Неуловимая невеста

Она подняла глаза. Увидела скорченную, почти неразличимую в темноте тень. Но узнала его голос. Узнала его. Она обеими руками вцепилась в протянутую руку.

Гарет вскочил и подтянул Эмили на крышу ближайшей каюты.

«Кобры» взвыли и попытались вскарабкаться наверх.

Гарет взмахнул саблей, и враги едва успели пригнуться. Но мгновенно выпрямились и снова попытались подняться на крышу.

Гарет отогнал их молниеносной атакой. Эмили почувствовала какое-то движение за спиной и оглянулась. Это оказался Мукту. Эмили немного отступила, чтобы дать мужчинам место, но крепко держалась за складку одеяния Гарета, так, чтобы не упасть, но в то же время не мешать ему.

«Кобры» рванулись вперед. Откуда-то появлялись все новые и новые убийцы, запрудившие палубу под Гаретом и Мукту и старавшиеся стащить их вниз.

И тут распахнулись двери кают. По доскам палубы затопали ноги: это из кубрика высыпали матросы. Эмили увидела Маллинса и Бистера, ведущих подкрепление с кормы. Почти никто из нападавших не удостоил их взглядом. Не сводя глаз с Гарета, они отчаянно пытались дотянуться до него… и до нее…

Сквозь беспорядочные тени она увидела, как одна фигура отделилась от общей массы и обогнула дерущихся. Не сводя глаз со спины Гарета, человек подбирался ближе.

Эмили поняла, что Гарет слишком занят теми, кто толпится внизу. Злодей проигнорировал ее, стремясь уничтожить более грозного противника. Не замеченный никем, кроме Эмили, он скользнул под нависающий карниз крыши.

Еще мгновение, и он окажется наверху.

Эмили с бешено колотящимся сердцем осмотрелась, заметила металлическое ведро, повешенное на отходившей от крыше жерди, схватила его свободной рукой и тут же поняла по тяжести, что оно полно песка.

В эту минуту темная рука показалась над краем крыши. Эмили не задумываясь отвела ведро на себя и, едва над крышей появилась голова, отпустила его. Удар пришелся в лоб убийце. Мгновенно потеряв сознание, он рухнул вниз. Матросы сразу же окружили его.

Эмили покачнулась и чуть не свалилась в самую гущу кровавой битвы, но успела схватиться за одеяние Гарета.

Он оглянулся и подтянул ее поближе. Их взгляды встретились, но он тут же отвернулся и продолжал драку.

«Кобры» не отступали, не сдавались и продолжали отчаянно сражаться. Но удача была не на их стороне, и скоро палуба была усеяна их трупами.

Гарет не спрыгнул вниз, пока последний мертвец не оказался в воде. Но и тогда подождал, пока Бистер не проверит все помещения. Маллинс прошелся по палубе и доложил, что все чисто. Только тогда Гарет разжал застывшие на рукояти сабли пальцы. Новые галабии, его и Мукту, были буквально залиты кровью. К счастью, не их собственной.

Наконец он взглянул на Эмили. Она по-прежнему оставалась на крыше, наблюдая за тем, что творилось внизу. Руки сложены на груди. Пальцы вцепились в локти, словно ей очень холодно. Шок, очевидно, но не истерика, и за эту малую милость он был благодарен Богу.

Как и за гораздо большую милость. За то, что она по-прежнему жива. Мысленно он встал на колени и вознес Господу восторженную молитву.

Вечером, когда Гарет начал обходить шхуну, он знал, что она на палубе, слышал ее шаги. И пошел по другому борту, стараясь по возможности избегать ее, как делал это последние несколько дней. Но тут раздался крик.

Крик, разорвавший ночь. Пронзивший его сердце, которое на миг замерло, а потом заколотилось с бешеной силой.

Но Эмили осталась в живых, и, кажется, ее не ранили.

Кроме того, она крайне умело охраняла его спину, чего уж он никак не ожидал.

Палуба постепенно пустела. Мукту, крякнув, спрыгнул с крыши и отправился заверить Арнию, что все в порядке. Та уже нетерпеливо переминалась на корме.

Свободной рукой Гарет легонько коснулся плеча Эмили.

– Пойдемте. Я сниму вас с крыши.

Он спрыгнул на ту сторону палубы, которая была меньше заляпана кровью, и, отложив саблю, сжал талию Эмили и опустил девушку вниз.

И снова ощутил, как сильно забилось сердце, стоило взглянуть в лицо, преследовавшее его в снах. Усилием воли он оторвал ладони от ее талии и отступил.

Бистер невольно помог ему, взяв саблю, чтобы почистить и наточить. Он как раз протянул саблю командиру, когда появился капитан Айабад.

– Завтра мои люди помогут вам вымыть палубу, – заверил Гарет, прежде чем капитан обратился к нему.

Капитан наклонил голову.

– И пока они это делают, думаю, нам с вами, майор, нужно потолковать. Есть вещи, которые, как я понимаю, мне необходимо знать.

Гарет коротко кивнул:

– Побеседуем утром.

Айабад, высокий, смуглый, приблизительно того же возраста, что и Гарет, снова наклонил голову и с улыбкой обратился к Эмили:

– Должен поблагодарить вас, мадемуазель, за весьма занимательный вечер.

Эмили окинула его ледяным взглядом.

– Рада, что вам понравилось, капитан.

Айабад, араб по отцу и француз по матери, из-за чего, собственно, и было выбрано его судно, снова широко улыбнулся, прежде чем откланяться. К тому времени Бистер, Мукту и остальные люди из их отряда ретировались в кубрик вместе с большинством матросов. Кто-то спешил перевязать раны, но большинству не терпелось обменяться подробностями о стычке с врагом.

Капитан расставил вахтенных на носу и корме, но если не считать их и штурвального, Гарет и Эмили остались одни.

Он повернулся к ней в тот момент, когда она взглянула на него. И долго изучала его лицо. Смотрела и не могла насмотреться. И неожиданно сжала маленькими ладошками его щеки, приподнялась на носочки и поцеловала.

Он на мгновение расслабился, позволил себе забыться. Но тут же опомнился и взял себя в руки.

Это благодарственный поцелуй. Он сознавал это, и все же…

Каждая частичка его существа отреагировала на нежное прикосновение, на тепло ее тела, на мягкие, как лепесток, но упругие губы, так невинно прижавшиеся к его губам.

Он не шевелился, позволяя ей целовать его так долго, как она захочет…

Наконец она со вздохом отступила. А когда ее каблучки коснулись досок палубы, Гарет выпрямился. Неохотно. Разочарованно.

Прелестные губы изогнулись. Не отводя от нее взгляда, он скорее увидел, чем услышал:

– Спасибо, майор.

Гарет взглянул ей в глаза. Они улыбались.

– Доброй ночи, – прошептала она.

Он не смог ответить. Потому что потерял дар речи. Сил хватило ровно настолько, чтобы не последовать за ней. Чтобы не скользнуть по ее губам кончиком языка. Не отведать ее на вкус.