Полет из Ленинграда в Питер

– Опять угадали. Это моя любимая пирожковая. Но с морскими офицерами я там никогда не знакомилась, – фыркнула ленинградка.

– А зря! Мы могли бы быть здесь уже вместе, но я чувствую, что всё поправимо. Предлагаю завтра позавтракать на пляже, – чувствую, что речь моя поплыла, язык переставал слушаться.

– О, я сомневаюсь, что после такого количества выпитого вы утром что-либо вспомните, – как-то до обидного брезгливо сказала она.

После обильной еды и выпивки, и под цыганскую скрипку глаза мои в темноте непроизвольно закрылись, а когда я их открыл, соседок справа не было, а немцы с удовольствием поглощали остатки жульена, утверждая что всё das ist gut.

«ЗА ЭТИМ СТОЛОМ НЕВЕСТ НЕТ, МЫ ОБЕ ЗАМУЖЕМ»

Ленинградка была права, на пляж я так и не выбрался, в комендатуру тоже не пошёл, понимая что никто мне разрешения на проживание в интуристе не даст. Но к ужину я окреп, и направился в ресторан.

В ресторане, как обычно все столы заняты, но я увидел своих вчерашних соседок. Столик на четверых, а их двое. В наши советские времена подсаживаться на свободные места было принято, чем я и воспользовался, и с их разрешения экспроприировал один свободный стул.

–Привет! Вчера мы так и не познакомились, – уверенно уселся я за стол, – Разрешите представится Илья Лоевский, флотский доктор, отслужил на Камчатке шесть лет и теперь я слушатель факультета руководящих кадров медицинской службы СССР по хирургии. Ой да, и его я тоже только что закончил.

– Вы так представились, что складывается впечатление о серьёзности ваших намерений, – среагировала подруга ленинградки.

– Намерения холостого тридцатилетнего офицера всегда серьёзны И вы точно разгадали: я решил из этого отпуска вернутся с невестой, – я почувствовал, что несу хрень.

– За эти столом невест нет, мы обе замужем, – сказала ленинградка, как отрезала. Да и смотрела она как-то сквозь меня.

– Временно оставим этот вопрос открытым. Давайте просто проведем приятный вечер.

Как вас зовут?

Моя ленинградка оказалась Ингой, а подруга Мариной. И как я понял из разговора, Инга больше всего любит танцевать.

Я счёл необходимым притвориться, что танцы это моя мечта. Жара, офицерские чесучовые белые брюки не способствовали любви к танцам, натирая самые интимные места, но надо было соответствовать моменту.

Инга оказалась неутомимой танцоршей. После третьего танца дискомфорт в промежности потребовал обезболивания. Я больше не мог предстать в глазах Инги законченным пьяницей, поэтому, подойдя к бару и увидев, что все пьют популярный напиток «Флип», это легкое вино с соком, и стоил он целых три рубля.

Я спросил, а нет ли водки. Ну, конечно, её было полно. И всего восемьдесят копеек сто грамм. Отлично, и я взял триста грамм и попросил налить в коктейльный фужер, да ещё и закрасил всё вишневым сиропом.

Вернувшись к столу со своим напитком, я сказал, девушкам, что лёгкий Флип прекрасный напиток для данной погоды. Содержимое моего коктейля боль сняло как рукой, и я смог продолжить танцы.

Как мне показалось, вечер удался, но мои попытки намекнуть Инге на то, чтобы продлить наше славное общение, но уже вдвоём, были отвергнуты, а Марине продолжения вечера я не предложил.

Инга как-то быстро засобиралась уходить, и потянула за собой Марину. Внезапно покинутый смотрю им вслед. Отмечаю, что Инга хорошенькая, невысокая брюнетка. Тёмные слегка вьющиеся волосы раскинуты по плечам. Такая вся хрупкая, и ножки тонкие. А какие глаза? Кажется, карие. Но уж очень она закрытая, сдержанная. Хотя нет в танце немного раскрылась, особенно в кубинской сальсе, я даже заметил, что она цепляла внимание окружающих.

Легко и с блеском моя партнёрша на танцполе задавала общий настрой, а я скакал вокруг, размахивал руками, изображая латиноамериканскую страсть. И сальса ли у меня получалась или гопак, мне было по барабану.

«А, ВЫ КОРРЕСПОНДЕНТ ИЗ «КОМСОМОЛЬСКОЙ ПРАВДЫ»?»

Я сбежала из ресторана, утянула Марину, и подруга была этим недовольна. Когда пришли в номер, она моталась по нему, не желая переодеваться.

– Что ты злишься? Не хотела уходить? Так осталась бы.

– Ну, конечно, ты такая фифа пошла, а я вроде как такая простушка осталась. Не дождёшься!

Марина походила – походила и снова стала ко мне привязываться.

– Что ты строишь из себя? «Ой, я такая интеллигентная ленинградская девочка». Видно же, что он тебе понравился.

Я не обращала внимание на её колкости. Я сама знаю, что этот Илья меня увлёк не на шутку. Даже в танце, при том, что он вообще не умеет танцевать, у него был свой стиль, конечно, ужасающий, но яркий, привлекательный. У нас с ним иногда получался диалог движений. Даже были мгновения, когда глаза в глаза, его взгляд проникал ко мне в душу. Вот этого я и испугалась.

– Так, чего молчишь, говори хочешь быть с ним?

– Марина, остынь. Я его видела два раза и всего по часу. Он какой-то фанфарон. Хвост распускает, как павлин.

– Не ври! Скажи честно: мне Илья понравился. А не то, я займусь им, и он из моих рук не выскользнет. Ты это знаешь.

Марина вообще такая манящая, всё при ней. Улыбка её притягивает магнитом не только мужиков, но и женщин. И даже мне хочется на неё смотреть, не отрываясь.

– Да, ради бога, вперёд, а то тебе неймётся. Как же в Ялту приехали, надо же выступить по полной программе.

Марина схватила свою сумочку и выскочила из номера. Да она всегда такая, ей всё надо здесь и сейчас и немедленно. Мы с ней не в одной фазе. Ей, наверное, со мной некомфортно. Мне стало стыдно, что я не поддержала подругу. Шуструю Юльку, нашу общую приятельницу надо было брать на курорт. Я- то не смелая, вялая, как рыба.

«А вдруг Марина сейчас уже с Ильёй? С неё станется!». От этой мысли внутри у меня заскрипело. И не могу злится на неё, сама дала ей карт-бланш. Если я нерешительная, если я такая недотрога, то пусть, хоть, она не упустит такого эффектного мужика. Он сказал, что неженат. А Маринка как раз развелась. Это я замужем.

Неприятно забряцал телефон. Не могли сделать звонок помелодичнее.

– Алло! Привет. Да, я уже в номере. Ужинали в ресторане. Нормально всё. Позвони моим, скажи, что всё у меня прекрасно.

Бабушке обязательно тоже позвони. Скажи, что я сегодня дышала морем, вечером много танцевала. Она поймёт, что мне здесь хорошо. Ладно, пока, а то дорого, много наговоришь.

Трубку я повесила, и меня передёрнуло. Какой противный ноющий голос. Так тихо гнусавит, что приходится напрягаться.

Так обидно за себя, что мне неприятен голос мужа.

И вдруг меня обожгло. Я вся вспыхнула: «Вот сейчас подруга увела у меня Илью».

Я легла, засунула голову под подушку и заревела. Я хотела быть на месте Марины, я хотела, чтобы этот самый Илья нежно меня обнимал. Чтобы он желал меня.

Утром первое, что я увидела, это пустая кровать Марины. Пока ворочалась, пока потягивалась, щёлкнул ключ и Марина впорхнула в номер.

Марина свежая весёлая, стала собираться на пляж. Я поняла, что вопросов задавать не надо.

– Так, подруга, ты готова? Идём на пляж. Там выпьем кофейку и начнём принимать солнечные ванны.

Маринка молодчик, показывает мне, что никаких раздоров между нами нет и в помине, просто вместе продолжаем курортную жизнь. Она, конечно, необыкновенно обаятельная. А я же нет, я как заноза в заднице, ещё и врединой оказалась, захотела порушить наши общие планы.

– Я сначала позавтракаю внизу, потом съезжу в Ботанический сад, в Никитский, а потом уже приду к тебе на пляж.

– Послушай, пошли на море, здесь на пляже дорогой воздух, за него иностранцы платят валютой. Насладимся им. За кофейком я тебе расскажу, как прошла у меня ночь.

– Я кофе не люблю.

Обе раздражённые, хмурые мы разошлись в разные стороны.