Опыты бесприютного неба

Пока все прогрессивное человечество читает роман Степана Гаврилова, я, облачившись в футболку с логотипом макарон "Макфа", выдаю желаемое за действительное. Но как было бы здорово - лань легла бы подле льва, зарезанный встал бы и обнялся с убившим его. А пока — ежедневные тренировки, учебка.Легко, буднично, без лишних мудрствований и усложнений Гаврилов выдает на руки своим партизанам новый миф - поколения, Петербурга. Теперь бы вспомнить, что было прежде - сам миф, или его фиксация в романе "Опыты бесприютного неба".

Мат и наркотики, наркотики и мат. Я читаю и морщу свой носик интеллигентки из пгт, а в итоге ставлю книге без половины звездочки самую высокую оценку – за отклик внутри, за ту самую бесприютность, от которой знакомой тоской выкручивает сердце и глаза сами ищут в чужом небе полосы конденсационного следа самолетов, под сенью которых, не так далеко от Великого Симферопольского Моря, я выросла. И все эти мальчики-потеряши, и девочки-поэты... И придираться уже почти не хочется.

Лучше всего для меня охарактеризовала книгу фраза из последнего абзаца: Понятия не имею, зачем мы здесь.Вот я понятия не имею зачем это было написано. Разве что для самого факта написания. Мне не был симпатичен ни один персонаж. Более того, если забыть о симпатичности, мне ни один не был интересен. Потому удерживать внимание на книге и расплывчатом сюжете было невероятно сложно. Мат, наркотики, порой нарочитая грубость, чтоб показать какой знающий жизнь и её проблемы главный герой — все это тоже не вызывало ни малейшего интереса. Автор строил текст так, чтоб подсознательно хотелось "зубоноса" оправдывать и вставать на его сторону. Но вот по факту мне его оправдывать не хотелось. И потому текст стал не просто оставлять равнодушной, а ощутимо раздражать. Если кто-то стал бы доказывать, что я просто другого поколения, а потому не понимаю этого душевного метания — я родилась в девяностые и видела таких ребят. Они с детства меня чертовски бесят. СпойлерАй-ай-яй, какую душевную травму остави…Далее