Zagadka

– Ты не та, за кого себя выдаешь! – он с гневом толкнул нахалку на землю.

От удара о камень потекла кровь. Темная и густая. Шаман колебался: неуверенно подал ей руку, помог подняться и коснулся раны.

– В тебе течет кровь избранных… – он задумчиво вздохнул, скрестив руки. – Следуй за мной! Возможно, ты усилишь действие ритуала.

Аманда бесстрашно шла за гигантом, который вынес несколько предметов из каменной хижины, накрытой ветками, и вручил ей. Странной фигурке из глины, остро заточенному куску обсидиана и конической чаше предстояло спасти племя от поражения в очередной битве. Сам он взял кувшин и выбрал подобающего случаю козленка. Невдалеке у сожженного грозой дерева был выложен маленький круг из камней. Туда они и направились.

– Гуаматик, – указал он на человекоподобную фигурку идола с рогами, которую Аманда держала в руках, – наша связь с миром мертвых. Они всегда наблюдают за тем, что мы делаем, и часто подсказывают правильное решение.

Шаман поставил глиняную фигурку на один из камней. Положил в центр круга животное, связав тому ноги. Приказал Аманде выпить из кувшина и закурил. Она сидела молча, ловя каждое движение колдуна, а тот закружился в беззвучном танце, погружаясь в транс. Это состояние распространилось и на Аманду, которая даже не заметила, как он пустил ей кровь, полоснув по ладони обсидианом. Собрал вязкую жидкость в чашу и тем же камнем сделал надрезы на козленке, изображая символ, который был выдолблен на одном из валунов. Кровь животного впитывала земля, а кровью Аманды он заполнил рисунок на камне. После чародей принялся разбрызгивать жидкость из кувшина, нашептывая заклинание. Дальнейшее было как в тумане, а может, и не происходило на самом деле, но девушке казалось, что она смотрит на свое тело сверху, паря над деревьями. Она облетела вокруг и увидела сотни таких же. Души мертвых слетались к месту обряда: шаман призвал их на совет, прося о помощи, умоляя защитить племя.

– Очнулась? – приветствовал Аманду ведун. – Пей и ступай. Тебе здесь не место!

В его голосе снова сквозило недоверие.

Возвращение

Девушка спускалась обратно к пещере несколько дней. Ее постоянно останавливал дождь, заставляя искать укрытие и размывая дорогу, словно пытаясь сбить с пути. Она почти ничего не ела, и силы покидали ее.

«Я не сдохну здесь, слышишь, Ачаман!» – кряхтела, жуя мох.

Аманда уже дегустировала сочную траву, что едят козы, рискнула украсть мед диких пчел и даже лишила нескольких птиц потомства, но как же ей хотелось сейчас кусок гофио с молоком и теплую шкуру. Жительница цивилизации не представляла, что однажды будет мечтать о таких простых вещах. До этого момента и не догадывалась, что цена свободы – постоянная борьба за выживание, и не ощущала, что в ее хрупком теле таится мощь природы, пробуждающая к жизни. Она закрыла глаза и через мгновение глядела на мир другим человеком. Словно став частью природы, «перерожденная» отчетливо видела каждую травинку и слышала шевеление насекомых. Окажись перед ней сейчас любой зверь, она ловким прыжком настигла бы добычу.

«Наверное, это и есть животный инстинкт?» – размышляла путешественница, вглядываясь в тощий рассвет под урчание в животе.

Слабый румянец покрыл линию горизонта, отражаясь тонкой полосой в водной океанической глади. Аманда любовалась красотой природы, и у самого берега заметила скалу, похожую на зуб. Вспомнила, что такая же находилась недалеко от оврага, где жила старушка. Собрав остатки сил, она следовала за этим маяком, спускаясь по мокрой от дождя траве в дышащее спокойствием лоно утра.

Послышался знакомый лай, и через мгновение показался рыжий хвост овчарки. Та учуяла хозяйку и пришла на помощь. Аманда последовала за псом, а вскоре замаячила дикарка, которая хлопала в ладоши словно пятилетка:

– Андамана! – пританцовывала бабушка. – Твой брат – живой! Идем.

Полноватый парень лет двадцати с длинными засаленными волосами, собранными в высокий хвост, уминал гофио с молоком. Он низко склонил голову в знак приветствия, из рассеченного лба богатыря еще проступала кровь. Девушка тоже кивнула, уставившись на копье с запачканным каменным наконечником, и накинулась на еду. Старушка смешивала травы с маслом и наносила лекарство на глубокий порез внука. Тот взахлеб рассказывал о битве:

«Жители побережья предупредили вождя Бенкомо о прибытии шести кораблей, и он отправил послания союзникам: Акаймо – менсею Такоронте и своему брату Тингуаро. Собралось несколько тысяч воинов, и мы направились на восток, чтобы преградить путь завоевателям. Армия захватчиков высадилась на юго-востоке острова и продвигалась по непроходимым лесам на север. Менсей не знал точного местоположения врага, как и их численности, а шпионы, которых он посылал, не возвращались. Мы прятались у озера Агуэре, готовясь защищаться в любой момент. Ножи тамарко, обвитые вокруг рук, деревянные копья баноте, закаленные огнем, и острые камни, которые так выручили нас в ущелье Асентехант, жаждали боя. Только мы не ожидали увидеть армию врага на холме. Бенкомо приказал наступать, и долина заполнилась нашими воинами. Центром командовал Бенкомо, правым крылом – Акаймо, а левым – принц Тингуаро. Это было непростое сражение. Нас атаковали с большого расстояния, стреляя острыми палками. У противника было немного человек, но наше племя будто околдовали, забрав силы. Мы дрались, с трудом контролируя движения, а когда вслед за пешими воинами показались всадники в доспехах на огромных животных, нас обуяла паника. Не менее семидесяти «чудовищ» я насчитал.

Вооруженные металлом чужаки окружили нас и за несколько часов перебили половину соплеменников. Я видел, как зарезали отца, как падали замертво братья-пастухи. Когда Бенкомо тяжело ранили, а поражение стало неизбежным, он приказал бежать, но было поздно. В хаосе отступления сотнями наши воины гибли от рук преследователей. Смеркалось, когда закололи Акаймо, а затем и Тингуаро, я едва не бросился на нож в попытке отомстить за наш народ. Меня остановили боги: отчетливо услышал я голоса с небес и ушел в горы, как они приказали. По пути встретил раненого вождя и его сына, что собирал выживших, помогая им укрыться в оврагах, чтобы незамеченными пробраться в родные края.

Менсей Бенкомо скончался от ран, и скоро совет назначит преемника, чтобы продолжить войну. Мы еще покажем, на что способны, когда нам не оставляют выхода, но сперва народ Таоро простится с погибшим царем».

Взбудораженная Аманда верила, что брату удалось выжить благодаря недавнему обряду.

***

На рассвете племя медленно стекалось к океану. Капля за каплей люди появлялись у разбросанных по долине пещер и сливались в полноводный говорливый ручей: оплакивали менсея, восхваляли его боевой дух, возлагали надежды на сына.

Аманда не представляла, что вокруг проживало столько народу. Рослые, не меньше метра семидесяти, светлокожие Гуанче были одеты по-разному: кто-то только в набедренном отрезе, а кто-то еще и в плащах. Одни – босые, другие обматывали стопы козьей кожей. Женщины в юбках из пальмовых листьев с оголенной грудью, прикрытой лишь украшениями из ракушек, без стеснения шли бок о бок с мужчинами. Иные, как и она, оборачивались в длинную козью шкуру, спускающуюся от шеи до колен.

«Похоже, мы и правда родственники царя, раз и обуты, и одеты, да и стадо у бабушки в несколько голов…» – размышляла Аманда.

Запыхавшись от активной ходьбы в козьей шкуре, она с завистью глядела на полуобнаженных соплеменниц. Солнце нещадно припекало открытые участки тела, ведь ноябрь на этой широте, близкой к экватору, похож на европейское лето. Но доверять переменчивому настроению погоды на острове не сто?ило: переняв грусть толпы, накатили тучи, а ветер обдал прохладой. Небеса едва сдерживались, чтобы не разразиться градом слез в память о вожде, что так отважно защищал свой народ и эту землю.

Аманда заметила вдалеке пару мужчин: они держали дистанцию, казалось, боясь солнечного света.

– Это каста погребальщиков, – пояснял брат Андаманы. – Их семьи живут в оврагах вдали от нашего мира, и мы никогда не спускаемся туда.

Девушку удивили такие запреты, но больше – услышанное потом:

– Только им известен секрет вечной жизни и дана привилегия подготавливать тела усопших для путешествия в иные миры. Сегодня могильщики принесли внутренние органы менсея для обряда.

«В иные миры… – подумала Аманда. – Прямо как у меня».

Мужчины осторожно положили на землю глиняный сосуд, низко поклонились и удалились. Один смельчак поспешил взять «сокровище». Высокий и костлявый, наверное, никчемный в бою, поэтому допущенный до этой миссии. Ему предстояло сопровождать вождя в путешествии и стать посредником в загробной жизни. Мальчишка гордо нес внутренние органы царя, принимая послания от толпы:

– Передай отцу, что я за него отомщу!

– Скажи сыну, что у нас все хорошо.

– Попроси мужа защитить нас.

Напоследок доброволец получил благословение жреца, разбежался и прыгнул с обрыва в воду. Юнец быстро падал, глядя в темное небо и прижимая чашу – свой пропуск в загробный мир – к груди. Бушующий океан лишь облизнулся парой волн, и тело исчезло в глубине. Миролюбивое племя пастухов организовало убийство «ребенка», с размахом провожая вождя, а совет старейшин уже готовился к выбору преемника на царство.

Аманда вскрикнула от неожиданного финала ритуала. Волна негодования пробежала по телу: идеальный мир оказался с червоточиной. Она вдруг вспомнила похожее зрелище в шаре ясновидящей.

«Неужели, таково и мое будущее?»

От этих мыслей сердце напряглось как барабан, по которому колотили со звериной силой. Вибрация добежала до глубин мозга, где таились инстинкты самосохранения, Аманда набрала полные легкие воздуха и очнулась, готовая к бою.

Секрет из прошлого

– Привет. Ну, ты нас и напугала: у тебя несколько секунд сердце не билось! Наконец-то очнулась! Как ты себя чувствуешь? – тараторила девушка возраста Аманды в белом халате, приветливо улыбаясь. – Я твоя сиделка, Инга. Ой, извини, ничего что на «ты»?

– При-вет, – Аманда кивнула.

Она оглядела комнату, словно впервые видела складчатые римские шторы, арочные дверные своды и колонны просторной светлой гостевой спальни. Медленно выпила воды.

– Давно я…

– Спишь? – жонглировала словами медсестра. – Шестые сутки как! Будто не здесь была, все время разговаривала с кем-то. Да слова все такие диковинные… Вот, я одно записала: «Ачаман». Такого ни в жизнь не слыхала, мне аж интересно стало и я полезла в интернет. Оказывается, этот Ачман – верховное божество племени, – она прочитала по бумажке, – Гу-ан-ачи-неч, что значит «Человек с Тенерифе». Необычный же у тебя был сон!

Аманда не была уверена, что привидевшееся – только сновидение. Она знала, так камень показывал прошлое, и желала одного – разузнать историю этого племени и своей семьи.

Девушка попыталась приподняться, но Инга усадила ее обратно.

– Ну, нет, еще нельзя вставать – ты слишком слаба! Вот доктор разрешит, тогда и будешь по дому шататься.

У Аманды не было сил сопротивляться и она плюхнулась на подушку.

– А мой муж… – не успела она закончить вопрос, как говорливая сиделка, сунув градусник Аманде под мышку, уже докладывала ситуацию.