Билли Саммерс

Билли думает: ага, ты не хочешь, чтобы Хофф закладывал шашки, потому что это может выйти боком тебе. Зато ты поручил ему добыть ствол и спрятать его на стрелковой позиции, потому что это может выйти боком только мне. По-твоему, я совсем тупой?

– Когда здесь все закрутится, сам я укачу в Вегас, но Фрэнки Элвис, Поли Логан и еще двое моих парней будут здесь. Если тебе что-то нужно, говори, они помогут. – Он снова наклоняется вперед, весь такой серьезный, честный, улыбчивый. – Красиво получится! Сначала ты шмальнешь из винтовки, все испугаются, и тут – БАХ! БАХ! – одна за другой взрываются шашки. Все, кто до сих пор не убежал, точно побегут, роняя тапки и вопя как ненормальные. Перестрелка! Террористы-смертники! «Аль-Каида»! ИГИЛ! Или еще кто! А в чем вся фишка и красота? В суматохе никто не пострадает, максимум кто-нибудь с перепугу даст стрекача и сломает ногу. Кроме Джоэла Аллена, конечно, – это его настоящее имя. Короче, Корт-стрит в панике, и тут пришла пора поговорить о том, что я уже давно хочу с тобой обсудить.

– Давай.

– Я знаю, ты привык сам скрываться с места преступления. И ты знаешь в этом толк – чертов Гудини, ей-богу, – но мы с Джорджо кое-что придумали. Дело такое… – Ник качает головой. – Черт возьми, это будет непросто, даже для тебя, и даже если мы посеем панику в толпе. А мы ее посеем. Я тебе так скажу: если ты уже все придумал, валяй, делай по-своему, но если нет…

– Не придумал. – На самом деле картинка уже вырисовывается. Но Нику об этом знать необязательно. Билли расплывается в широкой туповатой улыбке. – Всегда рад тебя выслушать, Ник.

2

К одиннадцати часам вечера он возвращается домой (да, теперь это его дом, пусть и временный). Все товары с «Амазона» надежно спрятаны в шкафу. Он не трогал бы их до тех пор, пока не получил бы известие о том, что Аллен выехал из Лос-Анджелеса на восток, но теперь все изменилось. Билли неспокойно.

Черный парик пусть останется здесь. Остальное Билли относит в машину и убирает в багажник. Чем особенно хороша и удобна его история про писателя, снявшего офис в «Башне Джерарда»? А тем, что он не обязан работать по графику. Может приходить поздно, а уходить рано, может прогуляться, если захочет. Людям может врать, что обдумывает новую идею. Или наводит справки. Или просто решил отдохнуть. Завтра он отправится пешком к дому номер 658 по Пирсон-стрит – это в девяти кварталах от «Башни Джерарда». На границе центра и городских окраин стоит трехэтажный жилой дом. Билли уже осмотрел его на сайте недвижимости «Зиллоу», но этого мало. Надо все увидеть самому.

Он запирает машину и идет обратно в дом. Новенький блестящий «мак» он взял с собой и уже поставил на кухонный стол. Теперь он открывает его и читает то, что успел написать от имени Бенджи Компсона. Текста немного, пара страниц. Заканчивается все тем, как Бенджи застрелил Боба Месса. Он перечитывает текст три раза, пытаясь увидеть написанное глазами Ника. Ник точно это читал – после его шуточки про то, что начинающие писатели пишут про себя, Билли в этом не сомневается.

Скрывать свое детство от Ника в его планы не входит: тот, конечно, и так все знает. А вот «тупое я» надо беречь, по крайней мере пока. Он не сможет уснуть, не убедившись, что на этих двух-трех страницах нет чего-то такого, что делает его слишком умным. Поэтому он перечитывает текст в четвертый раз.

Наконец Билли выключает компьютер. Ничего сложного там нет – любой троечник такое сочинит, если будет просто писать по памяти. Орфографических ошибок почти нет, но Ник спишет это на автозамену. Пунктуация, конечно, хромает (допустим, на голубые подчеркивания Билли просто не обращает внимания). Хотя «Ворд» не видит разницы между «надел» и «одел», многое он исправляет сам, а остальное подчеркивает. Даже самые вопиющие грамматические ляпы замечает. Времена глаголов в повествовании скачут, и это хорошо, потому что распознать такое компьютеру не по зубам… впрочем, придет день, когда он будет способен и на это.

И все же ему неспокойно.

У него нет ни единой причины не доверять Нику. Он, конечно, плохой человек, но с Билли он всегда был честен. А тут начал юлить. Раньше он не стал бы врать, что клонировал «мак» – да и клонировать его не стал бы, если уж на то пошло. Вряд ли с заказом возникнут какие-то серьезные проблемы. Четверть суммы – пятьсот тысяч долларов, деньги немалые – он уже получил… Но что-то здесь неладно. Самую малость. Как в некоторых фильмах: оператор располагает камеру под наклоном, немного заваливает горизонт, чтобы дезориентировать зрителя. Киношники называют такой прием «голландский угол». Вот и в этом деле горизонт малость завален. В глаза не бросается – вроде бы нет причин послать всех к чертям и свалить (хотя ему не дадут этого сделать, раз он уже согласился). Однако Билли неспокойно.

Да еще этот странный план побега, которым его только что огорошил Ник. Если ты уже все придумал, валяй, делай по-своему, но если нет, у нас с Джорджо появилась одна неплохая идея.

Проблема этой идеи не в том, что она плоха, нет. Идея всем хороша. Но Билли привык сам решать, как ему исчезнуть с места преступления, и тот факт, что Ник захотел в это влезть… Ну…

– Горизонт завален, – бормочет Билли, стоя в пустой кухне.

Ник сказал, что шесть недель назад, когда все понемногу начало вырисовываться, он отправил Пола Логана в Мейкон и велел приобрести там фургон «форд-транзит», не новый, но и не совсем развалюху. Такие «транзиты» – рабочие лошадки городского управления жилищно-коммунального хозяйства; Билли не раз видел их на улицах Ред-Блаффа: желто-голубые фургоны с девизом «МЫ ЗДЕСЬ, ЧТОБЫ СЛУЖИТЬ» на боках. Купленный Фрэнком коричневый «транзит» стоит теперь в гараже на окраине города. Он уже покрашен в цвета коммунальных служб, с девизом на боках.

– Когда я узнаю, что Аллена вот-вот экстрадируют, мы возьмемся за дело, – сказал Ник, потягивая бренди. – Ребята, о которых я тебе говорил, начнут появляться в разных местах города на этом фургоне и изображать бурную деятельность. Подолгу задерживаться на одном месте не будут, но и далеко от «Башни Джерарда» и здания суда не уедут. Часик тут, пару часов там. Сольются с пейзажем, иными словами. Прямо как ты, Билли.

В день приезда Аллена липовый фургон коммунальных служб встанет за углом «Башни Джерарда». Липовые коммунальщики откроют канализационный люк и начнут там копаться. Когда прогремит выстрел и повалит сигнальный дым, народ начнет разбегаться, включая сотрудников «Башни» и Билли Саммерса, который побежит за угол и нырнет в фургон. Там он быстренько переоденется в комбез коммунальщика.

– Фургон подкатит к зданию суда. Копы уже на месте, мои ребята – и ты – вываливаетесь из фургона и спрашиваете, чем можно помочь. Может, улицу забаррикадировать или еще что. В суматохе это будет выглядеть на сто процентов достоверно. Соображаешь?

Билли соображал. Идея была отличная, смелая.

– Копы…

– …наверняка пошлют нас куда подальше, – вставил Билли. – Мы все-таки гражданские, хоть и коммунальщики. Правильно?

Ник засмеялся и захлопал в ладоши.

– Вот! Те, кто говорит, что ты тупой, врут! Мои ребята ответят: «Хорошо, сэр, как скажете», – и вы уедете. И будете ехать еще долго-долго. Только сперва транспорт поменяете, конечно.

– Куда будем ехать?

– Де-Пер, Висконсин, за тысячу миль отсюда. Там есть где схорониться. Побудешь пару дней на нашей квартирке, отдохнешь, проверишь банковский счет – пришел ли остаток денег, подумаешь, на что их потратить. А потом ты свободен. Как тебе такой план?

Хороший план. Даже слишком хороший. Подстава? Вряд ли. Если кого-то в этом деле и подставят, так это Кена Хоффа. Неожиданное предложение Ника так покоробило Билли лишь потому, что он не привык полагаться на других, планируя отступление. Не по душе ему это. Но свои сомнения лучше оставить при себе.

– Дай мне все обдумать, хорошо?

– Не вопрос, – ответил Ник. – Времени хоть отбавляй.

3

Билли вытаскивает из стенного шкафа в спальне чемодан. Кладет его на кровать, расстегивает. На первый взгляд чемодан пуст, но это не так. На дне есть незаметный отсек на липучке. Билли поднимает подкладку и достает маленький плоский футляр, какой умные люди – те, что предпочитают чтиво посложнее «Арчи», – назвали бы портмоне. Внутри лежит бумажник с кредитками и водительскими правами на имя Далтона Кертиса Смита из города Стоу, штат Вермонт.

За годы работы Билли сменил немало бумажников с кредитками и документами. Нет, ему не приходилось менять имя после каждого убийства, но раз десять он точно это делал, включая последнего персонажа по имени Дэвид Локридж. У некоторых из его прошлых личностей документы были хорошие, у других похуже. Кредитки и водительские права Дэвида Локриджа очень хороши, но те, что лежат в плоском сером футляре, гораздо лучше. То, что там лежит, – просто золото. Он собирал их пять лет; пять лет назад Билли взялся за эту работу, вкладывая в нее всю душу, чтобы в один прекрасный день раз и навсегда бросить занятие, которое делает его – да, пора уже это признать – плохим человеком.

Далтон Смит – это не просто бумажник фирмы «Лорд Бакстон» с более-менее качественными поддельными правами внутри, Далтон Смит – это практически реальный человек. «Мастеркард», «американ экспресс», «виза» – всем этим регулярно пользуются. И дебетовой картой «Банка Америки» тоже. Не каждый день, но достаточно часто, чтобы счета не простаивали. Кредитная история не безупречная (это может привлечь внимание), но очень хорошая.

Еще там есть донорская карта Красного Креста, карта социального страхования и карточка пользователя «Эппл». «Тупое я» здесь не пригодится; Далтон Кертис Смит – компьютерщик-фрилансер с довольно непыльным приработком, который позволяет ему свободно разъезжать по всему миру. Еще в бумажнике есть фотографии Далтона с женой (они развелись шесть лет назад), Далтона с родителями (погибли в нашумевшей автокатастрофе, когда Далтон был подростком), Далтона с братом (они не разговаривают с тех пор, как братец проголосовал за Нейдера на выборах 2000 года).

Свидетельство о рождении тоже лежит в портмоне, а с ним и рекомендательные письма от благодарных клиентов: частных лиц и небольших фирм, компьютеры которых Далтон когда-то чинил, и еще от хозяев снятых им квартир в Портсмуте, Чикаго и Ирвине. Некоторые из рекомендательных писем подделал умелец из Нью-Йорка Баки Хэнсон (единственный человек на свете, которому Билли полностью доверяет), другие Билли нарисовал сам. Далтон Смит не засиживается подолгу на одном месте. Он – перекати-поле. Но если надо где-то осесть на несколько месяцев, то никаких претензий у хозяев квартир к нему нет: он чистоплотный и тихий, платит всегда вовремя.

Смит с его непритязательным, но безукоризненным реноме прекрасен, как нетронутое заснеженное поле. Билли грустно портить эту красоту – пускать Далтона в оборот. Но ведь для этого он и был создан, так? Так. Билли выполнит последний заказ – пресловутый последний заказ – и исчезнет с лица земли, превратившись в нового человека. Вероятно, он не проживет под этим именем до конца дней своих, хотя такой расклад тоже возможен – при условии, что ему удастся сбежать из города. Пятьсот тысяч долларов уже покрутились на разных счетах и приземлились на банковский счет Далтона в Невисе. Полмиллиона – самое верное доказательство того, что Ник его не кинет. Остальное придет, когда работа будет выполнена.

На водительских правах есть фотография. На ней запечатлен мужчина возраста Билли, может, на пару лет моложе, но блондин. И у него есть усы.

4

Наутро Билли паркуется на четвертом уровне паркинга возле «Башни Джерарда». Внеся некоторые коррективы в свою внешность, направляется в противоположную от офиса сторону. Далтон Смит выходит в первое плавание.

В маленьком городке даже небольшие расстояния имеют значение. Пирсон-стрит находится всего в девяти кварталах от паркинга на Мейн-стрит – каких-то пятнадцать минут быстрым шагом (отсюда по-прежнему хорошо видно «Башню Джерарда»), – но этот мир совсем не похож на тот, что укомплектован ребятами в галстуках и девицами в «щелкунчиках», обедающими в ресторанах, где официант подает тебе не только меню, но и винную карту.

На углу есть небольшой продуктовый, он закрыт. Как часто случается с понемногу приходящими в упадок районами, рядом с домом еды не найти. Есть два бара: один заколочен, другой дышит на ладан. Ломбард, совмещенный с пунктом обналичивания чеков и конторой по выдаче микрозаймов. Чуть дальше – убогий одноэтажный торговый центр. И вереница домов, которые изо всех сил, но безуспешно пытаются выглядеть жильем среднего класса.

Билли считает, что причина упадка этого района кроется в обширном пустыре через дорогу от интересующего его дома. Это большая щебенчатая площадка, заваленная мусором. Сквозь нее проходят ржавые рельсы железнодорожного пути, едва различимые в зарослях сорной травы и золотарника. Через каждые пятьдесят футов установлены таблички: «МУНИЦИПАЛЬНАЯ СОБСТВЕННОСТЬ», «НЕ ВХОДИТЬ», «ОПАСНО». Билли подмечает полуразрушенное кирпичное здание – должно быть, руины железнодорожной станции. Вероятно, сюда же приходили и междугородные автобусы: «Грейхаунд», «Трейлуэйз», «Саутерн». Теперь же весь наземный транспорт куда-то переехал, и этот район, процветавший в последние десятилетия прошлого века, понемногу загибается от муниципальной разновидности ХОБЛ[15 - Хроническая обструктивная болезнь легких.]. На тротуаре впереди валяется ржавая тележка из супермаркета. К одному из колесиков прицепились драные мужские трусы: их треплет тот же раскаленный ветер, что играет с белокурым париком Далтона Смита и воротником его рубашки.

Большую часть домов давно пора покрасить. Возле некоторых стоят таблички «ПРОДАЕТСЯ». Дом номер 658 тоже нуждается в покраске, но на табличке перед ним написано: «АРЕНДА МЕБЛИРОВАННЫХ КВАРТИР». Под надписью указан телефон риелтора. Запомнив его, Билли поднимается по растрескавшейся бетонной дорожке и разглядывает панель с дверными звонками. Хотя дом трехэтажный, звонков четыре. Подписан только один, второй сверху: «ДЖЕНСЕН». Билли нажимает кнопку. В это время дня вероятность застать кого-то невысока, все на работе, однако на сей раз удача ему улыбается.

На лестнице раздаются шаги. Сквозь грязное стекло входной двери на него смотрит моложавая женщина. Она видит белого мужчину в хорошей рубашке с расстегнутым воротничком и приличных брюках. Светлые волосы коротко подстрижены. Усы тоже. На носу очки. Он толстоват – ожирение не за горами, – однако производит впечатление порядочного человека. Поэтому миссис Дженсен открывает дверь, но не до конца.

Ничто не мешает мне ворваться и задушить тебя, думает Билли. У дома нет машин, ни на подъездной дорожке, ни возле тротуара, а значит, твой муж на работе. Три неподписанных звонка недвусмысленно намекают на отсутствие других жильцов в этом старом псевдовикторианском доме.

– Покупать ничего не буду, – говорит миссис Дженсен.

– А я ничего и не продаю, мэм. Недавно приехал в город и ищу себе жилье. Здесь вроде бы неплохие квартиры – и мне по карману. Я просто хотел спросить, что вы думаете об этом доме. Меня зовут Далтон Смит.

Он протягивает ей руку. Она из вежливости чуть прикасается к ней и сразу же убирает руку за спину. Но поболтать не отказывается.

– Как видите, район у нас не ахти и до ближайшего супермаркета по меньшей мере миля, но у нас с мужем никаких проблем здесь не возникало. Подростки иногда тусуются в заброшенном железнодорожном депо, пьют и курят травку, наверное, а за углом живет собака, которая полночи лает, но на этом все. – Она умолкает, и Билли видит, как она опускает взгляд на свою руку – проверяет, на месте ли обручальное кольцо (нет, не на месте). – Вы-то не лаете по ночам, мистер Смит? Я имею в виду вечеринки, громкую музыку и все в таком роде.