Великосветская дама

– Охотно, дорогая, если вы скажете мне, что в этом «Олмаке» такого интересного.

Протяжный голос кланяющегося ей мужчины был лишен угрозы. На мужчине был аккуратный и весьма строгий костюм: синий сюртук отличного покроя, на атласных бриджах – ни складочки. Каштановые волосы, остриженные модно, но без намека на развязность, обрамляли приятное лицо. Ничто не портило элегантной внешности этого джентльмена.

Видя, что он с любопытством ожидает ее ответа, и памятуя о наставлении леди Уинтерспун, Джорджиана честно произнесла:

– Проходя мимо, я услышала обрывки разговоров. Все они, – она склонила голову набок, подбирая подходящие слова, – довольно узконаправленные, если понимаете, что я имею в виду.

По губам джентльмена скользнула ухмылка.

– О да, я отлично понимаю, что вы имеете в виду, мисс?…

– Хартли, Джорджиана Хартли, – с опаской ответила она, решив не сходить с выбранного пути. – Я гостья леди Уинсмер, а теперь, похоже, потеряла ее в толпе.

– А, красавица Белла. Кажется, она стояла у двери, поглощенная беседой с леди Дакуорт. Позвольте проводить вас к ним.

Джорджиана положила свою затянутую в перчатку ладонь на его руку. Раз уж сегодня вечером ей суждено пройтись по залам «Олмака» в сопровождении какого-нибудь джентльмена, то пусть им будет этот. Он не представился, но чувствовал себя здесь совсем как дома.

– Из ваших слов я заключил, что вы едва ли не насмехаетесь над назначением этого великого места, но при этом, безусловно, желаете извлечь некую собственную выгоду из своего здесь пребывания?

К подобного рода разговорам Джорджиана была приучена.

– Как вы верно заметили, я действительно собираюсь извлечь выгоду для себя, но совсем не такую, как вы могли бы подумать.

Некоторое время ее спутник обдумывал эти слова, прежде чем продолжить:

– Если это означает, что вы не охотитесь за состоятельным и титулованным женихом, то какой вам прок от пребывания здесь?

– Очень большой. Я как раз начала претворять свой замысел в жизнь, когда столкнулась с вами.

Джентльмен немного помолчал, затем тяжело вздохнул.

– Хорошо, признаю, вы повергли меня в замешательство. Что же такого особенного нашли вы в этих тусклых серых стенах?

Джорджиана улыбнулась и, сверкая глазами, пояснила:

– Развлечение, конечно. Я наслаждалась своим здесь пребыванием.

Она осознала, к собственному удивлению, что говорит искренне. Заглянув в серые глаза собеседника, девушка прочла в них изумление.

– Развлечение? В «Олмаке»?

Джорджиана рассмеялась:

– Разумеется. Я и сейчас развлекаюсь. А вы разве нет?

Джентльмен остановился как громом пораженный. На его лице отражалась забавная смесь ужаса и веселья.

– Чудовищно! Мне никогда не удастся искупить своей вины. – Черты его лица разгладились, и он одарил Джорджиану искренней улыбкой. – Идемте, мисс Хартли, я отведу вас к леди Уинсмер. Вы представляете собой слишком мощную силу, которую нельзя надолго оставлять без присмотра.

Довольная собой, Джорджиана прошествовала под руку с пожелавшим остаться неизвестным джентльменом через толпу, которая, как она заметила, расступается перед ними. Еще до того, как увидела удивленное лицо Беллы, она стала задаваться вопросом, кто же он такой. Все же она решила, что ей не о чем волноваться. Кем бы этот мужчина ни был, никаких вольностей он себе не позволял.

Белла присела перед ним в реверансе и оживленно заговорила, но никакого имени так и не прозвучало. Сказав Джорджиане на прощание sotto voce[8 - Вполголоса (ит.).]: «Интересно, куда же вы отправитесь развлекаться в следующий раз?», этот правильный во всех отношениях джентльмен удалился.

Джорджиана повернулась к Белле, но не успела и рта раскрыть, как та восторженно прошептала:

– Джорджи! Как тебе это удалось?

– Удалось что? Кто он такой? – Джорджиана также перешла на шепот.

– Как кто? Разве ты не знаешь? – Белла недоверчиво посмотрела сначала на подругу, затем на удаляющуюся элегантную спину.

– Нет. Нас никто друг другу не представил. Я просто толкнула его в толпе и извинилась.

Белла принялась яростно обмахиваться веером.

– Великий боже! Он же мог тебя испепелить!

– Испепелить? Да кто же он, ради всего святого, такой?

– Бруммель! Джордж Бруммель![9 - Джордж Бруммель – Красавчик Бруммель (Beau Brummel) – джентльмен, светский лев, законодатель мод и первый денди лондонского высшего общества первой половины XIX в.] Один из признанных законодателей моды. – Оценивающе посмотрев на Джорджиану, Белла заключила: – Что ж, судя по всему, ты ему понравилась. Какое облегчение! Я не знала, что и подумать, увидев тебя в его обществе. Он может быть весьма жестоким, знаешь ли.

Джорджиана, ощутив на себе завистливые взгляды окружающих, уверенно улыбнулась.

– Тебе не о чем волноваться. Мы просто наслаждались обществом друг друга.

В ответ на недоуменный взгляд Беллы Джорджиана рассмеялась.

– Доброй ночи, Джонсон.

– Доброй ночи, милорд.

Дверь Уинсмер-Хаус мягко закрылась за Домиником. Ночь была теплой, но низкие раскаты грома в отдалении предвещали скорую смену погоды. В любом случае Элтон-Хаус находился на Гросвенор-сквер всего в пяти минутах ходьбы отсюда. Покачивая своей тонкой тростью из черного дерева, Доминик зашагал на Ноф-Одли-стрит.

Вечер, проведенный в гостях у сестры, оставил привкус недовольства, которое он никак не мог объяснить. Доминик специально заехал в Лондон по дороге в Брайтон, чтобы проверить, как устроилась мисс Хартли, или, если быть совсем точным, чтобы удостовериться, оправились ли Артур и Белла от ее нежданного вторжения. К счастью, все вышло как нельзя лучше. Затея Артура позволит Джорджиане Хартли провести с Беллой малый сезон, который должен вот-вот начаться. Оставалось только надеяться, что во время его она получит хотя бы одно брачное предложение. Эта девушка, конечно, не блестящая партия, но все же вполне достойный вариант для человека менее аристократического происхождения, а таких в высшем обществе очень много. Доминик лично проверил генеалогическое древо Джорджианы Хартли и нашел его безукоризненным. Да, весьма вероятно, что скоро эта девушка будет обручена, что является гораздо более предпочтительным, чем поступить компаньонкой к какой-нибудь пожилой даме.

Двигаясь на юг, на Ноф-Одли-стрит, Доминик усмехнулся. Как это похоже на Артура – найти идеальное решение проблем этой девушки. А заодно и Беллы. Все кусочки головоломки встали на свои места, а значит, и сам он должен испытывать чувство довольства собой. Но вместо этого Доминик ощущал необычное раздражение. Он перестал улыбаться и нахмурился.