– Кстати, – все взгляды устремляются в мою сторону. – Как долетел, Кевин?
Я чувствую, как Мария ударяет меня кулаком по бедру, но я не обращаю на это внимания. Что не так? Я просто решила поддержать беседу.
– Отлично, но долго, – спокойно отвечает он.
– Надолго здесь?
На этот раз сестра щипает меня. А я легко ударяю ее по руке.
– На пару дней.
Я пару раз коротко киваю.
– Какого черта ты делаешь? – шепчет мне на ухо Мария.
– Я общаюсь, – так же шепотом отвечаю я, усмехаясь.
Я делаю пару глотков воды и снова пытаюсь завести дружески разговор.
– А почему вы не прилетели вместе?
Но все за столом такие напряженные, что никакой дружеской беседы не получается.
– Что вы все такие серьезные? – усмехаюсь я. – Вот берите пример с Кевина, а то сидите с кислыми минами, даже противно. Мы все-таки сегодня, как я понимаю, что-то отмечаем.
Лицо Анаис от моих слов становится белее мела. И такое чувство, что ее сейчас вырвет.
– С тобой все в порядке? – спрашиваю я у нее.
Все за столом теперь смотрят на нее, и она спокойно и с улыбкой кивает.
– Так почему вы не прилетели вместе? – возвращаюсь я к своему вопросу.
Кевин кладет руку на спинку стула Анаис и чешет затылок.
– Из-за работы.
Он сегодня краток.
За столом снова воцаряется тишина. Джонни рядом со мной что-то печатает в телефоне и даже не замечает ничего вокруг.
– Ну, раз все молчат, и никто не хочет ничего говорить, то я продолжу, – пожимаю я плечами. – Мне никто не рассказывал, как вы познакомились, а мне бы хотелось услышать эту историю.
Под столом кто-то пинает меня ногой, и я понимаю, что это Анаис, когда замечаю ее яростный взгляд. Как по мне обычный вопрос. Разве нет?
– Ты расскажешь или я? – обращается к ней Кевин.
И она кивком дает понять, чтобы рассказывал он. Она, видимо, сегодня и слова не произнесет.
– Мы познакомились в университете. Столкнулись в коридоре.
– Прямо как в фильме, – добавляю я.
И получаю еще один пинок.
– Увидев ее, я больше не смог ее забыть, – продолжает Кевин. – Сначала она совсем не шла на контакт. Как оказалось потом, она лечилась от депрессии и не общалась ни с кем.
– Депрессия?
Мне никто не говорил о депрессии.
– Ага, – кивает он.
– А когда это было? В каких числах?
Я уже знаю ответ на свой вопрос, но я просто хочу удостовериться в этом точно.
– Начало или середина сентября.
Я улетел в начале мая. И я не могу поверить в то, что она полгода была в депрессии.
– Наверное, не стоит спрашивать, но из-за чего была депрессия? Хотя, я думаю, тут всем это и так известно.
– Не всем, – Кевин делает пару глотков воды. – Я до сих пор не знаю. Я почти ничего не знаю о ее прошлом.
Я обращаю внимание на Анаис, а она смотрит на Марию взглядом, прося ее о помощи. Но сестра молчит. Она в таком же ступоре. Поэтому Анаис наконец-то решается заговорить.
– Это был тяжелый период для меня, – ее голос совсем тихий. – Тогда я переживала потерю очень дорогого мне человека.
Она смотрит мне в глаза, а я не в силах отвести своего взгляда.
– Он сделал мне больно. Он уехал, не попрощавшись. Но, как потом оказалось, он все объяснил мне в смс-сообщение, которое я, не читая, удалила на эмоциях. Вот так, – она пожимает плечами.
Она разрывает зрительный контакт.
– Простите, мне нужно отойти, – она покидает свое место и скрывается из поля моего зрения.
В этот самый момент в столовой появляются Мама с Джули, и наш ужин начинает набирать обороты.
Я даже не притронулся к еде. После рассказа Анаис аппетит пропал и вряд ли сегодня уже появится. Напряжение, которое было в начале, пропало. Все спокойно общались друг с другом, без каких-либо проблем. Единственная, кто не произнес, ни слова это Анаис. После того, как она вернулась, она все время молчит. И, как и моя, ее тарелка пуста.
Уделив всем достаточно времени, я, наконец, решаюсь покинуть ужин, но меня останавливает Дженни. Она сидит по правое плечо от Анаис и строчит мне смс-сообщения.
ДЖЕННИ: «Ты сейчас никуда не уйдешь!»
Я поднимаю на нее свой взгляд, а она в ответ крутит головой.
Я: «Прости, Дженни, но я больше не могу это терпеть»