2 билета в Ад по цене одного

– Алло! Да, это я! А, Дмитрий! Родной мой, как твои дела? Это хорошо, это правильно! Да, слушаю. Так точно. Понял. Благодарю тебя, век помнить буду твою помощь! Скоро я здесь всё решу и вернусь в Москву! Обязательно вернусь! Ну, бывай!

Вот и возможный выход нашелся сам собою! В течении месяца поступит приказ о проведении учений на Поганом Городище.

У Петра под командованием больше сотни бойцов сейчас, и выведя их всех на бой со Змеем, можно скрыть все возможные проблемы. Похоронить, вместе с солдатами и Иваном на Поганом Городище.

Как только придет приказ о начале учений, Пётр впишет в рапорт о воровстве Ивана дату поступления приказа и уберет в сейф. Выведет на бой всех имеющихся в наличии солдат. Истрепает Змея, как только это возможно из сложившейся ситуации. А после возьмёт взводных, и отправит их с арбалетами пристрелить электротварь.

А когда прибудет комиссия, он им и рапорт о воровстве Ивана вручит. И рапорт о произошедшем на Поганом Городище. И о уничтожении Змея Горыныча чудом оставшимися в живых отважными взводными.

Концы в огонь и в Москву, домой! А взводным рты заткнуть обещанием повышения по службе. Пока они ждут обещанного, год пройдёт, а там всё уляжется и никто уже не станет ничего выяснять.

Всё. Теперь можно уже спокойнее быть. Теперь нужно баранов своих зелёных в оставшееся время надрючить так, чтобы они со Змеем хотя бы половину часа боя провели, поизмотали его и подготовили к атаке взводными.

Расчистить лес нужно, а лучше сжечь вовсе, чтобы не пришлось потом бегать и искать Змея по огромной территории, чтобы издалека его видно было! А так может он и сгорит вместе с лесом, ведь не знает никто, что это за тварь такая, может его огонь прижарит?

Зашвырять весь лес зажигательными минами, устроить мангал огромный и попытаться зажарить эту тварь, столько лет из жизни Петра отнявшую!

Да, именно так. В случае, если Змея не возьмёт огонь, Пётр со взводными отступит к личной части и оттуда проведёт задуманную ранее операцию с использованием арбалетов и болтов к ним с керамическими наконечниками. Но операция будет проводиться уже силами из шести взводных. Если никто из них не дезертирует, как те тридцать дубов!

Когда для Петра план необходимых действий стал понятен, он убрал в стол именной ТТ, поправил китель и вышел из кабинета, собираясь ещё раз осмотреть созданную им учебную площадку, чтобы завтра же самолично выйти с солдатами и усилить все, что возможно в отрабатывании боевых навыков. Времени остаётся совсем немного, другой армии у него более и не осталось. Придёться всё решать наличествующими силами.

Генерал обошёл часть. Все корпуса. Выписал наряд дневальному, у которого ширинка была не застёгнута. Схватил разводящего и прошёл с ним вдоль забора части по периметру, проверяя часовых. Одному из них выписал наряд за небритую шею. Спустился к учебной полосе. Обошел на ней каждый макет. Крутанул с вспотевшим от натуги разводящим периметр, проверил часовых вдоль учебки. Выписал два наряда вне очереди – один за грязь на носу сапога, второй за плохо подшитый воротничок. Для профилактики выписал наряд вне очереди и самому разводящему, с чем и отпустил его. Встретил Ивана, который попытался прошмыгнуть мимо, но схватил его и потащил к складам с техникой и оружием. Сел за руль каждой единицы автомобильной техники, завёл и погазовал. Слазил в БТРы. Погрохотал сапогами по складу стрелкового оружия. Нашел ящики с миномётами, вытащил один из них, раскорячил лафет и выкрутил дистанционный кран:

– Я тебя, гнида, прижгу, – пробурчал Пётр, а рядом стоящий Иван задрожал.

– Это меня что ли? – Сипанул Иван.

– Тебя я пристрелю, – ответил Пётр убирая обратно в ящик миномёт и засмеялся, хлопая по плечу осевшего трусоватого Ивана, – что, дважды тыловик Советского Союза, опасаешься моего гнева? Значит уважаешь своего командира! Одобряю!

И только после этого Пётр понял, что в целом часть, на которую он почти не возлагал уже какие-либо надежды, является дисциплинированной и вполне боеспособной.

Вечером сидя в кабинете генерал расстелил карту местности Поганого Городища и вымерял координаты для минометчиков. Уперчить лес зажигательными минами, всё живое внутри сжечь, логово Горыныча уничтожить. Жаль напалм запретили. Вот им бы с добрым утром устроить. Или зарином! Проклятые демократы, со своим гуманизмом, связали по рукам и ногам военных! Как можно выполнять масштабные боевые задачи имея в распоряжении лишь «гуманное» оружие? Двуличные твари! Оружие не может быть гуманным, для уничтожения противника нужно использовать всё имеющееся в распоряжении! Все склады опустошить, если надо, то трёхлинейками бомбить позиции врага, авось хоть десяток падут на головы солдат противника и проломят им черепа!

Интересно, а если бы по Поганому Городищу шваркнуть ядерным зарядом? В прежние времена Пётр нашел бы пути получения разрешения на использования ядерной бомбы! А теперь за каждый патрон нужно отчитываться. Как родину защищать с такими гуманистами вшивыми?

Следующие дни Пётр бегал по части и лютовал: весь личный состав загнал в мыло, за любую мелочь в наряд. Часть сверкала всеми гранями, как бриллиант, все солдаты вытянулись по струнке. И Пётр стал думать, что может и правда испепелив лес – сможет уничтожить Змея?

5

Приказ о внеплановом учении пришёл среди ночи и Пётр позвонил по телефону дежурному по части:

– Боевая тревога!

В тот же миг вся часть зашевелилась и начала собираться к походу. Солдаты один за другим выскакивали на плац и со взводными бежали к складам, громыхая ящиками с оружием.

Генерал смотрел на часть из открытого окна своего кабинета и его переполняла гордостью от того, что своим повелением он способен привести в движение людскую массу ощерившуюся оружием. Он бы ни за что не променял свою жизнь на другую, лишь ради таких моментов стоило терпеть унижения и годы лишений!

Пётр надел новую полевую униформу, начищенные берцы, достал из стола ТТ и вышел на плац. К нему сразу подбежали взводные:

– Всё готово?

– Так точно, всё по плану!

– В части никого не оставляем. Никаких часовых и дежурных, без сторожей постоит. Мне нужны все на Поганом Городище сегодня. У вас указания более чем конкретные. К делу!

Взводные разбежались в разные стороны, а генерал пошёл к штабному Уазу, чтобы уже из него возглавлять марш на поле боя.

В умашине сидел белее мела Иван с глазами на выкате.

– Что, Ваня, очко жим-жим, червячка вспомнил?

Но Иван никак не отреагировал. Так и молчал всю дорогу до Поганого Городища.

Прибыв на полигон Пётр бравадно выскочил из Уазика и посмотрел в бинокль на лес, который по его воле менее чем через полчаса будет превращен в пылающую жаровню для Змея.

Взводные бегали среди солдат, строили их в цепи, из Зилков стали вытаскивать миномёты и к ним ящики с минами.

– Вот и сказке пиздец. С добрым утром, Змей Горыныч! – Буркнул Пётр и крикнул взводным, – открыть огонь из миномётного расчёта!

В сторону леса взметнулись со свистом мины. Пять минут продолжался обстрел из миномётов и всё стихло. Все намеченные координаты были отработаны.

Как только лес заполыхал, взводные посмотрели на генерала.

Он стоял с биноклем и всматривался в кромку леса.

Раздался гул и стал приближаться к поляне, на которой развернулись боевые расчеты.

Иван подбежал к генералу:

– Пётр, пизда нам! Жив червяк! Убегать нужно! Пиздец нам!

Генерал достал из кобуры ТТ и приставил его ко лбу Ивана:

– Ты что, думаешь я не не знал как ты часть мою разворовывал все эти годы? Я все знал! Но ты мне был нужен. А теперь не нужен. И ты либо будешь стрелять в эту мразь на поражение, либо я буду стрелять в тебя.

Иван ошалело смотрел на генерала и не смог ничего ответить. Попятился и резко развернувшись побежал к цепочке солдат.

– Приготовиться к ведению огня из всех орудий! – Скомандовал генерал.

– Приготовиться к ведению огня! – Подхватили взводные и солдаты защелкали предохранителями.

Взводные бегали за спинами солдат и кричали «первый расчёт, принять положение лёжа! Второй расчет, принять положение стоя! Приготовиться к стрельбе!»

Из уже вовсю пылающего леса вывалились отростки Змея и очень быстро стали двигаться в сторону солдат.

– Огонь по цели! Огонь, блядь, стреляйте по ним! Стреляйте!

Автоматы застрекотали длинными очередями, а генерал помаршировал к штабному Уазику, в котором за рулём уже сидел Сеня.