Под тенью шпаги
– Я понимаю, про кого ты толкуешь.
– Конечно про Его Преосвященство – нашего единственного настоящего стратега и полководца. При нем наша страна станет великой как… как.. – Франсуа слегка запнулся, силясь подобрать нужное сравнение.
–Ты хочешь сказать, как империя Карла Великого? – с улыбкой спросил тот.
– Возможно, даже больше. Разумеется, то, что я тебе сейчас открою – государственная тайна. Ты же знаешь, что герцог австрийский – брат нашей королевы?
– Это не для кого не секрет. Но при чем тут это? К чему вся эта лирика?
– А ты знаешь, что сейчас проходят переговоры, чтобы обручить английского короля Карла Первого с дочерью нашего славного государя – Генриха Четвертого – принцессой Генриеттой? Если этот союз удастся, то вместо одного серьезного врага на Западе, у нас появится верный союзник, что означает боевое братство англичан и французов.
– Что ты сказал? Боевое братство англичан и французов? – с отвращением произнес Кристоф. – От одной мысли об этом меня тошнит.
– Времена меняются. Да, боевое братство. Бэкингем не вечен. Уйдет он, и исчезнет противостояние между нашими странами. Кардинал умеет ждать, пока трупы его противников не будут проплывать мимо. Возможно, ты слышал, что в Версале также шла речь о том, чтобы через женитьбу принца де Конде на испанской инфанте объединить французский и испанский дворы, однако герцог Альварес воспротивился этому и план не удался.
– Да, Альварес… – в черной бороде Кристофа скользнула усмешка. – Я видел его в Испании. Он словно кость в горле для кардинала и рушит все его планы. Хотя. эти два великих человека по-настоящему похожи между собой.
– Но опять же, все меняется. В настоящее время испанский двор сильно ослабел. Времена Великой Армады остались далеко в прошлом.
– Что ты хочешь сказать? К чему все эти союзы между Францией, Англией и Австрией? Что все это значит?
– Это значит, что при таком тройственном союзе мы могли бы добиться от Альвареса всего, что необходимо.
– Думаю, что даже владея такими силами, вряд ли мы смогли бы одолеть Испанию. Не забывай, что у них довольно обширные колонии – и в Новом Свете, и в Индии.
– Кстати, это правда? – неожиданно спросил его Франсуа.
– Что именно?
– Что тебе удалось побывать в испанских колониях за океаном?
Кристоф поднял на него глаза, которые будто изнутри засветились металлическим блеском, или же в них просто заиграл огонь свечи.
– Откуда знаешь? – как бы нехотя выдавливая из себя слова, произнес он.
– Как –то раз я встретил Гийома – помнишь одного из наших солдат при Ла – Рошели? Он то мне все о тебе и рассказал.
– Эх, Гийом, – пробормотал Кристоф, недовольно покачивая головой. – Вот старый пройдоха! Я знал, что ему нельзя доверять. Надо будет поквитаться с ним при нашей следующей встрече.
– Боюсь, что ты опоздал. Его кто-то убил при его неудачной попытке выполнить чей-то заказ.
– Это, случайно, был не ты?
– Нет, клянусь тебе. На этот раз моя совесть чиста. К сожалению, он наскочил на шпагу, которая оказалась быстрее, чем его – с такими как мы это иногда происходит.
– Жаль его, конечно. Мне очень нравилось слушать его истории, особенно тогда, на той поляне, во время перерыва между атаками, помнишь?
Франсуа некоторое время молчал, затем продолжил:
– А все-таки, что ты там делал?
– Где?
– В испанских колониях.
– Участвовал в одной военной экспедиции.
– И где же именно?
– В Мексике.
– Правда? Я слышал об этом месте. Говорят, испанцы устроили там настоящую бойню местных.
– Увы, я был там уже гораздо позже. Хотя, мне тоже пришлось встретиться с ацтеками.
– А это еще кто?
– Местные племена. Некогда довольно могучий народ. Теперь от него осталась лишь пыль, и многие из них помогают испанцам уничтожать своих же соплеменников.
– К сожалению, это судьба относится ко многим из нас, – задумчиво сказал Франсуа. – Я все время думаю, почему при этих чертовых заказах, нам, в конце концов, приходится убивать друг друга?
– Конечно, Мексика – это чудесный край, -задумчиво произнес Кристоф, как будто пропустив мимо ушей его замечание. – И ты знаешь, что я там понял?
– И что же?
– Часто то, что нам внушают о наших врагах – ложный взгляд на вещи, сфабрикованный нашими чертовыми королями, да благословит Бог Его Величество, – почтительно тут же добавил он и перекрестился. – Все это сделано только затем, чтобы мы, в угоду им, шли убивать, не задумываясь.
– Что поделаешь, мы же солдаты. Кто-то должен этим заниматься.
Кристоф долгим взглядом посмотрел на него, потом громко усмехнулся и налил себе еще вина.
– И тебе приходилось встречаться с местными воинами? – вновь задал вопрос Франсуа после недолгой паузы.
– Да, приходилось…
Видя, что Кристоф замолчал, Франсуа не решился его дальше допрашивать. Но тот внезапно заговорил опять – видимо лишнее вино развязало ему язык:
– Видел бы ты, как они метают копья! И еще используют множество другого оружия – веревочные петли и пращи… Есть там такие парни – в одеждах из звериных шкур с проколотыми и размалеванными краской лицами и с перьями в волосах – они называют себя «воины ягуара». Самое страшное – это их дубины. Такой можно с легкостью проломить череп… Но вернемся к нашей беседе, – внезапно сказал он, переменив разговор. – Хватит о Мексике. Каким образом, ты считаешь, Его Величество король Людовик может одолеть Испанию?
На этот раз улыбнулся Франсуа и загадочно посмотрел на него.
– Все –таки Ришелье – Великий политик.– задумчиво сказал он – Прекрасно, что его стратегии охватывают не только Запад, но и Юг и даже Восток.
– Я не понимаю, – произнес Кристоф, – как именно это устроится, и каким образом наше местонахождение здесь поможет достижению этой цели? Зачем нам вообще тащиться в такую даль, если интерес Его Преосвященства на Западе?
– Не только там. Параллельно необходимо решить еще один важный вопрос.
– И какой же?
– Наша миссия состоит в том, чтобы устроить брак польского наследного принца с герцогиней де Шеврез, и тогда в будущем к нашим владениям присоединиться еще одно королевство – уже на востоке.
– Значит, цель путешествия – присоединить к Франции Польшу, через свадьбу нашей герцогини? – с усмешкой произнес тот. – Но королева мало что решает в стране, и основные решения принимает монарх. Как вы собираетесь овладеть Польшей через такую махинацию? Тем более, когда польский король разгадает наши планы – не поздоровится никому.
– Герцогиня достаточно умна, чтобы склонить его на нашу сторону. К тому же есть еще много других средств, чтобы устранить неугодного короля. Ты же знаешь историю дома Валуа – и не мне тебе об этом рассказывать.
– Кажется, я тебя понял…
– При таком союзе Альваресу не устоять – и в итоге, с помощью Австрии, Польши и Англии к Франции присоединиться еще и испанское королевство со всеми его колониями.
– Да, грандиозные планы, – задумчиво произнес Кристоф. – Настолько грандиозные, что, боюсь, они неосуществимы.
– Надо верить – с улыбкой произнес Франсуа, глядя ему в глаза. – Верить, как говорит кардинал. К тому же – он глава церкви, божий человек. А будет ли Бог препятствовать намерению своего избранника? К тому же, уверяю тебя, многие из его планов уже близки к выполнению.
– Но почему для этого послали именно тебя? Неужели не нашлось более искусных дипломатов, которые могли бы решить все эти вопросы?
– Конечно, нашлось бы. Но дело в том, что дипломатическая подкованность здесь не главное.
– Что ты имеешь в виду?
– Пару лет назад польский принц со своим отцом был в Версале на приеме у короля.
– И что же?
– Я имел глупость слегка опозориться перед ним – поскользнулся на гладко начищенном полу и упал навзничь, уронив свою шляпу. Этот эпизод сильно развеселил его – он мной заинтересовался. Когда же он узнал, что я знаю несколько польских фраз, захотел выслушать меня. Мое произношение его еще больше развеселило. Затем он узнал, что я один из лучших фехтовальщиков французского королевства, и настолько удивился, что пожелал взять у меня несколько уроков. Я показал ему пару своих коронных ударов – он в свою очередь – свою технику. Кстати, боевая тактика поляков довольно интересна. Так получилось, что после этого, мы стали проводить с принцем вечера – ездили с ним на соколиную охоту, беседовали о жизни. Он делился со мной своими переживаниями. Надо сказать, что мы с ним ровесники, и у нас довольно много общего.
– Да, но как вы понимали друг друга?
– Принц довольно сносно говорит по-французски, правда, с сильным славянским акцентом. Только не вздумай ему об этом сказать! В общем, мы подружились. Его Преосвященство внимательно следил за нами, и, как видимо, впоследствии решил использовать нашу дружбу в этой игре.
– И ты готов пойти на это?
– Друг мой, я это делаю не ради кардинала и не ради себя, а ради будущего Франции.
– Неужели из-за такого комичного случая возможно решать судьбы таких огромных стран? – изумленно воскликнул Кристоф.
– Почему бы и нет? Первыми силу комедии поняли Древние Греки – именно они создали театр. Честное слово, – добавил он, на секунду задумавшись, – эти старики были умные люди. Кроме того, принцы – довольно своеобразные натуры и один их каприз может изменить лицо мира.
– И все это ради чего? Ради того, чтобы прилепить к нам Польшу?
– Не совсем. Если бы речь шла только об этом, я бы не за что не направился в такую даль, даже ради двадцати польских принцев. Ты что-нибудь слышал про такую страну, как Русия?
– Русия… – задумчиво произнес Кристоф, – знакомое слово. Где это?
– Это страна на востоке от Польши. Еще дальше. Раньше она называлась Гардарикой, потом Московией.
– Московия… – задумчиво произнес Кристоф, – я что –то про нее слышал. Кажется, она населена дикими татарами..
– Сейчас польский принц ведет войну с ними, где –то под местечком Снолеск, если я не ошибаюсь. Это война доставляет ему массу неприятностей. Он был бы очень благодарен, если бы Франция помогла ему войсками, например, послала бы туда один военно -экспедиционный корпус и разгромила бы их. Я слышал, это сделать будет не так трудно. Русия долгое время находилась в подчинении у Крымского хана – и до сих пор в сражениях использует луки и стрелы.
– Дикари, – с усмешкой произнес Кристоф – тогда мы с ними быстро расправимся.
– Но это еще не все. Русия владеет огромной, сказочно богатой землей под названием Сибирь, полной драгоценностей. Слышал, это по-настоящему чудесный край – райское место. И по слухам, эта земля так огромна, что затмит собой все испанские колонии, вместе взятые.
– То есть, ты хочешь сказать, что…
– Вот именно, Кристоф! Овладев в конечном итоге Польшей, Русией и Сибирью, подчинив себе Австрию , Англию и Испанию с Португалией (у португальского короля не хватит сил и духу после этого тягаться с нами), Франция завладеет также всеми испанскими колониями в Новом Свете и в Индии, а еще португальскими – в Африке и в Японии.
– Япония? А это что такое?
– Это ханство где-то в районе Китая – по слухам, земля также довольно богата. Оттуда в Португалию ежегодно приходят корабли, полные золота. Только представь себе, насколько станет богатой наша прекрасная Франция! Новый Свет, Африка, практически вся Европа, Индия, Сибирь и Япония! Даже Карлу Великому никогда не снилась такая роскошь… Также, говорят, что за Сибирью раскинулся еще один неизведанный материк, полный сокровищ, под названием Татария. Потом можно будет отправить войска еще и туда. При нашем кардинале, лет через пятьдесят, Франция будет править всем миром. Именно поэтому враги кардинала, например, такие, как герцог Бэкингем, не хотят этого допустить и совсем недавно пытались убить его.
– Как ты об этом узнал?
– Случайно перехватил письмо, написанное изящным, как будто женским почерком. Там были указаны некоторые детали. Правда, к сожалению, кто -то затем выкрал его у меня.
– Да, масштабно, – задумчиво произнес Кристоф, обдумывая все, что сказал ему молодой человек.
– Его Преосвященство – Великий стратег. И мы можем быть счастливы тем, что живем в одно время с ним и можем принять участие в осуществлении его планов.
– Признаюсь, то, что ты мне здесь нарисовал, больше похоже на сказку. Но, поскольку у меня нет выбора – можешь располагать мною в своей миссии так, как посчитаешь нужным. Если я смогу очаровать польского наследника, показав ему пару своих коронных ударов, или рассмешить его, полетев
кувырком с
лестницы – я готов для блага Франции на все. Только, как ты сам понимаешь, перед этим мне надо будет как следует выпить…
– Возможно, это произойдет даже раньше, лет через тридцать. – Задумчиво сказал Франсуа. – А что? Ришелье еще достаточно молод. Ему, кажется, сорок или немногим больше. Поверь мне, скоро мы с тобой будем жить совершенно в другом – во французском мире.
– Я не против. По крайней мере, мне не придется учить немецкий, чтобы объясниться с той милашкой, чьи глазки, словно звезды, сверкают среди этой пустыни. Но, однако, не будем забывать про сон, – добавил он, развалившись на удобной кровати так, что она жалобно заскрипела.
– Очаровывать польского принца будем чуть позже. – С этими словами Кристоф, как и прежде, положил на глаза свою шляпу и, раскинув мускулистые руки, вскоре громко и раскатисто захрапел.
Франсуа усмехнулся и некоторое время сидел молча, задумчиво глядя сквозь дрожащие огоньки свеч, мерцающих в темноте. Затем он задул их и, поднявшись с кресла, также направился в сторону своей кровати.
Глава 8 Драгоценный подарок
На следующий день, простившись с гостеприимными фермерами, они продолжили путь. По пути они останавливались в маленьких городках, где выбирали себе товары в дорогу и наблюдали, как ландскнехты, приходя на рынок, выбирают любой товар и, не спрашивая его стоимость, просто отбирали его у торговцев.
Богатырь Фридрексен со своими солдатами неотступно следовал за ними, и если бы не его воины, у французских гвардейцев было бы множество стычек с местным населением, но все обходилось благополучно, не считая нескольких легких порезов шпагами.
Пейзажи за окном кареты были довольно однообразны. И Кристоф, не видя для себя иного развлечения, периодически прикладывался к бутылке, которая неизменно оказывалась у него под рукой.
Напиваясь вином, он старался избавится от преследовавших его кошмаров – от того взгляда, который казалось преследовал его повсюду – выглядывая из-за мелькавших за окном деревьев, или следившего за ним из глубины кареты. Он старался забыть о нем, но в его памяти он возникал постоянно – взор его невесты – Жаклин, которой он, не зная этого, однажды налил вина в подкинутый им кем-то отравленный кубок, и затем ее последние слова, постоянно звучавшие в его мозгу: «Помоги мне!»
Также перед ним постоянно возникали образы индейских женщин и детей, в убийстве которых он принимал непосредственное участие, когда был в испанских колониях. Они являлись ему постоянно с наступлением темноты и протягивали к нему худые дрожащие руки.
Он был не в силах избавиться от того, что съедало его изнутри и, возможно, был бы рад, чтобы очередная стычка стала бы для него последней, и чья-то более ловкая шпага пронзила бы его грудь и прекратила его страдания, но этот момент все не наступал, и в ожидании предстоящей гибели, он постоянно пытался найти утешение в бутылке, но как только его разум прояснялся, этот ужас, мешавший ему спать по ночам, возникал перед ним снова.
Однажды он в очередной раз выглянул в окно и с раздражением произнес:
– Опять эти поля и горы. Скука. И никакой разбойничьей шайки, чтобы размять свои кости и перекинуться парой слов.
– Как будто тебе было мало той встречи на рынке, где ты перебросил какого-то бургера через корзины с овощами, а потом чуть не огреб гостинцев от его подмастерьев?
– Надо же мне было хоть как то развлекаться. Тем более, этот немец был слишком несговорчив. Не мог просто подарить мне тот окорок, который так аппетитно красовался на его прилавке.
– Из-за какого-то окорока мы чуть не застряли в этом городишке надолго, а то и навсегда. Если бы не Фридрексен и его парни… Хорошо, что они едут с нами.
– А чем мы им будем обязаны за такие услуги?
– Думаю, что им заплатили достаточно. Хотя, возможно, на границе они и постараются сорвать и с нас кусок побольше. По крайней мере, судя по их лицам.
– Кстати,– сказал Кристоф. – Раз уж мы отъехали так далеко, не плохо было бы узнать твой план.
– Какой именно?
– Как ты хочешь завоевать сердце принца, склонив его к женитьбе на нашей французской звезде?
– Все гораздо проще, чем ты думаешь. Как я тебе говорил, принц – избалованный ребенок, окружение которого полностью должно, по его мнению, потакать всем его капризам- эта черта свойственно большинству королевских особ. Что поделаешь – они никогда не сталкивались с трудностями, и им никогда не приходилось пробивать себе дорогу со шпагой в руке, как нам.
– По-моему, ты его немного недооцениваешь. Вспомни Ла Рошель – чему нас с тобой там учили? От противника необходимо ожидать самого неожиданного и решительного шага в любой момент и быть готовым ко всему, и не важно, кто он – проклятый гугенот или польский принц, – с усмешкой добавил он. – К тому же, он окружен советниками и необходимо также будет получить одобрение его августейшего отца – кто он там у них – князь или король…
– Принц любит красивые игрушки. Одну из них я как раз ему и везу.
– Какую же?
Франсуа слегка улыбнулся и достал из недр кареты скрытую от глаз небольшую шкатулку. Приподняв крышку, он вынул оттуда небольшой предмет и протянул его собеседнику. Тот взял его в руки и с удивлением начал разглядывать.
Это был маленький миниатюрный портрет французской принцессы, со всех сторон обрамленный золотом и драгоценными камнями, и выполненный так искусно, что, казалось, с портрета на него смотрело живое, дышащее свежестью, лицо девушки неземной красоты. Ее лучистые глаза сияли детской чистотой, а лучезарная улыбка светилась с такой притягательностью, что невольно вызывала улыбку в ответ.
Что и говорить, этот портрет был вершиной изобразительного искусства, которую только могли достигнуть художники при королевском дворе. Такой удивительно живой облик не в силах был бы создать даже недавно умерший Жак Калло – один из лучших рисовальщиков того времени.
Не в силах оторвать восхищенного взгляда от милого и благородного лица принцессы, Кристоф некоторое время изумленно его разглядывал, затем осторожно вернул портрет обратно.
– Чья работа? – спросил он. – Филиппа Шампанского?
– Если так, то одна из лучших. Но я слышал, что это какой-то новый, многообещающий художник. По-моему, Луи Ленен.
– Да… – протянул он. – С одной стороны опасно ехать с таким сокровищем. С другой – бедный польский наследник! Он потеряет разум, при одном взгляде на него. Я и не знал, что художники могут создать такое. Это же, словно сама Киприда!
– Теперь ты понимаешь, что успех нашей миссии практически полностью обеспечен.
– Понимаю. Этот портретик в шкатулке будет поопаснее любых шпаг.
Слушая его, Франсуа вдруг с удивлением заметил, как внезапно помрачнело лицо его напарника.
– Послушай, – произнес он, не спуская с Кристофа настороженного взгляда и понимая, что возможно где-то сейчас он переступит запретную черту:
– А та красавица, с который несколько лет назад ты собирался пожениться, она где-то ждет тебя сейчас?
– Да. Там. – Тот слегка поднял руку и показал пальцем на потолок кареты, украшенный золотыми узорами.
– Что с ней случилось?
– Чума.
Франсуа вспомнил об ужасной болезни, сотрясшей Францию несколько лет назад и прекратил разговор.
Дальше они поехали в тишине и через некоторое время Кристоф, пошарив в углу своей скамьи нащупал рукой темную бутылку и привычным жестом отбив у нее горлышко, снова приложился к ней.
– А у тебя как обстоят дела? – Внезапно спросил он.
Франсуа прекратил созерцание однообразных германских пейзажей за окном и немного рассеяно перевел на него взгляд:
– Что ты имеешь в виду?
– Госпожу Селин де Вильруа – ту самую, с которой у тебя было свидание перед нашей стычкой.
– Все прекрасно, – с мечтательной улыбкой сказал молодой человек. – Она настоящее сокровище. Я имею в виду не то наследство, которое ей завещал ее батюшка, но ее внутреннюю сущность. Она просто прелестна. Да и внешне не уступает самым красивым дамам королевства. Хотя она похожа на еще нераспустившийся цветок, настоящее очарование которого еще предстоит раскрыть.
Кристоф с мрачной усмешкой глядел на него и молчал. Так как пауза затянулась надолго, Франсуа прервал ее:
– Почему ты спросил о ней?
– Я просто хотел узнать твои будущие намерения относительно этой дамы.
– Они есть и самые серьезные.
– Жаль конечно…
– Что ты имеешь в виду?
– Не хочу тебя огорчать, Франсуа. – Серьезно произнес он, открыто посмотрев ему в глаза. – Я понимаю, что в таких делах дать лишний совет – значит нарваться на неприятности, но все же, помня нашу дружбу, я хотел бы предостеречь тебя от дальнейших отношений с ней.
– И почему же?
– Мне не хотелось бы раскрывать причину этого.
– Но все же, раз мы здесь одни, и я уже посвятил тебя в свои тайны, по-моему, твой долг сделать тоже самое, тем более, что данный вопрос вплотную относится ко мне.
– Дело в том, – медленно, и как бы нехотя, сказал Кристоф, – что мадемуазель де Вильруа – это милое и довольно очаровательное дитя, обладающее безусловными прелестями, но в то же время немного легкомысленная, и вряд ли способна обеспечить душевный покой своему супругу… Как любовница она безусловно, прекрасна, но как будущая жена…
В глазах Франсуа сверкнули стальные молнии.
– Взгляни-ка, – неожиданно сказал он, слегка отдернув занавеску с окна и кивком головы показывая на небольшую лесную полянку, мимо которой они проезжали. – Правда чудесное место, чтобы уложить человека, как ты думаешь?
– Твое право, – без тени волнения ответил Кристоф. Понимая, что он вызвал его гнев своими словами, он добавил:
– Если ты так желаешь, на этот раз я даже не буду сопротивляться. Только перед тем, как ты проткнешь меня, позволь задать тебе только один вопрос – как ты думаешь, откуда Венсен узнал, где и в какое время лучше подстеречь тебя со своими головорезами?
Франсуа ничего не ответил, молча повернувшись к окну и, видимо, желая прекратить этот неприятный разговор. Дальнейший путь они продолжили в молчании.
А перед мысленным взором Франсуа внезапно предстал огромный, освещенный свечами зал Венсенского дворца, наполненный молодыми вельможами и знатными дамами, в роскошных, отделанных золотом и кружевами, платьях.
Именно там, в тот памятный вечер, он тщетно искал в толпе изящную фигуру Селин и наконец заметил ее у одной из колон. После очередного танца, обмахивая веером свое покрасневшее лицо, она общалась с несколькими подругами, которые что-то тихо рассказывали ей. Беседа была крайне занимательной, поскольку молодые дамы, шушукаясь друг с другом, практически не замечали того, что -твориться вокруг. В этот вечер они были целью всех молодых дворян, которые считали для себя за честь потанцевать с одной из них под благосклонным взором короля.
Франсуа знал маркизу уже давно и бывал частым гостем в ее доме. Она охотно принимала его ухаживания и на баллах часто разрешала приглашать ее на танец.
Франсуа понял, что настал момент объясниться с ней прямо здесь и сейчас и, почтительно обходя дворян, беседующих друг с другом, направился к молодым особам, не спуская взгляда с лучистых глаз своей возлюбленной.
В этот момент он увидел, как один из вельмож, проходя мимо девушек, слегка споткнулся и невольно налег на маркизу, неловко ухватившись рукой за колонну, чтобы удержаться на ногах. Возможно, это была случайность, а может быть и рассчитанный ход, чтобы через «неловкое» движением приблизиться к ним и вмешаться в разговор.
– Прошу прощения, дамы, – почтительно сказал он, склонив перед ними гордую красивую голову. – Но сегодня вы просто ослепительны.
Подруги Селин, покраснев, скрыли лица за веерами, в то время как она обратила на него возмущенный взгляд.
– Сударь, – твердо произнесла она, смерив его слегка презрительным взглядом, – что у вас за манеры наскакивать на людей? Вы будете крайне любезны, если в следующий раз станете более внимательно смотреть, куда вы идете.
–О, – рассмеялся молодой человек, слегка отклонившись назад, – я вижу, что оскорбил вас, маркиза. Еще раз приношу вам свои извинения, но вы должны простить меня – невозможно пройти мимо такой звезды и не выразить ей свое почтение.
