Дэвид молча помогает забраться мне на мою кровать и откатывает коляску подальше.
В палате повисает тишина, которая не помогает мне снять напряжение.
– Я знаю, что ты не готова сейчас к этому разговору. Как и я, – он присаживается рядом. – Нам двоим нужно время, чтобы это принять. Хотя его у нас не так много.
– Дэвид…
– Не думай сейчас об этом, тебе нужно отдыхать, – он целует меня в лоб. – Я завтра приеду, и мы обязательно поговорим обо всем.
Я хотела остановить его и спросить, не бросит ли он меня одну. Но побоялась свои же слов.
Дэвид
У меня будет ребенок.
Эта мысль вихрем проносится в голове, как только я выхожу из палаты Анаис. Я никогда не представлял, какого это – быть отцом и насколько это сложно. Но сейчас, когда совсем скоро это случится, я боюсь. Боюсь не оправдать надежд и подвести в первую очередь Анаис.
Я видел в ее глазах такой же страх, который сейчас чувствую я. Но одного ей точно не стоит боятся. Я никогда не оставлю ее одну. Я никогда не оставлю их. Больше никогда!
Вернувшись домой, я не мог найти себе места. Я не знал, к кому обратится за помощью и кому рассказать. Если бы Мария знала об этом, то обязательно позвонила бы мне. Но звонка не было, а значит, она ничего не знает.
Стоило бы взять себя в руки, так как завтра у меня игра. Но я не могу думать сейчас ни о чем другом. А когда я вспоминаю, что Анаис могла погибнуть сама и потерять ребенка, мне становится еще хуже. Я в очередной раз хватаю ключи от машины и еду туда, где обещал себе никогда больше не появляться.
Я не заметил, как добрался до своей прежней квартиры. Я был зол и был в гневе. Я давно не испытывал таких эмоций, и мне казалось это чем-то новым и не правильным. И это на самом деле было неправильно, но я уже не мог остановится.
Я уверенно прохожу мимо консьержа, даже не оборачиваясь в его сторону. И заметив, что двери лифта открыты, а в лифте кто-то уже есть, я ускоряю ход. Если я сейчас не успею, придётся искать номер Кевина. Но я успеваю. Захожу в лифт как раз в тот момент, как двери закрываются.
– Вам на какой этаж? – спрашивает меня женщина.
– 36.
Она нажимает на кнопку и лифт начинает двигаться наверх.
Женщина выходит раньше меня, и я в одиночку поднимаюсь на нужным мне этаж.
Я очень надеюсь, что Кевин дома. И я очень надеюсь, что он найдет достойное оправдание тому, что оставил Анаис там одну. А если нет, он сам виноват.
Быстро нахожу нужную квартиру и звоню в дверной звонок. Открывают мне не сразу, но как только дверь отворяется, я сразу захожу внутрь.
– Какого черта? – возмущается Кевин. – Если ты приехал к Анаис, я расстрою тебя, ее здесь нет.
– Я приехал к тебе, – подхожу я к нему и хватаю за футболку.
Он немного ниже меня, но по комплекции мы схожи.
– Какого черта ты оставил ее там одну? – трясу его. – Отвечай!
– Во-первых, я тебе ничего не должен. А во-вторых, мы расстались. Я не обязан был ее дожидаться.
Руки там и чешутся ударить его, но я сдерживаю себя. Этот придурок сразу же пойдет писать заявление в полицию, а такие проблемы мне точно не нужны.
– Она могла умереть из-за тебя! – отталкиваю я его. – И знаешь, что было бы тогда? Я бы не стал себя сдерживать! Мне было бы плевать на все последствия!
– В какой смысле умереть? – он удерживается на ногах.
– В прямом. Но она приняла правильно решение. Позвонила мне.
– Что с ней? – подходит он ко мне в плотную.
– Уже все в порядке, можешь не волноваться.
– В какой она больнице?
А вот это знать ему не обязательно. Он ничего не должен знать о ее беременности.
– Ты больше не подойдешь к ней и на метр. Ты меня понял?!
– Я имею права знать, где она!
– Ты, возможно, и имеешь. Но я не уверен, что она захочет тебя видеть.
Телефон, который все это время лежал в кармане джинсов, начинает звонить и, увидев имя сестры на экране, я тут же отвечаю на звонок.
– Я надеюсь, ты уже оторвал этому уроду яйца?!
– Не поверишь, как раз этим и занимаюсь.
– За то, что он ей сказал, я готова лично прилететь и сделать это!
Сестра в гневе. Я слышу это по ее голосу, но о чем она говорит? Что такого сказал Кевин? Я чего-то не знаю?
– Что он ей сказал? – я бросаю на него взгляд.
– Только такому уроду как он пришло бы в голову сказать такое.
– Что он сказал ей, Мария?
– Только без глупостей, Дэвид, пожалуйста, – вздыхает она.
– Как получится. Так что он сказал?
– Он сказал, что она никогда не сможет подарить ему то, о чем он мечтает. Семью.
Видит Бог, когда я ехал сюда, я хотел решить все мирно. Но Кевин еще тогда сам вырыл себе яму.
– Ах ты сукин сын! – бросаюсь я на него, и мы вместе падаем на пол.
– Дэвид, нет!