Лав и Зомби

– Если не придешь завтра на работу, то случится что-то очень плохое с твоей блондинкой.

Первый развернулся и пройдя мимо трясущегося педика сел в его машину, второй последовал за ним. Спустя мгновение они уже скрылись из виду, пернув газом напоследок.

Мы с несостоявшимся ужином остались одни на дороге.

Кровь с горла уже стекала мне на живот густой струйкой. Наши раны затягиваются обычно очень быстро. Но не в том случае если тебя отметелил главный из нас. Правда это было очень редко и только если мы сильно достали. Я вспомнил как Мие досталось по мягкому месту от него. За то, что она из отрубленных пальцев как минимум тридцати человек, решила сделать себе чипсы и похрустывать ими смотря ужастики в гостиной. Она нарушила правило безопасности пронося улики в дом и подставляя всех нас. Бедняжка долго не могла толком сидеть на попе от длинных ран и только я утешал ее когда она рыдала. Второй никогда от первого не получал и никогда не вмешивался. Какое-то время мы с Мией спрашивали их почему бы им не пожениться. Тогда, мне очень не доставало третьего я смутно помнил, что он всегда был очень спокойным и тихим.

Телефон педика я разбил, а дойти до метро или автобусной остановки он был явно не в состоянии. Поэтому я решил поймать для него попутку. В карманах у меня всегда водилась наличка, чтобы мы никогда и нигде не расплачивались картами.

Я снова взял его за предплечье, но уже осторожнее и мы медленным шагом пошли по дороге, туда где в домах горел свет. Я немного сожалел что разбил его телефон, ведь он еще оставался в лесу. Дождь который лить не перестал конечно смыл бы следы, но все же я его разбил и еще вывернул ему руку. Какое объяснение он даст в травмпункте и что скажет своей матери? И где парни оставили его машину? Мы продолжили идти к спальному району, но голова у меня начинала болеть сильнее, а дырка в горле не зарастала. Возможно первый специально угнал его тачку чтобы я понимая риски все-таки укопал его в лесу? А завтра сытый вышел на работу и дальше пускал слюни на блондинку? Это было единственным объяснением и единственным правильным решением. От голода я горел.

Как назло никто мимо не проезжал и не пробегал, свидетелей не было. Нужно было делать выбор.

Я его отпустил, у нас были деньги, было чем крыть. Себе я тоже поймал попутку и попросил довести меня до «Компрессора». В машине вглядываясь в плывущий пейзаж за окном я вспоминал как педик робко поблагодарил меня за то, что я сохранил ему жизнь. Надеюсь больше он не будет заниматься проституцией и парни не утопили его тачку в реке, а оставили где-нибудь на дороге.

Таксисту не разрешили проехать на территорию завода. Пропахший потом охранник в убогой черной форме и такими же черными зубами, брызгая слюной требовал пропуск. Опять блять двадцать пять.

Я попросил водителя чуть отъехать и вышел там же у кпп и стоящего рядом магазина продуктов и отдела пропусков. Ну что это за убогое место?

Снова пошел в обход, промокли от дождя у меня даже трусы. Перелез через забор, прошел пригорок, мусорку, деревья, белый «Range Rover» у второго подъезда чтобы посмотреть в черные окна блондинки. Она как хорошая девочка спала в два часа ночи. Это я виноват что мы сегодня не встретились, но завтра я обязательно увижу тебя, я знаю.

Новое такси я заказал чуть дальше от станции «Андроновка». Думаю, жильцам этого стремного дома, где живет моя девочка, стремно слушать каждый день как поезд ебет по рельсам, каждые десять минут. Да еще и эти пропуска. Я бы закурил, но мне опять-таки нельзя, пришлось успокаивать свои расшатанные нервы без ароматной палочки в руке.

Я сел в прокуренную как назло машину к не местному водителю. У которого на всю катушку гремела какая-то дебильная лезгинка. Наслаждайся совесть-дура вип сервисом за полторы тысячи рублей.

В доме который скорее всего мы скоро кинем никого не было. Я закрыл открытое окно в гостиной и поплелся в свою комнату. А после рухнул на диван и все погрузилось во тьму.

С десяток куриных голов смотрели на меня с пищевой пленки своими выцветевшими зрачками. Розовые ощипанные головы лежали на желтой подложке и шли по восемьдесят пять рублей за килограмм. Толи я начал сходить с ума от голода, толи у всех эти дохлые курицы могли вызвать отвращение до дрожи в руках. От вида торчащего мяска под тонкой шкуркой меня чуть не вывернуло в магазине. Очень не вовремя – главный жополиз в прямом смысле этого слова, решил собрать всех у отдела где продают горох. Возможно, хотят обсудить наши частые прогулы или где в очередной раз разложить детские трусики. Мне было как-то не интересно, но пришлось идти. Уложив последнюю порцию несчастных курочек на прилавок я пошел на собрание.

Встал я рядом с женщиной, у которой метелка на голове сегодня зацвела. Не забыл поздороваться, она не забыла отметить, что я сильно похудел и подурнел в последнее время. Сразу после этого мы заткнулись – жополиз закрыл овал из человеческих тел. Началось собрание.

По началу действительно обсуждали где бы покупателям было удобнее подбирать себе панталоны, книги и что-то нужно было придумать гениального с просрочкой.

Текучка сотрудников в Ашане всегда была очень большая, многих я видел впервые. Но все же после вчерашнего мне следовало быть очень осторожным. Конечно, мне и парням с Ламией не составит труда скрыться. Но мы не могли допустить того чтобы наши лица лица были раскрыты. Ведь мы не стареем, а значит не меняемся. Да и рыжий ни за что не отрезал бы свою косу до жопы. Это я еще молчу, что Ла всегда в теле двенадцатилетней девчонки. В общем нужно было стоять столбом и быть паинькой, надеясь что жополиз не пристанет.

Я был весь в своих мыслях о девушке-моей-мечты когда услышал, что кто-то говорит о первом и рыжем.

– Почему они вдвоем не вышли на работу сегодня?

Кто-то противно хихикает в толпе.

– Обжираются человечиной – отвечаю я про себя.

– Ты не знаешь, а?

Жополиз схватил меня за плечи и затряс, его летящие слюни и ужасное дыхание изо рта вывели меня из голодного обморока.

– Да, это странно, что они оба не вышли на работу…

Я вижу, как мечты девушки с крашеными рыжими волосами которая стояла в другом конце овала, затрещали по швам.

Наверное она по рыжему, хотя кто знает? И мне плевать.

– Твои товарищи не имеют право пропускать работу!

Товарищи? Вроде никто не знал что мы живем в месте…

– У меня вчера был понос от нашей капусты, а я с ними ей делился. Думаю они дома обсираются и дерутся за сортир.

Кто-то ахнул и тоже стал говорить про отравление, но жополиз не проникся моим откровением.

– Если справки от врача завтра не будет, то я подниму вопрос об увольнении этих двоих. Ясно тебе?

Я знаю где живет моя блондинка, но если я буду на нее смотреть через окно она может заметить меня… мне нужно остаться в этом магазине. И я имея силу убить их всех, а половину сожрать, опускаю голову вниз и киваю. Стараясь не разорвать ублюдка в гневе.

– Я им скажу, при встрече.

Ублюдок перестал меня трясти и вернулся в овал.

– У тебя что с глазами?

Я закрыл глаза и напомнил метелке, что вообще-то я еще не восстановился.

– Но как они так быстро стали черными? И почему у тебя вытянулась челюсть?

Я больше не мог отвечать на ее вопросы и быстрым шагом направился в отстойник, жополиз за моей спиной сыпал меня проклятиями.

Зверь внутри вырывался наружу, вокруг все стало красным. Может волк из красной шапочки тоже был зомбаком?

Мне нужна была помощь. Я написал Ламии. Отправил ей фото пореза на шее, который стал промокать кровью под слоем бинтов и водолазки.