Адептка на задании. Любовь не предлагать

– А дозор выставить? А сороки на что? – голос лешего вибрировал от гнева и силы.

Сила эта не только кикимор к земле гнула. Алина готова была за компанию со странными существами упасть на колени, прикрыть голову руками и тихо подвывать от ужаса. И только какое-то внутреннее упрямство не давало отвести взгляд от стража лесного и склонить голову.

– Мур-ря-у! – раздалось под ногами.

Алину будто ударил кто-то по затылку. Перед глазами мелькнул огромный пушистый черный хвост, ужас и желание повиноваться неведомой силе вмиг схлынуло.

– Мур-р-рмря-у! – Тимофей скользнул мимо стража лесного, качнул головой вправо-влево и аккуратно уселся напротив кикимор, прикрыв глаза.

Тишина сковала лес. Затем нечисть разом заверещала и ломанулась в кусты.

– Куда?! Стоять, негодные! Вы на кого начальство кинули? Вот я вам покажу! – Никифирья Чифировна визжала, топала ногами, грозила костлявыми кулаками вслед своей свите.

Но убегающие существа плевать хотели на субординацию. Истинный хозяин леса – леший. Это все знают. Власть она такая непостоянная. Сегодня Темнейшество, завтра еще кто-нибудь, а потом вдруг и Ягобабовны вернутся. Потому тут, в глубинке, подальше от могущественных и прочих неприятных личностей лучше дружбу водить со всяким зверем лесным. То, что лешего всех прав лишили, только избу оставили, так дело не кикимор. Кикимирье дело – указы кощеевы зачитывать да существа сказочные призывать новые законы соблюдать.

– Колобродыч… Ты того, этого… Прости меня, дуру старую! – ноги Никифирьи подогнулись, она бухнулась лешему в ноги, предварительно убедившись, что подчиненные смылись и никто ее из своих коленопреклоненной не увидит. – Я существо подневольное! Сама на должность не просилась, назначили!

– Слыхала чего? – силы в голосе стража лесного поубавилось.

– Дак нет же! Мы ж как раз на следственные мероприятия и шли гурьбой! Грибница колебания магические принесла. Чужеродные! – уточнила кикимора и покосилась на Алину. – А… кто это у тебя за спиной? – заискивающе уточнила Никифирья.

– Не твоего ума дело! – отрезал страж лесной. – Кому надобно, тот уже ведает!

– Знаю, знаю, – нечисть противно захихикала. – Лихушко вчера знатно напился, на избушку негостеприимную жаловался, на Бранку ругался словами охальными! И тебя, Колобродыч, всяко-разно обзывал весь вечер! Надоел до зубовного скрежета! – и резко без переходов Никифирья просительно заскулила. – Ты уж, разберись батюшка наш, мне же перед Кощеем отчет держать! Что в докладной писать-то? Что за злыдни в лесу нашем объявилися?

– Разберусь, – рыкнул леший. – Посты расставь, ежей по тропам отправь. Волков на границы разошли. Вечером жду с новостями.

– Слушаюсь, родненький наш! Все сделаю в лучшем виде, не изволь беспокоиться! Может настоечки передать? Свеженькая на мухоморчиках молодых?

– Исчезни! – страж лесной повел плечом, кикимора растворилась в лесных тенях.

– А-а-апчхи! – способность говорить вернулась к Алине громким чихом.

– Здоровья впрок, – ответил Колоброд и кивнул лисице. – Что узнаешь – сообщи. Вечером на ужин ждем, приходи.

– Постараюсь, – лиса кивнула в ответ и повернулась к Алине. – За спасения детеныша благодарствую. Говори, чего хочешь, – исполню.

– Да вы что?! – голос адептки зазвенел от возмущения. – Да как вы могли подумать?! Ничего мне не нужно. Я не за желание спасала. Пройти мимо существа в беде – это… это… хуже не придумаешь! – выпалила Алина.

– Вот дура-то! – проскрипело в кустах, в которых исчезла кикимора. – Желание от самой рыжухи профукала! Ой! Да ушла я, ушла!

Лиса в упор разглядывала девушку. От её изучающего пристального взгляда Алина поёжилась. На секундочку показалось, что стоит она в кабинете ректора, он, прежде чем приступить к словесной порке, сканирует её своим непроницаемым черным взглядом. Но глаза у зверя были зеленые, да мордой на архидемона лиса не походила.

– Как скажешь, девица, – лисица закончила разглядывать спасительницу. – Еще раз сердечная моя благодарность за Прутика. Вечером буду.

Рыжуха махнула хвостом, только её видели. Алина даже глазом моргнуть не успела, как на поляне остались только она, Колоброд Колобродович и кот Тимофей.

– В кои-то веки солидар-р-рен с Фир-р-ркой! Ду-р-ра ты Алинка! Профукать желание от самой мате-р-ри леса! – котяра сокрушенно покачал головой, поднялся, потянулся и неторопливо двинулся в сторону тропинки. – Ну, вы идете? Обед стынет!

– Может ты права, – задумчиво оглядев Алину, негромко вымолвил леший. – Идем домой, горе ты наше луковое. Бранка и правда с обедом уже ждет. Потом собираться будем в путь-дорогу.

– Глупость какая! Кто ж за спасение награду просит? Это же по зову души. У нас в академии никто мимо беды не пройдет. Всякий поможет. У вас разве по-другому? – Алина догнала Колоброда и засеменила с ним рядом.

Леший покосился на почти бегущую девушку и пошел медленней.

– У нас, Алина, по-всякому. Иной раз за спасение таких проблем огрести можно, что лишний раз подумаешь, прежде чем спасать. Да и внешность бывает обманчива. Пойдешь спасать, к примеру, девицу красную, а она окажется навкой или русалкой. Да и кикиморы мороком не брезгуют. А уж водяной окаянный и вовсе разговоры разговаривать не будет. Утянет по воду и станешь сто пятой женой.

– Почему сто пятой? – удивилась Алина.

– Потому что у нашего местного казановы сто четыр-р-ре уже имеются! – муркнул кот и запрыгнул на широкое плечо лешего.

– Худеть тебе надобно, Тимофей, – крякнул Колоброд. – Сметаны много жрешь. И пирогов с мясом!

– Вот сам худей! – огрызнулся нахал. – Хорошего кота должно быть много! А я у нашей Ягини – идеальный кот!

– Нет Ягини! – отрезал страж лесной. – Хатит о том!

– Коля, а, Коля, – Алина робко дотронулась до мужской руки. – может все-таки расскажешь, что у вас произошло? Куда Яга делась? И дочка её? Откуда пришел Кощей и почему вы ему отпор не дали? И…

– Много будешь знать скор-р-о-у состар-ришься! – фыркнул Тимофей.

– Угомонись! – приструнил кота леший. – Расскажу, Алина. За ужином.

– Почему не сейчас?

– Обед стынет. А после мы в гости с тобой пойдем.

– В гости к кому? Зачем? Ты же сказал, собираться в путь-дорогу будем!

– Вот потому в гости пойдем, помощи просить. Ступа сломана. Дорога дальняя. Пешком ты точно не дойдешь, – леший покосился на девушку. – Уж больно тонкая да звонкая.

– Я спортивная! – возмутилась адептка, – у меня спецкурс по боевой и туристической подготовке был!

– Хм… – Колоброд хмыкнул. – Ну, спецкурс так спецкурс. Но поддержка лишней не будет.

Глава 6. Кто ходит в гости по утрам, тот попадет на обед!

Пообедали скоро, почти без разговоров и быстро. Алина порывалась задавать вопросы, которые вертелись на языке, да леший от всех отмахнулся, велел ложкой шевелить, а не языком. Бранка хоть и поворчала для приличия, мол, быстрая еда прямая дорога к язве, но поддержала.

Девушка дала себе слово, что уж вечером за ужином, рогом упрется, а своего добьется… Очень уж надоели эти недомолвки, переглядки и таинственное молчание.

После обеда леший ненадолго исчез без предупреждения, адептка собралась было выпросить у Бранки блокнот и ручку, чтобы начать исследовательский дневник. Да скатерть велела заглянуть в светелку и переодеться. Куда её поведет леший и зачем ни скатерть-самобранка, ни черный кот так и не сказали. Кот фыркал, делал огромные глаза, предлагал сыграть в гамадрила. Бранка уверяла, что девушке понравится, и предостерегала от пристальных взглядов в гостях: «А то обворожат девочку неопытную, знаю я их, чертей окаянных! А ты иди-иди, переодевайся, да хорошенько зельем попшикай все открытые участки тела. И лицо не забудь! Чтобы не пахла!»