительности требуют целой массы людей», – размышляет Клэй Ширки в своей книге Here Comes Everybody («А вот и все»). Даже «у Микеланджело были помощники для росписи потолка Сикстинской капеллы»[172 - Clay Shirky. Here Comes Everybody: The Power of Organizing Without Organizations. – New York: Penguin, 2008.]. (Но ведь этих помощников, по всей видимости, можно было заменить, тогда как Микеланджело – нет.)

Новое групповое мышление внедряется во многих корпорациях, которые все чаще организуют работу своих сотрудников по командному принципу (эта практика получила широкое распространение в начале 1990-х)[173 - Steve Koslowski, Daniel Ilgen. Enhancing the Effectiveness of Work Groups and Teams / Psychological Science in the Public Interest 7, no. 3 (2006): 77–124.]. По некоторым оценкам, в 2000 году команды создавались в половине американских организаций[174 - Dennis J. Devine. Teams in Organizations: Prevalence, Characteristics, and Effectiveness / Small Group Research 20 (1999): 678–711.], а в настоящее время, по мнению профессора менеджмента Фредерика Моргенсона, это происходит почти во всех организациях[175 - Frederick Morgeson et al. Leadership in Teams: A Functional Approach to Understanding Leadership Structures and Processes / Journal of Management 36, no. 1 (2010): 5–39.]. Проведенное недавно исследование показало, что 91 процент руководителей высшего звена считает, что команды – это ключ к успеху[176 - Frederick Morgeson et al. Leadership in Teams: A Functional Approach to Understanding Leadership Structures and Processes / Journal of Management 36, no. 1 (2010): 5–39.]. Консультант Стивен Харвилл рассказал мне, что из тридцати крупных организаций, с которыми он работал в 2010 году (в том числе J. C. Penney, Wells Fargo, Dell Computers и Prudential), он не может назвать ни одной, где не работали команды[177 - Интервью с автором от 26 декабря 2010 года.].

Некоторые из этих команд существуют виртуально, а их члены работают в удаленном режиме; некоторые же требуют активного личного взаимодействия между членами команды, осуществляемого посредством таких инструментов, как упражнения и выездные семинары по построению команды; размещение в сети личных рабочих календарей, по которым можно определить возможность проведения совещания с участием членов команды; физическое рабочее пространство с весьма ограниченными условиями для уединения. В наше время сотрудники организаций работают главным образом в офисах с открытой планировкой, где нет отдельных кабинетов, стены расположены только по периметру здания, а руководители высшего звена управляют всем этим офисом из центра, находясь в одном помещении со всеми остальными сотрудниками. В действительности сейчас более 70 процентов сотрудников работают в офисах с открытой планировкой[178 - Matthew Davis et al. The Physical Environment of the Office. См. также James C. McElroy, Paula C. Morrow. Employee Reactions to Office Redesign: A Naturally Occurring Quasi-Field Experiment in a Multi-Generational Setting / Human Relations 63, no. 5 (2010): 609–36. См. также Matthew Davis et al. The Physical Environment of the Office: «открытая планировка офисов стала очень популярной в наши дни». См. также Joyce Gannon. Firms Betting Open-Office Design, Amenities Lead to Happier, More Productive Workers / Post-Gazette (Pittsburgh). – 2003. – February 9. См. также Stephen Beacham / Real Estate Weekly. – 2005. – July 6. Впервые открытую планировку офисного пространства применили в компании Owens Corning в 1969 году. Сейчас такая планировка используется во многих компаниях, в том числе: Proctor & Gamble, Ernst & Young, GlaxoSmithKline, Alcoa, H. J. Heinz. http://www.owenscorning.com/acquainted/about/history/1960.asp (http://www.owenscorning.com/acquainted/about/history/1960.asp). См. также Matthew Davis et al. «The Physical Environment of the Office: Contemporary and Emerging Issues» in «G. P. Hodgkinson, J. K. Ford, eds. International Review of Industrial and Organizational Psychology», vol. 26. – Chichester, UK: Wiley, 2011. – Pp. 193–235: «В 1960-х и 1970-х годах в Северной Америке получили широкое распространение офисы с открытой планировкой и ландшафтные офисы». Однако см. также: Jennifer Ann McCusker. Individuals and Open Space Office Design: The Relationship Between Personality and Satisfaction in an Open Space Work Environment (диссертация). Organizational Studies, Alliant International University. – 2002. – April 12. («Концепцию открытой планировки предложила в 1960-х годах группа немецких консультантов по управлению»: Karen A. Edelman. Take Down the Walls / Across the Board 34, no. 3 [1997]: 32–38).]. Среди компаний, в которых применяется такая организация рабочего пространства, можно назвать Procter & Gamble, Ernst & Young, GlaxoSmith-Kline, Alcoa и H.J. Heinz.

По словам Питера Мисковича, управляющего директора брокерской компании по операциям с недвижимостью Jones Lang LaSalle, площадь офисного пространства, приходящегося на одного сотрудника, сократилась с 47 квадратных метров в 70-х годах до 19 квадратных метров в 2010 году[179 - Roger Vincent. Office Walls Are Closing in on Corporate Workers / Los Angeles Times. – 2010. – December 15.]. «Произошел переход от индивидуальной к коллективной работе, – сказал CEO компании Steelcase Джеймс Хакетт в интервью журналу Fast Company в 2005 году. – Раньше сотрудники работали самостоятельно, в изолированном помещении. Сейчас высоко ценится работа в командах и группах. Мы создаем продукты, призванные облегчить эту задачу»[180 - Paul B. Brown. The Case for Design / Fast Company. – June 2005.]. Конкурент Steelcase, компания Herman Miller[181 - Moving from Private Offices to Open Environments / Herman Miller Inc., 2003.] занимается выпуском офисной мебели нового типа, которая способствует «укреплению взаимодействия и сотрудничества на рабочем месте»; кстати, кабинеты высшего руководства в самой компании тоже организованы по принципу открытой планировки.

В 2006 году в школе бизнеса Росса при Мичиганском университете было снесено аудиторное здание – отчасти потому, что не обеспечивало максимально тесного взаимодействия между студентами[182 - Dave Gershman. Building Is ‘Heart and Soul’ of the Ross School of Business / mlive.com (http://mlive.com/). – 2009. – January 24. См. также Kyle Swanson. Business School Offers Preview of New Home, Slated to Open Next Semester / Michigan Daily. – 2008. – September 15.].

Новое групповое мышление практикуется также и в школах, где все более широкое распространение получает метод коллективного обучения – работа учащихся в небольших группах. Во многих начальных школах вместо традиционной расстановки парт рядами теперь используется модульный принцип: парты расставляются группами по четыре или больше, чтобы создать условия для непрерывного группового обучения. Даже такие предметы, как математика и копирайтинг, которые, казалось бы, требуют самостоятельного мышления, тоже часто проводятся в групповой форме. В классной комнате четвертого класса, где я побывала, на стене висел большой плакат с надписью «Правила групповой работы». Среди этих правил было, в частности, и такое: просить учителя о помощи можно только в том случае, если тот же вопрос возник у всех членов группы.

По данным опроса, проведенного в 2000 году по всей стране и охватившего 1200 учителей четвертых и восьмых классов[183 - Christopher Barnes. «What Do Teachers Teach? A Survey of America’s Fourth and Eighth Grade Teachers» (conducted by the Center for Survey Research and Analysis, University of Connecticut / Civic Report no. 28, September 2002). См. также Robert E. Slavin. Research on Cooperative Learning and Achievement: What We Know, What We Need to Know / Contemporary Educational Psychology 21, no. 1 (1996): 43–69 (здесь приведены данные общенационального опроса, проведенного в 1993 году: 79 процентов учителей начальной школы и 62 процента учителей средней школы постоянно используют метод группового обучения в своей практике). Следует обратить внимание на то, что в реальной жизни многие учителя просто объединяют учеников в группы, по существу не применяя при этом метод группового обучения, который подразумевает проведение целого набора специальных процедур. Роджер Джонсон из Центра группового обучения при университете штата Миннесота рассказал об этом в электронном письме автору книги.], 55 процентов учителей четвертых классов отдают предпочтение групповому обучению[184 - Bruce Williams. Cooperative Learning: A Standard for High Achievement. – Thousand Oaks, CA: Corwin, 2004. – Pp. 3–4.], тогда как только 26 процентов предпочитают самостоятельно руководить действиями учеников. Только 35 процентов учителей четвертых классов и 29 процентов учителей восьмых классов посвящают больше половины каждого занятия традиционному обучению. При этом 42 процента учителей четвертых классов и 41 процент учителей восьмых классов отводят минимум четверть занятия на групповую работу. Среди молодых учителей метод обучения в формате небольших групп еще более популярен, а это позволяет предположить, что в ближайшем будущем тенденция сохранится.

В основе метода коллективного обучения лежит прогрессивная идея о том, что ученики берут на себя ответственность за собственное обучение, когда учатся чему-то друг у друга. Однако, по мнению учителей начальной школы, с которыми я беседовала в государственных и частных школах в штатах Нью-Йорк, Мичиган и Джорджия, этот метод готовит детей к тому, чтобы они могли найти свое место в командной культуре корпоративной Америки. «Этот метод обучения отображает происходящее в деловом сообществе, – сказал мне учитель пятого класса одной из государственных школ Манхэттена – в котором уважение к людям зависит от их коммуникативных способностей, а не от оригинальности или глубины мышления. В такой среде нужно уметь красиво говорить и привлекать к себе внимание. Эта элитарность основывается не на заслугах человека, а на чем-то другом». «В наши дни в деловом мире люди работают группами, поэтому дети делают то же самое в школах», – объясняет ситуацию учитель третьего класса из города Декатур. «Коллективное обучение позволяет развивать у учеников навыки работы в составе команд – навыки, которые так необходимы на рабочем месте», – пишет консультант по вопросам образования Брюс Уильямс.

Кроме того, Уильямс считает обучение лидерским навыкам одним из главных преимуществ группового метода обучения. Преподаватели, с которыми я встречалась, действительно уделяли большое внимание развитию управленческих навыков учеников. Учительница государственной школы в центре Атланты, где я побывала, показала мне на одного тихого ученика, который любит «заниматься своими делами». «Однажды мы сделали его ответственным за патруль безопасности, и он тоже получил возможность стать лидером», – заверила она меня.

Добрая учительница, конечно, действовала из лучших побуждений; но мне хотелось понять, не лучше ли было бы для таких учеников, как юный член патруля безопасности, если бы мы признали, что вовсе не каждый человек стремится быть лидером в традиционном смысле этого слова. Одни люди хотят гармонично вписаться в коллектив, а другие – быть независимыми от него. Очень часто те, кто добивается выдающихся творческих успехов, принадлежат к последней категории. В своей книге Leadership Development for the Gifted and Talented («Развитие лидерских качеств у одаренных и талантливых») Дженет Фаррол и Леони Кронборг пишут:

Экстраверты чаще всего лидируют в публичной сфере, интроверты же добиваются серьезных успехов в теоретических и эстетических видах деятельности. Такие лидеры из числа интровертов, как Чарльз Дарвин, Мария Кюри, Патрик Уайт и Артур Бойд, которые либо открыли новые направления мысли, либо переосмыслили существующие области знаний, провели большую часть своей жизни в уединении. Следовательно, лидерство возможно не только в социальных ситуациях, но и в ситуациях, требующих уединения, таких как поиск новых методов в искусстве, создание новой философии, написание серьезных книг и совершение научных прорывов[185 - Janet Farrall and Leonie Kronborg. «Leadership Development for the Gifted and Talented» in «Fusing Talent – Giftedness in Australian Schools», edited by M. McCann and F. Southern. – Adelaide: The Australian Association of Mathematics Teachers, 1996.].

Новое групповое мышление появилось не в точно определенный момент. Групповое обучение, корпоративная командная работа и открытая планировка офисного пространства – все эти тенденции возникли в разное время, по разным причинам. Однако один мощный фактор повлиял и объединил их: возникновение Всемирной сети, которая придала совместной работе над самыми разными проектами большую притягательность и вес. Благодаря объединению интеллектуальных ресурсов посредством интернета был реализован ряд удивительных проектов: Linux – операционная система с открытым исходным кодом; Wikipedia – онлайновая энциклопедия; MoveOn.org (http://moveon.org/) – массовое политическое движение. Все эти продукты коллективной работы, которые представляют собой нечто большее, чем сумма их составляющих, привели нас в такой восторг, что мы стали преклоняться перед коллективным разумом, мудростью толпы и чудом краудсорсинга[186 - От англ. crowd – «толпа», и sorsing – «использование ресурсов». Прим. перев.]. Совместная работа стала для нас священным действом, ключевым фактором успеха.

И мы зашли немного дальше, чем требовала ситуация. Мы начали высоко ценить прозрачность и разрушать стены – не только в Сети, но и в реальном мире. Мы не смогли понять одного: то, что имеет смысл в контексте асинхронного, относительно анонимного взаимодействия между людьми в интернете, может не сработать так же хорошо в офисах с открытой планировкой, где люди сидят лицом к лицу, где между ними возникают офисные интриги и где стоит довольно сильный шум. Вместо того чтобы провести различие между взаимодействием в Сети и личным взаимодействием, мы использовали уроки первого в качестве руководства для размышлений о втором.

Именно поэтому в разговоре о таких аспектах нового группового мышления, как открытая планировка офисов, люди чаще всего ссылаются на интернет. «Сотрудники выкладывают все подробности своей личной жизни в Facebook, Twitter и тому подобных местах. Больше нет причин прятаться за стенами кабинетов», – так сказал в интервью Национальному общественному радио Дэн Лафонтейн, главный финансовый директор компании социального маркетинга Mr. Youth[187 - Интервью с Каем Риссдалом: «Are Cubicles Going Extinct?» / Marketplace, American Public Media. – 2010. – December 15.]. Еще один консультант по вопросам управления тоже сказал мне нечто подобное: «Офисная стена служит именно тем, чем она и должна быть, – барьером. Чем оригинальнее ваше мышление, тем меньше таких барьеров вам нужно. Компании, в которых используется открытая планировка офисного пространства, еще молоды, так же, как и Всемирная сеть».

Есть особая ирония в том, что интернет сыграл такую большую роль в распространении коллективной работы, основанной на личном общении участников группы. Самая первая сеть как раз и служила в качестве той системы обмена информацией, которая позволяла интровертам-одиночкам (людям, во многом похожим на тех стремящихся к уединению лидеров, о которых рассказывают Фаррол и Кронборг) общаться и помогать друг другу выйти за рамки привычных методов решения задач. По результатам исследования, проводившегося в США, Соединенном Королевстве и Австралии с 1982 по 1984 год, в котором приняли участие 1229 специалистов из сферы компьютерных технологий, подавляющее большинство первых компьютерных энтузиастов были интровертами[188 - Sarah Holmes, Philip L. Kerr. The IT Crowd: The Type Distribution in a Group of Information Technology Graduates / Australian Psychological Type Review 9, no. 1 (2007): 31–38. См. также Yair Amichai-Hamburger et al. ‘On the Internet No One Knows I’m an Introvert’: Extraversion, Neuroticism, and Internet Interaction / CyberPsychology and Behavior 5, no. 2 (2002): 125–28.]. «В инженерной среде всем известно, что открытые исходные коды представляют очень большой интерес для интровертов», – говорит Дэйв Смит, консультант и разработчик программного обеспечения из Кремниевой долины, рассуждая о практике создания компьютерных программ, при которой все желающие получают доступ к исходному коду и могут копировать, улучшать и распространять его[189 - Из электронного письма Дэйва Смита автору книги от 20 октября 2010 года.]. Многими из них движет желание внести свой вклад во всеобщее благо, а также увидеть, что их достижения получают признание со стороны членов того сообщества, которое они высоко ценят.

Однако первые разработчики открытого исходного кода не работали в одном офисе; чаще всего они даже не жили в одной стране. Они поддерживали контакты друг с другом главным образом в Сети. Эту деталь нельзя считать несущественной. Если собрать тех, кто создал Linux, в большом конференц-зале и предложить целый год разрабатывать новую операционную систему, вряд ли они придумают нечто столь же революционное – по причинам, которые мы проанализируем немного ниже в данной главе.

Когда психологу-исследователю Андресу Эрикссону было пятнадцать лет, он увлекался шахматами. Ему казалось, что он очень хорошо играет в эту игру, поскольку Андрес выигрывал у своих одноклассников все партии, которые они устраивали во время обеденного перерыва. Так продолжалось до тех пор, пока однажды мальчик, который был одним из худших игроков, не стал выигрывать партии одна за другой.

Андрес Эрикссон хотел понять, что же произошло. «Я действительно много думал об этом, – вспоминает он в интервью с Дэниелом Койлом, автором книги “Код таланта”[190 - Койл Д. Код таланта. – М.: АСТ, Астрель, ВКТ, 2010.]. – Почему этот парень, которого я так легко побеждал, теперь так же легко выигрывает у меня? Я знал, что он учился, ходил в шахматный клуб, но что произошло в самом деле, в чем же истинная причина?»[191 - Дэниел Койл. Код таланта. – М.: АСТ, Астрель, ВКТ, 2010 г.]

«Как чрезвычайно успешные люди добиваются таких больших успехов и что они делают для этого?» – на этот вопрос Андрес Эрикссон ищет ответ на протяжении всей своей карьеры в разных сферах, таких, как шахматы, теннис и игра на рояле.

В ходе известного эксперимента Эрикссон и его коллеги сравнили три группы скрипачей из элитной музыкальной академии в Западном Берлине[192 - K. Anders Ericsson et al. The Role of Deliberate Practice in the Acquisition of Expert Performance / Psychological Review 100, no. 3 (1993): 363–406.]. Исследователи попросили профессоров академии разделить студентов на три группы таким образом: лучшие скрипачи, которые могут сделать карьеру в качестве солистов на мировой сцене; хорошие скрипачи; а также третья группа студентов, которые скорее станут преподавателями игры на скрипке, а не исполнителями. Затем исследователи провели беседы с этими музыкантами и попросили их подробно записывать в своих дневниках, как они распоряжаются собственным временем.

Исследование обнаружило поразительные различия между этими тремя группами музыкантов. Представители всех трех групп уделяли занятиям музыкой примерно одинаковое количество времени – более пятидесяти часов в неделю. Все они учились примерно в одинаковых условиях. Однако члены первых двух групп уделяли больше времени самостоятельным занятиям: 24,3 часа в неделю, или 3,5 часа в день, – в группе лучших скрипачей, и только 9,3 часа в неделю, или 1,3 часа в день, – в группе худших. Члены первой группы считали самостоятельные занятия самой важной частью своих занятий музыкой. Лучшие музыканты (даже те, кто играет в составе групп) называют занятия вместе со всей группой «отдыхом» по сравнению с их самостоятельными занятиями, на которых выполняется настоящая работа.