Вейкане в Университете Добра

Глава 2. Навстречу мечте

За спиной скрипнула калитка, сторож – пожилой лесовичок с густой белой бородой, которого Вейкане поначалу не заметил в темноте, – задвинул засов и пошел на осмотр территории, насвистывая какую-то мелодию.

Вейкане догнал своего чудаковатого знакомого, и они пошли вдвоем по узкой неосвещенной тропинке.

– Меня зовут Вятнемс! Я староста вашей подготовительной группы.

– Очень рад знакомству, – сказал Вейкане, и они пожали друг другу лапки.

– А я-то как рад! – воскликнул Вятнемс. – Я обожаю новые знакомства! Как же будет здорово, если все вы сдадите Королевский экзамен и поступите к нам в Университет. Выбирай факультет Ободряющих Речей, наше общежитие дальше всех от домика коменданта, – понизив голос, сказал староста и многозначительно подмигнул Вейкане.

– Я бы хотел поступить на факультет Любви и Милосердия, – смущенно пробормотал Вейкане.

– Ооо! – протянул Вятнемс. – Это лучший выбор, но там очень трудно учиться. У всех моих друзей с этого факультета совсем нет свободного времени. Но зато самые знаменитые выпускники Университета заканчивали именно его. Многих из них даже можно увидеть на портретах в Тронном зале Карольхома.

Вейкане промолчал. Он знал, что выбрал самый сложный путь. Дорогу, которая, возможно, ему не по силам. Но при этом он думал, что нет никакого смысла тратить столько времени на учебу в Университете Добра и не обучиться главному – любить ближних. «Какой прок от меня будет, если я вернусь в родной город, ничему здесь не научившись? Или научусь, но не тому, что действительно важно? – говорил сам себе Вейкане. – А где лучше всего могут научить любви, как не на факультете, посвященном этому великому искусству!».

– А сколько ребят еще будут сдавать экзамен? – спросил Вейкане после небольшой паузы.

– Четверо, – ответил староста. – Двое приехали накануне вечерним экспрессом, двое – утром. Теперь вот дождались и тебя, и как же здорово, что вы все в сборе!

Тропинка вывела их в университетский городок. Первое, что бросилось в глаза Вейкане, – все вокруг мерцало. Каждое здание, каждое дерево и каждая скамейка подсвечивались ночными фонарями, переливающейся иллюминацией и всевозможными разноцветными огнями. Даже свет луны уже был не так заметен в этом сиянии. А еще университет бодрствовал, несмотря на поздний час. Вокруг кипела жизнь. Кто-то просто гулял по парку, кто-то катался на велосипедах, самокатах, роликах и на каких-то непонятных деревянных досках с колесиками. Некоторые образовывали кружки вокруг лавочек и громко декламировали стихи. Кучка лесовчиков бегала по территории, играя в летающую тарелку – самую популярную игру в королевстве. Тарелка, а точнее, спортивный диск, сделана из особого легкого материала и при броске летит быстро и ровно. Цель игры – поймать тарелку в зоне противника. Нужно обладать хорошей меткостью, чтобы отдавать точные передачи, и ловкостью, чтобы ловить тарелку, не давая ей коснуться земли, иначе ход переходит сопернику. Судя по форме играющих лесовичков, это была тренировка одной из университетских команд. Были на улице и те, кто просто сидел на скамейке, закутавшись в плед, попивал ароматный кофе или горячий шоколад и читал книжку.

– Это студенты? – удивился Вейкане. – Так поздно, и никто не спит?

– Спит? – с искренним непониманием переспросил Вятнемс. – Студенты не спят.

– Как это? – обеспокоенно спросил Вейкане. Следует отметить, что его волнение было небезосновательным. Вейкане очень любил поспать. Долгое время он и вовсе считал, что это его призвание. «Разве может еще какой-нибудь лесовичок так же гармонично смотреться в кроватке?» – думал маленький Вейкане, укутавшись с ног до подбородка в теплое одеялко. «Определенно, я очень хорош во всем, что касается сна», – размышлял он без лишней скромности. Но потом Вейкане пошел в школу, и продолжительность сна заметно сократилась. Летом же нужно было помогать в саду и вставать с восходом солнца, особенно в жаркие дни, что также не прибавляло сна лесовичку. В конце концов, Вейкане понял, что сон – дело хорошее, но все-таки не его жизненное призвание, ведь поспать всласть ему все равно не дадут. Но не спать совсем он, конечно, не планировал.

– А когда спать? – продолжил староста. – Весь день – учеба и внеурочные занятия. Вечером нужно делать курсовые проекты и домашние задания, чтобы получить допуск к экзаменам. Вот и получается, что на развлечения остается только ночь. Но не волнуйся, конечно, многие спят. Я вот тот еще соня. За прошлый месяц аж три раза поспал! Представляешь? Сам удивляюсь, но ничего не поделать, родился соней – вот и сплю без меры.

Вейкане чрезвычайно волновала тема сна, но он решил не расстраиваться раньше времени в надежде, что само все как-нибудь образуется.

Лесовички свернули с центральной улочки и зашли в березовую рощу. Немного пройдя по тропинке вглубь, Вейкане и Вятнемс оказались на небольшой открытой поляне. Посреди нее вокруг костра сидели трое ребят и одна девочка. Вокруг царила атмосфера уюта и безмятежности. Огонь слабо покачивался на ветру и умиротворяюще потрескивал, а деревья не давали проникнуть шуму университетского городка. Один из ребят играл на гитаре, от его плавных движений по поляне разливалась тихая, спокойная и немного грустная мелодия. Остальные неспешно попивали горячий чай из металлических кружек. В сторонке стоял чайник, источающий аромат трав. Бурная стадия общения уже, видимо, подошла к концу, и каждый погрузился в свои мысли, очарованный окружающей обстановкой и музыкой. Увидев старосту с новым лесовичком, ребята оживились.

– Эге-ге-гей! – заголосил Вятнемс, окончательно разгоняя чары ночи. – Знакомьтесь с нашим новым другом – Вейкане из Лесных Трав!

– Всем привет! – широко и радостно улыбаясь, сказал Вейкане.

Первым, отряхиваясь, вскочил на ноги невысокого роста, но крепко сбитый лесовичок. Несмотря на прохладный вечер, он был одет в легкую ситцевую рубашку с коротким рукавом, небрежно заправленную в светлые хлопковые брюки с коричневым поясом. Сильные лапки говорили о том, что лесовичок не боится не только холода, но и трудной физической работы. Его широкая простая и светлая мордашка внушала доверие, а небольшие серо-голубые глаза серьезно, но дружелюбно смотрели на Вейкане. Он протянул лапку для лапкопожатия и тут же выпалил:

– Будем знакомы! Меня зовут Йорги, – поправив на затылке торчащие, словно антенки, кустики коричневой шерсти, продолжил. – Буду поступать на факультет Волонтерства, Строительное отделение. Я из села Горноцветы, на нашем наречии оно звучит как Серипанда-акшапанчф, но это запоминать не обязательно. У нас там с рождения все ребята крепкие, так что думаю такая работенка мне в самый раз будет. А еще наше село – лучшее место в мире, – с полной уверенностью заявил Йорги.

– Ха, – хмыкнул один из сидевших у костра лесовичков.

– А главное – удобное! Вооон там находится, – Йорги указал толстеньким, как сарделька, указательным пальцем в сторону Сопки. – Сел на крышку от кастрюли, как следует оттолкнулся, вжих-вжих – и ты уже внизу. Никакие поезда не нужны.

– А назад тоже на крышке взбираться будешь? – съехидничал игравший до этого на гитаре лесовичок.

– Так, вот не надо шутить. Назад как-нибудь поднимусь, – спокойно сказал Йорги, но при этом задумчиво посмотрел в сторону Сопки.

– Меня зовут Лауль, – представился лесовичок с гитарой, поднимаясь с места. – Я приехал сюда из города Тверждь-на-Взморье, вот уж действительно лучшее место на свете, не то, что какие-то там цветы на верхотуре, до которых и на поезде не доберешься.

Йорги не обратил внимания на эти слова, так как продолжал созерцать свою родную гору.

– Наш город называют золотым, – продолжил Лауль. – А все потому, что кругом растет облепиха и в конце лета улицы становятся ярко-желтыми от обилия ягод. Наш облепиховый чай славится на все королевство. Как-нибудь заходи ко мне в комнату, угощу.

– Большое спасибо! – поблагодарил Вейкане. – Обязательно зайду, я тоже очень люблю чай. Каждое утро, как только начинаются теплые деньки, мы ходим с дедушкой собирать различные травы – чабрец, душицу, лаванду и многие другие, добавляем ягоды лимонника и вишневые листья, все это завариваем и настаиваем в глиняном чайничке. Получается очень насыщенно и вкусно.

– Звучит отлично, – со знанием дела сказал Лауль.

Пока ребята обсуждали чай, к ним подошла единственная в компании девушка. Она была высокая и, как большинство лесовичков, в меру упитанная, с правильными и красивыми чертами мордашки. Особенно ее красили тоненький носик, который был аккуратнее и меньше тех, что обычно встречались у лесовичков, и большие, словно два голубых озера, глаза. На голове росли пышные светлые волосы, завивающиеся в кудри, которые пружинили и подпрыгивали при ходьбе. В отличие от Йорги, девушка была тепло одета: длинный серый плащ прикрывал колени, а на голове красовался белый берет.

– Привет! Я – Мила, – звонким голосом сказала девочка-лесовичок.

– Очень приятно, откуда ты? – поинтересовался Вейкане.

– Я приехала сюда из столицы – из Мерилинна.

– Огооо, из Мерилинна, – протянул Вейкане. – Я никогда еще не был в столице, только слышал, как там красиво и что там есть море… Честно говоря, до сегодняшнего дня я вообще нигде не был, разве что в Лесных Ягодах, но это совсем недалеко от нашего городка, мы любим туда кататься на велосипедах с друзьями.

– Круто! – внезапно воскликнул четвертый лесовичок, который сидел дальше всех от костра и до этого молчал. – Я тоже обожаю велосипеды, даже сюда хотел на велике приехать, но матушка не разрешила: дескать, далеко, и в лесу могут быть волкозавры, в общем, пугала страшилками. Пришлось на поезде тащиться… Но! Я уже первым делом успел присмотреть, где тут можно байк достать. Так что осталось тебе найти – и помчим!

– Куда? – спросил Вейкане.

– Да хоть куда! Главное – крутить педали и гнать на полной скорости, чтобы ветер развивал шерстку! – сказал лесовичок-велосипедист (его звали Вишке) и махнул лапой в сторону Сопки. – Вон, хоть в горы.

– Точно! – ни с того ни с сего закричал Йорги, до сих пор задумчиво глядевший на Сопку. – Обратно я поеду на велосипеде!

– Уаууу! Да у нас тут целая банда на байках будет, – с нескрываемым восторгом сказал Вишке, по-дружески хлопнув Йорги по плечу. – А мне начинает нравиться это место!

Ребята еще долго общались у костра, распив ни один чайник. Они рассказывали про себя, своих друзей, родные края и, конечно, про надежды, которые связывали с учебой и будущим. Наконец староста Вятнемс постучал ложечкой для сахара по металлической кружке, на которой был нарисован северный олень и орнамент в виде ромбов и снежинок, призывая всех ко вниманию, и сказал совершенно неподходящим к его внешности серьезным тоном:

– Друзья! Вам предстоит непростая неделя. Это подготовительное время перед сдачей Королевского экзамена. От его результатов будет зависеть, продолжите вы учебу в нашем университете или же вам придется возвращаться домой. Все вы по разным уважительным причинам не попали на экзамены летом, когда шла приемная комиссия, но получили разрешение ректора сделать это сейчас. Лауль представлял свой город на молодежном музыкальном конкурсе за границей, и мэр лично просил перенести его поступление; Мила волонтером помогала в больнице во время эпидемии кори в соседней с Мерилинном деревне и была вынуждена долгое время оставаться на карантине; до Йорги не смог вовремя добраться почтальон, потому что камнепад перекрыл единственную дорогу в Горноцветы, и все ждали пока разберут завал; у Вишке прямо накануне экзамена заболела мама и ему пришлось вернуться домой; ну а пригласительное письмо Вейкане вместо Лесных Трав отправилось в Луговые Травы, которые находятся на другом конце королевства.

Так как вы сдаете экзамен в особом порядке, никто не знает, что на нем будет. Завтра вы познакомитесь с куратором из Министерства образования, который будет вести вашу подготовку, он также будет одним из членов приемной комиссии. По всем остальным вопросам смело обращайтесь ко мне, я с радостью помогу. А пока отдохните перед важным днем. Вейкане, ты живешь в комнате с Йорги. Мила ночует в общежитии для девочек. Лауль и Вишке приехали накануне и уже все знают, остальным я покажу дорогу. Хорошенько тушите костер и идем спать.

Ребята дружно залили водой мерцающие угли и засыпали всё, что шипело и дымилось песком. Как жители леса, они прекрасно знали, насколько опасен может быть пожар, и всегда тщательно тушили костры.

После наведения порядка лесовички молча побрели в сторону университетского городка, и Вейкане погрузился в свои мысли. «Какой удивительный день! – думал он, пока они шли к своему общежитию. – Столько новых знакомых, все такие хорошие и дружелюбные. Сколько же замечательных лесовичков живет на свете!»

От этой мысли ему стало невероятно тепло на душе, и он в очередной раз за день почувствовал себя счастливым.

Ребята подошли к покрашенному в цвет слоновой кости трехэтажному зданию мужского общежития, стоявшего буквой «П». Его просторный внутренний двор был устлан ровным ярко-зеленым газоном с узенькими тропинками из мелкого гравия. Компания остановилась возле входа, ведущего в левое крыло.

– Так-с. Здесь вы будете жить, – сказал староста, обратившись к Вейкане и Йорги. – Вот ваши ключи, комната 314 на третьем этаже, по центральной лестнице и направо. Думаю, не потеряетесь.

Здесь ребята попрощались и разошлись. Лауль и Вишке отправились в противоположное крыло, Вятнемс – провожать Милу в общежитие для девочек, а Вейкане и Йорги зашли в свой корпус.

Они поднялись по широкой деревянной лестнице, каждая ступенька которой издавала противный скрип, бесцеремонно нарушавший тишину вокруг, прошли по тускло освещенному коридору и остановились возле двери с номером 314. Йорги достал из кармана ключ, который ему дал Вятнемс, и открыл замок. Ребята зашли внутрь. Когда они зажгли светильник, Вейкане смог рассмотреть место, в котором ему предстояло жить ближайшую неделю, а при удачном исходе экзаменов – целый год.

Это была небольшая уютная комната. Новенькие деревянные кровати были симметрично расставлены вдоль противоположных стен, рядом с каждой располагался письменный стол с аккуратными резными ножками, множеством ящичков и внутренних полочек. На столе стояли два бронзовых подсвечника с выгравированными на них масличными ветвями – одним из символов университета. На столешнице из мореного бука уже лежали предназначенные для учебы чистые листы бумаги, сложенные в аккуратную стопочку, новенькие гусиные перья для письма, стояла наполненная чернильница, издавая запах перетертой черной смородины, из которой делали чернила.

На стенах висели книжные полки, которые будущим студентам предстояло заполнить всевозможными учебниками, атласами, тетрадями и другим рабочим материалом, включая пергаментные свитки и старинные рукописи из Университетской библиотеки. Никому не запрещалось брать и пользоваться теми богатствами знаний, что были собраны и накоплены за сотни лет мудрыми лесовичками-учеными. Главное – не рвать и не портить и вовремя сдавать всё назад в библиотеку.

Благодаря стенам нежно-ванильного цвета и большому двустворчатому окну помещение казалось очень светлым. Посередине комнаты на деревянном полу лежал белый ворсовый коврик, который делал новый дом Вейкане еще более домашним.

Йорги, недолго думая, переоделся в спальную пижаму и устало рухнул на кровать.

– Уфф, – выдохнул он и, сказав «Добрых снов!», тут же заснул, тихо посапывая.

Вейкане не хотелось спать. Он сел на свою кроватку и начал неспешно разбирать чемодан. Лесовичок хотел еще хотя бы немного продлить этот замечательный, ни с чем не сравнимый день. За окном было темно, но уже совсем скоро на востоке собирались показаться первые солнечный лучи.

Через несколько часов всем новичкам предстояла встреча с куратором из министерства Науки и образования. Но Вейкане сейчас об этом не думал. Он снова и снова прокручивал в голове все, что произошло с ним сегодня: первое в жизни дальнее путешествие на поезде, незнакомый город, тихая поездка на повозке, горы, новые знакомства и лишь один шаг до поступления в университет своей мечты, в который он влюбился с первого взгляда. Со стороны можно было видеть, как с его мордашки не сходит улыбка. Но вдруг его голова склонилась к подушке, и уставший после долгого путешествия лесовичок заснул.

Глава 3. Знакомьтесь, мистер Пелькс

Всю ночь Вейкане снилась дорога. Вновь перед глазами маленького лесовичка возникали проплывающие за окном деревья, образовывающие неприступную зеленую стену, бескрайнее золотое море пшеничных колосьев, колышущихся на ветру, и суетящиеся пассажиры на полустанках. Паровоз пыхтел, дымил, гудел и бежал вперед, таща за собой состав. Вагоны монотонно покачивались из стороны в сторону, а из-под колес доносился равномерный перестук на стыках рельс. Внезапно поезд стал ускоряться и подпрыгивать, раскачиваясь все сильнее и сильнее. Картинки за окном уже не плыли, а мелькали так, что за ними невозможно было уследить. Вейкане приходилось держаться за поручень, чтобы не улететь со своего сиденья. Поезд трясло так сильно, что колеса отрывались от полотна, а сам вагон больше походил на огромный маятник. Все вокруг было вверх дном. И в тот кульминационный момент, когда Вейкане казалось, что еще немного и паровоз вместе с вагончиками просто улетит в небо, – он проснулся. Его изо всей силы тряс за плечи Йорги и, судя по тревожному выражению мордочки, уже давно.

– Дружище, просыпайся! Нехорошо опаздывать на первую встречу с куратором! – умоляюще говорил он.

– Как? Нам уже пора? – сонно ответил Вейкане, но, оценив всю серьезность ситуации, спешно поднялся. Он быстро надел новую, специально приобретенную к этому дню однотонную голубую рубашку с острым воротничком и белыми деревянными пуговицами и достал из чемоданчика аккуратно сложенные брюки. Ребята стремительно спустились с третьего этажа общежития, перепрыгивая по три-четыре ступеньки за раз.

День на улице был солнечным и теплым, от вчерашней осенней прохлады не осталось и следа. Внизу их уже ждал Вятнемс.

– Парни, что так долго? – сказал он. – Скорее, мы можем опоздать. Остальные уже давно на месте.

Со вчерашнего вечера чудаковатый вид старосты ничуть не изменился. Было очевидно, что этой ночью ему не удалось поспать четвертый раз за месяц. Однако одно изменение Вейкане все-таки заметил: Вятнемс был ужасно озадачен. Пока они шли, общительный накануне староста не проронил ни слова и явно думал о чем-то своем. Йорги тоже обратил на это внимание и спросил:

– Что-то случилось, Вят?

– О, да… – еле слышно пробубнил староста. – Сегодня утром я узнал, что куратором вашей группы будет господин Пелькс.

Йорги и Вейкане переглянулись. Полученная информация им ни о чем не говорила.

– Ммм… – промычал Йорги. – Это плохо? Или хорошо? Или как? Ну же, не томи! – торопливо проговорил он.

– Раньше Пелькс был штатным куратором в нашем университете, – начал рассказ Вятнемс по дороге в аудиторию. – Будучи представителем королевского министерства, он считал себя самой важной шишкой в приемной комиссии, а может, и во всем университете. Пелькс мог придраться к любой раздражающей его мелочи и завалить абитуриента на экзамене. С каждым годом куратор становился все более и более невыносимым. Даже преподаватели не могли с ним поладить. Дошло до того, что в один год Пелькс завалил столько поступающих, что на факультетах случился недобор студентов! Ректора настолько огорчила эта ситуация, что ему пришлось лично ехать в Карольхом и объяснять Его Величеству, что если Университет не будет пополняться студентами, то королевство останется без квалифицированных подданных. Недаром наш ректор – потомок старинного дворянского рода Смузей, что с древнего языка лесовичков переводится как «мудрые». Король прислушался к нему, и Пелькса отправили обратно в Министерство, посадив за какую-то бумажную работу. Говорят, что от этого он стал еще более злобным, и все, кому приходилось с ним работать в одном отделении, не выдерживали и нескольких дней. И вот теперь, спустя столько лет, непонятно, по какой причине, его снова присылают сюда, и он будет курировать вашу подготовку и принимать Королевский экзамен.

– Чудненько… – мрачно сказал Йорги. – А мы еще и опаздываем.

Услышанный рассказ немного взволновал Вейкане, к тому же он видел искренние переживания старосты, но решил не расстраиваться раньше времени.

«Тем более, кто знает, может, этот господин уже изменился за столько лет. Не мог же король вот так просто взять и отправить Пелькса туда, откуда сам его и забрал. И вообще, стоит ли делать выводы о ком бы то ни было лишь по рассказу других», – подумал Вейкане и только сейчас обратил внимание, что они уже давно идут по коридору главного университетского корпуса, который был переполнен вернувшимися с летних каникул студентами.

Это был светлый просторный коридор, на деревянном полу которого лежала красная ковровая дорожка с белой окантовкой по краям. По левой стороне тянулись один за другим высокие двустворчатые окна, распахнутые настежь. Ветерок с улицы колыхал легкие прозрачные гардины из вуали и наполнял помещение свежестью и запахом цветущих в палисаднике хризантем. На противоположной стене, покрашенной в нежный голубой цвет, между входами в аудитории висели старинные картины. Одно из полотен приковало внимание Вейкане, и он на миг остановился.

На картине, нарисованной неизвестным ему автором, был изображен странник в длинном белом одеянии с покрытой капюшоном головой, который склонился над раненым лесовичком в изодранной одежде, лежавшим у дороги, и перевязывал его раны. Кругом была безжизненная каменная пустыня, лишь кое-где из земли торчали сухие колючки. Яркое оранжевое солнце стояло в зените, и его лучи не щадили никого. Автор изобразил те далекие времена, когда дороги были небезопасны и полны разбойников, которые нападали на беззащитных путников. Одним из них и оказался несчастный лесовичок, которого бандиты ограбили, избили и оставили умирать посреди пустыни. Странствующий незнакомец в капюшоне, по всей видимости, ехал на своем ослике той же дорогой. Он увидел раненого и сжалился над ним. Вейкане мысленно развил сюжет, предположив, что затем путник посадит несчастного на своего ослика и отвезет в ближайший город, где о нем смогут позаботиться. Больше всего, Вейкане поразило то сострадание в лице странника, с которым он смотрел на совершенно незнакомого ему лесовичка, но чья жизнь была теперь в его руках.

Вейкане подумал, что эта картина олицетворяет саму суть Университета Добра.