Инспиратор. Трилогия серебряных душ

В этот момент Ярослав подошел ближе к Дэмиду и произнёс:

– Конечно берём. Простите нас. Мой друг просто ожидал меня.

Дэмид улыбнулся, а затем вынул несколько купюр и обменял их на билеты.

– Мест больше нет! – резко выдал мускулистый мужчина.

Оставшиеся в очереди люди недовольно загудели и разошлись, а Дэмид и Ярослав проследовали в шатёр. Тим воспринял всё это тревожно и решил как можно скорее сообщить мастеру.

За это время Сияна успела познакомиться с плачущей девушкой. Оказалось, что её зовут Дина.

– Мне так неловко, – робко заговорила она, вытирая слёзы платком. – Дурацкий танец, люди над нами смеялись. Зачем они так…

– Не волнуйся, – произнесла Си, – вскоре все забудут об этом.

– Раньше меня не особо замечали. Я всегда была неуклюжей и тихонько существовала в своём маленьком мире. Теперь же в этот мир ворвались сотни насмехающихся надо мной демонов. А мне ведь просто хотелось стать уверенной в себе. Карлик сунул в мою руку дурацкую карту, и я решила, что это какой-то знак. Что же я наделала, зачем вышла на эту дурацкую сцену.

– Не вини себя. Иногда для того чтобы прогнать всех этих демонов, достаточно лишь улыбки.

– Спасибо тебе за поддержку, – ответила Дина и, на мгновение улыбнувшись, смущённо продолжила: – Мне неловко просить, но не поможешь ли ты мне умыть лицо, здесь неподалёку, за тем шатром, есть вода. Сходим?

– Конечно, – согласилась Си, – идём.

В этот момент Ясмина и Энита вернулись к карете, но, к их удивлению, мастера Элибруса внутри транспорта не оказалось. Девушки уже было хотели обратиться к Эрли, но тот весьма оживлённо разговаривал с каким-то пьяным мужчиной. Пьянчуга громко кричал и вёл себя вызывающе:

– Ну послушай меня, друг! Понимаешь, я ведь её люблю! Ну сколько денег ты хочешь? Пять тысяч, десять? Мне не жалко.

– Извините, но карета занята, – ответил Эрли.

– Вот ты заладил! Занята да занята. У меня же скоро свадьба. Ты понимаешь?! Я хочу её покатать в этом твоём вагоне!

– Извините, но ничем не могу помочь.

– Да ну и чёрт с тобой! – выкрикнул пьянчуга и куда-то заковылял.

– Где же мастер Элибрус, Эрли? – спросила Ясми.

– Он встретился с другом, и они решили прогуляться по площади.

– Как не вовремя, – подхватила Энита. – У нас есть кое-какие подозрения.

В эту же секунду к карете подбежал Тим, было видно, что он очень спешил.

– Что-то случилось? – спросила Эни.

– Похоже, у нас небольшая проблема. Ярос и Дэмид зашли в шатёр.

– Но они должны были просто наблюдать со стороны. Сияна же им говорила… Кстати, ты её не встретил?

– Нет.

– И что же нам делать? – взволновалась Ясмина. – В этом Театре фантазий с ребятами может случиться всё что угодно.

– Первым делом успокоиться, – произнёс Эрли. – Мастер явно где-то неподалёку, и у него всё под контролем, я уверен в этом. Да и Дэмид с Ярославом, если что, не дадут себя в обиду. Вы, друзья, лучше разыщите пока Дерсияну, а затем держитесь вместе. Я же сейчас возьму кое-какую вещь из багажа и прогуляюсь к этому Театру фантазий.

В шатре было довольно тесно. Народу набилось битком. Кроваво-бордовый занавес скрывал сцену, а тусклый желтоватый свет ламп едва освещал пространство. Множество женщин и мужчин сидели на деревянных стульях, расставленных по всему помещению и о чём-то шептались. Парни с трудом нашли свободные места и мигом заняли их. Вскоре бархатные края занавеса разъехались, и на сцене появилась женщина, облачённая в длинное белое платье. Медленно зашагав, она артистично заговорила:

– О мир наш многогранен и огромен, казалось бы, что места хватит всем, но кто-то вдруг решил, что он достоин иных загнать по казематам без дилемм. Стара несправедливость в этом мире, глупа обиженная честь, не стоит полагаться узнику на божью милость, но знать он должен, что вскоре воцарится месть.

Закончив, женщина резко остановилась, и тусклый свет тут же погас, а буквально через секунду в темноте принялись загораться маленькие огоньки свечей. Они быстро вспыхивали сами по себе, один за одним. Удивлённые таким эффектным вступлением, люди замерли в ожидании. Вскоре сотни огней осветили пространство сцены, и зрители с удивлением обнаружили всё ту же даму в белом платье, гордо восседающую изящной женской посадкой на невесть откуда взявшемся огромном каменном коне.

– Это та женщина? – спросил тихонько Дэмид.

– Непохожа, – ответил Ярос. – Голос совсем не тот.

– Будьте добры, потише, – прошептал кто-то сзади, и парни замолчали.

Далее из-за кулис вышел мужчина в длинном плаще, ворот которого был высоко поднят. Глаза этого человека прикрывала странная чёрная маска. Мужчина элегантно кивнул головой и обратился к восседавшей на каменном коне женщине:

– Позвольте, госпожа, мне сообщить. Сию секунду пойман был шпион.

– Немудрено, мой верный друг, – ответила женщина, восседающая на коне, – соглядатаи нынче рыщут тут и там, пытаясь выследить, пронюхать и разведать.

– Нам стоит допросить его?

– О да, мой друг. Должны мы непременно выгадать, кто тот изменник-перебежчик, что предал нас в такую трудную минуту.

– Доставьте мерзкого шпиона! – громко выкрикнул мужчина.

В ту же секунду из-за кулис показался уже знакомый зрителям низкорослый человек по имени Цыцыт. Этот коротышка тянул за собой верёвку, которой были связаны руки шагающего следом пленника. Помимо этого, на голову невольника, облачённого в чёрную мантию, был надет красный мешок.

– А вот и он! – выкрикнул карлик. – Дозвольте, госпожа, я наподдам ему под дых, чтоб навсегда он уяснил. Шпионить – это плохо!

– Дозволяю!

Карлик нелепо разбежался и со всей дури врезался головой в живот мужчине со связанными руками. Пленник, охнув, пошатнулся, но на ногах устоял. Зрители тут же расхохотались, а Дэмид взглянул на Ярослава и прошептал:

– Это выглядело натурально.

– Посмотрим, что будет дальше, – произнёс Ярос.

Сзади кто-то настойчиво кашлянул, и друзья вновь замолчали.

– Произнесите имя! – громко потребовала восседавшая на коне женщина, но человек со связанными руками ей ничего не ответил. – Он глух?! Цыцыт?

– Нет, он упрямец, госпожа, – ответил надменно карлик.

– Знавали мы таких глупцов! – заговорил мужчина с чёрной маской на лице. – Молчанием надеясь доказать свою несокрушимость, он только раззадорит нас. Позвольте же прибегнуть к страстным мерам, госпожа.