Апокалипсис Адама Смита

– Я? Жене своей. – Ответил я ребёнку и покопавшись в ящике отыскав пару шоколадных конфет насыпал ей в ручки.

Хоть на какое-то время займу ее, думал я. Но время поглощения шоколадок было не долгим и чтоб Мэри не плакала я взял ее на руки и начав укачивать вышел в холл.

– Правительство не даёт никаких прогнозов. – Что-то страшное твориться. – Такого не было даже при коронавирусе. – Несколько кварталов оминировали не дают никому ни выйти, ни зайти.

Такие сейчас разговоры. – Шепнул я Мэри, но она уже спала.

Написал Майклу, он еще в дороге и говорит доберётся до нас хорошо будет если к рождеству.

В нашу входную дверь кто-то стучится. Не узнав в их лицах жильцов, я, помахав головой в знак отказа вернулся в свою будку. Уж кому-кому, а незнакомцам у нас делать нечего.

Милка, снова постучав в дверь и попросила зарядку, подошёл к парню взяв у него шнур отдал робкой девушке. Толку от него все равно сейчас ноль. Света то нет, пусть будет первой кто сможет подзарядиться.

– Все обязательно наладится. – Говорю я сам себе. – Скоро все пройдёт, нам скоро дадут электричество, и я скоро вернусь домой.

Потом мне поступил звонок сообщающей о крахе моих надежд. Мне сообщили что в моем районе произошла утечка газа и мне временно нельзя туда вернуться. О моей жене, сыне и внуке они не сказали ни слова.

Руди

– Ну вот и твои до завтра апартаменты, Руд.

– А что будет завтра, после всего?

– Мы вернём тебя в больницу конечно же.

– Хорошо. – Сел на кровать. Оглядел не большую комнату больше похожую на капсулу. Не большая кровать, маленький столик на котором стоял компьютер. Узкое окно и низкий потолок.

– Ну Руди отдыхай. – Сказал Алекс и вышел в коридор.

Только положив голову на подушку я мгновенно уснул.

Звук раздираемой плоти, крики умирающего, пистолет с приглушённым стуком, падающий на пол.

Мой палец на спусковом крючке. Чертов дым мешает видимости, напарника что рядом со мной поглощает лаборатория и через мучительную смерть оставляет у себя навеки.

Дальше он хватает Джона, оставляя меня одного. И этот голос эхом, проносящийся в моем сне – Как вы смогли выжить?

Проснулся весь в поту.

– Я вырву тебе глотку сукин ты сын! – Ору я в открытое окно.

Запиваю водой кислятину во рту. Туалетной бумагой вытираю кровь с тела и простыни. На матрас также кровью, пропитанной сил, не остаётся. Пройдя в маленькую туалетную комнату, я запираюсь в душевой кабине и жду утра.

Утро наступает мучительно медленно. Света все нет.

Поднимаю затёкшее тело и на ватных ногах возвращаюсь к кровати. Борясь со сном, но будучи им поверженным я снова оказываюсь во власти гада. Пока Алекс, не войдя в комнату не будит меня и не отправляет на собрание.

Быстро съев принесённый им завтрак, проведя по простреленному боку убедившись, что там сухо, выхожу из комнаты вслед за Алексом.

Длинные коридоры и бесконечные лифты ожили то тут то там бегающими сотрудниками и репортёрами. Со своими телефонами, освещающими темноту вокруг. Алекс не мог не напомнить, что если до завтра не будет электричества, то подземный корпус на время закроют. Генераторов надолго не хватит для подъёма и спуска стальной коробки.

Я промолчал, обдумывая к чему он говорит мне об этом если мы условились что уже сегодня меня вернут в больницу. Также не напомнил ему о капельнице.

При пункте контроля первом из нескольких мой бок уже напомнил о себе сильным болевым прострелом, а уже после всего сидя в актовом зале, где проходило совещание я еле сидел с испариной на лбу и двумя руками на животе. Боль стала еле выносимой.

Они спорят о чем-то там внизу на главной сцене. Алекс как растворился, не совсем понимаю зачем они меня вызвали, пока один человек к форме, не назвав меня по имени не проводил в другой зал. Намного меньше первого, в зал в котором я вижу министра обороны и одного из основателей Завета, сидящего рядом с молодым качком с покрасневшими серыми глазами, как у рыбы.

– Присаживайся Руди. – Сказал мне министр.

Сел рядом с качком. Не нравится мне он и пахнет он как-то странно. – Он пахнет кровью. Не врав, сказал я сам себе.

Долго они решали что-то о конечной эвакуации Завета.

Спросив меня требуется ли «Зачистка» после того, что произошло. Я уверенно махнул головой в знак того, что – да. Зачистка требуется, а это значит – что нужно уничтожить, то есть отстрелить всех людей кто еще не выбрался из Завета.

Лара

– Как долго мы здесь? Спросила я Ману, поднявшись на ватных ногах. Про себя прикинула, что довольно долго. Как минимум сейчас раннее утро.

Ману, проснувшись и потерев глаза взглянув на часы сказал, что уже девять. Новый день начался в Завете. Вспомнив обступивших нас зараженных по моему телу, прошли мурашки из льда.

Прислушавшись, я услышала только похрустывание

флуоресцентных ламп, вспыхнувших над потолком.

– Надо идти. – Сказал Ману и взяв меня за руку пошёл по коридору, за стеной которого своих новых жертв ожидали заражённые, нас с ним.

– Вы знали о последствиях? – Спросила я серьезно.

– Об именно таких не знали.

Почувствовав, что он мне не договаривает я задала следующий вопрос с нажимом в голосе.

– Для чего нужен был ваш проект?

– Этот проект Адам назвал – «Божий Дар». Он был создан для людей с ограниченными возможностями и только для них.

– Ааа, а те подопытные не были такими людьми, да? – Ману шёл, опустив подбородок, его смоляные кудри ничуть не спутавшись подпрыгивали в ритм шагов.

– Мне нельзя говорить об этом. Но посмотрев на меня он продолжил.

– Вчера первым испытуемым должен был быть Адам, но ему этого сделать не дали.

– Кто-то занял его место?

Крепче сжав мою руку он сказал – Это место купили.

– Нам нужно сюда зайти. Указал Ману на тёмную стену.