Академия Черной птицы. Бойся света
Крики Лиф я слышу не в первый раз, но сейчас мне казалось, что они резонировали с каждой частичкой моей души, окутывали волной, будили кипящий глубоко внутри меня гнев. Пробуждались припрятанные до поры эмоции, а желчь подымалась к горлу. Дыхание участилось, и я видел лишь две фигуры напротив. Эверсон стал стягивать с Лиф рубашку, чтобы мы все увидели подступающую кровь, медленно текущую по ее бледной коже.
Гнев все копился, превращался в непонятную склизкую, вязкую субстанцию, совершенно мне не принадлежащую. Мои мышцы разом напряглись, и я сделал шаг в сторону Эверсона за то, что он посмел дотронуться до Лиф. Вдруг кто-то крепко схватил меня за плечо. Крэйн удерживал меня крепко, до боли. Он сурово посмотрел на меня и покачал головой.
В тот же миг Эверсон резко вытащил иглу из плеча Лиф. Струя крови брызнула на пол и потекла по руке.
– Что бы ты ни задумал – не делай этого, – негромко сказал Крэйн. – Так ты ей не поможешь. Они вышвырнут тебя отсюда, и ты будешь бесполезен. Ей придется пройти через это сейчас.
Плотина внутри меня обычно прочно и надежно удерживала поток эмоций, но, когда она переполнялась, бороться с потоком было практически невозможно. Я бы утонул в нем, как беспомощный ребенок, который так и не научился плавать. Этого нельзя было допустить.
Пока я пытался сосредоточиться и не разнести комнату в щепки, рана на плече Лиф начала плавно заживать. Девушка почти лежала на спинке стула, беспомощно глядя на Эверсона из-под слипшихся от пота волос. Бледная, под глазами темные круги. Я поборол желание подбежать к ней и предложить все, что есть во мне и на мне, лишь бы не видеть этот голод в ее взгляде.
– В порядке? – тихо поинтересовался Крэйн. Я отрывисто кивнул, тяжело выдыхая через нос. Он похлопал меня по плечу. – Хороший мальчик.
И отошел от меня. Я оценил этот жест, понимая, что для него эта ситуация не менее неприятная. Как только суд завершится, ему придется провести несколько напряженных часов с Интендантом. Насколько я помню, последний раз они виделись около года назад, когда Крэйн разнес половину арены во время экзамена. Его пришлось вновь перевести на первый курс, потому что выгнать Парацельса невозможно. Никогда. После той встречи Крэйн снова ушел в двухнедельный запой. Нам с Зэро потребовались нечеловеческие усилия, чтобы заставить его протрезветь.
Несколько глубоких вдохов, и я смог вновь поднять глаза. Я скрестил руки перед грудью и успокоился.
– Судя по всему, самоисцеление – не ложь, – заявила Габриела, ухватившись за сиденье стула и чуть наклонившись вперед.
– Значит, она не человек, – сказал Руд.
– Тогда кто же она? – размышлял Интендант.
– Я предлагаю провести обряд экзорцизма. Или он уже был проведен? – спросила Габриела. Я напрягся.
– Думаю, в этом нет необходимости… – начал я, но Интендант уже утвердительно махнул головой.
– Давайте попробуем. Посмотрим, сколько демонической сущности в ней осталось.
Габриела вскочила с места, словно натянутая струна. Казалось, от нее остались одна кожа да кости. Я увидел пустой взгляд, лишенный каких-либо человеческих чувств или сострадания, ее черные четки, соскочившие с запястья в ладонь, и понял, что за этим движением последует пытка. Лиф старалась не показывать страха, но с каждым шагом синтоистки ее глаза распахивались все шире. Габриела протянула руку, но, прежде чем она успела что-либо сделать, я шагнул вперед и прервал ее:
– Можете сесть на место, Экзекутив Халь. Я сам проведу обряд, – я старался не смотреть в сторону Лиф. Она возненавидит меня за то, что сейчас произойдет. Пусть так, но я все сделаю намного быстрее, чем Габриела. Я несколько раз имел возможность наблюдать за ее работой, и каждый раз это было сущим кошмаром. К концу обряда от Лиф бы ничего не осталось. – Мисс Янг – моя ответственность. При необходимости я готов сам провести обряд экзорцизма. Если, конечно, нет причин для освобождения меня от обязанностей?
Я молча ждал. Мое отстранение возможно лишь в том случае, если против меня состоится трибунал. Для этого Габриеле Халь пришлось бы выразить вотум недоверия. До моего отстранения к Лиф никого бы не допускали, как и к документам по делу, поскольку для начала им потребуется определить взаимосвязь двух дел между собой. Суд бы затянулся, и ответ был бы получен не раньше, чем через неделю. Никто не станет ждать так долго.
Экзорцистка бросила на меня свой безэмоциональный взгляд и отступила на шаг, прежде чем дружелюбно ответить:
– Конечно, синтоист Чепеш. Я лишь хотела предложить руку помощи.
– Не сомневаюсь, – сухо ответил я, чувствуя горячие четки на запястье. Одним движением я переместил их в ладонь, чувствуя знакомое тепло от бусин между пальцев, которое пропало моментально, как только я шагнул к Лиф. Вместо тепла во мне проснулась совесть.
– Фалько, прошу тебя… не надо, – выдавила она, и я чуть не упал на колени. Меня душили стыд, сожаление и гнев. Стыд за то, что я сейчас совершу, сожаление, что не подготовил ее к этому дню лучше, и гнев от того, что она не доверяла мне полностью, из-за чего мы оба оказались в такой ситуации.
Но вслух я ничего не сказал. Все внимание было приковано ко мне и к тому, что я сделаю дальше. Прояви я даже мимолетную слабость, и все было бы кончено. Лиф возненавидит меня. Это значит, что в ней достаточно человечности, чтобы ненавидеть. Поэтому вместо того, чтобы пасть перед ней на колени и вытащить ее из этого кошмара, я приподнял руку с четками.
– Прости, – тихо прошептал я, прижимая к ее лбу Око Гора. – Adsisto tibi ut famulus vitae.
Глава 6. Лиф
Экзорцисты/ Классы Духи 3-го уровняЗаклинатель. Заклинатели имеют тесную связь с третьим глазом, благодаря чему могут вступать в контакт с любыми духами. Также имеют способность вызывать духов и удерживать их в течение длительного времени.
Заклинатели крепко связаны с загробным миром, поэтому часто обладают такими талантами, как предсказание будущего или видение прошлого (→ для усиления эффекта часто используется вещество экзоген, которое может привести к сильной зависимости).
При дальнейшем изучении данного направления на третьем курсе заклинатель изучает способы уничтожения и устранения духов. В разных странах эти способы отличаются друг от друга.
Во время работы подручными средствами выступают как реликвии, так и Спиритусы. В обязанности заклинателей также входит поиск проклятых предметов, выкапывание и последующее сжигание костей потенциально проклятого духа.
– In manibus meis pondus justitiae. Sanguis temporis in corde meo fluit. In me spiritus puritas animae innocentis iacet.
Никогда в жизни я не испытывала такой боли. Словно одними словами Фалько делал мне трепанацию черепа и протыкал мозг иглами. И все это без анестезии. Его голос громом звучал в моей голове, несколько искаженно, бил по барабанным перепонкам, проникал в кожу и вены, выворачивал органы наизнанку и дергал за капилляры, словно куклу за ниточки, пытаясь вытянуть ими все мои внутренности.
Я знала, что кричала. Даже не кричала, а орала как умалишенная: слюна брызгала с моих губ на грязную кофту, мышцы сводило постоянными судорогами, а мочевой пузырь грозил вот-вот опорожниться от невыразимой боли.
– Pedissequa mortis. Fregisti innocentiam. Vehementer premit justitiae proditio, nec tempus per venas fluit.
– Прошу, хватит! – мой крик был настолько громким, что можно было различить лишь пронзительный вопль. Слезы градом текли по щекам, но мои крики никто не слушал. Око Гора прожигало мой лоб, прокладывая себе дорогу через кожу в череп.
Фалько продолжал читать со спокойствием священника:
– Tibi manus meas vincla posui. Delebo tuas sanguine meo. Animo meo vinco tuum.
Я почувствовала это. Когда его Арканум проник в меня. Когда он коснулся меня… моего существа. Оно охватило меня всеми своими уродливыми, неровными концами. Я ощутила, как Фалько осознал, что со мной происходит, что во мне зарождается. Я запрятала информацию о Q-гене так глубоко, как только могла. Фалько чувствовал, что я демон, но я не стала показывать ему почему. Мы смотрели друг на друга. Никогда я не ощущала себя такой напуганной и беззащитной. Словно экзорцист содрал с меня шкуру на том стуле и изучал, насколько велико зло во мне.
Не уверена, видела ли раньше я такое выражение на его лице.
– Что такое? Заканчивайте, синтоист Чепеш, – раздался голос. Он звучал искаженно, так что я не могла понять ни кому он принадлежал, ни откуда он звучал. Чувствовалась лишь дрожь Фалько. Его рука резко пропала с моего лба, и легкий ветерок прошелся по горящему лбу. Мне показалось, что я услышала шепот:
– Прости меня.
Не успела я сказать и сформулировать вопрос у себя в голове, как увидела блеск металла. Острый, длинный и изогнутый серп. Его серп. Фалько выхватил его и одним движением вогнал мне в грудь.
Глава 7. Фалько
Экзорцисты/ Классы Монстры 4-го уровняОхотник. Охотники проходят усиленную подготовку по рукопашному бою и владению оружием. Прежде всего для них важна ловкость, быстрота реакции, грубая сила и выносливость. При необходимости охотников привлекают для борьбы с нежитью (→ требуется дополнительная специализация на третьем курсе Академии).
Охотники занимаются поиском и отловом монстров. Для этого необходимы мастерство и хитрость, а также обширные знания и умение ставить ловушки. Охотник – важнейшая и самая распространенная профессия. Их считают «грубыми и неуклюжими». Обычно они работают в командах по двое.
Воздух загустел. От заряженного воздуха после обряда экзорцизма волоски на шее встали дыбом, а серп легко и без сопротивления вонзился в сердце. Я проделывал это тысячу раз. Знал, куда целиться, чтобы не задеть ребра или грудину во избежание отскока. Молодые экзорцисты часто оставляли после себя неприятный кровавый след, но мои удары были так хорошо нацелены, что кровь поначалу почти не текла.
Я попал точно в сердце. На мгновение почувствовал чистую эйфорию от раскрытия собственного Арканума. Вкус силы был неповторимым, пьянящим и опасным. Слишком легко было потеряться в нем. Вкус крови стал сладок, крики стали мелодией, а боль – голодом. Голодом.
Сколько экзорцистов поддались этому голоду? Неужели они ослабели? Я не слаб, поэтому я прервал голод и вытащил серп из тела.
Лиф задыхалась. Из раны сочилась кровь, но вместе с ее хриплым дыханием не вырывался дым. Не появилось и демоническое присутствие, которое бы указывало на лорда-демона. Глаза Лиф закатились, и она опустилась на стул. По ее лбу стекали бисеринки пота, веки подергивались, и было трудно сказать, в сознании ли она.
Одним движением я стряхнул серп так, что свежая кровь брызнула на пол и, склонив голову, передал его Интенданту.
– Она не лорд-демон, – заверил я его.
Напряжение в комнате еще не спало. Интендант взял у меня серп и нахмурился, вглядываясь в остатки крови на лезвии.
– Потрясающе, – вот и все, что он сказал.
– Потрясающе? – повторила Габриела Халь. – Что-то не так. Я бы хотела повторить обряд.
Я повернулся к ней и посмотрел таким холодным взглядом, что даже настолько пустая женщина, как она, замерла на месте.
– Вы обвиняете меня в непрофессионализме? – возмутился я.
– Вовсе нет. Мы все видели твой идеальный обряд экзорцизма, Фалько. Все было сделано верно, – сказала Темпест и, впервые, одарила меня легкой улыбкой, хоть и слегка натянутой. Я не успел ответить на этот жест.
– Обряд прошел как надо, – сказал Интендант, возвращая мне серп. Я поборол желание вытереть его и вернул на место.
– Она не одержима лордом-демоном, – повторил я свое заключение, и мужчина кивнул.
– Тем не менее она остается любопытной загадкой, – пробормотал он. – Надо выяснить, из чего она сделана. Вы упоминали, что демон не смог полностью овладеть ею, поскольку вами была захвачена его частица. Это так?
– Да, сэр.
– Я бы хотел взглянуть на эту частицу. Она здесь?
– Конечно! Я послал за ней, как только узнал о вашем прибытии в Академию, – сказал директор Гейл, доставая что-то из кармана мантии. Это была синяя бархатная коробочка, которую он сразу же открыл. Все присутствующие вывернули шеи, чтобы заглянуть внутрь нее.
– Драгоценность, которую использовали для захвата души принца демона, – это… ложка? – удивленно спросил Интендант.
– Пришлось импровизировать, – признался я.
– А что это за коричневые следы на ложке? Засохшая кровь?
Прежде чем я успел что-то сказать, директор Гейл поднес ложку ко рту и облизал ее под напуганными взглядами присутствующих. Он чмокнул и пожал плечами.
– Я бы сказал, нутелла.
Габриела сморщила нос, а Руд ухмыльнулся и провел ладонью по бороде.
– Не знал, что такое возможно.
– Нутелла или ложка? – впервые вмешался Крэйн, но тут же умолк под нависшим тяжелым взглядом Интенданта.
– Драгоценностью можно сделать что угодно, если знать как, – ответил я.
– Вы никогда не думали переместить частицу в другое место? – в ужасе спросила Габриела.
Директор лишь пожал плечами.
– А зачем?
Кажется, Габриела была готова привести тысячу вариантов ответа на вопрос «зачем», но предпочла промолчать.
– Тогда, если никто не против, я бы хотел взглянуть на то, что находится в ложке, – сказал Интендант.
Я попытался взять ложку, но Габриела выхватила ее своими длинными ногтями и сделала стоп-жест рукой.
– Создайте круг, синтоист Чепеш. Остальное я сделаю сама. Так мы развеем все сомнения.
Пришлось стиснуть зубы, но я знаю, когда стоит вступать в конфликт, а когда нет. И сейчас этого делать нельзя. Я сел на корточки и пробормотал простое заклинание: кончики пальцев моей искусственной руки засветились голубоватым светом, пока Арканум проникал сквозь нее в выгравированные руны. Другим требовались инструменты вроде рунного посоха, у меня же инструментом являлась рука. Я снял перчатку, чтобы металл коснулся земли, и начал чертить идеально ровный голубоватый круг и гравировать на нем соответствующие руны. Я начертил контур гексаграммы, а сверху круга поместил символ полумесяца. Готовый магический круг начал переливаться от голубого к бронзовому, пока Габриела Халь держала ложку. Материал зашипел, затем расплавился и, наконец, загорелся, словно спичка.
От такой силы даже Лиф пришла в сознание. Она открыла глаза в ту секунду, когда Габриела опустила последнюю искру драгоценности в магический круг. Не надо быть экзорцистом, чтобы почувствовать негативную энергию, исходящую из этой вещи. Ложка упала в круг, и из нее поднялся черный дым, попытавшийся взметнуться вверх. Он ударился о купол и рикошетом отбился о стену.
Отскакивая то вправо, то влево, словно резиновый мячик, он шипел, как будто каждое соприкосновение с препятствием обжигало его. Звуки эхом разносились по комнате, и я почувствовал исходящую от сгустка силу. Она была гораздо мощнее, чем я предполагал. Свет над нами начал меркнуть, тьма сгущалась, пока купол полностью не почернел от дыма. Грохот изнутри был таким громким, что у меня заложило уши, а по мраморному полу пошли трещины.
– Запечатайте его, – рявкнул Интендант, в то время как Габриела Халь уже лихорадочно искала замену уничтоженной ложке.
Тьма сгущалась все сильнее и угрожающе надвигалась на меня. Края магического круга засверкали молниями и зашипели, словно кусок мяса на раскаленной сковороде.
Облако дыма начало сжиматься до образования сгустка материи из четырех выпуклостей, затем затряслось, пока не материализовалось неясное чудище. Стройная голова, заостренные уши и длинная морда – из дыма возник образ добермана. Шерсть, казалось, состояла из чистой тьмы, а глаза отражали пустое небытие. Зверь был мне по пояс.
– Что это за чертовщина? – спросил Руд, который по-прежнему стоял на месте.
Все раздраженно уставились на пса, который злобно зарычал и прижал уши. Он действительно был похож на существо из Ада. Лиф молча таращилась на монстра. Я отметил, что рана на ее груди затянулась, а щеки порозовели.
Взгляд добермана метнулся к ней, и он рванул в ее сторону, пытаясь прорваться сквозь барьер. В тот же момент мы все отступили назад.
– Синтоист Чепеш? Запечатайте эту штуку в драгоценность, сейчас же, – приказал Интендант. Я сделал шаг к магическому кругу, что явно не понравилось монстру, тут же зарычавшему на меня, и тени в комнате сгустились.
Что, черт возьми, я тогда поймал?
– Что это? – спросил Интендант.
– Я не знаю. Такого со мной раньше не случалось, – честно ответил я.
– Я сейчас же запечатаю его, Интендант, – уверенно произнесла Габриела, но мужчина вдруг поднял руку.
– Погодите минуту. Лиф? – Интендант повернулся к девушке на стуле. – У тебя была крайне тесная связь с демоном, я прав? Чувствуешь ли ты что-нибудь по поводу этой частицы?
– Не… не знаю, – запинаясь, ответила Лиф. На звук ее голоса пес поднял голову и замолчал. Лиф удивленно моргнула.
– По крайней мере, он, кажется, тебя узнал. Можешь поговорить с ним? – поинтересовался Интендант.
– Не уверена, но могу попробовать.
– К чему это? – в ужасе спросила Габриела, но мужчина сделал жест рукой, заставляя ее замолчать.
– Пожалуйста, попробуй поговорить с демоном, Лиф.
– Ладно… – Лиф неуверенно обратила свой взор на пса, который пристально наблюдал за ней. – Пожалуйста… сядь… э-э Лор?
Пес стоял на месте, слегка рыча. Этот звук напоминал издевательский смех.
Габриела фыркнула.
– Бесполезная трата времени…
В ту же секунду Лиф села на стуле ровно и резко сказала:
– Лор, сидеть!
И пес сел. Трудно было сказать, кто удивился сильнее – Лиф, мы или демон.
Брови Интенданта взлетели вверх, и он потер подбородок.
– Любопытно… Лиф, прикажи ему лечь.
– Лежать, – со слабой твердостью в голосе сказала Лиф, и пес повиновался.
– Очень хорошо.
– Хорошо? Что же тут хорошего? – нервно спросила Габриела.
– Признаюсь, директор Гейл был прав. Обладать способностями демона действительно полезно, и я тоже бы не хотел потерять такую вещицу. Габриела, надо запечатать демона в драгоценность. Мистер Чепеш, прошу, разорвите круг и сделайте его заново.
Директор Гейл протянул мне перстень и откашлялся.
– Подойдет в качестве драгоценности.
Я кивнул и сделал шаг вперед. Пес опять зарычал на меня, обнажая черные клыки.
Я осторожно присел и протянул руку, чтобы разорвать магический круг. Пес недоверчиво наблюдал за каждым моим движением. Собравшись, я стер границу круга, снимая защитный барьер. Демон оказался на свободе и без колебаний бросился на меня.
Глава 8. Лиф
Фрагменты. Фрагменты – раздробленные части души, которые могут иметь как человеческое, так и демоническое происхождение. Чаще всего отделяются от души во время травматического события. В теории, фрагменты безвредны и проявляются в виде малозначительного снижения атмосферного давления, тихого шепота или заметного дискомфорта. Более мощные фрагменты достаточно редкое явление, могут являться как несколько искаженное эхо травматического события, с которым столкнулась душа.
Теневой пес бросился на шею Фалько, и мое сердце замерло. Я видела, как черные лапы впиваются в его грудь и с силой опрокидывают на пол. Экзорцист упал, а кольцо, которое ему дал директор Гейл, выпало из руки и откатилось от группы людей. Я услышала испуганные вскрики.
– Нет!
– Так и знала!
– Убейте его!
– Нет!
– Фалько!
Мой крик заглушили экзорцисты, в панике придумывающие, что можно сделать. Теневой пес попытался вцепиться в шею Фалько, но тот успел схватить пса за морду. В итоге тень впилась клыками в плечо экзорциста, и он низко застонал. От паники у меня помутилось в глазах, и я могла лишь беспомощно смотреть на все. Тень Лора яростно рычала. Одного ее взгляда было достаточно, чтобы мое сердце остановилось. Казалось, будто на секунду его осколок вернулся ко мне. Один взгляд смог заполнить ту пустоту внутри, которая мучила меня после расставания с демоном. Словно боль, которую я никогда не замечала, наконец пропала. Мысль о том, что экзорцисты пытаются убить пса, заставила меня беспокойно заерзать на стуле.
– Прекрати! – крикнула я. Мне показалось, мой голос прозвучал иначе, будто внутри меня что-то оборвалось. Слово хлыстом пронеслось по комнате, и, хоть оно было адресовано псу, все в комнате замерли. Фалько тяжело дышал, хватаясь за кровавую рану на плече. Я уставилась на тень и грубо сказала: – Слезь с него.
Пес мгновенно повиновался, отпрыгнул от Фалько и побежал ко мне. Его шаги были легкими и элегантными. Я инстинктивно затаила дыхание, когда он подошел ко мне. На секунду мне показалось, что пес вопьется зубами мне в горло, но вместо этого он завилял хвостом и лизнул мою ладонь. Это было странное ощущение, словно влажный густой туман прошелся по моей руке.
– Ну все, хватит… – Пес не слушался и продолжал радостно ходить вокруг меня и обнюхивать, а затем стал лезть ко мне между ног. – Извращенец! Фу! Сидеть.
Тень послушно села рядом и положила морду на мои колени, доверчиво глядя мне в глаза. Несмотря на все, что он сделал минутой ранее, мне хотелось потрепать его мягкую черную шерстку и приласкать этого большого, плохого демонического пса.
Фалько поднялся с пола с болезненным выражением лица.
– Фалько, как ты? – Темпест стояла рядом с ним и критически осматривала рану на его плече.
– Нормально, – отмахнулся от нее Фалько, хоть и был белым как полотно.
Все внутри меня сжималось от беспокойства, пока я не почувствовала запах Арканума Фалько. Он тек не спеша вместе с кровью, и меня тут же охватил голод… а затем стыд. Что же я за человек такой, что при виде раненого человека хочу жрать? Тошнота подступила к горлу, и в этот момент я обрадовалась, что была намертво прикреплена к стулу.
– Фалько! Ты что делаешь? – спросила Темпест, когда экзорцист поднял кольцо, окрасившееся в алый цвет, и подошел ко мне.
– Свою работу.
Я внимательно следила за каждым его движением, а пес зарычал.
– Тихо, – приказала я. Пес одарил меня скептическим взглядом, но все же утих. Фалько стоял передо мной неподвижно, словно он не валялся минуту назад на полу в луже собственной крови. Пес ближе прижался ко мне, словно пытался отгородить меня от высокого экзорциста. – Пожалуйста…
К чему я это говорю? Пожалуйста, не злись на меня? Не ненавидь меня? Не ненавидь пса, который только что пытался перегрызть тебе глотку? Не обижай его? Не обижай меня? Накорми меня? Целуй меня и удовлетворяй, пока я не перестану быть такой пустой?
Мысли и чувства внутри меня настолько перепутались, настолько забуксовали, что я не знала, где начало или конец.
Фалько вытянул руку с кольцом и заговорил на неизвестном мне языке, вероятнее всего, это была латынь.
Сила Арканума заполнила комнату. Он струился из экзорциста, как сладкий, вкусный нектар, от которого у меня пересохло во рту. Пес стал медленно растворяться: шерсть его преобразовывалась в черную дымку, становясь все гуще, пока, наконец, все его тело не превратилось в один густой клуб дыма, втянутый в кольцо. Через мгновение кольцо засветилось голубоватым светом, и демон исчез. Мой взгляд задержался на магическом предмете.
Фалько с облегчением выдохнул и сел на холодный пол, протягивая кольцо Интенданту. Мне пришлось прикусить язык, чтобы не сказать чего-нибудь лишнего, пока Интендант забирал кольцо с моим псом внутри и прятал его в карман костюма.
– Какая морока, – сухо сказал он.
Темпест что-то шепотом сказала Фалько, но тот лишь покачал головой.
– Это был знак, – прошипела Габриела, как ядовитая гадюка, – этот… этот демон и то, как он на нее реагирует. Это риск. Она опасна. Человек она или нет, но мы должны закончить с этим как можно быстрее, пока она не создала еще больше проблем.
Женщина обвела рукой полуразрушенное помещение: несколько стульев были опрокинуты, пол весь в трещинах, а в воздухе стоял запах дыма и Арканума. Все присутствующие выглядели менее причесанными и ухоженными, чем в начале суда.
– Обсуждение просто смехотворно. Нам нужна мисс Янг. Если ей удастся обучить демонического пса, то мы сможем их использовать. А если этот пес действительно часть демона Лора, то она обязательно бросится искать свою половину. Убивать Лиф до того момента, как мы это опробуем – вот настоящий вред, Интендант, – вмешался директор Гейл.
Интендант уставился на кольцо в руке и выглядел так, словно у него разболелась голова.
– Сэр, я согласна с Экзекутив Халь. Мы не можем так рисковать только из-за ее вероятной пользы, – вмешалась Темпест.
– Думаю, сначала следует выяснить, на что она способна, а затем принять взвешенное решение. Если она и вправду полезна, то мы это скоро узнаем, – произнес Руд, и Интендант кивнул в знак согласия.
