Дочь Лунной богини

Мне хотелось побыть одной, подальше от досужих слуг. Я начала понимать, почему мама предпочитала одиночество в те мгновения, когда ее сердце страдало. Поэтому с ведром и куском мыла я отправилась к протекающей неподалеку реке. Ее скрывали пышные изумрудно-зеленые заросли бамбука, которые гордо тянулись к небу. Пристроившись на берегу, я принялась тереть плащ, хотя грудь сдавило так, что едва удавалось вздохнуть. Как же я скучала по дому! Клятва, данная матери, душила меня своей абсолютной бесполезностью. Ведь, не обладая магией, я ничем не могу помочь. Так что впереди меня ждало одинокое и мрачное будущее – жизнь в рабстве без надежды на какие-то изменения. Непрошеная слеза появилась в уголке глаза. Я научилась сдерживать их, моргая и делая глубокие вдохи. Но так как хотела пролиться лишь одна слезинка, я позволила ей скатиться по щеке.

– Почему ты плачешь? – раздался звонкий голос.

Вздрогнув, я резко обернулась и только сейчас увидела молодого человека, который сидел на камне неподалеку, положив локоть на поднятое колено. Как я могла не заметить его пульсирующую в воздухе ауру? Сильную, согревающую и яркую, как солнце в безоблачный день. Темные глаза блестели под широкими бровями, а кожа сияла так, словно лоснилась на солнце. Стянутые в хвост длинные черные волосы ниспадали на синий парчовый халат, перехваченный на талии шелковым поясом. Когда незнакомец спрыгнул с камня и направился ко мне, я разглядела украшенную нефритами кисточку из шелковых нитей, которая спускалась до самых колен. И он так уверенно встретил мой взгляд, что по шее расползся жар.

– Сомневаюсь, что вычистить одежду настолько трудно, – заметил юноша, кивнув на ткань в моих руках.

– Тебе-то откуда знать? Это намного сложнее, чем кажется, – возразила я. – Но я бы никогда не стала лить слезы из-за такого. Просто… я скучаю по родным.

Как только слова сорвались с языка, мне захотелось себя ударить. Конечно же, это правда, но что подтолкнуло меня поделиться сокровенным с незнакомым человеком?

– Если ты скучаешь по родным, так возвращайся к ним. Стоило ли уезжать от них? Особенно ради такой работы, как эта? – Юноша пренебрежительно махнул на промокший плащ, а уголки его губ приподнялись.

Он что, издевается? Сегодня я больше не собиралась терпеть такого обращения.

Его высокомерие и пренебрежительность действовали мне на нервы. Да что этот незнакомец знал о моих проблемах? И кто он такой, чтобы меня судить? Я бросила красноречивый взгляд на его одежду.

– Не все так просто. И не всем повезло поступать так, как им заблагорассудится. Да и не хочется принимать советы от того, кто не проработал ни дня в своей жизни.

Его усмешка испарилась.

– Ты ведешь себя довольно дерзко для служанки.

В голосе незнакомца слышалось больше любопытства, чем обиды.

– То, что мне приходится прислуживать другим, не означает, будто у меня нет гордости. И не стоит судить обо мне по тому, какую работу я вынуждена выполнять. – Повернувшись к нему спиной, я принялась тереть плащ еще энергичней. Я и так потратила слишком много времени впустую. А если провожусь дольше, госпожа Мейлин разозлится окончательно и мне придется провести еще одну ночь на коленях на холодной твердой земле.

Ответа не последовало, и я решила, что незнакомцу надоело меня дразнить и он ушел. Но когда обернулась, увидела, что юноша так и сидит на месте.

– Не меня ли ищешь? – рассмеялся он. Не успела я возразить, как незнакомец быстро добавил: – Ты из резиденции Золотого лотоса?

– Как ты узнал? – Я поднялась на ноги, гадая, водит ли он дружбу с госпожой Мейлин.

Незнакомец наклонился вперед и коснулся моей головы сбоку. Отпрянув, я оттолкнула его руку, отчего медная заколка в виде лотоса выпала из волос. Но не успела я даже осознать произошедшее, как незнакомец наклонился и поднял ее с травы. А затем, не говоря ни слова, вытер о рукав и прикрепил обратно к моим волосам. Казалось, юношу совершенно не волновало, что его халат испачкался.

– Спасибо, – обретя дар речи, выдавила я.

Нет, он вряд ли дружил с госпожой Мейлин. Никто из ее приятелей не стал бы помогать служанке.

– Твоя заколка, – объяснил он. – У вас ведь все слуги носят такую?

Я кивнула и, присев, вновь погрузила плащ в ручей. А сама мысленно проклинала упрямую тушь. Да и незнакомец не оправдал моих ожиданий. Он не ушел, а устроился рядом и свесил ноги с края берега.

– Почему ты так несчастна?

Я уже так давно не разговаривала с человеком, который действительно хотел меня выслушать. Поэтому настороженность, столь тщательно взращиваемая мной здесь, сгорела дотла от искорки его теплоты.

– Каждое утро, когда приходит время вставать, мне совершенно не хочется открывать глаза, – начала я, слегка запинаясь, так как совершенно не привыкла делиться чувствами.

– Возможно, тебе стоит спать дольше, если так сильно устаешь, – с улыбкой заметил он.

Вот только мне было не до веселья, так что я хмуро посмотрела на него. И с чего я, глупая, решила, будто ему не все равно? Я схватила плащ и ведро, чтобы уйти, но он быстро поднялся на ноги.

– Прости, – натянуто произнес юноша, словно не привык извиняться. – Мне не стоило шутить, когда ты собиралась сказать что-то важное.

– Не стоило, – отрезала я, но беззлобно, потому что его извинения слегка успокоили негодование. Он говорил с такой искренностью и добротой, которую я не встречала с тех пор, как покинула дом.

– Если ты не передумала, то я сочту за честь выслушать тебя.

Я никак не ожидала, что юноша склонит голову в официальном поклоне.

– Вряд ли это принесет тебе честь, но я ценю твою неуклюжую попытку польстить мне.

– Неуклюжую? – Настала его очередь хмуриться. – Но она сработала? – ни капли не раскаиваясь, продолжил он.

Я не смогла сдержать улыбку.

– К сожалению.

Когда между нами повисло неловкое молчание, я сорвала травинку и принялась крутить ее между пальцами.

– Так почему ты боишься нового дня? – поинтересовался он.

Я завязала на травинке узел, а затем еще один. Оказалось легче смотреть на нее, чем на незнакомца.

– Потому что новый день не принесет ничего хорошего. Я настоящая неудачница, и, что бы ни делала, как бы ни старалась, это не изменится. Ты когда-нибудь чувствовал подобное? Ощущал себя беспомощным?

И вновь я вела себя глупо. Такому, как он, никогда не понять моих чувств.

– Да, – ответил юноша.

– Серьезно?

Конечно, я не сомневалась в его словах, но он относился к тем любимчикам судьбы, которых щедро благословили небеса. Я ничего не знала о нем, но его внешний вид, изысканная одежда и самоуверенное поведение свидетельствовали о привилегиях отчетливее, чем родословная или титул.

Незнакомец откинулся назад, уперев ладони в траву.

– У каждого есть свои проблемы: но если одни демонстрируют их, то другие скрывают. Что же касается меня, я стараюсь сделать все, что в моих силах, чтобы преодолеть препятствия, даже если удается продвинуться всего на полшага. Кто знает, вдруг даже это поможет все изменить?

Его слова задели какую-то струну в моей душе. Я ругала себя за слабость, но разве она была причиной бездействия? В последние месяцы я стала тенью самой себя. Опустошенная горем и погрязшая в жалости к себе. Да, у меня не осталось сил и поддержки в виде друзей и семьи. Но даже когда нас с Пин’эр преследовали солдаты, я не ощущала себя беспомощной. А вместо того чтобы смиренно ждать, когда нас нагонят, пошла на безумный риск. Так почему ничего не делаю здесь? Почему довольствуюсь безопасностью, платя за это своим достоинством и мечтой? Может, я не смогу изменить все в один миг, но, делая маленькие шаги, подталкивая себя вперед, в конце концов сумею проложить новый путь до дома.

На меня неожиданно обрушилось такое желанное облегчение, что даже закружилась голова. И я мысленно поблагодарила этого вежливого и доброго незнакомца со странными манерами, хоть некоторые его слова и обидели меня. Да, мое положение все еще оставалось ужасным, однако дух пусть и оказался изранен, но не сломлен. Возможно, мне помогло то, что на меня взглянули как на личность. Что я сама так взглянула на себя. И вспомнив, что за пределами резиденции Золотого лотоса продолжается жизнь, я разорвала этот порочный круг страданий, в который сама себя загнала, когда решила, что только это поможет мне выжить.

– Я бы уехала хоть завтра, но мне некуда идти, – горячо призналась я.

– А как же твоя семья? Друзья? Разве они не могут помочь?

Я постаралась скрыть эмоции. Мама и Пин’эр для меня потеряны.