Под ласковым солнцем: Империя камня и веры

Командор удивлённо посмотрел на своего подчинённого, ибо очень редко замечает в нём частые возмущения. Он решил постараться его успокоить:

– Спокойней, пока всё стабильно и это главное.

– Так не может быть вечно, – снова с неким бесстрастием проговорил теневик. – Да и вы говорите, что парламентские фокусы нас не спасут.

– Ладно, сейчас не об этом, – стараясь увести тему, заговорил Командор. – Как там наш проект «Новый Дом»?

– Всё в порядке, реализация будет точно в срок. В случае ситуации «Икс» он будет в большинстве своём функционален.

– Спасибо, Антоний, как видишь, для нас есть спасение в случае… беды. Кстати, ты можешь передать это нашим покровителям, что б они и оставались нашими «ангелами хранителями»?

После этих слов Командор вынул из стола тканевый свёрток, перевязанный бечёвкой, и передал его теневику.

– Благородный металл никогда не переставал быть актуальным, – заявил едко Антоний и тут же добавил. – Хорошо, передам, – и как то нехотя ответил и взял этот свёрток, став ожидать дальнейших распоряжений.

Командор сильно постарался, чтобы найти это золото, ведь большим количеством денег было опасно расплачиваться, ибо министерство Денежных Потоков ревностно отслеживало каждую банкноту, или монетку, яро преследуя тех, кто использует «несанкционированные деньги».

Однако Командор не предал большого значения передачи оплаты, куда больше его интересует содержание второго сообщения. Хозяин кабинета кинул взгляд на первый отброшенный лист и стал вчитываться в содержимое и это его ничуть не удивляет.

– Одной рукой они пытаются опрокинуть Рейх, проклиная его за все беды, а другой дёргают за плечо и стремятся добиться нашей помощи, – вполголоса сказал мужчина. – Чудны игры политики.

Командор кинул листок на стол и сложил руки на груди, обдумывая свои будущие действия. Прямоугольный кусок бумаги аккуратно прилетел на свет от монитора, и его содержимое оказалось на виду, по буквам которого быстро заплясал взгляд Антония:

«1. Мы партийные лидеры великой коммунистической державы с победившим равенством, просим вас проявить помощь нашему великому делу, по построению благополучного мира. Пусть нас разделяют и классы, и строй, мы просим вас и дальше сдерживать угрозу со стороны Африки и её эмигрантской нечисти, этих варваров, стремящихся разрушить наш справедливый порядок. Благодарим за ранее оказанную помощь, товарищи-враги».

« 2. Здравствуйте благородное руководство полк–ордена, мы салютуем вам и просим вас о помощи. Мы долго строили наш мир свобод и прав, наш мир демократии и свободы. Мы покорно просим помощи вас против грязного врага. Вы и сами знаете, кто пытается посягнуть на нашу стабильность. Да мы говорим об эмигрантских ордах, которые долгое время пытались отобрать у нас наш великий мир. Наше свободное руководство, наш Форум и Корпорации предлагают вам немного улучшить ваше благосостояние. Пусть и перед нами есть глубокие различия, думаю, мы можем продолжить наше сотрудничество в сфере сохранение нового чудного мира. Спасибо за понимание».

Командор посмотрел на теневика. Он буквально пару секунд размышлял над планом действий, хотя этого и не нужно было, ведь существовала специальная директива, связанная с противодействием напора мигрантов.

– Скажи, Антоний, почему мне поручено вести дела с этими маразматиками? А? Разве для них не нашлось человека более… терпеливого. Все же знают, как я не могу терпеть их.

– Приказ самого лорд-командующего. Ничего поделать не могу.

– Тогда слушай приказ, теневик Антоний, ты вот эту бумагу с прошениями доставишь в кабинет пятьдесят два, оттуда её прикажешь факсом или электронным письмом отправить брат–капитану на Сицилии… мне всём равно как, главное, доставьте ему сообщение.

– Факсом?

– Ты ещё здесь? – скоротечно и грубо прозвучал вопрос. – Выполняй!

– Так точно, господин Командор, – хладно ответил теневик, поморщив лицо, от того, что его Командор, вместо того, чтобы отправить прошение по электронной сети полк–ордена, гоняет его с бумагой к единственному факсу, который до сих пор держат из–за него.

– Подожди, Антоний, – резко воззвал Командор, протянув руку. – Не забудь и напомнить мне, что нужно будет заняться одним нашим… «другом». Думаю, его пора вытаскивать, а то ведь пропадёт. Где он назначил встречу?

– В кофейне «Каффевиль»

– Да… хорошо. Можешь идти. Только после не забудь приготовиться.

После этого Антоний взял бумагу и быстро вышел из кабинета, а тем временем Командор подошёл к карте мира, которая висела на дальней стене, и стал в неё всматриваться, изучая новое положение стран в мире. Чётко ясны границы в Европе, а вот из Азии и Америки поступают противоречивые сведения, поэтому никто не решается составить точную политическую карту.

В кабинете с минуту стояла тишина, пока её не разорвали размышления Командора вслух:

– Ох, Африка, что с тобой стало, – тяжко произнёс Командор.

И действительно, за время эпохи Континентального Кризиса, когда вся система глобального взаимодействия рухнула, этот край мира сильно изменился. Там уже практически не было государств, в привычном понимании этого слова, скорее территории с номинальной властью, пережиток прежних времён. Вся Африка тянулась на север, снова в Европу. Миллионы, если не миллиарды беженцев убегали от болезней, голода, преступности и нищеты. Весь континент превратился в одну большую людскую мешанину, массу, объединенную одной идей – убежать в более благополучные места. Вся Африка за пару сотен лет страшного кризиса утонула в мусоре, нечистотах, гное и нищем населении, постепенно превращаясь в одни большие континентальные трущобы.

И, и Турецкий Султанат, и Объединенная Конфедерация Аравия, и Рейх оказались первой преградой на пути эмигрантских орд. Но всегда и везде с ними разбирались одинаково – безжалостное уничтожение тех, кто близко подобрался к границам, дабы не позволить проникнуть эху недавнего падения человечества в восстановленные страны, только отряхнувшиеся от пепла былой цивилизации.

Командор присел за с рабочий стол, активировал компьютер и тут же подключился к сети полк-ордена, сразу попав на передачу приказов сицилийского брат–капитана:

«Боевым баржам: «Средиземноморье», «Слава Рейха» и «Новый Ватикан» приступить к выполнению плана «Упреждение». Удар должен быть нанесён реактивными неядерными ракетами в течении двух минут. Приступайте».

Берег Ливии. В это же время.

Этот прибрежный городок был отправным пунктом в Европу. Здесь стояли сотни ржавых лодок, на которых люди хотели перебраться через море, но все понимали, что они сгинут в огненном вихре залпового огня. Море было полностью в нечистотах, и вода на пристани стала похожа на болотную жижу, над которой роились десятки тысяч мух.

Этот обычный трущобный городок был одним из пунктов сбора мигрантов. Там были несметные горы мусора, заваливший каждый угол. От бесконечных помоек исходило такое амбре, что непривыкший человек не способен был здесь дышать без респиратора. Преступления каждый день. Разбитые и самодельные домики, покосившегося вида. Наркомания и нехватка еды каждый день. Но все в этих трущобах были преисполнены одной мечтой.

Это был обычный трущобный домик: покосившиеся стены из ржавых железных листов, мусор везде в комнате, Из мебели только одна сгнившая кровать с жёлто–зелёной постелью, стул и стол, покрывшиеся плесенью и небольшая тумбочка для вещей, у которой была отодрана дверка и опала вся краска.

В углу комнатки валялся рюкзак с убогой едой внутри.

На кровати сидела мать – негретянка с грудным ребёнком. Малыш всё время плакал, он был просто голоден, у матери не было молока, что б его покормить, и она пыталась всеми силами его успокоить. У комнатки не было крыши, и виднелось прекрасное звёздное небо.

– Махмед, успокойся, посмотри на эти звёздочки. – Ласковым голосом твердила женщина, стремясь успокоить своё дитя.

Мать после этих слов указала ребёнку на звёздное небо. Ребёнок потянулся за материнской рукой и посмотрел своими коричневенькими глазками на небо. И в это же мгновение плач сменился на смех. По душе матери пробежала волна облегчения, и она прижала своего ребёнка к груди. Из её глаз потекли слёзы радости.

В это время, в небе расцвели сотни других цветков. Это были цветы несущие горе и разрушение. Мать их не заметила, она слезливо радовалась.

Через пять недолгих секунд берег Северной Африки озарился массивом жаркого и яркого пламени.

Вся прибрежная территория бывшей Ливии была за две секунды выжжена на два километра, все трущобы превратились в один полыхающий костёр.

И не было больше слышно ни плача, ни смеха.

Глава вторая. Миланское утро

На следующий день. Милан.

На часах около семи часов утра. Солнце начинает монотонный и медленный путь с востока, неспешно поднимаясь из–за горизонта, и заливая утренним заревом весь город, освещая небесным златом каждую улочку, каждый переулок. Старые эпохальные дома выходят из полуночного сумрака, являя миру своё древнее великолепие. Вместе с ними оковы ночного прохладного мрака скидывают и бетонные леса однообразных домов.

В комнату, которая помещена в один из множества однотипных имперских каменных монолитных бараков стали проникать первые лучи прохладного осеннего солнца, рассеивая в комнате ночной мрак, достигшие лица юноши, который лежит в кровати, ожидая пока прозвенит будильник.

Через минуту звон будильника мгновенно развеял и плотное беззвучие, царившее в комнате. Медленно худая, но жилистая, рука юноши потянулась к рядом стоящему будильнику. Дотянувшись, он наугад ткнул на пару кнопок, и ревущее звучание электронного источника верещания резко смолкло.

Юноша, откинув белоснежное одеяло, нехотя встал с кровати, и тяжёлым сонным взглядом окинув свою комнату, в которой он не так давно живёт.

– Целый год, проклятье… триста шестьдесят пять дней, – подумал про себя парень и неохотно провалился в свои воспоминания.