Инновационная концепция модернизации теории и практики физического воспитания

Изменение этой парадигмы он демонстрирует на примере анализа двигательных (физических) качеств человека. «Когда мы определяем двигательные (физические) качества человека так, как это осуществляется сегодня в теории физического воспитания, мы идем по неверному пути. Например, силу мы понимаем как способность человека преодолевать в движении внешнее сопротивление или противодействовать какому-либо внешнему перемещению, сохраняя исходное пространственное положение тела и (или) отдельных его частей» [Визитей, 2009, с. 24]. При такой трактовке «физические качества понимаются исключительно позитивистски – как качества, по сути, физического агрегата, в лучшем случае – живого организма, а не как качества человека – не как личностные его свойства, в статусе которых они, безусловно, должны рассматриваться в контексте анализа физической культуры» [Визитей, 2008, с. 5]. Он предлагает иное понимание двигательной способности (физических качеств) человека: «двигательная способность человека – это не способность его к физическому движению самому по себе, это способность человеческого в человеке, сущностно человеческого, – выразить, реализовать себя двигательно (физически)» [Визитей, 2009, с. 24]; «физические качества человека как его личностные качества – это способности, которые человек реализует в пространстве межличностных отношений, то есть не в субъект-объектном, а в субъект-субъектном контексте взаимодействия, причем это по сути своей не способности к «преодолению» (к подавлению), как сегодня они (и прежде всего сила) фактически трактуются. Сила человека – это скорее его способность к власти в том ее понимании, в котором власть трактуется в современной политической философии… Сила как человеческая сила в своем сущностном проявлении есть именно такого рода способность. Иначе говоря, это способность создавать, удерживать и преобразовывать с опорой на его базисные аспекты пространство межличностных отношений, в которое данный индивид включен, и это, следовательно, способность к самоактуализации и сущностной самореализации человека» [Визитей, 2008, с. 5, 6].

Конечно, физические качества (двигательные способности) – это качества (способности) не только (и даже не столько) организма (тела) человека, но и компонент человека как личности. Верно и то, что они реализуются «в пространстве межличностных отношений». Это, безусловно, дает основание для того, чтобы на определенном этапе научного познания (когда они рассматриваются как личностные качества) исследовать их в гуманитарном, социокультурном, а не естественнонаучном аспекте. В таком аспекте данные качества (способности) действительно должны рассматриваться и рассматриваются при их философско-антропологическом и культурологическом анализе, т. е. в философии и культурологии физической культуры. И, разумеется, естественнонаучный подход неприемлем в философском, культурологическом или ином гуманитарном анализе физических качеств (двигательных способностей).

Но это вовсе не означает, что они не могут и не должны анализироваться (по крайней мере на определенном этапе научного анализа) в естественнонаучном плане, как это делается, например, в биомеханике. Зачем отказываться «от использования естественнонаучной методологии в исследовании двигательного действия человека в качестве ведущей», как это предлагает Н. Н. Визитей, при анализе тех аспектов этого действия, которые могут быть выявлены на основе именно естественнонаучной, а не гуманитарной методологии?! А самое важное значение имеет не односторонний естественно-научный или гуманитарный подходы к анализу двигательных действий, а их интеграция, комплексный подход к разработке теории движений человека.

К анализу движений человека в гуманитарном, социокультурном, а не только в естественнонаучном аспекте призывали еще Л. Эллфелдт и Э. Метени [Ellfeldt, Metheny, 1958], а также К. Рийсдорп, который писал: «Человеческое движение, понимаемое как человеческое поведение, есть нечто большее. В этом есть личность». Опираясь на это положение, он обосновывал необходимость разработки особой научной дисциплины – гимнологии, объектом которой является «осмысленное и обусловленное движение человека в структуре атлетических состязаний по отношению как к исполнителю, так и к руководителю» [Rijsdorp, 1975, р. 11].

В нашей стране ряд исследователей – Ю. А. Гагин, С. В. Дмитриев, Д. Д. Донской – в своих работах не только обосновали необходимость гуманитарного, социокультурного подхода к анализу движений, двигательных действий, двигательных способностей человека, но и предприняли многочисленные попытки его реализации на основе построения «антропоцентрической биомеханики» как «социокультурной теории двигательных действий» [Гагин, 1997; Гагин, Дмитриев, 2000; Дмитриев, 1997, 1999а, б, 2005; Дмитриев, Донской, 1993; Донской, Дмитриев, 1997]. Причем, эти авторы, равно как и К. Рийсдорп, подчеркивают необходимость междисциплинарного, интегративного подхода к анализу движений человека.

Разумеется, при любом подходе (естественно-научном, гуманитарном, комплексном) к анализу двигательных способностей человека нельзя их смешивать (отождествлять) с какими-то другими способностями – интеллектуальными, эстетическими, нравственными и т. д., в том числе с политическими, как это делает Н. Н. Визитей.

Еще одно проявление у него «небрежности» в отношении требований логики и методологии научного познания состоит в том, что в ходе критики положений других авторов он постоянно использует запрещенный прием: приписывает критикуемой стороне то, что ей вовсе не свойственно. Вот лишь несколько иллюстраций такого подхода.

Как отмечалось выше, оценивая состояние разработки ТФК и других наук о физической культуре и спорте (в том числе ТФВ и теории спорта), Н. Н. Визитей выдвигает положение о том, что они находятся в состоянии кризиса, так как у них отсутствует «общетеоретическое основание». Основная причина кризиса состоит якобы в том, что эти науки не принимают во внимание содержательные теоретические разработки в философской антропологии, культурологии, социологии, психологии, и преобладающим в них является естественнонаучное рассмотрение двигательных способностей, физических качеств, физического воспитания, физической культуры. В данном случае одна и та же парадигмальная позиция приписывается не только разным исследователям, но и разным дисциплинам, для которых характерны совершенно разные и даже противоположные подходы. Возможно, среди многочисленных исследователей, разрабатывающих педагогические проблемы ТФК, можно найти тех, у кого наблюдается указанное «преобладание» и «антигуманитарный подход». Но упрек в таком подходе вряд ли справедлив в отношении большинства ученых, разрабатывающих ТФК с позиций педагогики. Даже среди них трудно найти тех, кому можно было бы с полным на то основанием приписать «естественнонаучное рассмотрение физических качеств, физического воспитания, физической культуры» и «антигуманитарный подход» к их пониманию.

И уж совершенно неприемлем этот упрек в отношении тех, кто занимается философскими проблемами телесности и телесной (физической) культуры. В этом легко убедиться, обратившись к многочисленным отечественным и зарубежным работам по проблемам философии физического воспитания, телесности, телесной (физической) культуры. Однако в обсуждаемой книге отсутствует не только анализ, но даже ссылка на эти работы.

Н. Н. Визитей использует запрещенный в логике и методологии научного исследования прием – приписывает критикуемой стороне то, что ей вовсе не свойственно, и при обсуждении других вопросов. Он с пафосом критикует, например, такое понимание физической культуры, когда ее основным показателем считают физические качества, понимаемые как определенные качества организма (тела) человека: в ТФК «сам феномен "физическая культура"… понимают ограниченно… Одним из выражений этого является то, что об уровне развития физической культуры личности, в частности спортсмена, пытаются судить исключительно по степени развитости физических качеств, которые при этом трактуются в соответствии с традиционными подходами теории физического воспитания – не как личностные качества (не как качества метафизические), а как качества организма. Поэтому мерой физической культуры личности считают, например, сами по себе динамометрические показатели способности человека развивать то или иное мышечное усилие, связанное с преодолением внешнего сопротивления, или время преодоления человеком определенной дистанции и т. п.» [Визитей, 2009, с. 141, 142; см. также с. 26, 28 и др.].

Такое ограниченное понимание физической культуры, возможно присуще людям, не знакомым с положениями ТФК или тем, кто когда-то начинал разработку этой теории. Однако его вряд ли можно обнаружить в современных работах по ТФК более или менее известных ученых. При всех различиях в понимании физической культуры они, как правило, включают в нее лишь такие физические качества, которые являются результатом целенаправленной деятельности по их коррекции в соответствии с определенными социальными идеалами, нормами, ценностями, а также соответствующие знания, интересы, потребности, ценностные ориентации и т. д. [см., например: Быховская, 1994, 1996; Столяров, 1988а, б, в, г, 2004в].

Приписывание критикуемой стороне того, что ей не свойственно, проявляется у Н. Н. Визитея и в трактовке спорта. Он критикует тех авторов, которые якобы понимают спорт как воспитательную или игровую деятельность, и противопоставляет им положение о том, что исходная и важнейшая черта спорта – соревнование. Однако данное положение признается и теми авторами, которых он критикует. Другое дело, что они пытаются выделить специфику именно спортивного соревнования.

Иногда такой подход основан у Н. Н. Визитея просто на непонимании логических принципов и требований, а также на том, что критикуемое положение вырывается из контекста.

Так, он упрекает автора данной монографии за якобы тавтологию в его определении физической культуры: «Под физической культурой мы понимаем такую сферу культуры, которая включает в себя социально сформированные физические качества и способности человека, проявляемые им в определенной деятельности, и всю ту социальную реальность, которая непосредственно обеспечивает их формирование, функционирование и развитие» [Столяров, 1984б, с. 78]. Тавтологию Н. Н. Визитей усматривает и в том определении физической культуры, которое дает Л. П. Матвеев: «Физическая культура – это социальный фактор целесообразного воздействия на процесс физического развития человека, позволяющий обеспечить направленное развитие его жизненно важных физических качеств и способностей» [Матвеев, 1998, с. 8]. Данное «определение физической культуры, – пишет Н. Н. Визитей, – откровенно тавтологично: физическая культура – это воздействие на физическое в человеке в целях развития его физического же» [Визитей, 2009, с. 22].

Прежде чем делать такие упреки, Н. Н. Визитею не мешало бы сначала заглянуть хотя бы в энциклопедию или логический словарь, чтобы уточнить, что такое тавтология, недопустимая с точки зрения логики. А там говорится следующее: «Тавтология… крайний случай логич. ошибки «предвосхищение основания» (лат. petition principia), а именно: когда нечто определяется или доказывается тем же самым (лат. idem per idem)» [Философский энц. словарь, 1983, с. 669]. «Тавтология в определении понятия – логическая ошибка, встречающаяся в неправильных определениях понятия. Существо ее заключается в том, что определяемый предмет определяется через самого же себя» [Кондаков, 1975, с. 587]. Исходя из такого общепринятого в логике понимания тавтологии, она (или запрещаемый логикой «круг в определении») имеет место в указанных определениях лишь в том случае, если в них определяемое понятие – «физическая культура» – «определяется или доказывается тем же самым», т. е. через понятие «физическая культура», или если понятия «физическое состояние человека», «физические качества и способности» определяются через понятие «физическая культура». Однако этого нет в указанных определениях, если их не вырывать из контекста, как это делает Н. Н. Визитей, а изучить весь текст, в которых они используются.

Об «ассоциативно-аллегорическом» подходе Н. Н. Визитея к обсуждению проблем теории физической культуры, ориентированном не на научный их анализ, а скорее на их философско-художественную рефлексию, свидетельствует еще один факт. В статье, которую автор данной монографии написал совместно с С. Д. Неверковичем [Столяров, Неверкович, 2011], отмечены указанные выше недостатки концепции Н. Н. Визитея с точки зрения соблюдения принципов современной логики и методологии научного исследования. Однако вместо ответа на эти замечания по существу с позиций научного подхода он пишет ответную статью [Визитей, 2011], ограничиваясь «ироническими заметками», что вполне соответствует «ассоциативно-аллегорическому» подходу. К тому же, как показал С. Д. Неверкович, он грубо нарушает принципы научной этики [см.: Неверкович, 2011].

Выше дан столь подробный анализ работ Н. Н. Визитея для одной цели – показать, насколько важно при разработке ТФВ, ТФК и других теорий строго соблюдать принципы современной логики и методологии науки.

Глава 3. Методологические основы модернизации теории физического воспитания

На основе предыдущей главы можно сделать два вывода:

1) несмотря на огромную научно-исследовательскую работу, проделанную отечественными и зарубежными исследователями по разработке теории современного физического воспитания и путей его модернизации в этой теории имеется много нерешенных проблем, а применительно к некоторым важным ее аспектам правомерно говорить и о кризисной ситуации;

2) основная причина данной ситуации – отсутствие внимания к методологическим проблемам и методологические погрешности в разработке обсуждаемых концепций: незнание логико-методологических принципов, ошибочное или неполное представление о них, непонимание их важной роли, нежелание или неумение применять в процессе научного исследования физического воспитания и физической культуры.

Исходя из этого, правомерно сделать и еще один вывод: для более эффективной разработки теории современного физического воспитания и путей его модернизации в первую очередь важно уточнить методологические основания этой научно-исследовательской деятельности.

В этом плане автор согласен с выводом, который делает Ю. М. Николаев на основе анализа истории и современного состояния разработки теории физической культуры и физкультурного образования: «Именно к первому десятилетию XXI в., как итог плодотворной работы специалистов начиная с 60-х гг. XX в., сфера физической культуры достигла такого уровня насыщенности информацией, когда возникает потребность в переосмыслении своих фундаментальных методологических оснований, поиске новых педагогических парадигм теоретического знания» [Николаев, 2011, с. 97]. По его мнению, «фактически развитие теории физической культуры в настоящее время находится в допарадигмальном периоде, когда старая парадигма уже не работает, а новая теория ещё не создана. При этом необходимо учитывать, что переход от одной парадигмы к другой совершается на базе новой методологии (Н. В. Бордовская, 2009).» [Николаев, 2011, с. 97].

Ю. М. Николаев формулирует целый ряд методологических положений, которые, как он считает, «безусловно, должны учитываться разработчиками теории физической культуры, направленной в будущее, и быть во многом путеводными для них при разрешении проблем, связанных с развитием физкультурного знания». К числу таких «архиважных содержательно-методологических положений» он относит следующие: «важная роль фундаментальной науки в основательной проработке теоретических проблем; возрастание влияния на развитие знания в сфере физической культуры со стороны всего комплекса наук о человеке, не связанной прямо с ней; выделение уровней знания в области физической культуры на основе взаимодействия знания фундаментального и технологического порядка; непонимание сущности и своеобразной сложности феномена физической культуры, что снижает её престижность и общекультурное значение для человека; необходимость глубокого анализа взаимодействия как специфически социального, так и специфически биологического в человеке, при приоритете первого, для более глубинного познания физической культуры, исключив возможность как «социологизации», так и «биологизации» физкультурного знания; сдерживание развития физкультурного знания, его интеграции в связи с отсутствием общей ТФК и теории физкультурного воспитания; важность при развитии ТФК формирования общих подходов к осмыслению специфики физической культуры, т. е. взгляда на неё «сверху-вниз», а не только «снизу-вверх» – от практики; роль ТФК как организатора и созидателя физкультурного знания, а не собирателя его крупиц в разных областях человеческого знания; подчёркивание отсутствия методологического единства и иерархии физкультурного знания как существенного тормоза в развитии науки о физическом воспитании, спортивной подготовке; методологическая и концептуальная разобщённость научных и технологических исканий специалистов сферы физической культуры, наличие пробелов в их общекультурной подготовке, что проявляется в нестрогости их мышления» [Николаев, 2011, с. 98].

В этом перечне указан ряд важных методологических положений, которые следует учитывать при разработке современной теории физической культуры, физкультурного образования и физического воспитания. Но некоторые из них сформулированы лишь в общей форме, затрагивают лишь частные методологические аспекты данной проблемы и потому нуждаются в уточнении, конкретизации, дополнении.

В данной главе излагаются, подробно разъясняются и обосновываются наиболее принципиальные методологические положения, важнейшие логико-методологические принципы, учет которых позволяет найти выход из указанной выше кризисной ситуации в разработке теории современного физического воспитания и путей его модернизации. Эти положения и принципы составляют методологическую основу разработанной автором общей теории комплексного физического воспитания.

3.1. Общие принципы методологии научного исследования

Эффективное решение проблем теории физического воспитания в первую очередь предполагает научный подход.

Он необходим при разработке как общей теории физического воспитания, так и ее частных теорий, в том числе философии физического воспитания [Столяров, 2011 в]. Важную роль научного подхода в постановке и решении проблем этой философской дисциплины, как и философии в целом, отмечают и другие исследователи [см.: Передельский, 2011; Солопов, 2012; Фомин, 2011, 2012].

Несмотря на кажущуюся очевидность данного положения оно нуждается в дополнительном уточнении и разъяснении – хотя бы потому, что наука и научный подход понимаются неоднозначно. Например, наукой называют всякую более или менее систематизированную совокупность знаний, на овладение которыми нужно профессиональное обучение. Но в таком случае в число наук попадают и алхимия, и астрология, и теология, и т. д.

Да и вообще, как пишет по этому поводу всемирно известный логик, философ и социолог А. А. Зиновьев, «в наше время расцвета науки и ее колоссальной роли в жизни человечества найти человека, который был бы против такого (научного – B. C.) подхода и который считал бы свои суждения ненаучными, вряд ли возможно. Важно, как именно понимается этот подход и как он реализуется фактически» [Зиновьев, 2000, с. 34–35].

Научный подход к получению знаний, научное познание (научное исследование) – особый вид познавательной деятельности, направленный на получение обоснованных и системно организованных знаний о мире, описание, объяснение и предсказание (прогнозирование) процессов и явлений действительности на основе открываемых законов этих процессов и явлений. Научное познание существенно отличается от других видов познавательной деятельности, таких, например, как обыденное, художественное, религиозное, мифологическое, идеологически-ориентированное познание.

При научном подходе положения, формулируемые при постановке и решении проблем, не принимаются просто на веру. При их обосновании считается недостаточным и простая ссылка на интуицию, здравый смысл и т. д. К ним предъявляется требование научной обоснованности, доказательности.

К числу существенных признаков научного познания относятся также:

• изучение объектов независимо от возможностей их производственного освоения (научные знания всегда относятся к широкому классу практических ситуаций настоящего и будущего, который никогда заранее не задан);

• получение максимально полных знаний об изучаемых объектах (об их свойствах, структуре, развитии, законах и т. д.);

• разработка специальных методов получения и обоснования истинности знаний;

• фиксирование полученных знаний не только в обыденном, но и специально разработанном языке (напр., математическом) и т. д.

Как отмечает А. А. Зиновьев, для научного познания характерен «принцип субъективной беспристрастности, т. е. познание объектов такими, какими они являются сами по себе, независимо от симпатий и антипатий исследователя к ним и не считаясь с тем, служат результаты исследования интересам каких-то категорий людей или нет» [Зиновьев, 2000, с. 36]. Еще одна особенность научного подхода состоит в том, что «исследователь познает то, что существует, возможно, невозможно, необходимо, случайно, закономерно и т. д., независимо от того, познает это исследователь или нет, а не выдумывает то, что должно быть или чего не должно быть, по его мнению. Позиция долженствования не есть позиция научная» [Зиновьев, 2000, с. 39].

Важным компонентом научного познания является также соблюдение принципов и правил, которые формулируются и обосновываются в современной логике и методологии науки.

Такие принципы и правила охватывают все аспекты и компоненты научного исследования: процедуры введения, оценки и унификации понятий, организации наблюдения, эксперимента, моделирования и других методов эмпирического исследования, применения тех или иных абстракций, разработку научной теории, которая предполагает использование метода идеализации, гипотетико-дедуктивного метода и и т. д.

В процессе разработки теории физического воспитания (как и других теорий) следует учитывать все эти принципы и правила.

Этот процесс предполагает введение, оценку и унификацию понятий. Как показано выше, при этом следует учитывать логико-методологические принципы этой исследовательской процедуры.

Процесс научного познания физического воспитания немыслим без осуществления тех или иных абстракций. Но, чтобы не допускать ошибок, ученый должен четко осознавать смысл и значение этих абстракций, обосновывать их правомерность, ориентируясь при этом на принципы и рекомендации современной логики и методологии научного познания [см.: Горский, 1961; Лазарев Ф. В., 1971; Петров Ю. А., Никифоров А. Л., 1982; Розов М. А., 1965; Столяров, 1971б, 1975а].

Применительно к обсуждаемой в данной монографии проблеме это, в частности, означает следующее. Предметом анализа (особенно в статье или другой небольшой по объему научной работе), конечно, могут быть не все, а лишь один или несколько аспектов, сторон, компонентов физического воспитания при абстрагировании от других. И в этом нет ничего ошибочного, но при одном условии: если исследователь четко осознает смысл и значение осуществляемой им абстракции. Выделяя для анализа какой-то элемент, метод, какое-то из направлений, целевых установок, форм физического воспитания, он должен не только обосновать его (ее) значимость, но также отметить наличие других элементов, методов, направлений, целевых установок, форм этой педагогической деятельности, требующих специального анализа, указать место изучаемого им явления во всем комплексе явлений данной педагогической деятельности, их связь и т. д. Несоблюдение этой логико-методологической рекомендации приводит, как показано выше, к абсолютизации отдельных аспектов, сторон, компонентов физического воспитания, к его упрощенному, одностороннему пониманию.

Недостаточно, однако, указания на необходимость соблюдения в процессе научного исследования любых объектов (в том числе физического воспитания) принципов и правил, которые формулируются и обосновываются в современной логике и методологии науки. Как справедливо указывает А. А. Зиновьев, «мало сказать, что исследователь должен следовать правилам логики и методологии науки. Важно, как понимаются сами эти правила, каков их ассортимент, насколько они соответствуют потребностям познания» [Зиновьев, 2000, с. 41].

В этом отношении можно отметить проблемы и трудности двоякого рода.

Во-первых, нередко принципы и правила, выявленные и обоснованные в логике и методологии науки, понимаются исследователями других научных дисциплин (в том числе теории физического воспитания) очень упрощенно. Во-вторых, некоторые важные принципы и правила методологии научного исследования не выявлены или разработаны недостаточно, неполно. Такая ситуация имеет место в отношении даже правил образования терминологии науки (оперирования языковыми конструкциями как особыми объектами, отличными от объектов, к которым они относятся), правил определения понятий, обобщения, умозаключений.

Еще более сложная ситуация связана с учетом и соблюдением в процессе научного исследования логико-методологических принципов и правил разработки научной теории, которая предполагает использование системно-структурного, исторического и других научных методов, а также различение теоретического и эмпирического уровней научного познания. И, пожалуй, самая сложная в этом плане ситуация касается принципов диалектического метода исследования.

3.2. Принципы диалектического метода исследования