Сон длиною в жизнь

VII

У Филиппа начался новый этап в жизни, проведя в Лондоне месяц, он успел обзавестись некоторыми полезными знакомствами.

Филипп вернулся с работы, на часах уже было без двадцати минут шестого.

– Здравствуй, Мэри!

– Привет! Ты поздно сегодня. Ужинать будешь?

– Да, несколько встреч было. Мэри, а чем ты сегодня занималась?

– Училась, сходила в галерею. Почему ты решил стать дипломатом?

– Странный вопрос, конечно.

– Почему странный?

– Мой отец – дипломат. Моя профессия и будущая жизнь предрешена была давно, я сам и не был против этой специальности.

– У тебя ведь в Париже невеста осталась?

– Мы решили, что мне необходимо уехать, чтобы развиваться.

– Вы так решили или ты так решил?

– Конечно мы, как иначе, – он каждый день говорил себе, что это верное решение и не о чем здесь сожалеть, он поступил правильно, хотя где–то в душе ненавидел себя за это.

– Не думаю, что ей это далось легко, и мне кажется, она просто отпустила тебя.

– Софи сама хотела, чтобы я согласился на поездку. Она отпустила.

– А ты и не сопротивлялся. В твоей голове возникла мысль отказаться? Хоть раз проскользнула такая идея?

– Давай сменим тему, здесь всё сложнее, чем кажется.

– Мне кажется здесь нет ничего сложного, каждый человек сам в определенный момент выбирает свой путь. Ты сделал выбор, а она сделала свой.

– А тебе приходилось выбирать? – сев на газон продолжили разговор.

– Здесь очень красиво, я люблю смотреть на закат, мечтать. Небо наполняется вишневым цветом, персиковые или розовые облака ползут по нему, символизируют о завершении дня и наступлении ночи.

– Не отходи от темы, тебя ставили перед выбором?

– Да, у меня был шанс быть счастливой, уехать в другой город, жить с молодым человеком, но я выбрала мечту, если честно, я не жалею, мужчина – непостоянная субстанция, на которую нельзя рассчитывать, и променять свою мечту на мужчину – нет, спасибо.

– Ты же не знаешь, как было бы там, если ты выбрала бы его.

– Да, не знаю, но я счастлива и так. Вот ты счастлив? Признайся!

– Я не знаю, я в замешательстве.

– Ты ведь знаешь, и ответ у тебя есть, просто ты боишься признаться, что вы выросли и решили, точнее ты решил, идти своей дорогой.

– С чего ты решила, что мы пошли разными дорогами? – с каждым словом Мэри пробиралась все глубже в душу Филиппа, проделывая траншеи, чтобы вынуть наружу настоящие эмоции, заставить его признаться, что он сам хотел все, что произошло, но всячески сопротивлялся.

– Конечно, ты месяц в Лондоне, а ей ни разу не позвонил и не написал, не кажется тебе, что это странно.

– У меня были очень насыщенные дни, встречи, обучение.

– Это лишь отговорки, чтобы успокоить себя. Хотел бы – нашел время.

– Давай сменим тему, пожалуйста.

– Вы расстались?

– Мэри, почему тебя так волнует эта тема? – он был в бешенстве, но не показывал это: «Чего она издевается? Зачем все это? Мы с Софи правильно поступили! Ей так будет лучше!»

– Может меня волнуешь ты? – встав с газона, она отряхнула и поправила платье. – Пойдем?

– Пойдем. Филипп не знал, как относиться к полученной информации, она как гром среди ясного неба прогремела, оставив его обезоруженным. Остальная часть пути прошла в полнейшей тишине, никто не проронил ни слова.

– Спасибо за чудный вечер, Филипп, – нарушив тишину, быстро прошмыгнула на второй этаж и лишь поворот ключа в двери, нарушил тишину, царившую дома.

Филипп медленно поднялся наверх, зашел в комнату и открыл окно. Занавеска колыхалась от дуновения ветра, живительная свежесть наполнила все вокруг. Переодевшись он лег на кровать, задумавшись над многочисленными вопросами Мэри, они не давали ему покоя, в голове творился хаос, беспорядочным потом мысли сталкивались, как потом частиц, не давая возможности уснуть, с каждым разом, вопрос «А если бы я не уехал, что было бы? Нет, я поступил правильно, я хотел этого, да, я хотел.» раздавался в голове все громче и настойчивее. Спустя несколько часов Филипп все–таки уснул.

– Доброе утро, Филипп.

– Доброе утро, Мэри, а где Кора и Эдвард?

– Поехали выбирать подарок для бабули.

– Понятно, – налив себе апельсиновый сок, Филипп подошел к окну. – Погода сегодня прекрасная! Я хочу уехать на неделю домой.

– Прекрасная идея! – допив кофе Мэри встала из–за стола и подошла к Филипп взяла его за руку. – Может мы сегодня прогуляемся?

– Мэри, я думал сегодня уехать, если будет такая возможность.

– Я поняла тебя, – Мэри поставила чашку в раковину. – Поехали на вокзал, посмотрим билеты.

– Давай, прекрасная идея, проведем время вместе.

– Конечно.

Около вокзальных касс не было ни единой души.

– Вот, билет приобрел, поезд через час отправляется.

– Увидишь своих родных.

– Да, Мэри, я так скучаю по ним. Ты не представляешь даже.

– Ты главное возвращайся обратно, слышишь, – обняла Филиппа. – Я буду скучать. Ждать поезда с тобой я не стану, родителям скажу, что ты отправился к родным, но скоро вернешься.

– Эдвард знает, что я уеду. Я позвонил ему уже.

– Это замечательно. Хорошо тебе отдохнуть. Ну я пойду. Не люблю прощаться.

– До свидания, Мэри.

– Пока, Филипп.

Выйдя из поезда Филипп вдохнул полной грудью, каждая альвеола была наполнена воздухом, он не мог надышаться Парижем, прошел только месяц, а ощущение, что минула целая вечность. От вокзала Филипп доехал на такси домой. Всю дорогу он смотрел в окно, будто видел город впервые.

– Вы приезжий? Надолго в Париж? – спросил водитель.

– Я – француз, живу в Париже, сейчас вынужден был уехать.

– Понятно всё с вами. Хорошо Вам отдохнуть.

– Спасибо!

– Мам, ты дома? Амели? Хоть кто-нибудь есть?

В ответ последовала тишина, Филипп обошел все комнаты, они были пусты, шторы в каждой комнате были задернуты, полумрак царил везде. Подойдя к столу, он провел рукой по нему и остался пыльный след на ладони.

– Где же все?! – стирая пыль с ладони, задумчиво произнес Филипп.

Обойдя дом, он не придумал ничего лучше, чем навестить Бастьен, где как раз и были его родные.

– Доброе утро всем!

– Доброе утро, Мари! – Элизабет расставляла приборы на столе. – Как спалось?

– Прекрасно, чем я могу помочь?

– Сиди, отдыхай. Представь, что ты на курорте. Ты мазью обработала лицо?

– Да, уже лучше, видишь. Спасибо, что вы помогаете нам.

– Мари перестань! Я надеюсь, что ты не собираешься возвращаться к нему?

– Лизи, я не знаю, я всю жизнь отдала детям и ему, у меня нет ничего, а жить постоянно у вас мы не сможем и не будем, у вас свою жизнь.

– Так, давайте мы будем решать проблемы по мере поступления! – Луи зашел на кухню и направился к Элизабет. – Доброе утро, Мари. Знаешь, тут и наша вина есть, может если бы не было того разговора, он не сделал этого.

– Не знаю, главное, чтобы Филипп не узнал об этом.

– Доброе утро! – Софи, в пижамном костюме нежно–лилового цвета, вбежала на кухню, взяла яблоко со стола и начала грызть его, стоя у раковины. – О чем вы тут беседуете?

– Что–то ты рано сегодня проснулась? – Спросила мадам Бастьен.

– Мы с Кристианом собрались в Лувр.

– Хорошо вам провести в время, солнышко.

– Спасибо, мадам.

Раздался звонок, который стал неожиданностью для обитателей дома.

– Кто это может быть? – растерянно спросила Элизабет, сняла фартук и направилась открывать дверь.

– О, Боже, Филипп, – обняла его. – Как? Когда ты приехал?

– Здравствуйте! Утром. А вы не знаете где мои?

– Проходи, что же мы в дверях стоим.

– Мне, кажется, это будет не совсем уместно.

– Мари с Амели у нас. Проходи.

– Доброе утро! – открыв дверь на кухню, Филипп поприветствовал всех присутствовавших. – Мама, что с твоим лицом? – подбежав к Мари, он начал осматривать её лицо. – Что случилось? Мам, на меня смотри, что произошло?

– Я ночью ударилась о дверной косяк, вот и всё.

– Мама, – обхватив ладонями аккуратно лицо Мари. – Кому ты врешь?! Сколько же ты раз билась о дверной косяк?

– Филипп, я ударилась и точка!

– Ты понимаешь, что он бьет тебя?!

– Филипп, это была дверь! – накричала Мари.

– Ладно, пусть будет по-твоему! Извините меня за мое поведение, – Филипп вышел из кухни и направился к выходу.

– Здравствуй, Филипп! Лицо Софи не выдавало ни единой эмоции, хотя состояние ее души напоминало бразильский карнавал.

– Здравствуй, Софи! Могу я выйти на внутренний двор?

– Да, пойдем, я открою дверь тебе.

– Спасибо!

Филипп был в гневе, из кармана вытащил пачку сигарет, не мог поджечь сигарету, зажигалка барахлила.

– Чёрт, дурацкая, – с третий попытки желаемый никотин поступил в его кровь, клубы дыма с каждой затяжкой были всё плотнее. – Как он посмел поднять на неё руку?!

– Филипп!

– Софи, не трогай меня, – отдернул плечо, не позволив Софи дотронуться. – Он – свинья.

– Филипп, давай поговорим?

– Да, давай. Мне нужно тебе кое-что сказать.

– Ты первый!

– Софи, пойми меня правильно, так будет лучше для нас.

– Филипп, – её руки скользнули по его спине и обвили его плечи. – Прости меня, я не хотела причинить тебе боль, я не знаю, зачем я тогда отдала тебе кольцо, понимаешь, твой отец так хотел для тебя другую жизнь. Я решила, что будет так лучше.

Отдернув её руки, – перестань. Посмотри мне в глаза, посмотри! Я именно об этом и хотел поговорить. Мы выросли, понимаешь, просто переросли друг друга, может и хорошо, что с нами так решила поступить судьба. Мы так привыкли друг к другу, знаешь, я уже не уверен, что люблю тебя. Я встретил другую, и, мне кажется, что нам нужно двигаться вперед.

– Филипп!

– Что Филипп!

– Мне больно, что ты делаешь. Филипп, посмотри на меня, скажи мне, скажи, что не любишь меня?

– Софи! Перестань, что за ребячество.

– Я не хочу, чтобы ты исчезал, я не смогу без тебя! – пытаясь обнять Филиппа, но это было безуспешно, Филипп оттолкнул Софи, она села на колени, закрыв лицо руками. Он сел около неё.

– Это такой бред, Господи, какой же бред. Софи, нам будет лучше порознь. Нельзя больше мучать друг друга.

– Филипп, пожалуйста, не бросай меня.

– Извини. Извин, – Филипп вошел в дом.

Софи села на скамейке, спрятав лицо в ладонях, пытаясь приглушить крик, закрыла рот, а, чтобы наверняка, крепко прижала рукой губы, слезы хлынули из глаз, обжигая лицо.

В дверях Элизабетт столкнулась с Филиппом.

– Филипп, куда ты? Пойдем завтракать!

– Нет, спасибо, мне пора!

– Лизи, куда пошел Филипп? – голос Мари дрожал. – Лизи, куда он пошел?

– Я не знаю, Мари. Он не говорил.

– Он пошел к Стефану, Боже, что теперь будет?! Мне нужно его догнать.

– Так, пошла быстро на кухню, и не смей даже идти туда, имей хоть каплю уважения.

– Лизи, что же теперь будет?!

– Всё будет нормально, иди бегом, вперед! Где моя старшая дочь? Боже, вот утро у нас началось. Софи, Софи, где ты? Аннетта, ты не видела сестру?

– Нет, мамуль, – поцеловав в щеку маму. – Даже понятия не имею, где она.

– Странно, но из дома не выходила ведь. Ладно, найдем нашу потеряшку.

Звонок в дверь не дал мадам Бастьен пройти на кухню.

– Боже, всё, весь день теперь будет в суматохе. Иду, сейчас открою. Здравствуй, Кристиан, проходи, знаешь, есть только проблема, мы не знаем где Софи, но есть хорошая новость, дальше дома она не ушла.

– Здравствуйте, Элизабетт. Я могу поискать Софи?

– Конечно, а когда найдешь, присоединяйтесь к завтраку.

– Хорошо, мадам.

Кристиан без промедления направился на задний двор, будто знал где нудно её искать, открыв дверь он увидел Софи, сидящую на скамейке, всю в слезах.

– Милая, что с тобой? Что случилось? – сел на колени напротив неё, вытирая ей слезы, поцеловал в лоб. – Расскажи, что произошло?

– Крис, – истерика захлестнула Софи. – Он приехал, он бросил меня. Он променял меня понимаешь.

Кристиан сел рядом и заключил в объятья Софи.

– Софи, я не знаю, как помочь тебе, но я могу быть твоей жилеткой. Может тебе станет легче, если поплачешь. Мы пойдем в Лувр?

– Да. Нет. Не знаю, – утирала слезы. – Я вся заревана, ужас, как покажусь перед родителями.

– Пойдем, ты переоденешься, приведешь себя в порядок и поедем, позавтракаем в центре, давай?

– Давай, пошли! Подними меня!

– Давай руку, мой генерал! В чем пойдешь?

– Я купила платье новое, рубашечного кроя, небесного цвета.

– Прекрасный цвет, – он смотрел на неё влюбленными глазами, полными надеждой и солнечным теплом.

Софи привела себя в порядок, взяла под руку Криса, её стеклянные глаза были лишены жизни, лицо обрело безжизненные очертания.

– Как тебе мое платье?

– Прекрасно, но ты прекраснее всего.

– Мерси, месье! Мам, мы ушли, завтракать не будем.

– До свидания!

– Софи, Кристиан, вы что, а как же завтрак?

– Мам, мы поедим в городе, пока!

Филипп пришел домой, в гостиной в кресле сидел Стефан, в одной руке была пресса, а другой – стакан с виски.

– Что ты себе позволяешь?

– Филипп! – поставив стакан и отложив прессу, встал и хотел обнять сына. Вместо крепкого объятия, Стефан получил по лицу.

– Ты что себе позволяешь?!

– Я себе позволяю? Представь, что ты ударился о дверь, прям как мама. Представляешь, совпадение! Ещё раз ты позволишь себе подобное, я тебя своими руками убью, понял?! – Не дожидаясь ответа, хлопнув дверью вышел в коридор, в тумбочке нашел ключи от машины и вышел из дома.

Рев авто оглушил улицу, словно рык льва, долгий и протяжный, стал удаляться от дома. Тучи затянули небо, тяжелые и свинцовые они нависли над Парижем, за считанные секунды солнце скрылось.

– Наверное, будет дождь. Странная погода, час назад всё было замечательно.

– У нас нет зонтика, Кристиан, так что мы можем вымокнуть.

– Если поторопимся, то успеем попасть в Лувр до дождя. Бежим?

– У меня нет настроение, Кристиан, извини.

Раскаты грома стали вестником дождя, через несколько минут, ливень шел стеной.

– Вот видишь, мы не промокли, как тебе картины? – взяв за руку Софи, Кристиан направился в сторону кофейни.

На небо выкатился из-за туч золотой диск, наполнивший теплом и светом улицу, лучи играли с каплями дождя.

– Какая странная погода.

– Вы готовы сделать заказ? – к ним подошел официант.

– Да, два кофе, шоколадный пудинг и круасаны.

– Какие Вам круасаны? – решил уточнить молодой человек.

– С шоколадом. Я ничего не упустил, Софи?

– Нет.

– Ваш заказ будет готов через несколько минут, – официант удалился.

–Могу я тебя спросить?

– Смотря, что ты собираешься узнать.

– Если не захочешь, просто не отвечай.

– Естественно я не буду отвечать, – Софи уставилась на свои ладони и стала перекручивать кольцо, она так часто делает, когда нервничает.

– Что случилось утром?

Диалог прервал вновь появившийся официант, который принес заказ.

– А сам ты будто не догадался? – Софи взяла свой кофе.

– Я хотел от тебя услышать.

– Приходил Филипп, навестил своих родственников и ушел, вот и всё.

– Поэтому, ты рыдала?

– Может мне просто захотелось, настроение было таким.

– Ясно, настроение – это странная штука, сейчас ты улыбаешься, а через пару минут – ты хочешь, чтобы Земля остановила свой ход.

– Да, именно так.

– Ты его любишь? – потянувшись к кружке с кофе, спросил Крис.

– Конечно, я люблю кофе.

– Даже если кофе испорчен?

– Возможно.

– На твоем месте я бы его вылил и не портил себе настроение чудовищным вкусом.

– Наверно, я достаточно взрослая девочка, чтобы сама решать нравиться мне этот кофе или нет, тебе не кажется?

– Я думаю, что иногда, люди переоценивают кофе.

– Люди много, что переоценивают в этой жизни. Давай сменим тему.

– Зои прилетает на выходных. Устроим пикник?

– Почему бы нет.

– Прекрасно! Девушка, можно нам счет?

Элизабетт читала книгу, сквозь открытое окно чувствовалось дыхание Парижа. Стук в дверь.

– Я открою, – произнесла Элизабетт. – Филипп!

– Могу я войти? – Филипп был взволнован.

– Да, конечно! Где ты был?

– Неважно, могу я попросить Вас об одолжении?

– Да, кончено.

– Могут мои у вас пожить какое–то время, пока я не решу этот вопрос?

– Мы их не прогоняем. Все будет в порядке.

– Спасибо. А где маман, хочу попрощаться, поеду в Лондон.

– Ты ведь только приехал?

– Появились дела, нужно уехать. А где Софи?

– Гулять пошла, в музей вроде.

– Это хорошее занятие.

Филипп попрощался со всеми и отправился на вокзал на такси, который поджидал его у дома Бастьен.

В доме царила тишина, свет был приглушен, только сквозь дверную щель просачивался свет из кухни, где сидели Элизабетт и Луи.

– Софи нет, где она может так долго бродить!? – Элизабетт была возмущена таким беспечным поведением дочери, хотя понимала, что «новый» знакомый для нее – это глоток свежего воздуха.

– Она ведь не одна, успокойся, – спокойствию Луи можно было лишь позавидовать.

– Луи, ты слишком спокоен. Посмотри, на улице уже темно, хоть глаза выколи, где можно так долго гулять! Вот придет она, получит! – бросив полотенце в раковину, мадам Бастьен выглянула в окно.

– Ничего ты не сделаешь, ты вечно заведешь себя и на этом заканчивается. Чего ты переживаешь, ей же не десять лет.

– Вот увидишь, дома её запру, и не будет выходить никуда!

– Угомонись уже!

– Посмотри, уже поздно! Одиннадцать!

В коридоре раздался шум, в замочной скважине провернулся ключ, аккуратно открылась дверь, чтобы не привлекать внимание, кто–то как можно тише, крался к лестнице. Внезапно включенный свет, словно лампа на допросе, ударил в глаза, и их пронзила боль.

– Ты видела, который час? Где ты была?

– Чего вы не спите? – Софи поставила сумку на столик.

– Софи, твоя мама переживает, почему ты так долго гуляла?

– Да! – строгий голос Элизабет звучал очень странно, и резал слух, ведь никогда ранее в таком состоянии никто её не видел.

– Я услышала вас, буду предупреждать в следующий раз.

– Прекрасное и мудрое решение, жаль, что запоздалое! – мадам Бастьен пыталась придумать следующую реплику. – А теперь, теперь! – Секундная пауза. – Иди куда собиралась!

– Спасибо, с вашего позволения, пойду в ванну, замерзла я нынче!

– Видишь, Лизи, я говорил.

– Замолчи, Луи! – бормотала себе что–то под нос по дороге на кухню.

Софи лежала в ванной, пар поднимался от воды, зеркало запотело. Впервые за долгое время ей даже не хотелось думать о Филиппе, она пыталась вычеркнуть его. После водных процедур, она надела махровый халат и направилась на кухню.

– Чай и круасаны, какая прелесть, – лицо, лишенное эмоций, было холодным, мраморным, Софи даже не пыталась скрывать это.

– Софи, что случилось? Вы поругались с Кристианом?

Софи сделала глоток чая: «С каких пор мы разговариваем на такие темы?»

– Мне интересно знать, что происходит в твоей жизни.

– Всё хорошо, мы не ругались.

– Я рад, что у тебя новый друг появился, – Луи взял за руку дочь.

– Спасибо за чай. Мари с Амели у нас?

– Да, зайка, здесь, – ответил отец.

– Вот и правильно, пускай у нас поживут, подальше от этого тирана.

– Филипп уезжает обратно в Лондон.

– Пускай уезжает, мне–то что?!

– Я просто решил, что тебе стоит это знать, – Луи уже успел пожалеть о том, что снова напомнил ей о Филиппе.

– Спасибо, конечно, но меня больше не интересует его жизнь, не хочу.

– А где Зои? Давно она не была у нас.

– В Германии, ей нужны новые эмоции, это её любимое выражение, то вдохновение пропало.

– Это прекрасно, будем читать её книги.

– Ага. Спокойной ночи!

В окнах погас свет. Тучи сгустились над Парижем, поглотив Луну и звезды, лишь свет от фонарей проникал в комнаты.

Утром, лишь часы пробили половину девятого, раздался звонок в дверь, Элизабет открыла дверь, а на пороге стоял курьер.

– Вы мадам Бастьен?

– Да.

– Распишитесь здесь. Спасибо! Это Вам. Протянул корзину цветов, в которой была записка и аккуратно упакованную коробку.

– Лизи, кто приходил?

– Это был курьер. Для нашей Софи подарок.

– От кого?

– Инициалы К.Б., думаю – это Кристиан. Отнесу в комнату к Софи.

Элизабет открыла дверь, стараясь не разбудить дочь, зашла в комнату, поставила корзину с цветами на стал и рядом с ней коробочку.

– Мам, – подтягиваясь в кровати. – Что это?

– Утром принес курьер для тебя.

– Да? Для меня?

– В нашей семье Софи одна, если ты найдешь еще одну Софи, познакомь меня с ней, – ответила мадам Бастьен.

Медленно встав с кровати, Софи неохотно подошла к столу и стала читать открытку.

– Кто же тебе с утра пораньше дарит такие роскошные подарки? – Спросила маман.

– Кристиан, – ни единой эмоции не было на ее лице, ей было всё равно.

– Софи, что происходит? – поинтересовалась Элизабетт.

– Всё хорошо, а что?

– Мы переживаем за тебя, вчера что–то произошло? – голос мадам был встревожен.

–Все хорошо, я ведь сказала! Можно мне остаться одной?

– Не буду тебе мешать, – мадам Бастьен закрыла дверь и направилась вниз.

Через несколько минут Софи спустилась на кухню, где сидела Элизабет и Аннетта.

– Что было в той таинственной коробочке? – спросила мадам Бастьен.

– Духи. Я хотела такие.

– Я рада, что тебе понравился подарок. На завтрак тебе омлет или овсянку? Еще есть блинчики с малиной.

–Только кофе. Доброе утро Мари, как вы спали?

– Всё хорошо, солнышко, спасибо!

– Вы живите у нас, не надо вам возвращаться к Стефану. Мы вас не гоним.

– Мне нужно сегодня на занятия, вернусь поздно. Приятного аппетита всем.

Через двадцать минут Софи спустилась на первый этаж, на ней были: нежно–голубая кофта, с неглубоким V–образным вырезом, ультрамаринового цвета штаны с высокой талией, завершали образ туфли с закрытым носом на высоком каблуке. Её волосы были аккуратно уложены на одну стороны, закрывая плечо. В руках держала белый клатч и очки, которые через мгновение красовались на переносице.

– Закройте за мной дверь.

У дома стоял красный мерседес, из которого вышел Кристиан.

– Доброе утро, Софи! – поцеловал её в щеку. – Я отвезу тебя в университет. Завтра приезжает Зои.

– Хоть одна положительная новость за несколько дней. Спасибо за духи и цветы, они прекрасны.

– Я рад тебе угодить. Вечером заберу тебя с пар, поедем в кино, и это не обсуждается. Ты выглядишь великолепно, даже непривычно видеть тебя в таком наряде.

– Мне нравиться такой наряд. Надо взрослеть и менять свой гардероб.

– А мне нравятся твои платья и наряды. «Надеюсь, я не сказал ничего лишнего»

– Занятия закончатся в пять вечера. Спасибо, что заехал за мной, – поцеловав Кристиана в щеку, Софи вышла из машины.

В аудитории не было свободного места, профессор объяснял, что необходимо прочитать у следующему занятию. Стрелки часов стремительно приближались к пяти. Звонок разнеся по всему вузу, в коридорах был галдеж и шум. За окном светило солнце, Софи вышла из университета, газоны и лужайки, усыпанные цветами, удалялись с каждым шагом.

Кристиан стоял, облокотившись о машину. На нем была белая рубашка, расстёгнутая на две пуговицы, темно–серые штаны, черные лаковые туфли. Руки сложены в замок на груди, темные солнечные очки скрывали глаза.

– Софи! – увидев её, он помахал рукой. – Как прошли занятия? – спросил Крис, открывая дверь машины.

– Интересно, обсуждали произведения Шекспира.

– Увлекательное занятия, правда, кроме Гамлета, мне ничего не нравиться из его творчества, хотя на экзамене мне попался именно Шекспир.

– Это наказание тебе за твою нелюбовь к нему.

– Всё возможно.

***