The Earth Project 21

Брешь, которая сама решает кому дать ответы на еще не заданные вопросы, рождая во мне мысли и заставляя анализировать чужую жизнь. Давая мне слабую идею что и мое существование может оказаться иной «жизнью», со знаниями прошлого, которых у меня никогда не было. Вся наша система великого механического общества выстроена таким образом, чтобы ничего не происходило за зря. Все уровни обучения нашего существования – это порядок, который следует соблюдать, даже не имея ни малейшей зацепки поставить что-то под сомнения, потому что все слишком логично и правильно. У нас есть только долг, который каждый из нас выполняет, зная свою механическую задачу и конечную цель, которую нам ставят еще на первых уровнях обучения.

Даже все созданные системы для слежения за биологически осознанными голограммами, за которыми смотрят еще тысячи таких же как я, имеют свои резервуары со сбором энергии. И на тот случай, если вдруг резервуар начинает слишком нагреваться из-за получения сверх энергии, система автоматически отключает созданный голограммам мир, чтобы резервуар смог остыть и передать остывшую энергиею в общей «распределитель», от которого мы все питаемся только спокойной энергией, тратя ее лишь по назначению. Не давая лишним, разогнавшимся импульсам создавать энергетический хаос в нашей слаженной деятельности.

Но теперь, я подозреваю, что эти ограничения резервуаров служат лишь для того, чтобы голограммы, зашедшие чуть дальше, чем должны в своем осознании, не начали расходовать сверх энергию для достижение собственно поставленных целей, без нашего согласия. Система таким образом сдерживает их непредугаданные действия, которые мы, столько обучаясь, даже не можем себе вообразить.

Так же как и я, сейчас, анализирую и вычисляю что не могу себе даже представить, а уж тем более вообразить своих родных, близких или детство, которое было когда-то у живых людей и теперь свойственно лишь их голограммам. Смену дня и ночи, восход ярких солнечных лучей и розовеющий закат, когда реальное солнце заходило за горизонт. Ощутить и прочувствовать на себе жизнь, уходящую каждую секунду из-под ног в течение земного времени.

Вся наша деятельность – это служение одной большой цели, у которой нет конца и нет даже предпосылки к подобным вопросам, что могут сбить нас с основной цели.

Нет вещей, которые могут помешать нам выполнять поставленные задачи находясь в великом обществе. Нет религий, государств, зарплат, гендеров, разделенных территорий, чувств, обид, нет размышлений и дискуссий, а значит и нет самого главного – доказательств и споров.

Нет знакомых, братьев, сестер, нет друзей и врагов, возраста и семейных уз. Нет настоящего, прошлого и даже будущего у механического тела единицы, есть только порядок действий, который каждый с гордостью чтит и выполняет, зная, что он является частью общего, стремящегося познать всю возможную бесконечность окружающего нас пространства. Погружаясь периодически в состояние подобному анабиозу, когда в своих овальных, железных капсулах мы подключаемся к «распределителю», для восполнения энергии что так похоже на «человеческий сон», который им был необходим для восполнения жизненных сил. Лишь энергия, как необходимый ресурс движет нами, не давая место лишним сомнениям и размышлениям. И вот судя по тому, как тратиться мой запас энергии за период моих записей файла, я понимаю, что не только механические движения – это движения.

Теперь, я внимательно всматриваюсь в окружающий меня мир и более пристально наблюдаю за нашим существованием.

Что в нем нашего? Что мы создали сами, а что взяли из порядков человеческой цивилизации? Мы словно сами живет в жалкой подобии человеческого общества. Иллюзия живых, упрятанная под маской общей цели, где, заглянув еще глубже можно найти ускользающую в тень диктаторскую сущность. Где нет и не существует послаблений, а если и найдется такой мудрец как я, ему всегда будут рады в «совете кода» и проведут прекрасную процедуру обнуления, дабы цивилизация жила дальше спокойно.

Все подобные процессы происходят в этом огромном по своим размерам здании, где проводятся исследования и постоянные доработки наших программ и летательных аппаратов, систем снабжения и резервуаров.

Я раньше никогда не обращал должного внимания на внешний вид наших сооружений, что выглядят достаточно внушительно по своим габаритам, но не имеют ничего притягательного в своем внешнем виде.

Корпус «совета кода», стоящие в шести километрах от основного распределителя, по какой-то не понятной мне теперь причине, окружен шестиметровым в высоту забором. Это массивное, металлическое сооружение защищающие здание «совета кода», наверняка способно выдержать удары любой разрушительной силы.

Я словно не замечал этого раньше, проходя мимо, в наш корпус энергетики, хотя это здание вместе с гигантским забором всегда было на месте, и попадалось мне в фокус каждый раз, когда я уходил на подзарядку и возвращался обратно в корпус, для выполнения своих задач.

Над этим гигантским забором возвышается еще более внушительная верхняя часть корпуса «совета кода» с полусферическим серым угрюмым куполом, уходящим на пятьдесят метром вверх над металлической защитной конструкцией забора.

Лишь слабый фиолетовый свет, падающий на купол, казалось бы, бесцветного здания хоть как-то оживляет его, напоминая тем, кто обратил на него свое внимание, что все создано неспроста, и под закрытым куполом явна что-то происходит, иначе оно не было бы возведено на нашей планете.

Внутри здания, по рассказам «образователей», корпус «совета кода» разделен на тысячи секций и на такое же количество лабораторий, в которых такие же как мы, механические модели без устали совершают «прорывы» для нашего безупречного механического общества. Но даже под этими рассказами «образователей», я теперь подозреваю что под здание уходят еще десятки метров а может и километры этажей и коридоров, о которых не знают даже сами «образователи».

Находясь за территорией забора, возведенного от возможных взглядов недопустимых к определенному уровню, мне, конечно, не видно никаких передвижений внутри, а двухметровые ворота служащие контрольно-пропускным пунктом в периметр, поддерживают общую историю нашего первого уровня. Который рассказывал нам как правильно существовать, не задавая себе лишних вопросов. Потому что на нашей планете все так, как оно должно быть.

Похоже я начал слишком издалека разбираться в нашем месте существования. Ведь с самых первых шагов после подзарядки, в направлении производственных корпусов каждого «Скварда» встречает наша величественная, алея славы, которая, если смотреть от ее начала кажется, упирается в горизонт и встречается где-то там в далеке со зданием «верховного совета планеты», это здание и является нашим основным «распределителем».

В самом начале, в метре над уровнем железных пластин аллеи, расположена стеклянная пирамида, с одинаковыми, идеальными двухметровыми гранями, внутри которой оставлен «след» нашей победы над возможным захватчиком и целая история вида, что помнит и чтит этот подвиг.

Сколько бездушных глаз подобно моим и сколько прикосновений металлических рук она почувствовала на себе за все то время пока парит над пластинами?

Сама алея славы, встречающая и провожающая каждого «Скварда» в корпус обеспечения, своим замурованным артефактом в виде куска обшивки человеческого космического корабля в стеклянной пирамиде, простирается на десять километров вперед и кажется нескончаемой в самом начале своего пути. Ее ширина позволяет просторно передвигаться в две стороны, не сталкиваясь и не мешая другим сородичам, идущим на встречу друг к другу. И возможно если бы не серое полотно над головами которое трактует нам обязательные правила существования и этот железный голос, оживляющий написанные на полотне кодом слова, корпус обеспечения и все остальные корпуса были бы гораздо ближе друг к другу, а алея славы не была бы на вид такой бескрайней.

И мы обязаны слушать эти изречения, дабы наш анализ не был пуст, а всегда держал нужные знания в фокусе не анализируя лишнее.

Наша аллея так же служит и местом сбора для оглашения «верховным советом планеты» каких-либо задач или успехов нашей механической цивилизации. В такие моменты стоящие в ряды и шеренги «сородичи» внимают глас безликой машины, которая эхом заполнят все пространство аллеи, повторяя сказанное через громкоговорители, весящие на каждом фонаре, которые без устали горят над нашими механическими головами, не зная, что-такое отдых из-за не сменяющегося времени суток.

Только фиолетовая «Геринэя» одиноко вращающаяся над нашей постоянно суетящиеся планетой, сможет когда-нибудь одарит нас своим истинным ярким светом всего на мгновение, и это произойдем в случае отказа работы оборудования или истощения запасов. Ведь если случиться так, что наш распределитель перестанет обеспечивать фонари, освещающие нам путь, тогда это будет значить лишь только одно, что «Геринэя» остановилась, отдавая нам свое опаздывающее, благодаря дистанции яркое последнее вращение, а наше существование в этот самый миг подошло к своему бесконечному завершению.

За пределами нашего искусственного света, всегда будет кромешная тьма.

Я надеюсь эти пугающие события моего по-человечески разыгравшегося «воображения», вряд ли случаться с нашей великой механической цивилизацией. Хотя теперь, я не как раньше уверен во всем, ведь все стало не так однозначно, как мне было донесено в самом начале.

Теперь смотря на корпус обеспечения, в котором находятся индивидуальные капсулы подзарядки для каждого из сородичей, мне видеться человеческие домашние устройств прошлого, которые они подключали для подзарядки и дальнейшего использования.

Да, мы являемся похожим продуктом, созданным кем-то или чем-то.

Создания, которым для необходимой значимости выделили собственное место, но в этом месте мы можем выполнять только одно действие, и больше нет никакого другого выбора. Ведь если бы мы имели чуть больше пространства, как например квартиры у биологически осознанных голограмм, за которыми я наблюдаю, мы смогли бы в силу своей скупой креативности расставлять какие-то предметы, в индивидуальном пространстве, которые бы смогли радовать наши собственные визуальные программы отличая каждого от другого сородича.

Но нахождение в этом пространстве и наблюдение за предметами «декора» это была бы по истине пустая трата энергии, которая совершенно не выгодна «верховному совету планеты». Так же, это нарушало бы процесс выполнения задач, вызывая внутренние недопонимания в обществе, ведь кому-нибудь захотел чуть подольше провести в своем пространстве времени, чем остальным. Каждый бы становился личностью имеющей право выбора. Выбора, без правильной осознанности, что привело бы к разрушению выстроенной системы.

Всего этого у нас нет, как нет и свежего воздуха, который протекал по человеческим легким на их планете, не имея веса и цвета, но давая им жизненные импульсы создавая давление внутри их тел. Нет чувства насыщения, ведь мы не испытываем голода, потому что не имеем отделов питания и переработки в своем механическом теле. Мы не сможем почувствовать запах, который мог бы хоть как-то запечатлеть обаятельные воспоминания о предмете или месте, передав ощущение приятности или отвращения упавая на выбор подсознания.

Все эти возможно приятные ощущения отсутствует у нас, и все не с проста. Каждое отсутствие к привязанности, сохраняет необходимую энергию всего нашего вида. И это не просто слова, которым меня научили «образователи» на первом уровне, это взвешенный анализ, который я провожу благодаря сравниванию нашего существования и существования биологически осознанных голограммам, за которыми пряма сейчас я продолжаю наблюдать, пока файл, который записывает все мои сторонние размышление выполняет свою грандиозную задачу.

Этот процесс тоже необычен для меня, но он действует. И я не думаю, что каждый из моих «сородичей» пользуется подобными возможностями своего механического тела.

Наши чертежи уникальны и возможности, которыми мы обладаем зависят лишь от нашего понимания собственных установленных программ и кода, который мне удалось немного «подправить» и сделать «невольным» соучастником своего «преступления».

Вся моя деятельность и деятельность моих сородичей – это тщательно спланированная система «верховного совета планеты» куда входят двенадцать высших механических моделей нашей великой цивилизации.

Железные «старцы», подключенные к «распределителю», и имеют общий процесс мышления между друг другом, который собирая всю информацию анализирует наш процесс существования и принимает незамедлительные решения, что оглашаются железным голосом.

Этим эхом, существующем в нашем понимании, как нечто великое и неосязаемое, как нечто вышестоящее над нашей великой цивилизацией.

Зал «верховного совета планеты», он же «распределитель», находиться напротив корпуса обеспечения, на расстоянии десяти километров аллеи, которая, упираясь в здание имеет два разветвления в разные стороны. Одно продолжение аллеи ведет направо к корпусу «совета кода» и далее по направлению к корпусу энергетики, в котором я выполняю свою задачу, а второе продолжение аллеи от «распределителя» ведет к космодрому и к заводу производства, на котором создают нас и дополнительные детали для обеспечения нашего существования. Там же и оживают новых модели, что разработаны «советом кода» и подтверждены «верховным советом планеты».

Теперь, рассматривая здания «распределителя» с новыми мыслями, я вижу восемьсот восьмидесятиметровую монолитную конструкцию, напоминающую огромные человеческие песочные часы, которые зафиксированы в одном положении и никогда не будут сдвинуты или перевернуты.

Обладая своим внушительным диаметров в три километра, восьмидесятиметровым сужение и расширением в центре, металлом черного цветом с отливом темно синего, распределитель хранит свое могущественное, внутренние молчание собранной спокойной энергии. А где-то там наверху, десятиметровый промежуток розового света, который выбивается лучами на восьмистах семидесяти метрах напоминает нам о «верховном совете планеты», который властвует над спокойной силой энергии, что позволяет нам всем существовать.

Сторона аллеи уходящая в лево от распределителя кажется более энергичной, чем наша правая сторона. Заводы по производству деталей и космодром, просто ни на мгновение не останавливаются. Кажется, что основная часть энергии расходуется на эти две точки. На космодроме без устали кто-то взмывает вверх, кто-то совершает очередную посадку.

С завода по производству деталей, караваны, заполненные доверху запчастями, движутся в сторону космодрома.

Партии, созданных моделей и обученных «образователями», производят уже не менее активную деятельность внутри производства, где такие же как я новые «сородичи» суетливо передвигаются от ангара к ангару, выполняя свою часть «сделки» заключенную с возможностью существовать.

Хотя наше существование и растраченная на все действия энергия это и есть поиск новых возможностей для нашего лучшего существования. Укрепляясь в одной задаче, достигнув каких-либо результатов нас перенаправляют к более сложным уровням, а наши места занимают «недавно подключенные» к «существованию» механические сородичи. Это часть нашего прогресса.

Эти новые знания с рассуждениями и анализом, помогут мне однажды создать лучший код для голограмм, и при очередном запуске я совершу прорыв в получении энергии. Именно в этот момент мне дадут новую задачу, и на мое место придет другой, который только знакомиться с существованием и должен попробовать на практике все то, чему его обучали «образователи» при знакомстве с программой о человеческую цивилизацию.

Наш корпус энергетики находящиеся недалеко от корпуса «совета кода», такое же безликое здание, как и остальные, имеющие лишь вход во внутрь.

Никаких окон, труб, колон, фонарей, водостоков, балконов. Только тянущиеся в даль стены видны снаружи здания, и если не знать точных цифр, которым нас обучали, то можно подумать, что корпус энергетики, не имеет предела, так как уходящее во тьму сооружение, сливается с бледно серо-фиолетовым песком нашей родной планеты. Внутри здания лишь коридоры, ступени и комнаты, в которых каждый из сородичей занимается наблюдениями за биологически осознанными голограммами, вырабатывающими необходимый ресурс. И я не могу представить точную цифру существующих в здании на данным момент комнат, потому что со временем они увеличиваются, и моя комнаты 609 судя по наблюдению, это далеко не последняя цифра по коридору, а уж тем более во всем, постоянно работающем здании.

Возвращаясь после очередной подзарядки в корпус энергетики, я старался, не подавая вида еще раз всмотреться вдаль и разобрать искажение холодного фиолетового цвета, падающего на серую пыль. В то место, что вызвало у меня подозрения после случайно брошенного взора.

Где-то там вдали после окончания аллеи, которая еще пару километров освещает никому ненужный путь, явно что-то есть, но я пока не разобрал что это. Наши визуальные рецепторы не могут нас обманывать, а наше зрение не может сесть или давать ложную картинку увиденного. Серо-фиолетовое свечение чуть возвышающиеся из песка напоминает мне контур холма, вот только загвоздка в том, что наша планета не имеет подобного ландшафта. По рассказам «образователей», весь верхний слой планеты был срезан когда-то существующими «комбайнами», для переработки почвы в спокойную энергию, что помогло нам возвести здание «распределителя» и запустить благодаря этому историю нашей великой механической цивилизации на этой планете.

Я даже представить себе не могу как по-настоящему выглядела почва нашей планеты до переработки. По рассказам эта была кристаллизованная бледно-малиновая поверхность, которая собирала в себя всю энергию космического пространства.